"А мужики-то не знают..."

Вот я тут внезапно выяснил, что, оказывается, "Великую Отечественную выиграли советские женщины, встав у станков..."
Почему же тогда "В целом к концу 1945 численность женщин в возрасте от 20 до 29 лет вдвое превышала в СССР численность мужчин того же возраста." (http://sovietinfo.tripod.com/ELM-War_Deaths.pdf )
Противно. Будто в говно натупил. За последнее время просто шквал какой-то феминистической дури льется со всех сторон.

Великую Отечественную выиграли советские женщины, встав у станков.

Hornisse
За последнее время просто шквал какой-то феминистической дури льется со всех сторон

------------------
- Ведьму сжечь! - Но она такая красивая... - Хорошо... но потом сжечь

победил народ, те кто разделяет и вносит раскол
пидары и враги
достойны смерти

Рус-с
В этом есть доля правды и немаленькая, большинство их пахали как проклятые. Причём иногда в буквальном смысле пахали........ на себе. Они ещё и в армии воевали/служили/призывались. Вот немцы готовы были проиграть войну а своих женщин к станкам не пустить, Геринг выразился на предложение Шпеера использовать женщин у станков: "а как же они рожать будут?"

Как пахали - мне рассказывали те, кто пахал. Как раненых выносили - тоже. Но НИ РАЗУ никто из тех людей, что это пережили не сказал, что МЫ выиграли войну у станков, пока ВЫ там на фронте отдыхали.
Вот у немцев такой демографической ямы и нет. Они вообще, до 42-го особо не напрягались.

Оторва
шквал вообще дури льется

Дурь я как-то научился фильтровать, но постоянно слышать посылы типа "ты гавно патамушта мужык" от, простите, хуесосок с неустроенной личной жизнью, которые блядуют направо и налево и не могут востпитывать единственного ребенка так как это мешает бухать текилу? Меня это оскорбляет просто. Даже год назад с этими же людьми такого не было.

Тот, у кого подход что войну выиграл кто-то один, или какой то отдельный слой населения, или пол, он мягко говоря показывает свой низкий уровень интеллекта.

Войну мы победили благодаря совокупности факторов. В том числе благодаря труду тыла, ленд-лизу, но главное, благодаря тем, кто держал в руках оружие и стоял между врагом и мирными жителями и теми, кто стоял у станка.

Они вообще, до 42-го особо не напрягались.

Это не совсем так:

"Уже осенью 1941 года в Германии был призван весь контингент 1922 года рождения и встал вопрос о призыве лиц 1923 года рождения. Этих призвали к лету 1942 года. В начале войны мобилизация началась со старших призывных возрастов, с контингента 1894-1906 годов рождения. Значит, к осени 1941 года было призвано только за время войны уже не менее 16 возрастов, это около 8,8 млн. человек немцев границ Германии 1937 года, считая среднюю численность призывного возраста по Кейтелю в 550000 человек. Следовательно, в течении лета-осени 1941 года призвано не менее 1,4 млн. человек. Ведь численность армии на 22.06.41 была 7,2-7,4 млн. человек."

http://liewar.ru/content/view/177

Очень кстати интересная статья.
А уж за случившиеся у них последующие мобилизации это вообще очень интересно почитать.

И не забывайте что тогда практически вся Европа пахала на Гитлера.

По теме, войну выиграл народ СССР, все кто пахал на эту победу и на фронте и в нашем тылу и те кто работал на нашу победу в тылу у врага, а тех кто пытается делить на кол сажать надо принародно.

Hornisse
мне рассказывали

Hornisse
"ты гавно патамушта мужык"

------------------
- Ведьму сжечь! - Но она такая красивая... - Хорошо... но потом сжечь

Рус-с
"а как же они рожать будут?"

Hornisse

Дурь я как-то научился фильтровать, но постоянно слышать посылы типа "ты гавно патамушта мужык" от, простите, хуесосок с неустроенной личной жизнью, которые блядуют направо и налево и не могут востпитывать единственного ребенка так как это мешает бухать текилу? Меня это оскорбляет просто. Даже год назад с этими же людьми такого не было.

может вам задуматься о своем круге общения...

carrier
И воевали все от мала до велика

------------------
- Ведьму сжечь! - Но она такая красивая... - Хорошо... но потом сжечь

до 42-го

Оторва
знаешь, сейчас много чего пишут про войну
притом периодически такое ощущение, что читаешь фантастику или близкий к ней жанр

Я еще застал участников... Что сейчас пишут - я сам написать могу что угодно. 😛

Оторва
со странными барышнями вы общаетесь

Kill_Maker
может вам задуматься о своем круге общения...

Ну, не положено мне пока отдельного кабинета... 😊

carrier
Войну выйграл Советский народ и нечего там выяснять и разделять.Без тыла Победы не было бы,как и без Фронта.И пахали не только женщины но и дети и старики.И воевали все от мала до велика.

ВотЪ!

Hornisse
Я еще застал участников...

------------------
- Ведьму сжечь! - Но она такая красивая... - Хорошо... но потом сжечь

Hornisse

Дурь я как-то научился фильтровать, но постоянно слышать посылы типа "ты гавно патамушта мужык" от, простите, хуесосок с неустроенной личной жизнью, которые блядуют направо и налево и не могут востпитывать единственного ребенка так как это мешает бухать текилу?
.

М/б сменить круг общения.. 😞

Kill_Maker
может вам задуматься о своем круге общения...

игоръ 2772
М/б сменить круг общения.

