Экспромт

Предлогаю сделать эту тему виртуальным охотничьим бивуаком.
Много говорят о пристрастии охотников и рыбаков к всяким байкам, небылицам, к склонности одолевать своих собеседников своими рассказами ... иной раз правдивыми типа как у барона Мюнхаузена. Иной раз...
Правильно говорят . Мы такие. Говоруны и болтуны. Но наши рассказы исчезают сразу после того как слушатели переключают свое внимание на что-то иное.
Почему-бы не сохранить их на потом? Чтобы самим не забыть о чем... правдиво повествовали однажды. Чтобы рассказывая в следующий раз не перепутать детали и не оказаться в неприглядном виде.

Первый.

Был у меня приятель. Женька. И однажды восхотел он тоже охотой заняться. Ну справили ему к сезону ружьишко, снаряд какой надо, одежку. Взял его я в бригаду и поехали. До той осени Женька в тайге тока за грибами был. Ито раз может пять. Стрелять, правда, умел не плохо. По банкам консервным. Ну это у нас все пацаны умеют лет с семи. А вот дич добыть ему не доводилось. Добрались на заимку уже по снегу. Обустроились. На третий день пошли ставить ловушки. Задача наша- белкование. Ловушки тяжелые, стальные. И надо сказать, что в нашей местности зайци редкость. Нет почти зайцев. Жрать им у нас нечего. А тут вдруг на заячий малик набредаем. И главное, акурат возле скидки. Это то место от куда косой со следа прыжок делает чтоб на дневке спать. Женька как увидел, так мешок с капканами бросил и давай по кустам зыркать. Эт в нем теория по Бутурлину и Аксакову взыграла. Он охотнечье дело по книжкам год изучал. Я думаю как железки по местам расставить. А он впервой. Азарт. Ну давай говорю, тропи. Сам сел на валежину. Закурил. Жду. Этот попер как лось по следу. Я три раза сигаретой затянулся. Вдруг изза елок молодых пальба. Как из пулемета. Как он свой ИЖ 17 успевал перезаряжать уму не постяжимо. Как в кино. Раз семь пальнул. Смотрю идет. Ружье, с которого пылинки сдувал, на погоне по снегу волочит. В руках, в обнимку здоровенный зайчина. Что теленок. Морда Женькина сияет. Он раньше этих зверюшек тока на картинках и в мультиках видел. Ружье в снегу, а он рядом со мной на валежину садится. Радостный. Зайца на колени себе сажает, разглядывает. А мне не в домек, что он его как завалил не опорожнил. Заяц когда лежит на лежке ни чем не пахнет, потому что не писает и не какает, а спит. И спал он с самого утра. И накопил в мочевом пузыре уже дюже много. Короче у Женьки, вдруг, с морды лица сияние сползает и меняется на недоумение. Приподнимает он с колен своих зверюгу, а там... И портки и исподнии кольсоны и тела вся его в зайчиной моче. И на снег желтым каплет. Мда. А на заимке какая баня? Отстирал конечно. Но с зайцами больше ему не везло. Или их у нас мало слишком было. Или что другое.

ЗУБ
1975 год. Начало октября. С трудом добрались до далекой таежной деревни где нас ждал длинный отпуск плюс дней по двадцать заработанных за лето отгулов.
Тяжеленные рюкзаки. Не менее тяжелые сапоги, от которых за лето успели отвыкнуть. Ружья. И собственный жирок, наросший за год позволии нам добраться до места уже в сумерках.
Утомительная тряска по узкоколейке. Потом двадцать семь километров пешего марша. Русская баня. И не меренное количество самогона за вечерним столом свалили нас до следующего полдня.
Ну такова была традиция. Нас было трое. Дружили давно. И притерлись друг к другу совершенно. Могли позволить себе даже традиции. Тем более, что первые дня три, после не привычной нагрузки, ноги для охотничьей деятельности были не пригодны.
Проснулись от смеха на кухне. Смеялись хозяева, а голос нашего хорошего знакомого дяди Васи, родного брата хозяина, срываясь на матюки, чтото им доказывал.
Вышли на кухню. Поздоровались. Василий Егорыч обрадовался новым слушателям. Последний раз матернулся в сторону хозяйки, ощипывающей возле печки огромного глухаря. И начал свой рассказ снова, уже для нас.
Года за два до этого дня с дядей Васей случилась беда. Стали шататься зубы. Не болели. Просто шатались. Идти к врачу далековато, да и не особо принято в тех местах. Короче Василий Егорыч доходился до того, что у него выпал левый нижний клык. Ну пришлось всё же идти в Шушкадом. Завернул он выпавший зуб в платочек носовой и к стоматологу. Жалко зуб было. Думал врачи ему его назад вставят. Врачи оказались плохими. Зуб вставлять не стали. Другие правда подлечили. Уже не шатались они. Но этот клык было ужасно жалко. Совершенно здоровый, чуть пожелтевший от табака, он был как новый. Не стал его выбрасывать Егорыч. Так и носил в кармане. Сегодня утром дядя Вася возвращался домой из соседней деревни, где гостил у приятеля. Приятель был местным умельцем. Егорыч отдавал ему в починку свое ружьишко. Вчера пошел за ним и естественно засиделся до утра. Надоже было обмыть новый приклад. Утром двинул домой. Шел на прямки. Лесом. Ружье висело на плече, а вот патронов он с собой взять не озаботился. Теперь жалел.
Из кустов то и дело взлетали рябчики. Взлетали и опускались на ветки, ни чуть не боясь человека. Молодеж ещё не пуганая. И вот выходит Василий Егорыч на поляну и видит в дальнем её краю под молодыми сосенками глухариную семью. Голов десять. Замер охотник. Ушёл задом опять в кусты. И смотрит за табуном. Глухари медленно перебредают в сторону ручья, который протекал рядом. Патронов нет, но есть жизненный опыт. И заначка огневая. В тайге с такой заначкой даже до ветру ходят. Она в кармане всегда. Каждый свою заначку делает по своему. А смысл её одинаков для всех. Добыть огонь в случае чрезвычайной ситуации. Егорыч свою долго не изобретал. Латунная ружейная гильза, набита спичками и кусочек чирколки. Всё заткнуто пыжем и залито воском. Ушёл Егорыч по глубже в лес. Обежал быстренько поляну сторонкой. Нашел ручей. Места родные, знакомые. Вышел к месту где берег был покрыт мелкими камнями и песком. Песок был истоптан глухариными следами. Везде помет. Угадал. Глухарям, как и другим птицам, нужны мелкие камешки для пищеварения. С зори они уже нажрались и должны скоро быть тут.
Дядя Вася порылся в песке. Нашел кругленький камешек размером чуть больше горошины. Обтер его и положил на булыжник чтоб он просох. Сам же отошел шагов на пятнадцать в мелкий ельничек. Повозился там оборудовал засидку. Нижние ветки маскировали хорошо. Устроился по удобнее. Достал из внутреннего кармана заначку и быстренько стал готовить патрон. Вынул пыж. Высыпал спички на колено и по одной аккуратно стал счищать серу в гильзу. Прямо об край. Наскреб штук сорок. Заткнул не сильно пыжом и только хотел встать чтобы забрать с булыжника камешек, который он хотел применить вместо пульки, как за ручьем затрещали ветки от ударов мощных крыльев. Опоздал. От досады заскрипел зубами. Что же делать. Теперь вставать нельзя. И черт дернул оставить камень у воды. Карман застегивался на медную пуговицу. Нет велика. Не лезет в гильзу. Что в кармане? Маленький сверточек. Чтото твердое. Зуб ! Пять секунд. Зуб завернут в увядший лист мать и матьчихи, вставлен в патрон. Патрон в ствол. И первые глухари уже у ручья. Ближе. Ближе. Старый петух в десяти метрах. Выстрел.
Отдача была сильна. Всеже сера от спичек опасный заменитель пороха. Но результат был приятен. На песке, расплостав широкие крылья лежал недвижно царь птичьего мира. Знатная добыча даже для такого опытного охотника каким был Василий Егорыч. -Да братец. Трепач ты на славу. Прокомментировал законченный рассказ хозяин. И пошел готовить дрова для печки. Егорыч вздохнул, и тоже ушёл в свою горницу чистить ружье. Он был вдовец. И последние годы жил одним домом с братом. Обед был на славу. Поев вышли на крыльцо покурить под последними теплыми лучами октябрьского солнца. Хозяйка мыла посуду. Вдруг с кухни снова раздался смех. Она смеялась не останавливаясь. Мы на кухню. Хозяйка на встречу. На её широкой ладони, протянутой к нам, лежал здоровенный человеческий зуб.

