Есть у меня друг. Немец. Немец самый что ни на есть породистый,
чистокровный, хотя и потомок в каком-то там колене русских
эмигрантов.
Большой любитель рыбалки, настолько большой, что при слове РЫБА
он делает
стойку и с затуманившимся взором начинает пускать слюни.
Зовут его Курт. Познакомились мы с ним в Германии, довелось мне
там
работать по контракту в начале 90. Русский матерный он знает в
совершенстве ( моя заслуга), русский разговорный со словарем.
И вот захотелось ему как -то поймать БОЛЬШУЮ РЫБУ. Ну рыбы у нас
достаточно, но вот насчет БОЛЬШОЙ... Рыба то есть, но она по
причине своих
размеров пропорциональных прожитым годам настолько премудра, что
изловить ее
стоит немалых трудов (речь не идет о рыбе весом менее пуда).
Пошел я на поклон к знакомому егерю. Дедок в таком возрасте, что
еще
Наполеона наверное помнит, но тем не менее сколько я его знаю,
всегда бодр
и прыток не по годам. Всю жизнь он прожил на реке и всю Большую
рыбу чуть
ли не поименно знает. Слово зА слово, пузырьком пО столу,
разговорил я
деда. Вытер дед усы и молвил;-Будет тебе БОЛЬШАЯ рыба!
Звоню Курту, сообщаю радостную весть. Проходит некоторое время,
он
прибывает. Утыканный как ежик колючками удилищами и обвешанный
всякими
прибамбасами. Едем к деду. У деда есть лодка. Большая лодка,
ровестница
деда, но такая же крепкая и добротная. Плавает на ней дед, или
как он
выражается ХОДИТ, он таким образом; берет длинный и прочный шест,
стоя на
носу лодки втыкает шест в дно и идет к корме держась за шест. Так
повторяется несколько раз, а когда лодка наберет скорость, можно
просто
стоять на корме и шестом, как дед выражается `подсовываться`.
Управляется он с этим шестом просто феноменально и скорость лодки
вполне
приличная. Ну так вот, приехали мы с Куртом к деду, приезд как
полагается
обмыли и стали снасти настраивать. Курт уже `на полуспущеных`
(немец он и
есть немец, что с него взять)пытается сотворить какую-то по его
разумения
СУПЕРСНАСТЬ для СУПЕРРЫБЫ. Дед посмотрел, сказал;Выкинь на:! и
принес из
сарая веревку толщиной с палец и крючки, похожие на якорь от
авианосца.
Глаза у Курта стали как блюдца, но так как немцы народ
деликатный, он
промолчал. Затем дед повертел в руках всякие супернаучные
приманки и тоже
отбросил в сторону. Тут уже стало интересно
мне. Приволок дед древний Карамультук и не сходя с места
уконтрапупил пару
каркуш. Обсмолив паяльной лампой, дед приладил их к своим крюкам.
Примерно в метре от наживки присобачил пару кирпичей.
Снасть готова. Курт в ступоре. Дед добывает из сарая пару камер
от
грузовика, берет насос и все это хозяйство тащит в лодку. Курт
молчит, но
его глаза говорят за троих. Грузимся в лодку, дед по одному ему
ведомым
приметам находит в реке место, накачивает камеры, вяжет к ним
свои снасти и
швыряет все за борт, потом спокойно суется к берегу и идет домой.
Курт в
задумчивости, я, если бы не знал деда, тоже уже был бы весьма
озадачен.
Дело к вечеру, доедаем шнапс и баиньки.
Утром порываемся на реку, дед удерживает. Занимаемся хозяйством,
причем
Курт все время пристает к деду с вопросами о том, кого мы ловим.
Дед
отмалчивается. К вечеру берем удочки и идем ловить просто рыбу.