Mastor
По теме, войну выиграл народ СССР, все кто пахал на эту победу и на фронте и в нашем тылу и те кто работал на нашу победу в тылу у врага

Константин12
Тогда московские тетеньки не считали

------------------
- Ведьму сжечь! - Но она такая красивая... - Хорошо... но потом сжечь

Hornisse
Но НИ РАЗУ никто из тех людей, что это пережили не сказал, что МЫ выиграли войну у станков, пока ВЫ там на фронте отдыхали.

"Великую Отечественную выиграли советские женщины, встав у станков..."

Немец воевать умел Как мне говорил один мой родственник который воевал начиная с ХалХингола и начал войну под Брестом а закончил в Корее Немец воевал пехотой очень грамотно рота могла запросто ложить до полка наших ваней Учитывая преимущество в вооружении и технике И немец пер конкретно И потери вермахта хоть и были больше чем в Европе но они были вполне адекватны наступательным операциям И только уже к 1943 ему Когдате кто выжил с 41 го кто был обстрелян и не раз подстрелен те кто с лычками ефрейтора и сержанта те кто с тремя четырьмя нашивками заранения Вот те уже научившись выживать и воевать по тихоньку поперли фрица назад Хотя даже в 1945 Советская Армия умудрялась попадать в котлы
Посмотрите в лица этих двух солдат не надо говорить что это враг и фашистская сволочь Врага надо знать и уважать Посмотрите фото современных солдат тех же Америкосов в Иране или Афгане Там нет такой веры в глазах и таких просто профессионалов простых парней которые делали свою работу и очень хорошо
Но наши деды научившись у них же воевать Сделали ее лучше

Посмотрите в лица этих двух солдат не надо говорить что это враг и фашистская сволочь Врага надо знать и уважать

Нда... посмотрите на эту сволочь, которая сжигала наши деревни и города, убивала женщин и детей, срала в музеях - какие уважаемые лица! Культурные европейцы - сразу видно! Куда уж нашим ваням...

Вы бы, знаки препинания хоть расставляли - культура так и прет...

К чему сей коммент? чего на них смотреть?

Интересно то, что наша армия расхреначившая финнов за 3 месяца в 40 градусный мороз, в метровых сугробах - воевать не умела.

А культурные европейские парни с добрыми лицами показали, как надо воевать - особенно с мирным населением.

CpuHunter
Интересно то, что наша армия расхреначившая финнов за 3 месяца в 40 градусный мороз, в метровых сугробах - воевать не умела.

А Выне в курсе сколько там наших зарыли против тех же фиников???? Имея неограниченный людской резерв Мы линию Монергейма могли просто с вилами в лаптях взять

CpuHunter
Вы бы, знаки препинания хоть расставляли - культура так и прет...

это у меня стиль написания такой....................А насчет того кто и как срал в музеях Ну во всяком случае их потомки не жарят сосиськи на вечном огне...................
Я не говорил про то что они безвинны Я просто говорю о ПРОФЕССИОНАЛИЗМЕ армии и не более того

ПРОФЕССИОНАЛИЗМЕ

Профессионализм не оспариваю, однако как русский человек уважать этих гансов не могу и очень сожалею что не всех их передавили в 45.

А Вы не в курсе сколько там наших зарыли против тех же фиников????

Только вот не надо петь старые басни, что Сталин выиграл войну завалив трупами немецкие войска, не надо.

У немцев не было политруков. Чем отличался политрук 40-х, от комиссара 20-х годов?
Комиссар говорил - "Делай как я!"
Политрук - "Делай как я сказал!"

Техника у нас плохая была? КВ на момент начала войны не брала ни одна немецкая танковая/противотанковая пушка, если только в упор! Т-34 по совокупности характеристику уделывал Т-3 и Т-4 как бог черепаху.

Ну во всяком случае их потомки не жарят сосиськи на вечном огне

План Даллеса сработал, как видите... Силой оружия - нас не взять, а развратом - пожалуйста.

Я просто говорю о ПРОФЕССИОНАЛИЗМЕ армии

У нас была профессиональная отмобилизованная армия закаленная в финскую и на Халхин-Голе. Немцы потренировались в взятии Польши, Франции и т.п.

Так что боевого опыта хватало у обеих сторон.

Вчера сериал смотрел и фильмы свежие на тематику ВОВ так у меня сложилось впечатление, что только зеки и воевали именно уркоганы с блатной романтикой, а не штрафники. Сериал хороший "ликвидация, а фильм из новых "Жажда".

План Даллеса сработал, как видите... Силой оружия - нас не взять, а развратом - пожалуйста.

что только зеки и воевали именно уркоганы с блатной романтикой, а не штрафники.

Вчера сериал смотрел и фильмы свежие на тематику ВОВ

Не читайте перед обедом советских газет (с)

Из современных фильмов про ВОВ, понравилась только "Брестская крепость" и то, потому что белорусы сняли, а батька гугно бы не потерпел.

"Аты баты, шли солдаты", "В бой идут одни старики" и т.п. - эти фильмы сняты людьми, которые войну видели, а актеры воевали! Смирнов Алексей Макарович - например - http://ru.wikipedia.org/wiki/%...%F0%EE%E2%E8%F7

Директива дивизионного врача 15 германской пехотной дивизии Швеха. 15 августа
1942 г.
Hазад

Конфиденциально.
Только для внутреннего пользования.
Дивизионный врач 15-й германской пехотной дивизии.
15.08.1942 г.

За последнее время в дивизии учащаются случаи симуляции и самострела,
проводимые в целях дезертирования с линии фронта. Эти симулянты и шкурники
прибегают при этом к такого рода симуляциям, которые даже опытными врачами не
могут быть отличимы от истинных заболеваний.