ЯБЛОКО

Конец августа. Открытие охоты по перу. От станции до озер километров семь. Рюкзаки тяжелые. В переди неделя отгулов. Жарко. Заходим в деревню. На крышке колодца амбарный замок. Не далеко мужик в саду закапывает в компостную яму опавшие, битые яблоки. Урожай велик. Идем к нему. Но напиться нам так и не удалось...
Огромные, ясные как небо, глазёнки. В них море восторга и море удивления. Лет пять ему. Понятно сразу, такого количества яблок он еще не видел в своей коротенькой жизни. Чудеса. Яблоки на земле. Много. Красные. Зрелые. Сладкие. Босиком, не замечая упавшего забора из колючей проволоки, к куче яблок. Чумазые щеки зажал ладошками. Восхищение предельное. Медленно, двумя руками взял одно. Прижал к носу. Запах солнца. Аккуратно, с закрытыми глазами, откусил. Сок...
-Пшел вон! ! ! Сучий выродок! Брысь от сюда! Здоровый мужик замахнувшись лопатой брызгал слюнями. Мальченка вздрогнул. Уронил яблоко. Медленно вынул изо рта не проглоченый кусочек. Положил на кучу. И спохватившись, боком, глядя в миг почерневшими глазами на хозяина яблок, бросился назад. К забору. Упал. Судорожно, не чувствуя боли, отцепился от проволоки. Кровь на ладонях. На лице. Молодые циганки, одна с сосунком на руках, другая с какойто сумой, подхватили его и семеня ногами скрылись за кустами сирени, ростущими вдоль пыльной деревенской дороги.

Поздняя осень. Я в деревне, в отпуске. Притопал по раскисшей глине уже к вечеру. Растопил холодную печку. Принес воды с колодца. Жду когда закипит чайник. На стоящем в углу столе хлеб, масло, консервы... Отрезаю себе огромный ломоть хлеба. Сверху намазываю сливочное масло. Чайник сопит на печке собирается закипеть, но никак это у него не получается. Нагнулся, чтоб подбросить дровишек, а когда снова поглядел на стол...
Стол в углу меж двух бревенчатых стен. Между бревнами пакля. В пакле дырочка. В дырочке норка мышиная...
На столе хозяйничает маленький мышонок. Не домовая мышь, у той длинный тонкий хвост. Этот из породы полевок. Хвост не длинный с тупым кончиком. И вот этот полевой мышонок, упираясь передними лапками как в вагонетку, двигает бутерброд в угол, к норе. Бутерброд больше его раз в двадцать. Но парень упорный. Тащит как паровоз. Дотащил. И пытается его впихнуть в нору. Естественно это невозможно. Мышонок удивлен и расстроен. Как же так? Столько трудов и всё напрасно. Тогда он принимает единственно верное решение. Он начинает поедать мой бутерброд.
Когда объем съеденного хлеба чуть ли не привысил объем самого мыша, он наконец успокаивается. Подходит, медленно и вальяжно к новому бутерброду, который я сделал пока он трудился над первым. Обходит его со всех сторон и важно удаляется сделав вывод, что новый тоже не пройдет в нору.
Подойдя к норке зверь окидывает взглядом стол, прикидывая на сколько хватит ему запасов и ... ... И не может влезть в нору. Несколько попыток не приводят к успеху. Я убираю со стола всё что может испортить мой гость. Ну конечно кроме его недоеденного бутерброда. И ухожу по делам. Вернулся через пару часов. На столе уже нет обжоры, но в углу приличная кучка мышиного помета... "-Ну и нравы в деревне..." - подумал я тогда в сердцах.

СНЕГ

Веселого мало. Поля под снегом. Под влажным и тяжелым в начале, а потом промезшим насквозь и ставшим, подобно льду твердым, скользким, не податливым. А харчи зайчиные там, под снегом. И травка и нежная молодая поросль осинника. Все под снегом. Под ледяным настом. А кушать охота. Старые осины кормят корой, но жестка их кора, не вкусна и не питательна. А до молодых веток не добраться. Высоки осины. Есть, конечно, в лесу и другие деревья. Но не заменить им ни сочного клевера, ни вкуснейшего пырея. Одуваньчик, щавель, сныть... все увяло и покрыто непробойным слоем смерзшегося снега. Снег. Холодный, тяжелый, заледеневшый снег на полях. А кушать охота. К стогам фермерского сена не подойти. Там охрана. Свирепые и тоже голодные лисы даже спят там в ожидании оголодавших зайцев. Не подойти без риска попасть на обед к лисе. А кушать охота. Вон он стог. Когда ветер доносит его запах до опушки в животе чтото шевелится и бурчит, а зубы сами собой начинаю постукивать друг об друга. Но к запаху просохшего за лето сена примешивается и запах псины. Там она. В стогу. Ждет терпеливо. А ждать может вечность. В стогу не только не сьедобное для нее сено. Там полно мышей. Лисе не здохнуть от голода. Мыши малы, но их много... Нет-бы собраться миром и сожрать саму лису? Глупые они. А она умная. Пасет и мышей и зайцев и птицу всякую, неосторожную. Сидя на мягком... вкусном сене. Вон она. Забралась на самый верх стога и лижет свою задницу, задрав лапу к небу. Тьфу гадость. Но ничего не поделать. Вечереет. Нужно бежать на дачи. Снег подвалил к дачным заборам высоко. Можно перебраться в огороды. Там и смородиновые кусты и яблони с нежной корой и сливы. Пора. Жрать охота.
20.11.2007

За Яблоко отдельное спасибо - проняло....

------------------
Double Rifle Shooters Society Member

------------------
Double Rifle Shooters Society Member

------------------
Прочёл с удовольствием. Николай.

МЕСТЬ

Зря я ружье продал. Нельзя такие вещи продавать. С ним можно было хотябы часть проблем решить быстро. Двести метров до скверика, звонок по телефону и минут десять подождать... чуть в сторонке. Там кустики есть. И,довольно, шумно от проезжающих и стреляющих выхлопами грузовиков. Картеч летит далеко. А мишень весьма солидная. Обьемная такая и мало подвижная. Вальяжная. Твидовая шляпа, в тон светло серому, длинному пальто. Красный шарф, небрежно обвитый вокрук шеи. Клубная трость с серебрянным наболдашником.... Опа, ружье не обязательно. Можно шарфом удавить. Нет, это не гуманно. Или отнять трость... и по жопе и по жопе. Задрав полы пальто. Пальто не виновато, зачем бить по пальто. Хотя задница тоже не виновата. Тогда по голове. Сняв сначала шляпу.... Нет, шляпу снять не удастся. Она гвоздями прибита, чтоб ветром не сдуло. Очень аккуратный... этот, в шляпе. Он и ботинки к ногам на клей момент приклеивает. Чтоб не потерять.... Мда... мечты. Живучий зараза. Ничем не возьмеш. Может пивом опоить? Ага. Поить пивом, а для начала на скамейку, где будут его чресла распологаться, налить хорошего клея. Пить будет. В том сомненья нет. Выпьет много. Ну сколько дадут и еще пошлет в магазин. И вот когда переполнит организм, в смысле пузырь переполнит... А домой клей не пускает! Ага. Вот это подходит.... Але, девушка дайте мне... ! Где ты дружище? Радость ты наша! Как насчет прогуляться в скверик? Пивка попьем, поболтаем... завтра? Ну давай завтра. А сегодня я за одной ерундой в хозяйственный схожу. К стати, ты не знаеш какой клей самый мощьный? О, спасибо. Его -то я и куплю.