Курт вылавливает солидного леща кило на 4 весом и счастливый
сообщает о
том, что большую рыбу поймал. Сфотографировавшись с ней,
собирается
выпустить в реку. Отбираем у него рыбу. Законопослушный Курт,
узнав о том,
что мы собираемся съесть рыбу, пойманную ( о ужас!)без
соответствующей
лицензии да к тому же не прошедшую санитарного контроля пришел в
неописуемый ужас и с дрожью в коленках все ждал появления
`полицай`,
готового нас немедленно арестовать и оштрафовать.
Дрожал он до первой рюмки, потом с аппетитом уписывал жареного
леща и
нахваливал искусство деда.
На следующее утро одной из камер, торчащих поплавками посреди
реки на месте
не оказалось. Дед с азартно заблестевшими глазами потер руки и
сказал;-Ну
ребяты, хороший поросенок уцепился, давненько я таких не
лавливал. Надо же,
кирпич за собой таскает! Айда в лодку, счас мы его супостата
изловим!
Прыгаем в лодку, начинаем поиски. Весь день кружим по реке,
расширяя круги,
а камеры все не видно. Наконец к вечеру дед утомился и решил
сойти на берег
перекусить. Я тоже увязался с ним, рыбалка рыбалкой, а кусать
хоца. Курт,
охваченный азартом, решил поиски самостоятельно продолжить.
Обнаружил он
камеру прямо напротив того места, куда мы подошли после сытного
обеда ( или
ужина). Нашел он ее по видимому перед самым нашим проиходом, а
посему все
дальнейшие события мне довелось наблюдать со стороны.
Итак, Курт узрел камеру, подплывает к ней и цапает веревку. Сом (
как
оказалось он был очень сердит )недовольный тем, что его
потревожили,
немедленно несется прочь, попутно выдергивая из лодки Курта как
пробку из
бутылки. Тот еще в полете соображает, что рыбка шутить не
намерена, а
посему пора делать ноги. К нашему берегу (ширина Волги в этом
месте метров
150)он подплыл ( или подбежал, пес его знает, во всяком случае во
время
заплыва он не погружался в воду больше чем по пояс)минут через 5,
а это я
думаю тянет на мировой рекорд. Далее было делом техники. Дед
метнулся к
соседу, схватил весла, прыгнул в его лодку и на всех парах
помелся к
выныривающей из волн камере. Из воды он ее доставать не стал,
просто
привязал к ней веревку, а веревку зацепил за нос лодки. Мы стояли
на берегу
и наблюдали как сом катает деда по реке. Курт забыл про свою
мокрую одежду,
с глазами как у совы смотрел то на меня, то на деда в лодке и
беспрестанно
вопрошал;Was ist das? , иногда вставляя; Ни х.. сепе! Потаскав
деда с
полчаса, сом утомился и дед стал потихоньку править к берегу.
Подошел
сосед, заинтригованный неожиданной прытью деда, уволокнувшего
весла и
лодку. Всей толпой уговорить сома вылезти на
берег мы не смогли, пришлось соседу заводить свою древнюю `Ниву`и
тащить
рыбку с ее помощью. Вытянули. Померили. 2метра 70 см. Вес почти
200 кг. Репа
как котел. Чавкает. Хвостом по песку возит. Курт от радости чуть
его не
целует, всю пленку в фотоаппарате перевел, видеокамеру чуть не
изнасиловал,
все запечатлеть этого сома старался. Сом в обхвате поболее
полметра,
упитанный, и на его фоне Курт как цыпленок выглядит. Смотрю,
сосед
бензопилу прет. Оказывается сома разделывать собрался. Курт чуть
не в крик,
руки растопырил, сома защищает. Матом как пьяный сапожник
верещит, и меня
поближе подтягивает. Не дал сома зарезать, отпустили мы его
обратно. Да и
дед слезу пустил, говорит как в молодости побывал, не осталось
почти таких
гигантов. Обмыли мы сомово освобождение, на следующий день Курт
со всеми
сфотографировался, снасти свои все деду подарил и проводил я его
в
Неметчину полного впечатлений о РУССКОЙ РЫБАЛКЕ.
Минуло с той памятной рыбалки два года.