Особенно широко ими используется следующее:

1. Дизентерия и тяжелые случаи поноса, получаемые вследствие употребления
натощак большого количества холодной воды, с одновременным употреблением сырых
овощей, если имеется под рукой пиво - пьют холодное пиво с огурцами.

2. Порок сердца получается вследствие длительного жевания свежего табака или
русской "махорки". Отсюда - потеря дыхания, замирание сердца, сердечные
колотья, перебои пульса, рвота.

3. Значительные опухоли конечностей, подобные при болезни почек, достигаются
через 3-4 дня после введения в желудок крепкого соляного раствора, в то время,
как по возможности ограничивается потребление других жидкостей и продуктов
питания.

4. Закупорка вен, получаемая вследствие перетягивания подколенных сгибов
ремнем или веревкой; на конечностях ног получаются отеки, похожие на почечные.

5. Сыпь, которая возникает вследствие интенсивного и длительного втирания в
кожу керосина, скипидара, кислоты, в особенности, если данный участок тела
сильно загрязнен.

6. Ишиас, или "ведьмин прострел", прекрасно разыгрываемый многими
симулянтами, последовательным хроманием, жалобами на резкие боли в области
крестца и ягодичной складки.

7. Дрожь и тики после шока или контузии.

8. Выпадение прямой кишки, возникающее, если в течение многих дней человек
начинает поглощать значительное количество теплой мыльной воды с одновременным
поднятием тяжестей.

9. Растяжение связок и перелом кости достигается обычно пропусканием через
свою ступню (переезд) колеса автомашины или повозки.

10. "Выстрел на родину" (самострел). Так как самострел руки легко
обнаруживается через осевшие на рану крупинки сгоревшего пороха, в настоящее
время участились случаи прострела ноги через сапог.

Эти 10 вариантов симулятивных действий в последний месяц значительно
участились, чем еще больше повышают общий уровень больных и раненых,
находящихся в наших полевых и этапных лазаретах.

Так как вышеприведенные варианты симуляции (от 1 до 10) не отличимы никакими
медицинскими экспертизами от подлинных заболеваний, я обращаюсь ко всем частям,
вплоть до единичных подразделений, во время санитарных освидетельствований -
апеллировать к национальному чувству ответственности, долга и народной
спаянности каждого осматриваемого. Каждый немецкий солдат должен на сегодня
осознать, чем он обязан всей массе германского народа.

Данная копия для принятия и руководства.
Мне доносить о всех случаях подобных происшествий.
Довести до всех батальонных врачей.
Швех

От: "Darkon" «soloffor zmail.ru»
Тема: Как это делалось? О штыках и зверствах.

No pasaran! А если пасаран, то недалеко...
После известной ветки про зверства я нашёл блокнот с беседой в городе Карманове с старшиной Николаем Петровичем Яковлевым. Мы с ним беседовали летом в 1986году.
Осенью 41-го он попал в плен под Вязьмой через 10 дней бежал. Потом воевал до 44-го в артиллерии до тяжёлого ранения руки, после чего был комиссован.

«"Нас было в группе 12 человек. Все из разных частей. Старшего не было. Старшей была военврач женщина лет 30-ти, но она не командовала. Вооружения было четыре винтовки и пистолет у врача.
Нас окружили утром в сарае, где мы ночевали. Немцев было человек 15. Взвод, наверное. Они крикнули <Рус, сдавайся!». Мы начали стрелять. Но патронов было мало. Они много стреляли. Ранили двоих. Одного парня в руку. Другого в живот. Через час приехал мотоцикл, а на нём привезли пулемёт. Он дал очередь и сразу развалил дверь сарая. Немцы кинули гранату. Она упала у входа и взорвалась, но никого не зацепила. Только оглушила.
Мы решили сдаваться. Выхода всё равно не было. Осталось, может быть, десяток патронов. Женщина врач сказала: «Вы идите! Может быть, убежите.» А потом выстрелила себе из пистолета в голову. Но умерла не сразу, а минут через пять. Стонала. Но без сознания была.
Стали выходить.
Подошли немцы. Обыскивали, но не били. Старший у них офицер был. Не молодой, мордатый. Ленивые они были какие-то. Потом зашли в сарай. Вытащили доктора. Один немец штыком распорол на ней гимнастёрку и бельё, что бы груди показались. Они что-то обсуждали. Один прикладом как палкой двигал их, что-то показывал. С нами были раненые. Того, которого ранили в руку, они не тронули. А второго, которого ранили в живот, оттащили в сторону и по приказу офицера один немец застрелил его из «парабеллума» в голову.
Нас пригнали в какое-то село под Ново-Дугино. Было 10 октября. Загнали во двор школы, всех построили. Подошёл ещё один офицер. Старший, наверное. Ему отдали наши солдатские книжки и другие дакументы. Он подозвал одного из солдат. Это был переводчик. Тот осмотрел документы и несколько отдал командиру.
Тот скомандовал что-то охранникам и те тут же подскочили к нам. Из строя вытащили троих. Оказалось, что это коммунист и два комсомольца. У них нашли документы партийные. Переводчик говорил очень хорошо на русском. Без акцента.
Он сказал, что немцы будут вести безжалостную борьбу с «красной заразой» и что коммунистам, комиссарам и комсомольцам пощады не будет никакой.
Потом этих троих отвели к каменной стене дровяного сарая поставили лицом к стене и всё тот же немец, который убил раненного, застрелил их в затылок. Это были первые кого расстреляли у меня на глазах.