Встал утром и не обнаружил ни одной сигареты. Когда успел выкурить не ведомо. Неужели ночью вставал? Врядли. Вроде не сомнамбула. Нет, конечно иногда встаю как и все, но чтоб не помнить как выкурил почти полную пачку сигарет... это черезчур. Курить охота. Быстро, на сколько позволяла чугунная со сна голова, оделся и не умываясь, не бритый и голодный выскочил на улицу, не слишком громко хлопнув дверь. Киоск возле дома закрыт. Пришлось топать в магазин. Не далеко, но в попыхах забыл одеть куртку, а в одной рубашке было уже прохладно. Поди не май месяц. Но добежал довольно шустро, на сколько позволяли не гнущиеся с просонья ноги. Не смотря на утренний час в магазине была очередь. Вернее очередь именно потому и была, что утром работает только одна касса. А сигареты продают кассирши. На полках их нет. Стою в очереди. Ногам прохладно. Глянул и несколько смутился. Я в домашних шлепанцах на босу ногу. Ну не страшно. Иногда и не такое можно увидеть. Стою. Очередь движется довольно шустро. Подхожу к кассе и прошу блок легкой явы в жесткой упаковьке. Кассирша пошарила гдето в низу под своей лавкой и не нашла легкой. Только супер легкая. Крикнула комуто и, не дождавшись ответа, закрыла кассу, встала и пошла в подсобку искать мне яву. Легкую в жесткой упаковке. Очередь, а за мной естественно она продолжалась, слегка зашипела. Шипение это возрастало с каждой минутой. С каждой минутой и очередь возростала. До зубовного скрежета оно возросло минут через десять, когда последнему пришлось, пропуская в узком проходе возвращающуюся кассиршу, слегка надавить на впереди стоящих. Наконец-то мне вручили сигареты... Но не надолго. Легкую яву в жесткой упаковке пришлось, под шипенье кассирши и зубовный скрежет очереди, вернуть назад и быстро уматывать восвояси. Куртку не надел, а кошелек в куртке. Но восвояси тоже неудалось попасть так быстро как хотелосьбы. В кармане куртки рядом с кошельком лежали и ключи от квартиры. Часам к двум приехал с дачи сосед по балкону. Когда мы общими усилиями разабрали, на его части балкона, стенку сложенную из коробок с банками и мешков с прочими дарами сада-огорода, и я рискуя потерять тапочки перелез к себе, было уже часов пять пополудни. Первое что я увидел на старом стуле, одиноко стоящем на моей части балкона, была едва початая пачка легкой явы... в жесткой упаковке. Курить что-расхотелось.

В марте этого года я обратил внимание на появившуюся в нашем микрорайоне стаю бродячих собак. Довольно крупные, рыжие с черным. Видимо один помет не успевший разбежаться. И воглаве мамаша. Рыжая, здоровенная. Почему обратил внимание? Они очень потешно пытались перейти довольно широкую и загруженную транспортом Шереметьевскую улицу. Мамаша перебегала туда сюда. Молодняк разрозненно дергался и толку от этого небыло. Так и не могли перейти. Дней через несколько вижу ту-же картину, но уже попытки перейти были не где попало, а непосредственно на пешеходном переходе. Прогресс налицо. Ещё через пару дней эта стая уже смело переходила улицу на зеленый свет светофора в толпе прочих пешеходов. Здорово. Научились собачки. Но на этом обучение не закончилось. На днях вижу картину. Собаки сбившись в плотную кучку медленно переходят улицу. На переходе, но на красный свет. Медленно, пропуская быстро едущие машины и нагло игнорируя те, которые, естественно, притормаживали видя их. Вот так прогресс. Они уже поняли, что специально давить их ни кто не станет. Значит всё в порядке. Гуляй как хочеш, но с оглядкой. Совершенно человеческая логика. Кто их научил переходить улицу на переходе? Люди конечно. И люди же научили игнорировать правила. Было страшно сначала. Учились у большенства. У тех кто в толпе ждал зеленого света. Страх пропал и на глаза попались те кто переходит, с собачьей точки зрения, так же успешно на красный. Так зачем терять время на ожидание? Вот вам и собачки.

На переезде Лукино, что на пол пути промеж Буем и Вологдой, во времена Горбачевского безпридела случился казус с одним самогонщиком. Не секрет, что в местах тех далеких все варят пиво и гонят самогон. Не на продажу конечно, а так, для себя. И вот понаехали родственники с города и плачут, что водочки нету и праздники все в сухую и давайте дедки бабки снабжайте чад свои напитком доморощенным. Нож к горлу, а гони батя сивуху бо жисть не мила. Ну что же ? Нужно разстараться. Привычная технология не дает большего выхода продукта. Что делать? Привезли пакет сухих дрожжей и вбухали часть в пробный замес. Ждут. Нет результата. Оторвали от сердца сахар, который тоже из даля нужно везти. Всыпали в бражку сахару. Ждут. Нет результата. Беда. Гнилью потянуло из бутыли. Пропал продукт и пропали надежды. На выброс все. Куда же выливать как не в отхожее место? Вылили. Наплевать и забыть. Но забыть не случилось. Уже на утро дрожжи казенные дали знать о себе диким смрадом на весь переезд и окрестности. Сартир взбух и бурлил как вулкан. Подойти к нему не было сил. Пока не залили криазотом дышать на переезде было нечем. Дед Степан сделал на тот счет научный вывод- подобное к подобному и стремится.

ДРУЗЬЯ
А ваще! Что есть друзья? Ну вот к примеру дружил я с одним котом. Он в деревне у нас жил. Сам по себе пасся. Приходил ко мне в гости изредка. Я его не гнал, а наоборот прикармливал. Слегка. Нельзя диких котов приучать к обильному угощению. Иначе, потеряв благодетеля из виду, кот просто погибнет с голодухи разучившись добывать себе пропитание самостоятельно. Это научный факт. Ну и вот. Кошак начал мне носить, в обмен на сосиски, мышей. Ну я мышей не ел конечно, а выбрасывал в помойку. А коту, подношений с этого, стал выделять меньше. Ато виш-ты мышей жрать не хочет. Так вот этот кошак на меня страшно осерчал. Не буду писать как мы с ним расставались, но совершенно точно, что до конца жизни своей эта зверь меня будет считать уже не другом, но врагом. Вот такие пироги. Так что есть друзья на самом деле? Кто знает?

------------------
nord13

Пыжы.
Однажды, при снаряжении патронов, столкнулся с неприятной ситуацией. Нечем было запыжевать. Все валенки, шинели, паласы... давно изрублены на пыжы и израсходованы.
В доме ни куска бумаги и ни одной портянки...
Вспомнил о пыжах из опилок. Схватил ножовку и испилил два венских стула и кухонную табуретку. Но опилок могло хватить только на пару патронов. Всё ушло в мой нос ... слишком спешил и с того запыхался.
Сел на уцелевший стул и, горько кручинясь, стал перебирать в уме всё свое имущество в надежде на новую идею.
Идея пришла когда венско-кухонные опилки засвербили в носу ... и с первым чихом я уже доставал из дивана махру, оберегавшую его пустое чрево от моли, а из кухонного шкафа красный кайенский перец, запас которого небыл реалезован по прямому назначению.
Помня о главном - постоянство боя- не стал собирать по отдельности, а смешал все ингредиенты в старом, раскисшем от потных походов, кирзовом сапоге. Снарядил с сотню патронов...
Первый снег стаял. Черная земля с пожухлой буровато-зелёной травой плохая маскировка для уже выленявших зайцев. Самая пора для охоты в узирку.
Оставил свой видавший виды, но недавно окрашенный с помощью малярной кисти в цвет "морская зелень", запорожец у околицы села и не заходя к егерю потопал к ближайшей опушке. Помня чем зарАжены патроны прихватил с собой и бытовой респиратор. Так, на всякий пожарный... Поддувал, не сильный и меняющий то и дело направление, ветерок. Солнышко светило ярко, почти по летнему.
Первый притаился прямо на опушке под раскидистым кустом почерневшего, но ещё крепко стоящего на целебном корне, репейника.
Ветер в лицо. Надеваю респиратор, начинаю подходить по касательной к обьекту своей охоты... Но подлец срывается с места раньше времени. С горяча стреляю, понимая что слишком рано и далеко...
Возможно ветерок перед выстрелом сменил направление. Зайчишка, совершенно не пораженный дробью, завертелся на месте . Трет лапами морду, чихает, плачет. Одной лапой закрывает глаза, другой судорожно ищет по карманам носовой платок и не находит. Откуда у лесного жителя носовой платок, городские-то не все ими пользуются.
Короче. Подхожу к зайцу на верный выстрел и прекращяю его мучения.
Почин есть. Но что происходит в лесу!?
Из под всех кустов и колод, со всех деревьев и дупел, из оврагов и нор... слышны чихи, пёрды, стоны. В воздухе сплошной туман от расчиханых слюней и соплей.
Бегаю по лесу на раздающиеся звуки и стреляю и стреляю и стреляю. Набил кучу зайцев. Даже с десяток здоровенных русаков попались. Два глухаря. Шестнадцать тетеревов. Тетёрок не трогал. Лежащему, в агонии от неудержного чихания, секачу вылил на рыло всю воду из фляги. После чего он смог уползти с барсучью нору и там, прикрывщись вонью раздавленного по пути хорька, успокоился.
Патроны кончились. Ветерок чуть усилился и чихание лесных жителей стало медленно стихать. Но к нему прибавилось что-то новое. Сначала не сообразил что, но когда увидел приближающегося на полусогнутых егеря с обмотанной портянками мордой , понял. Сие Были матюги на всех известных языках и наречиях.
Егор Петрович, так звали егеря, практически полз в мою сторону, вернее в сторону дома, я уже шёл к околице села. Помочь ему было нечем и я быстро, на сколько мне позволила немалая ноша, добрел до машины. Загрузился и уехал домой.
Приключение это ,на фоне других ,более существенных, было-бы напрочь забыто если-бы в очередной раз приехав в угодья Егора Петровича я не получил-бы там ... психологическо-моральный стрес.
Поставил свой, ядовито-зелёный, запор у околицы. Брожу спокойно по лесу и вдруг!!! Из оврага на меня набрасывается нечто жуткое . Ни-то инопланетянин чёкнутый ... "чужой"... ни-то беглый, из очага поражения и тоже чёкнытый, МЧСовец. Нечто в полной хим-защите и с рюкзаком изолирующего противогаза на горбе. Оно мычит и шипит выхлопами, машет табличой "Ноу смокинг"... Явно в агрессивном порыве.
Еле унёс ноги.
Сижу у машины. Весь мокрый и в раздумьях. Вижу от леса идёт Егор. Чтото волочет в мешке по земле. Жду. Он-то должен знать что у него в лесу делается.
Подходит... блин ... теже вопли, что и в лесу, но внятные. В руках хим -халат с прибамбасами. На морде свирепость.
Поговорили. Объяснились. Закусили. Ночевать остался на базе.
Егор попросил меня перекрасить запорожец. У него "морская зелень" , почему-то , стала ассоциировать с командой - ГАЗЫ !!!