Курт у себя на родине является членом рыболовного клуба, и когда
он там
показал фотографии и видеозапись улова, как и бывает в таких
случаях, сразу
нашлись и завистники, и скептики, и просто желающие тоже поймать
такую же
рыбку. Ну хотеть не вредно, и возможность осуществить мечту
выпала только
через годы. В общем снова звонок, поездка к деду, традиционный
пузырек и
дедово согласие. Прибывают трое. Курт как опытная устрица
порожняком, а еще
двое фрицев в полной походной выкладке.. Мне как назло в эти
несколько дней
было некогда, поэтому отвез я их к деду, а все остальное уж
извините,
рассказываю от его лица, так как сам
непосредственным свидетелем не являлся.
Итак.
Ну привез ты фрицев, уехал, мы как водится за знакомство приняли,
стали
снасти готовить. И надрал же меня хрен кровать в доме
передвинуть, чтобы
место для ночлега гостям подготовить. Радикулит, мать его за ногу
так
прихватил, хоть вой. Ну Курта то я уж знаю, наказал ему что
делать, а сам
отлеживаться пошел. Он все приготовил, пришли они все в избу, на
посошок
приняли и пошли на реку. Курт то вроде как более трезвый был, а
энти двое
ну прям в лоскуты. И приняли то вроде немного, пару литров на
четверых, а
их то уж вон как развезло. Ждать их возвращения не стал, лег
спать. Утром
просыпаюсь, Курт на полу храпит мокрый насквозь, двоих нет.
Ну я встревожился, стал Курта будить. Куда там, дрыхнет как
сурок.
Наплевал на радикулит и покостылял к реке. Выхожу на берег, глядь
- ЭсТешка
(речное судно, предназначенное для перевозки сыпучих грузов,
серия СТ)
Михалыча на банке (мель на реке) сидит. На борту никого не видно.
Покричал-покричал, в соседову лодку взгромоздился, и к ЭсТэшке
правлю. На
борт поднялся - никого. Что думаю за мистика, куда все делись.
Зашел в
рубку и по УКВ диспетчеру говорю, что мол судно на банке сидит, а
экипажа
нет на борту. Диспетчер в ответ: Знаю, туда два РБТ (речной
буксир-толкач)
пошли, а экипаж весь в дурке, у них у всех "белочка". Ну думаю,
дело не
чисто. Михалыч на борту никогда в рот спиртного не берет, а уж
чтобы до
белочки всей командой допиться::
Надо, думаю, Михалыча разыскивать, а до райцентра 30 верст,
самому не
одолеть. Пошел к соседу на поклон. Завели его Ниву, поехали в
дурку в
райцентр. Нашел врача, тот мне и говорит; Диагноз 'белая горячка
' не
подтвердился, рассматриваем 'массовый психоз'. Что, как, ничего
не понимаю.
Трясу врача, оказывается они всей командой ( 4 человека) видели
говорящий буй на реке. Причем буй разговаривал на ненашем языке,
по их
словам. Соображаю, что дело нечисто, метемся с соседом обратно.
Бужу Курта.
Тот немного приходит в себя и начинает рассказ. Оказывается, они
угнездились в лодку, причем двое свежих фрицев были что
называется на
рогах. Курт, как наиболее трезвый (сказывается прошлый опыт)
ухватил шест и
решил последовать примеру деда (я описывал способ). Раза три он
удачно
пробежал по лодке, они вышли почти на середину, ход уже хороший у
лодки, и
тут решил Курт еще раз подтолкнуться. Всадил шест в дно,
добежал до кормы, шест надо выдернуть, а он гад застрял, и следуя
законам физики вынул Курта из лодки.
Лодка с приличной скоростью стала удаляться, а Курт остался
висеть на шесте
.
Глубина в этом месте метра полтора, настоящая глубина чуть дальще
начинается, но все равно купаться не хочется, поэтому Курт
ухватился за
шест поосновательнее и стал с тоской смотреть по сторонам.