Пленных держали во дворе школы под открытым небом. Вбили колья, натянули колючую проволоку. Получился квадрат тридцать шагов на тридцать. На оправку не выводили. Просто в одном углу этого «плаца» вырыли пятиметровый ров глубиной до колена. В него и оправлялись. Днём охраняло двое часовых, ночью четверо. Нас вообще не кормили. Раз в сутки привозили бочку с отходами немецкой кухни. Картофельные очистки, пустые жестяные банки, вываренные кости. Всё это залито кипятком. Есть было не чем. Везло тем, кто банки жестяные успевал подобрать. Это была и миска и ложка. Никакой защиты от дождя и снега не было.
Местные жители к нам боялись подходить. Одна женщина пыталась передать нам варёную картошку и её прямо у проволоки застрелил часовой.
Никакого учёта людей в лагере не было. Только по отобранным документам, но они ведь не у всех были. Да и то, по-моему эти документы никому были не нужны. Потому, что когда нас погнали в другой лагерь, у охраны никаких документов сопровождения на нас не было.
Как я понял, что это были тылы какой-то немецкой части. Видимо полка. Возможно, это была комендантская рота. Потому, что по соседству стоял штаб и наши немцы его охраняли. Туда то и дело подъезжали машины с офицерами. Это точно были не СС. Обычный Вермахт.
Здесь мы пробыли десять дней.
Почти каждый день пригоняли новых пленных.
Иногда по одному . два человека. А иногда целыми взводами. Однажды пригнали человек 10 грузин кавалеристов. Они, помню, перед немцами заискивали, лебезили. Выслуживались. Один всё пытался перед немецким офицером лезгинку танцевать. Когда тот выходил во двор грузин подбегал к колючей проволоке и начинал плясать. Немец иногда останавливался, смотрел. Мог тому сигарету недокуренную кинуть.
Эти грузины почему-то считали, что немцы их скоро возьмут к себе на службу. Что им будут нужны проводники на Кавказе.
Обычно новичков строили и стразу следовала экзекуция. Расстреливали коммунистов, политработников, комсомольцев. В других местах комсомольцев вроде не расстреливали, но у нас всегда расстреливали.
Если приводили пленного офицера, то сразу вели в штаб на допрос. Обратно их не приводили. Может быть, сразу расстреливали, а может быть, увозили. Но у нас было несколько офицеров. Они были в солдатской форме. Переоделись в окружении. Потому их и не увели.
Часовые иногда убивали просто так. Особенно один подонок забавлялся. Он специально караулил тех, кто шёл к ровику оправляться по большому. И стрелял, целясь в яйца. Двоим он прострелил ноги, одного смертельно ранил через спину в живот. Разворотил мочевой пузырь. Страшно он умирал. При этом немце мы вообще боялись к яме подходить. Повезло, что дня через три его куда-то отправили.

Иногда нас выгоняли на работу. Разгружали грузовики. Однажды рыли могилы для немцев. В селе стоял ещё и госпиталь немецкий. Однажды несколько человек сбежало. Тогда немцы построили всех кто вместе с ними работал и расстреляли. Человек двадцать, не меньше.
Обычно расстреливали из пистолета у стенки каменного сарая в углу школы. Стреляли в затылок. Но иногда могли устроить показательную казнь.
Так через неделю после моего пленения устроили повешенье сбитого нашего лётчика.
На улице перед школой поставили виселицу. Пригнали местных жителей. Привезли в грузовике лётчика и повесили. Он перед смертью матом страшно ругался на немцев. Плевался.
Нам потом переводчик сказал, что повесили его за то, что он несколько дней охотился на машины. И расстрелял на дороге несколько машин. А потом его самого сбили зенитным пулемётом.
На следующий день повесили местную учительницу. Вроде за то, что отказалась идти преподавать в немецкую школу. Они так вместе и висели. Лётчик и учительница.
Убивали фактически каждый день. Кроме того, раненые умирали, больные. Наверное в день не меньше десяти человек гибло. Когда больше, когда меньше.

Дней через десять нас построили в колонну по три и погнали куда-то. Нас было человек двести. Сначала мы вообще думали, что на расстрел. Но, оказалось, гонят в Вязьму. На ночь останавливались в сёлах. Нас загоняли в какой-нибудь сарай и закрывали. Набивали как сельдей в бочку даже сидеть не могли. Спали стоя. Каждую ночь несколько человек умирало. Некоторые сами на себя руки накладывали. Обычно вешались. Из нательной рубахи делали верёвку и вешались"
Из одного такого сарая я на вторую ночь через крышу и сбежал.

От: "Darkon" «soloffor@zmail.ru»
Тема: ВОСПОМИНАНИЯ УНТЕРОФИЦЕРА ГАНСА КЛУССМАНА

No pasaran! А если пасаран, то недалеко...
В августе я имел возможность опросить немецкого ветерана. Но расшифровать полностью запись смог только теперь и выкладываю её на рассмотрение сообщества. Летом можно будет уточнить у ветерана те вопросы, которые возникнут при нынешнем обсуждении.