Nik-Dervish
Может ещё кого вдохновят на байки?

Nik-Dervish
Так каждый может. КАЖДЫЙ. Конечно если он охотник или рыбак, и ему есть чем поделиться.

(прошу у ВАС прощения, что на ты, но по другому не скажешь)
Отличные рассказы. Спасибо.

Ужас Полкана (охотничья история)
Давным-давно, когда существовал великий и ужасный железный занавес, когда все помнили о демонстрации, ленинском бревне и субботнике, существовал в Физико-Энергетическом институте необычный вид шефской помощи работникам села.
А именно бригада охотников ежегодно, по запросу подшефного колхоза в Хвастовическом раёне, отправлялась на отстрел волков. Всем было от этого хорошо, кроме волков конечно: институт рапортовал об оказании шефской помощи, колхоз избавлялся от нашествия серых, кои ощутимо снижали поголовье скота. Про мужиков, которые за охот-дни получали еще и отгулы, я вообще не говорю. За убитого волка тогда (зарплата была около 120 руб) платили 100 рублей, за волчицу 150.
Денюжка шла в общак на горючее. А так как бригада была опытная, то горючего хватало. Вообшем таков был расклад.
Но речь сейчас не о том. Как то убили мужики пару волков. Обычно в лесу не обдирали - дело хлопотное, волк это не заяц.
Доехали до ближаишего населенного пункта, которым оказалось Пинивическое лестничество. Охотовед Стифаныч пошел в гости к главному леснику, а мужики начали шкурить серых. На коновязи для удобства. Ну это такая деревяха горизонтальная, к которой коняшек привязывают. Но зима была на дворе и коняшки были в тепле. Короче ошкурили они волков на коновязи и поехали в село, где квартировались. Жили они в обшаге типа барак-одноэтажный-советский. Такой длинный корридор с двумя дверями на рзных концах. Одна служила входом, другая из-за зимы была заложена на швабру. И жил при этой общаге собак дворовый Полкан. С премерзким характером, постоянно кидался на мужиков и всех порядком уже достал своей дуростью и служебным рвением. Так вот, приехали, стали из машины вылезать. Полкан тут, как тут. А мужик один шкуру волчью нет, комком свернутую. И так его задолбал этот собак, что кинул он в него шуку. Шкура, повинуясь тэмным законам аэродинамики, аккуратно распрямилась в лист во время полета и накрыла офигевшего Полкана. По началу тот офигел от такой темной и заткнулся на полугавке. Потом видать втянул носом волчий дух... Издав вопль раненной в жопу рыси он ломанулся в барак. Пролетел весь корридор, потеряв по дороге шкуру. С грохотом высадил противиположную дверь, сломав в дребезги черенок швабры. И умчался в поля. Его не видели неделю... Да и потом он обходил страшный для себя барак за три версты.
А летом охотовед Стифаныч получил люлей от лесников: даже спустя полгода лошади шарахались от коновязи, роняя на землю полупьяных лесников, приехавших подвести итоги социалистического соревнования.
Волчий дух он такой.

Шматок свежатинки.
Давно это было. Я тогда еще и на охоту то не ходил, так как мелок был ростом. Довольствовался батиными рассказками. Однако один случай услышал от него только тогда, когда уши могли воспринимать слова для взрослых мальчиков.
Вообщем, досталось команде мужиков несколько лицензий на отстрел копытных - лося и кабана. И был в команде мужик один, охотник в принципе не плохой, но теоретик. В смысле он разбирался хорошо в теории, а вот с реализацией на практике охотничьих талантов было не очень. Однако неудачам всегда находились обьективные причины - то мороз, то порох не такой и таком духе. Ездили мужики на охоту на УАЗе - буханке. И так сложилось, что наиболее удачной точкой сбора и отправления была стоянка во дворе частного дома нашего теоретика. Во-первых около гаражей, где мужики переодевались из цивильного в охотничье и обратно. Во-вторых машина под пресмотром. Так вот, теоретик по первости ездил с командой. Но по мере накопления неудач в активе команды, у него сначала заболела жена, а потом и ревматизм его прихватил. Да такой сильный, что сил хватало на то, чтоб с утра (когда мужики отьезжали в лес) выйти к ним. Открыть ворота, пожелать ни пуха, и подав свой рюкзачек, напутствовать: "Ну это... мужики, если вдруг что, то мне кусочек свежатинки отмахните? ага?" Не скажу, что это их бесило. Так нервировало, немного. И тут как то удача улыбается нашим дерсу-узала - в очередной выезд завалили здоровенного быка, лося в смысле. При разделке туши вспомнили и ревматике-теоретике. Признанный бугор среди охотников дед Леха уважил страдальца - откромсал "кусочек свежатинки". Приехали, теоретик не забыл спросить на предмет охотничьей удачи. Увидев и взвесив в руке тяжеленький рюкзачек со "свежатинкой", радостно улыбнулся в предвкушении жаренного мяска с лучком да под 150 и ускакал в дом. Дома с гордостью преподнес рюкзак жене со словами: "Вот у тебя муж каков добытчик! И с радикулитом кусок мяса добудет для семейства!"

Мда.... Мне бы очень хотелось видеть глаза его жены, а главное услышать ЧТО ОНА ЕМУ СКАЗАЛА В ОТВЕТ, когда она развязала мешок. А от туда радостно смотрела на нее за***ой огромный лосиный *ер. Мужики были шедры и не забыли заботливо положить до полного комплекта и яйца.

ПС. Теоретик не стал офишировать свое падение. Но каждый четверг (день сбора в клубе) на протяжении нескольких месяцев он подходил к участникам той охоты и испытывающе заглядывал в глаза. Вычислял...