Стемнело
довольно быстро. В этот момент появились на горизонте ходовые
огни
вышеописанной ЭсТешки. Немецкий умишко Курта вообразил, что
плывут
спасатели. Он не долго думая, достает фонарик, и начинает моргать
светом.
Я не силен в судоходстве, но по-моему судно, идущее вниз по
течению должно
оставлять буй или бакен, как его называют, моргающий белым светом
справа по
борту. Рулевой добросовестно берет чуть левее и судно так же
добросовестно
взгромождается на мель. Курт, думая что судно притормозило из-за
него,
начинает орать. В минуту опасности ВСЕ люди орут на родном языке,
что и
сделал Курт. В этот момент с борта судна стаей полетели ебуки
капитана,
почувствовавшего сильный удар судна. До Курта стало
доходить, что он сделал что-то не то и его сейчас будут бить.
Поэтому он
наплевал на все, отцепился от шеста и бросился к берегу, добрался
до дома,
вылакал остатки шнапса и лег спать. Оставшиеся на судне пришли в
себя,
включили прожектор, осветили все вокруг и не обнаружили бакена.
Сообщили диспетчеру. Тот выслушал историю про то, что белый бакен
сначала моргал, потом стал орать по -ненашему, а потом вдруг
прыгнул в воду
и уплыл к берегу, и тут же вызвал 'скорую'. В это время остальные
два немца
проснулись в зарослях камыша, куда лодку прибило течением, Курта
не
обнаружили и решив что он где-то поблизости, решили
самостоятельно ловить
рыбу. Снасти для ловли БОЛЬШОЙ РЫБЫ я описывал в прошлый раз.
Немцы их тоже
видели, знали для чего они, но не знали КАК.
Поэтому они, следуя немецкой логике, для ТАКОЙ лески подобрали на
берегу
ТАКИЕ ЖЕ удилища (представили, да), в каждом из которых было как
минимум по
пол-куба дров и забросили снасти в воду. Назначение камер они
понять не
смогли и просто надели их на себя, вообразив что это спасательные
средства.
Вот в ТАКОМ виде и застал их на реке патруль рыбнадзора. А теперь
представьте; крупная водная магистраль, посреди нее в лодке два
хмурых
типа, ни хрена не рубящих по-русски, увешанные фото и
видеоаппаратурой и
держащих в руках ТАКОЕ. А вы бы что подумали?
В общем, когда все разъяснилось, пароходство, больница и
остальные
непосредственные участники в лежку лежали от хохота, к деду
прилипла кличка
ШТАНДАРТЕНФЮРЕР, Курт оплатил все расходы и штрафы, немцы
получили обратно
всю аппаратуру и завели много новых знакомств. Людьми они
оказались с
юмором, ко всему произошедшему тоже отнеслись с пониманием, в
общем
международного скандала не было, а Курт в задумчивости спрашивал,
разрешат
ли ему снять здесь фильм.
Продолжение истории о немцах-рыболовах.
Теперь я уж сам при этом присутствовал, проникся, так сказать...
Улеглась вся шумиха, все успокоились, кроме немцев. Они ведь рыбу
ловить
приехали. Отошли они от стресса, пошушукались между собой, и
постановили;
фиг с ней, с БОЛЬШОЙ РЫБОЙ, половим хотя бы обычную. Дед не
против.
Предлагает половить щук. Все проголосовали ЗА. Надрючиваются
снасти,
смазываются катушки на спиннингах, готовятся сапоги-скороходы, в
общем
обычная суета. Один Курт грустит. Приехал-то он в этот раз БЕЗ
снастей!