ВОСПОМИНАНИЯ УНТЕРОФИЦЕРА 111 ПЕХОТНОЙ ДИВИЗИИ ВЕРМАХТА ГАНСА КЛУССМАНА

Боевой путь

Я начал служить в июне 41-го года. Но я тогда был не совсем военным. Мы назывались вспомогательной частью и до ноября я, будучи шофёром, ездил в треугольнике Вязьма . Гжатск - Орша. В нашем подразделении были немцы и русские перебежчики. Они работали грузчиками. Мы возили боеприпасы, продовольствие.
Вообще перебежчики были с обоих сторон, и на протяжении всей войны. К нам перебегали русские солдаты и после Курска. И наши солдаты к русским перебегали. Помню, под Таганрогом два солдата стояли в карауле, и ушли к русским, а через несколько дней, мы услышали их обращение по радиоустановке с призывом сдаваться. Я думаю, что обычно перебежчики это были солдаты, которые просто хотели остаться в живых. Перебегали обычно перед большими боями, когда риск погибнуть в атаке пересиливал чувство страха перед противником. Мало кто перебегал по убеждениям и к нам и от нас. Это была такая попытка выжить в этой огромной бойне. Надеялись, что после допросов и проверок тебя отправят куда-нибудь в тыл, подальше от фронта. А там уж жизнь как-нибудь образуется.

Потом меня отправили в учебный гарнизон под Магдебург в унтер-офицерскую школу и после неё и весной 42-го года я попал служить в 111-ю пехотную дивизию под Таганрог. Я был небольшим командиром. Но большой военной карьеры не сделал. В русской армии моему званию соответствовало звание сержанта. Мы сдерживали наступление на Ростов. Потом нас перекинули на Северный Кавказ, потом я был ранен и после ранения на самолёте меня перебросили в Севастополь. И там нашу дивизию практически полностью уничтожили. В 43-м году под Таганрогом я получил ранение. Меня отправили лечиться в Германию, и через пять месяцев я вернулся обратно в свою роту. В немецкой армии была традиция - раненых возвращать в своё подразделение и почти до самого конца войны это было так. Всю войну я отвоевал в одной дивизии. Я думаю, это был один из главных секретов стойкости немецких частей. Мы в роте жили как одна семья. Все были на виду друг у друга, все хорошо друг друга знали и могли доверять друг другу, надеяться друг на друга.
Раз в год солдату полагался отпуск, но после осени 43-го года всё это стало фикцией. И покинуть своё подразделение можно было только по ранению или в гробу.

Убитых хоронили по-разному. Если было время и возможность, то каждому полагалась отдельная могила и простой гроб. Но если бои были тяжёлыми и мы отступали, то закапывали убитых кое-как. В обычных воронках из под снарядов, завернув в плащ-накидки, или брезент. В такой яме за один раз хоронили столько человек, сколько погибло в этом бою и могло в неё поместиться. Ну, а если бежали . то вообще было не до убитых.
Наша дивизия входила в 29 армейский корпус и вместе с 16-ой (кажется!) моторизованной дивизией составляла армейскую группу «Рекнаге». Все мы входили в состав группы армий «Южная Украина».

Как мы видели причины войны. Немецкая пропаганда.

В начале войны главным тезисом пропаганды, в которую мы верили, был тезис о том, что Россия готовилась нарушить договор и напасть на Германию первой. Но мы просто оказались быстрее. В это многие тогда верили и гордились, что опередили Сталина. Были специальные газеты фронтовые, в которых очень много об этом писали. Мы читали их, слушали офицеров и верили в это.
Но потом, когда мы оказались в глубине России и увидели, что военной победы нет, и что мы увязли в этой войне, то возникло разочарование. К тому же мы уже много знали о Красной армии, было очень много пленных, и мы знали, что русские сами боялись нашего нападения и не хотели давать повод для войны. Тогда пропаганда стала говорить, что теперь мы уже не можем отступить, иначе русские на наших плечах ворвутся в Рейх. И мы должны сражаться здесь, что бы обеспечить условия для достойного Германии мира. Многие ждали, что летом 42-го Сталин и Гитлер заключат мир. Это было наивно, но мы в это верили. Верили, что Сталин помирится с Гитлером, и они вместе начнут воевать против Англии и США. Это было наивно, но солдатом хотелось верить.
Каких-то жёстких требований по пропаганде не было. Никто не заставлял читать книги и брошюры. Я так до сих пор и не прочитал «Майн камф». Но следили за моральным состоянием строго. Не разрешалось вести «пораженческих разговоров» и писать «пораженческих писем». За этим следил специальный «офицер по пропаганде». Они появились в войсках сразу после Сталинграда. Мы между собой шутили и называли их «комиссарами». Но с каждым месяцем всё становилось жёстче. Однажды в нашей дивизии расстреляли солдата, который написал домой «пораженческое письмо», в котором ругал Гитлера. А уже после войны я узнал, что за годы войны, за такие письма было расстреляно несколько тысяч солдат и офицеров! Одного нашего офицера разжаловали в рядовые за «пораженческие разговоры». Особенно боялись членов НСДАП. Их считали стукачами, потому, что они были очень фанатично настроены и всегда могли подать на тебя рапорт по команде. Их было не очень много, но им почти всегда не доверяли.
Отношение к местному населению, к русским, белорусам было сдержанное и недоверчивое, но без ненависти. Нам говорили, что мы должны разгромить Сталина, что наш враг это большевизм. Но, в общем, отношение к местному населению было правильно назвать «колониальным». Мы на них смотрели в 41-ом как на будущую рабочую силу, как на территории, которые станут нашими колониями.
К украинцам относились лучше. Потому, что украинцы встретили нас очень радушно. Почти как освободителей. Украинские девушки легко заводили романы с немцами. В Белоруссии и России это было редкостью.
На обычном человеческом уровне были и контакты. На Северном Кавказе я дружил с азербайджанцами, которые служили у нас вспомогательными добровольцами (хиви). Кроме них в дивизии служили черкесы и грузины. Они часто готовили шашлыки и другие блюда кавказской кухни. Я до сих пор эту кухню очень люблю. С начала их брали мало. Но после Сталинграда их с каждым годом становилось всё больше. И к 44-му году они были отдельным большим вспомогательным подразделением в полку, но командовал ими немецкий офицер. Мы за глаза их звали «Шварце» - чёрные ( ;-))))
Нам объясняли, что относится к ним надо, как боевым товарищам, что это наши помощники. Но определённое недоверие к ним, конечно, сохранялось. Их использовали только как обеспечивающих солдат. Они были вооружены и экипированы хуже.
Иногда я общался и с местными людьми. Ходил к некоторым в гости. Обычно к тем, кто сотрудничал с нами или работал у нас.
Партизан я не видел. Много слышал о них, но там где я служил их не было. На Смоленщине до ноября 41-го партизан почти не было. А на Северном Кавказе я вообще о них не слышал. Там степи . места для партизан гибельные. Мы от них не страдали.
К концу войны отношение к местному населению стало безразличным. Его словно бы не было. Мы его не замечали. Нам было не до них. Мы приходили, занимали позицию. В лучшем случае командир мог сказать местным жителям, что бы они убирались подальше, потому, что здесь будет бой. Нам было уже не до них. Мы знали, что отступаем. Что всё это уже не наше. Никто о них не думал"