Шалаш.
Поехали мужики на волка. Нашли стаю. Офлажковали. Расставили номера по перриметру флажков. Загонщики пошли в загон.
А погода, надо сказать, была крайне волчья - метель с ветром. И морозец градусов 20. В такую погоду хорошо иметь 40 градусов, да не снаружи, а внутри организма. Но до охоты ни-ни, с этим строго было. Таки облавная охота, а случаев история знает много когда не весть куда с пьяных глаз палили. И был в команде мужик один, охотник в принципе нормальный. Но, как говорится и на старуху найдется дедуха. У нашего героя был полушубок. Нет. ПОЛУШУБОК. Новый. Черный снаружи и с белум мехом внутри. Вообще на волчью облаву имеет смысл одевать маск-халат белый. Но обладатель полушубка его попросту забыл. Встал он на номер. Номер, как назло во чистом поле. Нет фона черного, где бы заныкаться со своим полушубком. И тут он принимает, как ему казалось гениальное решение. Он снимает полушубок, выворачивает его наизнанку, белым мехом наружу и одевает на себя. Такая вот предопорте получилось - белый лохматый мех наружу. А снег идет, снег идет, как поет Глюкоза. Поначалу все было вроде ничего. Однако облава - это не зайцев тропить. Иногда по 3 часа загон длится. Плюс работает бригада - с номера уходить строжаеше запрещено. Уход равносилен исключению из команды. Вообшем околел он через час. Снег набился в мех. Человек-сугроб, снеговик-мутант. Еле-еле он добрался до места сбора после сигнала на съем. Народ просто выпал увидев этого чудо-снеговика. А егерь Стифаныч крякнув изрек: "Шалаш, ты никрытый!"
Так и пошел мужик по жизнь ШАЛАШОМ с этого момента.
Один прокол и имя на всю оставшуюся жизь обеспечено - неси его с гордостью.

Некоторые особенности контролирования рождаемости у собак
Краткая справка для не собачников. Охотничьи собаки племенных и рабочих кровей производят себе подобных строго по регламенту. Пары для вязки (по-людски совокупления) подбираются с особым тщанием, дабы потомство впитало в себя все положительные качества обоих родителей. Именно по этому в среде охотников крайне не приветствуются случайные вязки с не племенными кобелями. Особо следует следить за собакой на 11-15 дней после начала течи. В это время она чрезвычайно рада заняться делом продолжения потомства.
Так вот, один владелец суки курцхаара (немецкая гладкошерстная легавая) промухал этот опасный период и собачка погуляла с дворовым кобелем Шариком. Или даже и с Шариком, и Барбосом. Короче факт порочной любви был достоверно установлен. И наш беспечный собаковод имел блестящую перспективу в скором времени обзавестись потомством очаровательных курцхаро-двортерьеров. А тут еще высыпки вальдшнепиные на носу, и что интересно попадают как раз на период щенения. Таким образом получилась у страдальца полная засада. И встал извечный русский вопрос: ЧТО ДЕЛАТЬ? Кто виноват, выяснять было поздно, а главное уже и не нужно.
На очередном сборище в охотоклубе будущий владелец потомства посетовал на свои и собачьи проблемы. И обратился к общественности с извечно русским вопросом. Старый собачник дядь Леша, попыхивая «Дымком» (а ничего другого он отродясь не курил), выдал:
- Фигня твоя проблема. Знаешь, у нас в ветлечебнице есть главврач Плеханов? Так вот он же к нам с Калуги перевелся, а там ветеринария получше, чем у нас. Так вот он за хорошие деньги делает подпольно собакам аборты.
Обладатель извечно русского вопроса, подозревая подвох, резонно спросил:
- А почему подпольно то? И как это вообще, собакам аборты делать?
Невозмутимо пыхнув сигаретой дядь Леша, спокойно ответствовал:
- А чего тут такого? Бабам аборты делают, а чем собаки хуже. Анатомия то та же, только масштабы другие. А подпольно делает, чтоб коллеги в городе не засмеяли. Они же все коновалы, и новые веяния в медицине изучают посредством чтения журнала «Работница» и просмотра программы «Здоровье». Вот он и шифруется. Поэтому ты к нему подход найди. Сначала он, конечно, отнекиваться будет - кто тебя знает, что ты за человек? А еще лучше попробуй через знакомых.
Все расценили это, как веселую шутку. Ага все, кроме хозяина брюхатой собаки. Он таки повелся на столь заманчивое предложение и некоторое время доставал бедного ветеринара просьбами о собачьем аборте. Даже после откровенного посыла на *ер, он воспринял это, как конспиративный ход хитрого собачьего эскулапа. Вышел на него по каким то своим связям с привлечением очень уважаемого человека, который согласился помочь из жалости к умственному развитию клиента. И только когда ветеринар подробно объяснил что, ветеринария (как бы это сказать) еще не настолько продвинулась в этом вопросе, тогда он понял как его наебали.
Но, как говорится, сам виноват - команды 1 апреля не было. Надо немного голову использовать, а не только туда кушать.

Ошибка
Рассказано одним охотником:
Решил я засидку на лису сделать. Притащил с фермы овцу дохлую. Положил ее перед стогом сена. Хороший стог. Высокий. В стогу выкопал углубление так, чтобы сидя только голова была наружу. Оно и тепло и маскировка. Посмотрел через пару недель - ходит лиса. Привада порвана. Оделся в маск-халат, на шапку чехол белый одел и пошел. Ночь: звезды, как иголками к небу приколоты. Яркие. Залез на свой стог. Закопался, сижу. Часа два прошло, вот уже и лиса должна выйти по расчетам. Тут я вдруг затылком почувствовал что-то неприятное. Как будто кто-то смотрит пристально, буравит мой затылок взглядом. Обернулся - два ствола смотрят мне в затылок. тело само собой сложилось в три погибели и вниз в нору провалилось. Краем сознания еще подумал: хорошо, что глубокую вырыл. Сверху выстрел и дробь по стогу хлестнула. Выскочил я из норы, спрыгнул со стога, да за стрелком. Он сразу с места рванул, как увидел, что я в виде черта из табакерки выскочил. А я ногу подвернул, когда со стога прыгал. Так хромой и не догнал его. А очень хотелось навалять по самое не балуйся. Потом уже узнал через десятые руки, что он мою голову в белом принял за сову. Думал, что стреляет в сову, сидящую на стогу сена.

А если бы я нору не такую глубокую выкопал бы...?

Охотник-спортсмен
В стародавние коммунистические времена практиковались так называемые "министерские" охоты. Это когда патрициям, тьфу ты, партийцам наскучивало ездить в хозяйства, где кабаны приходят, как привязанные под вышку. Приезжали такие партийцы в обычные леса, брали с собой в виде помошников местных охотников и вкушали полной мерой весь экзот зимней охоты. Тогда и снегоходов то не было. Вообщем хотелось им, как сейчас модно говорить, драйва. А то все кабьнет, кабьнет, как любил говорить товарищь Саахов. И приехала такая компашка патрициев средней руки в наш еще немного режимный тогда город. Собрали заранее предупрежденных людей, которые должны были обеспечить зверя и поехали в дебри лесные. Приехали сделали загон. Те охотники, чьи были собаки, пошли в загон. Подняли кабанов. Все идут на номера. Ну мужики думают оейчас будет стрельба. Вдруг кабаны отвернули и пошли стороной от номеров. Все, ушли со слуха. Все загонщики побежали собак, да зверя обрезать на упреждении. А один пошел стрелкам министерским на номерах сказать, что срыв пошел такой. И что же он видит, подойдя к линии номеров? Один спортсмен-охотник поставил рядом с собой на номере на пенек включенный транзисторный приемник и под звуки радиостанции "Маяк" скачет вокруг. Замерз бедолага, вот решил согреться. А там загонщики попенгаген рвут. Обида взяла мужика. За себя, да за мужиков, которые ломанулись собак снимать. Поднял он ружье и саданул пулей в транзистор. Только брызги полетели. После чего собрал своих, поймавших собак, загонщиков. А потом послал патрициев на три буквы и ушли из леса местные охотники. Не любили они радио.