Ну дед, добрая душа, достает из сарая кружкИ. Рыболовы поймут, а
для не
рыболовов поясню. Кружок - это круг из легкого твердого материала
(чтобы
плавал), выкрашенный с одной стороны ярким цветом, а с другой
стороны в
него вставлен небольшой шестик. Леска намотана на кружок и
пропущена через
шестик. К леске привязан крючок с наживкой. Когда рыба берет, она
срывает
леску с шестика и переворачивает кружок, одновременно сматывая
леску с
кружка. По плавающему перевернутому кружку (для этого
красят) определяется поклевка. Ну так вот, рассказал дед Курту
что с чем
едят, и посоветовал для приманки наловить лягушек (щука на них
хорошо
берет). Ну взгромоздились на лодку и на острова. Двое немцев
пошли вдоль
берега со спиннингами, я забросил пару донок на судака, дед
взялся
кашеварить, ну а Курт взгромоздился на лодку и поплыл расставлять
кружкИ к
зарослям камыша, предварительно наловив хороших, отборных
лягушек. Дед
наловил на уху окуньков, ершей и прочей мелочи (хоть и мелочь, но
уха
вкусная!, заварил, меня позвал, выкушали с ним по соточке, лежим
у костра,
балдеем. Уха доспевает, водочка теплом по желудку растеклась, на
песке у
костра уютно, лепота одним словом. Слышим, немцы идут,
переговариваются.
Подходят довольные, один хорошего жереха вынул, второй пару тоже
хороших
щук, в общем довольны. Присели к нам, накатили по 100, мы тоже.
Пошел у нас
разговор, каждый по-своему трет, но как говорится рыбак рыбака...
В общем,
друг друга понимаем, ведем неспешную беседу.
Уха готова, пора ужинать. Курта все нет. Наконец показывается.
Злой как сто
индейцев подходит к костру. Молчит. Наливает СЕБЕ (!),
высасывает, не
закусывая (!!!) и подсаживается к костру. Мы с дедом встревоженно
смотрим
друг на друга (ну рефлекс уже!, потом дед осторожно спрашивает
Курта что
случилось. И тут!!! Курт вскакивает, с остервенением плюет себе
под ноги и
разражается речью. Что это была за речь!!! На двух языках, с
пляской и
жестикуляцией, с подпрыгиваниями и подвываниями, с пробежками
вокруг костра и потрясанием кулаком в сторону камышей. Мы с дедом
с
восхищением заслушались, причем дед внимал открыв рот и с
уважением
покачивая головой в такт словам. Ну что это была за речь!!! По-
моему, даже
жерех и щуки на кукане, и те заслушались.
Да, с момента нашей последней встречи Курт значительно опередил
своего
учителя, т.е. меня. Ему и в подметки теперь не годились
сантехники,
сапожники и слесари. Из его уст лилась МУЗЫКА!!!
По-русски из этой речи мелькало лишь одно цензурное слово -
ЛЯГУШКИ, а
по-немецки вообще одни предлоги. Немцы тоже раскрыли рты и
внимали боясь
пошевелиться. Наконец Курт успокоился. Дед сразу налил ему еще
200, и
сказал что такой музыки давно не слышал. Немцы уважительно
кивали.
Курт высосал шнапс, успокоился окончательно и позвав нас с собой,
пошел к
лодке, выписывая ногами кренделя. Заинтригованные, мы гуськом
поплелись
следом. Взгромоздились в лодку. Курт везет нас к камышам.
Подплываем. Он не слова не говоря, берет в руки кружок, на крючок
сажает
лягушку и опускает кружок в воду.
Вопросительно смотрим. Успокаивающий жест. Снова смотрим. Кружок
покачивается на воде. Проходит минуты 3, около кружка всплывает
насаженная на крючок лягушка и преспокойно взгромождается на
кружок,
напрочь забыв свою прямую обязанность. Курт шлепает по воде
шестом, лягушка
исчезает в воде. Спустя несколько минут все повторяется. Так как
кружков у
Курта было около полутора десятков, да еще расплылись они друг от
друга, то
получается, что все время Курт был занят "разгоном демонстрации."
Учитывая немецкую терпеливость и расстояния между кружками.....
Словом,
было от чего прийти в ярость.
Когда до ВСЕХ дошло, от хохота проснулись спавшие на деревьях
вороны