Об оружии.

Главным оружием роты были пулемёты. Их в роте было 4 штуки. Это было очень мощное и скорострельное оружие. Нас они очень выручали. Основным оружием пехотинца был карабин. Его уважали больше чем автомат. Его называли «невеста солдата». Он был дальнобойным и хорошо пробивал защиту. Автомат был хорош только в ближнем бою. В роте было примерно 15 - 20 автоматов. Мы старались добыть русский автомат ППШ. Его называли «маленький пулемёт». В диске было кажется 72 патрона и при хорошем уходе это было очень грозное оружие. Ещё были гранаты и маленькие миномёты.
Ещё были снайперские винтовки. Но не везде. Мне под Севастополем выдали снайперскую русскую винтовку Симонова. Это было очень точное и мощное оружие. Вообще русское оружие ценилось за простоту и надёжность. Но оно было очень плохо защищено от коррозии и ржавчины. Наше оружие было лучше обработано.

Однозначно русская артиллерия намного превосходила немецкую. Русские части всегда имели хорошее артиллерийское прикрытие. Все русские атаки шли под мощным артиллерийским огнём. Русские очень умело маневрировали огнём, умели его мастерски сосредотачивать. Отлично маскировали артиллерию. Танкисты часто жаловались, что русскую пушку увидишь только тогда, когда она уже по тебе выстрелила. Вообще, надо было раз побывать по русским артобстрелом, что бы понять, что такое русская артиллерия. Конечно, очень мощным оружием был «шталин орган» - реактивные установки. Особенно, когда русские использовали снаряды с зажигательной смесью. Они выжигали до пепла целые гектары.

О русских танках. Нам много говорили о Т-34. Что это очень мощный и хорошо вооружённый танк. Я впервые увидел Т-34 под Таганрогом. Два моих товарища назначили в передовой дозорный окоп. Сначала назначили меня с одним из них, но его друг попросился вместо меня пойти с ним. Командир разрешил. А днём перед нашими позициями вышло два русских танка Т-34. Сначала они обстреливали нас из пушек, а потом, видимо заметив передовой окоп, пошли на него и там один танк просто несколько раз развернулся на нём, и закопал их обоих заживо. Потом они уехали.
Мне повезло, что русские танки я почти не встречал. На нашем участке фронта их было мало. А вообще у нас, пехотинцев всегда была танкобоязнь перед русскими танками. Это понятно. Ведь мы перед этими бронированными чудовищами были почти всегда безоружны. И если не было артиллерии сзади, то танки делали с нами что хотели.

О штурмовиках. Мы их называли «Русише штука». В начале войны мы их видели мало. Но уже к 43-му году они стали очень сильно нам досаждать. Это было очень опасное оружие. Особенно для пехоты. Они летали прямо над головами и из своих пушек поливали нас огнём. Обычно русские штурмовики делали три захода. Сначала они бросали бомбы по позициям артиллерии, зениток или блиндажам. Потом пускали реактивные снаряды, а третьим заходом они разворачивались вдоль траншей и из пушек убивали всё в них живое. Снаряд, взрывавшийся в траншее, имел силу осколочной гранаты и давал очень много осколков. Особенно угнетало, то, сбить русский штурмовик из стрелкового оружия было почти невозможно, хотя летал он очень низко.
Об ночных бомбардировщиках По-2 я слышал. Но сам лично с ними не сталкивался. Они летали по ночам и очень метко кидали маленькие бомбы и гранаты. Но это было скорее психологическое оружие, чем эффективное боевое.

Но вообще, авиация у русских была, на мой взгляд, достаточно слабой почти до самого конца 43 года. Кроме штурмовиков, о которых я уже говорил, мы почти не видели русских самолётов. Бомбили русские мало и не точно. И в тылу мы себя чувствовали совершенно спокойно.

Учёба.