Валенки, да валенки...
В избушку в одной из вымерших деревень, затерявшуюся на просторах Калужской области, мужики приехали после обеда. Ветхое строение, подшаманенное до уровня человеческого жилья, принадлежало Лёхе. Когда-то давно в этой избе жили его родители, а после их смерти немудренная постройка досталась ему в наследство. Деревня давно вымерла, а дома развалились, либо были перевезены наследниками стариков в места отдаленные в качестве дач. Лёха же родительскую избу отремонтировал в меру соответствия конуре и использовал в качестве охотничьего домика. Сени были упразднены за ненадобностью, и сразу после двери начиналась жилая часть. Собак, смычок русских пегих гончих сразу запустили во внутрь - на дворе было минус 30, и собак решили поберечь. Обустроились, приняли беленькой. Неспешно катился вечер за охотницкими байками. Изредка народ бегал "на мороз" - справить природные потребности. Собаки сидели в избе. Заполночь легли спать, предвкушая завтрашнее веселье. Утром всех разбудил вопль Вити, пытавшегося одеть свои подшитые по последнему слову охотничей моды валенки, дабы совершить утреннее омовение близлежащих сугробов жёлтой водой. В правом валенке ощутимо чавкала инородная жидкость, на поверку оказавшаяся мочой. "Мужики, ну я понимаю, если бы бежать за пять километров... А тут же за порог ступить, чтобы поссать!!!" - справедливо укорял товарищей обоссаный охотник. Все потупились невольно, глядя друг на друга. Странно было, что в спаенной годами компании нашелся человек, недостойно использовавший валенок товарища в качестве ночной вазы. Каждый думал про себя:"Ну вот, блин. А если бы мои валенки стояли ближе..." Всеобще самокопание прервал Лёха:"Вить, смотри!!! Сейчас и второй валенок будет у тебя полон!!!". А в это время кобель Соловей деловито пристраивался ко второму валенку Виктора, стоявшему в углу. Пёс был озабочен прицелом струи, дабы не нагадить на пол. Выражение песьей морды напоминало лицо снайпера, ловящего в перекрестие прицела вражескую голову. С воплем "твою мать" валенок был отвоеван, а пёс отправлен за порог. И только тут все вспомнили, что совершенно забыли о собаках, которые просидели в избе со вчерашнего обеда. Не удивительно, что догадливые звери решили использовать обувку в качестве общественного туалета. За лужу на полу они обычно получали люлей. А здесь и пол чист, и концы в воду. Так что, как говорится "Мы в ответе за тех, кого приручили". А валенок? Да высох валенок на печке, после повывки. И не такое сушили...

А валенок не сел?

в валенок, когда сушили, забили колодку деревяную, которую тут же выстругали. собственно, мы всегда так валенки сушим - на деревяных составных из двух частей колодках.

Пошел как-то один товарищ на охоту по осени на рябчиков. Технология сего процесса в приципе простая: заряжаешь ружье пятеркою, берешь манок на рябчика и ходишь по лесу посвистывая и послушивая, где отзовется. Как отзовется рябчик, так хоронишься и подзываешь его. А он может и подлететь, и подбежать по земле. Как получится вообщем. Самое главное в этом деле это правильно манить, если услышит рябчик фальш, то туже сорвется. Еще надо стоять, как каменный, не шелохнуться. Манки самые хорошие делали из трубчатых костей, у металического голос порой "жестью" отдавал.

Вообщем ходит этот охотничек по лесу, в манок посвистывает, да прислушивается. Только видно это не его день был - ни разу рябчики не ответили. Так полдня и проходил впустую. И тут у него живот прихватило, да так, что мочи нет. Добежал до куста, рюкзак долой, патронташ долой, ружье в сторону, уффффф - успел. Сидит он природой любуется, попердывает смачно. Да, манок то он так во рту и держал, и так ему после процедурки легко на душе стало, что стал он посвистывать в манок. И тут толи у него от облегчения музыкально-вокальные данные вышли на качественно иной уровень, толи роза ветров поменялась... Только ответил рябчик, да не только ответил, а еще и подбежал на манок очень оперативно.

И вот сидит охотник с голой, пардон, жопой, уже не попердывает в целях маскировки, а ружье то метрах в трех от него лежит себе на рюкзаке. А рябчик на полянку выбежал и с интересом прислушивается - а кто это мне тут сигнализировал? А в ответ тишина... И стал птиц по полянке круги нарезать, посвистывая. В какой-то момент увидел он седельца с манком в пасти. Я не знаю, что у него в голове было, но он даже улететь в первую минуту забыл - тупо на серуна смотрел. А тот, поняв что его засада раскрыта, дернулся за ружьем, только прыть не рассчитал, да и ноги может затекли. Вообщем тряпнулся он на задницу засраную с ружьем в руках. Тут и рябчик прочухался и деру дал.

Вот такая засраная охота у товарища вышла. В этот день он более ни одного рябчика не слышал. Наверно тот всем своим рассказал про конфуз и они засранца принципиально игнорировали.

у нас было место в лесу называлось "Сраный угол". примета была такая: если определенный человек (мой дядька) сядет там посрать, когда мимо идем, то охота будет удачная. причем дейстовало это только именно с одним человеком.

А было и так:
Один раз, потопал через лес на шоссе чтоб уехать в город. Вышел рано. Решил на опушке ... посидеть... чтоб домой не везти. Прислонил ружье к отдельно стоящей, крайней березе и присел. С сигареткой. Спиной к шоссе и деревне вдоль его. Ветер от деревни через меня в поле дует. А на поле лисица мышкует. Я ее вижу сидя и она на меня поглядывает, но мышкует. И ближе и ближе. Поглядит , нюхнет и ближе мышкует. Донюхалась. Жена лет пять шапку носила пока из моды не вышла. А сиди я с ружьем на изготовку, не куря и не воняя? Рази она подошлабы комне на выстрел?

А я раз присел... Отошел от деревни чуток. Сошел с тропинки и присел. Курю. Вдруг голос соседки с зади. Как водой холодной... : "-Привет сосед, чет позно на охоту вышел." И голос ее сестры: "- Да он не на охоту. Виш человек решил на природе посрать". Я молчу. "- Чо молчиш-то? Хоть пернул-бы заради уважения." Молчу, а в кишке все свело уже. "-Ладно, Тань, поедем уже. Он , поди , зверя какогото запахами подманует, а мы мешаем." Тут кишку прорвало. Шарахнул как с двенадцатого дымарем. "- Ой, Валь, бяжим, озлился Микола, убьеть ...". Убегли с хохотом.

я так раз вышел из избы, присел в сторонке. ночь, луна. ружье в избе осталось. сижу, тут по дороге лиса нарезает. там как раз окраина деревни, лес вплотную и дорога в лесу. а я без ружья. пришлось только пуком лисичке отсолютовать.

Собачья камасутра.
Собственно история короткая, но поучительная.
Жил в деревне один охотник, серьезный. Держал он кобеля русской пегой гончей, который работал исключительно по крупняку. Русские пегие гончие собаки достаточно большие. В вольере, разумеется держал на улице. А тут решил приехать к этому охотнику его старинный дружбан, одноклассник, который жил в городе. Этот городской товарищ тоже был охотником, но урбанизированным. Посему держал в двух-комнатной квартире русскую спаниельку, суку. Ну чтоб там по тетеревам, али по уткам себя охотой развлекать. И решил он свою собачку тоже взять на охоту, ну должна же она делать что-то еще, кроме поедания колбасы и лежания на диване.

Да вот незадача, когда все уже было на мази, у спаниельки началась течка. Но откладывать было поздно, поэтому городской охотник поехал. Приехал, встреча, все дела. А куда спаниельку то определить на постой? В хату ее не пустила ни в какую жена хозяина... Решили пустить ее в вольеру к гончаку. Конечно течка и все дела, но вот рост то у них совершенно разный. Спаниелька в полный рост под брюхом гончака проедет пешком с высоко поднятой в гордом пионерском салюте головой. Ну не будет же она табуретку себе подставлять для порочного совокупления с представителем другой породы? Для не собаководов, спаниель и гончая по размеру это, как "Ока" и "Краз". Короче пришли мужики к выводу, что соитие их питомцев физически и теоритически невозможно из-за различных ТТХ и пошли пить первачок с салом за приезд.

Вот только допить то им не дали. Через полчаса, еще первый пузырь не допили, со двора раздались визги и вопли. Мужики оперативно отставили стаканы и отложили вилки и выскочили во двор. Опять же ремарка для несобачников: во время собачьего соития происходит так называемое склещивание, когда орган кобеля распухает, а орган суки соответственно сжимается и собаки на время становятся единым двух-головым и 8-лапым организмом. Так вот, выскочившим на крыльцо мужикам представилось сюриалистической зрелище. Кобель метался по вольеру, а внизу жопой кверху, не касаясь лапами пола, на его органе висела спаниелька. Как погремушка болталась из стороны в сторону, подметая ушами пол вольера. И обе жертвы собачей камасутры орали на два голоса. Представили. Ага "Ока" висит под "Кразом" кормою вверх. Уж каким макаром эти два половых монстра договорились не понятно, но факт остается фактом: при двойной разнице в росте собакевичи сподобились совершить желаемый акт любви.

Упорство, упорство и немного физподготовки, господа. Да, чуть не забыл, любви покорны не только все возрасты, но и все размеры.
*** *** ***
и еще последняя, правда не совсем экспромт - давно написано и не совсем в стиле байки. но тем неменее...

Леха сидел на кухне малогабаритной хрущевки и сосредоточенно отмеривал на аптекарских весах навески в 2.4 грамма пороха «Сокол» в каждую папковую гильзу. Капсюли он забил чуть раньше. С некоторых пор он предпочитал недавно появившиеся «Жевело», хотя они были ощутимо дороже привычного «Центробоя», что пробивало значительную брешь в небогатом семейном бюджете. Однако игра стоила свеч - «Жевело» практически не давали осечек, в то время как старые медные колпачки «Центробоя» секлись один на десять, особенно на исходе срока годности. Засыпав во все двадцать гильз порох и забив их картонными прокладками и пыжами, Леха с удовольствием закурил. У него было правило: никогда не курить при снаряжении патронов капсюлями и порохом, лишь запыжевав войлоком гильзы, он брался за неизменный «Дымок». Сизый дым плавал по кухне легкими кольцами.

Леха собирался послезавтра ехать в Калининскую область к своему армейскому дружку Славке на охоту. Славка был егерем в охотхозяйстве и давно звал его к себе на медведя. В своем медвежьем углу, вот ведь каламбур, он по прежнему пользовался «Центробоем», именно поэтому Леха вместо обычного десятка патронов снаряжал еще десять для Славки. Докурив, Леха открыл форточку, выкинул бычок сигареты и вдохнул ночной ноябрьский воздух. Потом быстро доснарядил патроны замечательными пульками «Идеал», убрал со стола охотничьи причендалы и присел на низкий табурет. На часах было полпервого. Завтра, вернее уже сегодня, предстояло закупить продукты и собрать рюкзак в дорогу.

Сколько он не видел Славку? С армии, посчитай уже семь лет. Переписывались, потом, когда Лехе поставили телефон, он звонил несколько раз Славке на деревенскую почту. И вот послезавтра друзья должны были встретиться снова. Леха поднялся с табурета, налил в эмалированную кружку гриба из трехлитровой банки. Не торопясь, смакуя каждый глоток, выпил, потом выключил в кухне свет и прошел в комнату. Жена спала, сладко посапывая. Леха завел будильник на восемь и, погасив свет в прихожей, лег спать. Завтра предстояли приятные хлопоты. Уже засыпая, он подумал, что неплохо бы было купить пару бутылок коньяка Славке в подарок.

Через день слегка уставший Леха высадился с огромным рюкзаком и «тулкой» в брезентовом чехле на платформе в Калинине. Потом он пару часов трясся по ухабистой дороге в стареньком «Пазике», поминая две извечные русские беды. Высадившись из автобуса около поворота на Славкину деревню, Леха перекусил на обочине немудреной походной снедью. Слегка передохнул и браво зашагал по проселку. Тонкий ледок на лужах похрустывал под кирзовыми сапогами. Другой обуви на охоте Леха не признавал. Только кирзачи, промазанные на швах гусиным жиром. По обе стороны от большака чернели перепаханные под пар поля. «А снега то пока и нет», подумал Леха, «и как по чернотропу мишку брать? Или Славка все берлоги возможные на перечет знает? Помнится, он еще говорил, что кобель у него дюже матерый и богатый по медведю есть. Как его? Злой, вроде: Точно, Злой!»

Издалека послышался собачий лай, потянуло дымком от сгоревших в русской печке березовых полешков. Леха приободрился и поднадал ходу. Вдали показалась Славкина деревня. «Ну вот, дружище, и прибыли», думал Леха, пробираясь по деревенской улице к указанному в письме дому, «сколько лет не виделись, а вот поди ж не растеряли дружбу. Надо будет Славку к нам зазвать, пусть вылезет из своей глухомани. » Однако, дойдя до Славкиной избы, Леха увидел, что возле крыльца толпятся несколько мужиков в ватниках и брезентовых плащах с ружьями за спиной. К забору была привязана пара западно-сибирских лаек, нетерпеливо поскуливавших.

- День добрый, мужики, - поздоровался Леха, - на охоту собрались? А как бы мне Славу повидать, дома он?
- И тебе добрый день, мил человек. - хмуро ответил самый старый из охотников, подпоясанный поверх ватника вытертым на сгибах патронташем, - Мы бы сами его повидать хотели:
- Так он что, в сельпо что ли побежал? - весело подмигнул Леха мужикам.

Те как-то понурились, ничего не ответив, только молча стали крутить толстенные козьи ножки из газеты, щедро заправляя их самосадом. Старик посмотрел пристально Лехе в лицо, потом протянул задубелую ладонь, покрытую коркой застарелых крестьянских мозолей:
- Федором меня кличут. Ты, я вижу, не знаешь еще: пропал Славка в лесу третьего дня. Ушел со Злым на обход и пропал. Баба его только вчера вечером нас сгоношила. Славка, бывало, в лесу ночевал, если на обходе его какая нужда задерживала. А тут видишь уже третий день, как он из лесу не вертался. Неладно это. Баба его в доме, наши то жинки с ней, успокаивают. Не в себе она малость.

Леха почувствовал, как ноги сами собой подкосились, и он мешком плюхнулся на кособокую лавчонку у крыльца:
- Да как же это, мужики? Да я ж к нему ехал, семь лет не виделись с армии. Леха я, корешь его давнишний. Вот на медведя приехал, Славка звал:
Кто-то из мужиков, сплюнув, устало обронил:
- Вот и поохотился.

Старый поправил ружье на плече, подхватил солдатский сидор с мерзлой земли и обернулся к Лехе:
- Видишь, паря, как оно вышло. Мы зараз Славку искать на обход пойдем. Ты как, с нами или взад будешь вертаться? Если решил вертаться, можешь в хате переночевать, бабам наказ дадим, чтоб постелили да покормили.
Леха зло глянул на деда в ватнике:
- Нет уж, дядя Федор, мне теперь дороги назад нет, пока Славку не увижу. Я сюда к товарищу семь лет шел. Негоже теперь на полпути останавливаться!
- Добро, - скупо оборонил дед и обернулся к мужикам, гасящим самокрутки, - ну что, мужики, сейчас Леша соберет свою фузею да манатки и двинем. Саня, собак возьми, но до лесу со шкворок не пускай, иначе уметут, что не увидишь.

Славку искали почти неделю. Сначала дед Федор с мужиками и Леха, который дозвонился домой и наказал жене взять за него на работе отпуск за свой счет от его имени. Потом приехала милиция из района, так как дело принимало совсем дурной оборот - пропал егерь при исполнении. Тоже без результата. Славка со Злым, как в воду канули. После первых снегопадов, когда снег похоронил все возможные следы и надежды на то, что Славка найдется, Леха вернулся назад в свой город.

Жена, мучимая праздным бабьим интересом, хотела с порога засыпать Леху вопросами. Однако, увидев его постаревшее, обветренное лицо, смолчала, интуитивно почувствовав, что он сам расскажет, если захочет. Вечером, сидя напротив жены за столом на кухне, Леха накатил стакан водки за помин Славкиной души, зажевал соленой капустой. Потом устало закурил и стал рассказывать жене про их со Славкой службу в войсках связи, про самоволки и драки с дедами. Про то, как прятали брагу в огнетушителях, как готовили дембельские альбомы. И на миг ему показалось, что Славка смотрит на него, сидя в темном углу кухни и чуть заметно усмехается краешками губ, слушая об их армейских приключениях. Потом Леха махнул вторую и уже без эмоций, как-то мертво рассказал о том, что произошло в эти последние дни. Славки в кухне уже не было:

Его нашли весной, когда сошел снег. Нашли случайно заезжие городские охотники, когда пробирались на тетеревиный ток и блуданули в лесу. Открытые переломы, пробитая голова. Подранная кора на осине рядом, завязанный узлом куст орешника толщиной в руку, развороченная земля... Недалеко лежал и Злой, то, что от него осталось. По всему выходило, что напоролись они на медведя, которого что-то подняло с облюбованной берлоги, а потому зверь не отличался покладистым норовом. Рядом нашлось и покореженное Славкино ружье, заряженное двумя пулевыми патронами. Видимо до конца верный хозяину пес дал Славке секунды для того, чтобы перекинуть заряды на пулевые. Оба патрона были с осечками, с глубокими наколами бойка на медном колпачке привычного в деревне «Центробоя», того самого, что давал осечки один на десять.