В начале войны учили солдат хорошо. Были специальные учебные полки. Сильной стороной подготовки было то, что в солдате старались развить чувство уверенности в себе, разумной инициативы. Но было очень много бессмысленной муштры. Я считаю, что это минус немецкой военной школы. Слишком много бессмысленной муштры. Но после 43-го года учить стали всё хуже. Меньше времени давали на учёбу и меньше ресурсов. И в 44-ом году стали приходить солдаты, которые даже стрелять толком не умели, но за то хорошо маршировали, потому, что патронов на стрельбы почти не давали, а вот строевой фельдфебели с ними занимались с утра и до вечера. Хуже стала и подготовка офицеров. Они уже ничего кроме обороны не знали и, кроме как правильно копать окопы ничего не умели. Успевали только воспитать преданность фюреру и слепое подчинение старшим командирам.

Еда. Снабжение.

Кормили на передовой неплохо. Но во время боёв редко было горячее. В основном ели консервы.
Обычно утром давали кофе, хлеб, масло (если было) колбасу или консервированную ветчину. В обед . суп, картофель с мясом или салом. На ужин каша, хлеб, кофе. Но часто некоторых продуктов не было. И вместо них могли дать печенье или к примеру банку сардин. Если часть отводили в тыл, то питание становилось очень скудным. Почти впроголодь. Питались все одинаково. И офицеры и солдаты ели одну и ту же еду. Я не знаю как генералы . не видел, но в полку все питались одинаково. Рацион был общий. Но питаться можно было только у себя в подразделении. Если ты оказывался по какой-то причине в другой роте или части, то ты не мог пообедать у них в столовой. Таков был закон. Поэтому при выездах полагалось получать паёк. А вот у румын было целых четыре кухни. Одна - для солдат. Другая - для сержантов. Третья - для офицеров. А у каждого старшего офицера, у полковника и выше - был свой повар, который готовил ему отдельно. Румынская армия была самая деморализованная. Солдаты ненавидели своих офицеров. А офицеры презирали своих солдат. Румыны часто торговали оружием. Так у наших «чёрных» («хиви» ) стало появляться хорошее оружие. Пистолеты и автоматы. Оказалось, что они покупали его за еду и марки у соседей румын"

Об СС

Отношение к СС было неоднозначным. С одной стороны они были очень стойкими солдатами. Они были лучше вооружены, лучше экипированы, лучше питались. Если они стояли рядом, то можно было не бояться за свои фланги. Но с другой стороны они несколько свысока относились к Вермахту. Кроме того, их не очень любили из-за крайней жестокости. Они были очень жестоки к пленным и к мирному населению. И стоять рядом с ними было неприятно. Там часто убивали людей. Кроме того, это было и опасно. Русские, зная о жестокости СС к мирному населению и пленным, эсэсовцев в плен не брали. И во время наступления на этих участках мало кто из русских разбирался, кто перед тобой эссэман или обычный солдат вермахта. Убивали всех. Поэтому за глаза СС иногда называли «покойниками».
Помню, как в ноябре 42 года мы однажды вечером украли у соседнего полка СС грузовик. Он застрял на дороге, и его шофёр ушёл за помощью к своим, а мы его вытащили, быстро угнали к себе и там перекрасили, сменили знаки различия. Они его долго искали, но не нашли. А для нас это было большое подспорье. Наши офицеры, когда узнали - очень ругались, но никому ничего не сказали. Грузовиков тогда оставалось очень мало, а передвигались мы в основном пешком.
И это тоже показатель отношения. У своих (Вермахта) наши бы никогда не украли. Но эсэсовцев недолюбливали.

Солдат и офицер

В Вермахте всегда была большая дистанция между солдатом и офицером. Они никогда не были с нами одним целым. Несмотря на то, что пропаганда говорила о нашем единстве. Подчёркивалось, что мы все «камрады», но даже взводный лейтенант был от нас очень далёк. Между ним и нами стояли ещё фельдфебели, которые всячески поддерживали дистанцию между нами и ими, фельдфебелями. И уж только за ними были офицеры. Офицеры, обычно с нами солдатами общались очень мало. В основном же, всё общение с офицером шло через фельдфебеля. Офицер мог, конечно, спросить что-то у тебя или дать тебе какое-то поручение напрямую, но повторюсь . это было редко. Всё делалось через фельдфебелей. Они были офицеры, мы были солдаты, и дистанция между нами была очень большой.

Ещё большей эта дистанция была между нами и высшим командованием. Мы для них были просто пушечным мясом. Никто с нами не считался и о нас не думал. Помню в июле 43-го, под Таганрогом я стоял на посту около дома, где был штаб полка и в открытое окно услышал доклад нашего командира полка какому-то генералу, который приехал в наш штаб. Оказывается, генерал должен был организовать штурмовую атаку нашего полка на железнодорожную станцию, которую заняли русские и превратили в мощный опорный пункт. И после доклада о замысле атаки наш командир сказал, что планируемые потери могут достигнуть тысячи человек убитыми и ранеными и это почти 50% численного состава полка. Видимо командир хотел этим показать бессмысленность такой атаки. Но генерал сказал:
- Хорошо! Готовьтесь к атаке. Фюрер требует от нас решительных действий во имя Германии. И эта тысяча солдат погибнет за фюрера и Фатерлянд!
И тогда я понял, что мы для этих генералов никто! Мне стало так страшно, что это сейчас невозможно передать. Наступление должно было начаться через два дня. Об этом я услышал в окно и решил, что должен любой ценой спастись. Ведь тысяча убитых и раненых это почти все боевые подразделения. То есть, шансов уцелеть в этой атаке у меня почти небыло. И на следующий день, когда меня поставили в передовой наблюдательный дозор, который был выдвинут перед нашими позициями в сторону русских, я задержался, когда пришёл приказ отходить. А потом, как только начался обстрел, выстрелил себе в ногу через буханку хлеба (при этом не возникает порохового ожога кожи и одежды) так, что бы пуля сломала кость, но прошла навылет. Потом я пополз к позициям артиллеристов, которые стояли рядом с нами. Они в ранениях понимали мало. Я им сказал, что меня подстрелил русский пулемётчик. Там меня перевязали, напоили кофе, дали сигарету и на машине отправили в тыл. Я очень боялся, что в госпитале врач найдёт в ране хлебные крошки, но мне повезло. Никто ничего не заметил. Когда через пять месяцев в январе 1944-го года я вернулся в свою роту, то узнал, что в той атаке полк потерял девятьсот человек убитыми и ранеными, но станцию так и не взял"
Вот так к нам относились генералы! Поэтому, когда меня спрашивают, как я отношусь к немецким генералам, кого из них ценю как немецкого полководца, я всегда отвечаю, что, наверное, они были хорошими стратегами, но уважать их мне совершенно не за что. В итоге они уложили в землю семь миллионов немецких солдат, проиграли войну, а теперь пишут мемуары о том, как здорово воевали и как славно побеждали.

Самый трудный бой

После ранения меня перекинули в Севастополь, когда русские уже отрезали Крым. Мы летели из Одессы на транспортных самолётах большой группой и прямо у нас на глазах русские истребители сбили два самолёта битком набитых солдатами. Это было ужасно! Один самолёт упал в степи и взорвался, а другой упал в море и мгновенно исчез в волнах. Мы сидели и бессильно ждали кто следующий. Но нам повезло . истребители улетели. Может быть у них кончалось горючее или закончились патроны. В Крыму я отвоевал четыре месяца.
И там, под Севастополем был самый трудный в моей жизни бой. Это было в первых числах мая, когда оборона на Сапун горе уже была прорвана, и русские приближались к Севастополю.
Остатки нашей роты . примерно тридцать человек - послали через небольшую гору, что бы мы вышли атакующему нас русскому подразделению во фланг. Нам сказали, что на этой горе никого нет. Мы шли по каменному дну сухого ручья и неожиданно оказались в огненном мешке. По нам стреляли со всех сторон. Мы залегли среди камней и начали отстреливаться, но русские были среди зелени . их было невидно, а мы были как на ладони и нас одного за другим убивали. Я не помню, как, отстреливаясь из винтовки, я смог выползти из под огня. В меня попало несколько осколков от гранат. Особенно досталось ногам. Потом я долго лежал между камней и слышал, как вокруг ходят русские. Когда они ушли, я осмотрел себя и понял, что скоро истеку кровью. В живых, судя по всему, я остался один. Очень много было крови, а у меня ни бинта, ничего! И тут я вспомнил, что в кармане френча лежат презервативы. Их нам выдали по прилёту вместе с другим имуществом. И тогда я из них сделал жгуты, потом разорвал рубаху и из неё сделал тампоны на раны и притянул их этими жгутами, а потом, опираясь на винтовку и сломанный сук стал выбираться.
Вечером я выполз к своим.
В Севастополе уже полным ходом шла эвакуация из города, русские с одного края уже вошли в город, и власти в нём уже не было никакой. Каждый был сам за себя.
Я никогда не забуду картину, как нас на машине везли по городу, и машина сломалась. Шофёр взялся её чинить, а мы смотрели через борт вокруг себя. Прямо перед нами на площади несколько офицеров танцевали с какими-то женщинами, одетыми цыганками. У всех в руках были бутылки вина. Было какое-то нереальное чувство. Они танцевали как сумасшедшие. Это был пир во время чумы.

Меня эвакуировали с Херсонеса вечером 10-го мая уже, после того как пал Севастополь. Я не могу вам передать, что творилось на этой узкой полоске земли. Это был ад! Люди плакали, молились, стрелялись, сходили с ума, насмерть дрались за место в шлюпках. Когда я прочитал где-то мемуары какого-то генерала - болтуна, который рассказывал о том, что с Херсонеса мы уходили в полном порядке и дисциплине, и что из Севастополя были эвакуированы почти все части 17 армии, мне хотелось смеяться. Из всей моей роты в Констанце я оказался один! А из нашего полка оттуда вырвалось меньше ста человек! Вся моя дивизия легла в Севастополе. Это факт!
Мне повезло потому, что мы раненые лежали на понтоне, прямо к которому подошла одна из последних самоходных барж, и нас первыми загрузили на неё.
Нас везли на барже в Констанцу. Всю дорогу нас бомбили и обстреливали русские самолёты. Это был ужас. Нашу баржу не потопили, но убитых и раненых было очень много. Вся баржа была в дырках. Что бы не утонуть, мы выбросили за борт всё оружие, амуницию, потом всех убитых и всё равно, когда мы пришли в Констанцу, то в трюмах мы стояли в воде по самое горло, а лежачие раненые все утонули. Если бы нам пришлось идти ещё километров 20 мы бы точно пошли ко дну! Я был очень плох. Все раны воспались от морской воды. В госпитале врач мне сказал, что большинство барж было наполовину забито мертвецами. И что нам, живым, очень повезло.
Там, в Констанце я попал в госпиталь и на войну уже больше не попал.

Отдельная благодарность за перевод Уве Клусману. Записано в августе 2003 г.

Но у нас было несколько офицеров. Они были в солдатской форме.

Часовые иногда убивали просто так.

Убивали фактически каждый день. Кроме того, раненые умирали, больные. Наверное в день не меньше десяти человек гибло. Когда больше, когда меньше.

Mastor
Профессионализм не оспариваю, однако как русский человек уважать этих гансов не могу