Стечкин, отличный рассказ про медведя. Спасибо. За душу берёт.

завсегда пожалуйста. сейчас еще кину 😊

Пердюкинский треугольник
Январь 198* / К-ская область

Николай, колхозник со стажем. (д.Пердюкино и ее окрестности)

Так, поросят я покормил. Печку протопил. Кланька с детями в баню мыться пошла. Чайник на печку поставить, да в телевизор осталось таращиться. На просто-марий глядеть, как они на чернобелом экране по своим фазендам разьезжают со своими Пэдрами и Игнасиами. Тьфу, блин. Задрали совсем своими сериалами, проходу от них не стал. Перещелкни все три канала, так точно на двух вечером бразильские сопли со слюнями кажут. Нет бы кино какое про войну показать, чтоб стреляли и "ура" наши кричали. Люблю, когда в кино стреляют. Раз стреляют, значит точку зрения свою отстаивают. Кстати, о стрельбе. А собственно нахера мне сдался этот ящик с изаурами. Пойду-ка я по лесу пробегусь. Вечерок, сумерки скоро упадут. Да еще, как на заказ снежок с обеда сыпит. Никакой егерь-охотовед не прихватит. Лютуют они в этот год, сволочи. Путевку покупай, заказник тут у них. А дела им нету, что я тут с малолетства живу. Пацаном в тот лес бегал рябчиков с малопульки стрелять. А сейчас попробуй проживи в деревне без охоты, да рыбалки. Тота, чай не городские и меру свою знаем. Нам бы что? Кабанчика раз в месяц завалить. Нам много не надо. Тэк-с. Сапоги кирзовые, ватничек. Ижевскую одностволку из погребецы достанем. Патронов пулевых десяток. Нож, фонарик шестибатареечный "Эмитрон", да веревка. Готов к труду и обороне солдат Иван Бровкин. Дверь заложил, баба знает где ключи, если не вернусь до ее прихода. Ружье под ватник разобранное повесил, ремень через шею. Типа гуляю я вот тут. Аппетит нагуливаю перед сном после дня трудового. В горочку, в горочку. Ага вот и поле заветное, картофельное. Осталось малеха картошки после того, как интелегенция помогать приезжала. И смех и грех - загнали инженеришек в грязь по самые яйца, а технику дать забыли. Какие из них помошники то? Хорошо хоть самогонку любили, неплохие деньги на самогонке нажили в деревне. Как курить то охота. Нет уж, тогда можно сразу песни в полный голос запеть или кабанам фонариком светить. Вдоль опушечки, тихонько. Ствол собрать. Пульку, придуманную товарищем Полевым в ствол задуплить. И смотрим теперь, очень внимательно. Хоть мести непогодь поменьше стала, а то совсем, как в молоке, что наша Милка дает. Это вам не бурда разбалевнная, что в колхоз сдаем. Разбавляй колхозник - повышай показатели. Нет, чтоб буренок кормить получше. Оппа. Тихо, сам себе командую! Шуркнуло впереди. Только что-то уж несерьезно как-то шуркнуло для кабана. Козел! Далековато, метров 60. Только силуэт виден на фоне круговерти белой. Стрелить, не стрелить. И ближе не подойдешь, сразу сорвется. Эх ладно, была, не была. Курок взвел аккуратно, за что и люблю одностволку родимую - курок открытый взводится безшумно. А козлик то уже ушками совсем весело в мою сторону шевелит. Так, вот сюда мушечку, под основание шеи. Стоит в лоб, более целить некуда. Нам кровь по всему лесу распускать не след, хоть и снег метет. БУМ-С. Упал козлик. Готово, родимый. Вот и жаркое будет в вечеру с лучком. Подойти надо, кровь спустить, да к лесу оттащить. Потом в деревню за санками и домой. Хорошо. А вот патрончик надо заменить стреляный. Ну все можно посмотреть на косулика. Епта! Твою мать! Где?! Ведь падал же замертво, гад. Только, лунка в снегу, да кровь осталась. Так следы видно: сейчас доберу по-быстрому. Вот не было заботы, купила бабка порося. Подранка пускать совсем не надо, светиться лишний раз. Да и мяса жалко, пулю опять же извел. Ну руки в ноги. Раз-два, раз-два! От незадача к дороге тянет. А по дороге автобус свиней, тьфу, свинарок возит на ферму. Где же ты есть то? Вона дорога. А черт, автобус едет. Проехал вроде. А это что!? "Нива" едет... А вот это уже не весело совсем. На таких машинах у нас только власть ездеет охотоведческая. Остановилась "Нива". Водитель на дорогу вышел. Фонарем светит на то место, где козлик дорогу должен был пересекать. Ну его нафиг! Пойду как я домой в тепло, как пить дать заметут с этой косулей. Хрен с ней. Подавитесь, сволочи...

Дима, молодой водитель автобуса. (дорога в окрестностях д.Пердюкино)

Как меня задрал этот долбанный колхоз, эти долбанные свинарки и эта долбанная вонь от долбанных свинарок. Ну какого хрена я вернулся после армии в эту жопу. Надо было в город подаваться после автобата. Сейчас бы такси водил, или начальника какого возил бы на персональной машине. Нет, потянуло на малую родину, оглоблю ей в дышло. Вот теперь, Димок, вози тружениц свиноводческого фронта к их ненаглядным фрюкающим подопечным. Хоть свининки мужики с фермы иногда подкидывают. И то хорошо, потому как халява. А как говорил у на сержант Завалишин, на халяву и уксус сладкий. При этом добалял "в армии, салага, не крадут, а проебывают" и отечески бил в фанеру. Сука. Ну что вы там, лошади трелевочные, ржете? По свиньям соскучились. Ага будете им сейчас мультитки всю ночь показывать. А мое дело маленькое - одних отвез, других забрал и домой. Может еще в клуб успею. Если, блять, отмою эту вонь свиную. Пусть уж лучше солярой пахнет, чай шофер, а не свинарь. А метет то как. Света белого не видно. Хоть в кювет не улететь, а то будет мне клуб. Нет надо в город подаваться. Что здесь делать? Снега налево, снега направо. Полный сибирский лисичка. Вот до весны откатаю и брошу все нафиг. А то здесь и людей то вечером на дороге не встретишь. Собаки только бродячие бегают по дорогам. С рогами. Стоп! Как с рогами!? Это мужики бывают с рогами, гы-гы. А собак с рогами еще силе.. селикц..., тьфу блин, короче не вывели их те, кому по инструкции выводить положено. Мать моя-женщина: так это же косуля. Сколько мяса то... Только вот как же это мясо то оприходовать по-тихому. Ковыляет косуль вдоль дороги. Метров сто до него. И не бежит чего-то. Может больной какой? Интересно у них бешенство бывает? Ладно там посмотрим, а сейчас думать надо, как его к рукам прибрать. А что думать то. Тетки мои базланят, по сторонам не смотрят. Да и чего видно то через метель в окошки боковые? А вот в лобовое стекло им никто смотреть не дает. Нефиг тут мне отсвечивать, наученные у меня уже. Так... Ближе. Аккуратненько его так, козлика, бампером прибрать. И дальше поехать: с понтом, что я вообще не при делах. Потом бабцов на свиноферму, смену дневную забрать. Отвезти их в колхоз. А вот потом вернуться и забрать свое, теперь уже мяско. Да, ударить надо так, чтобы на обочину отлетел. Там не видно будет. Да, и хотя кто тут ездеет... О, что-то тут "Нивы" разъездились на ночь глядя, и номер не местный. Наверно проезжий какой заплутал.
Ну все всех развез. Теперь срочно назад, освежевать в сарае можно. А вечером пусть мамка косулятины нажарит. Можно ради такого случая и про клуб сегодня забыть. Вроде здесь, вон и дерево "вот такое", гы. Как жить то хорошо. Ну и пусть метель, зато день не зря прошел. Быстро спиздил и ушел, называется нашел. Я что не понял!? Где козел!? Какая сука его нашла? Сволочи! Вот ведь народ бывает до чужого добра жадный! Теперь точно не пойду в клуб - такое расстройство...

Григорий Алексеевич, научный сотрудник НИИ. (дорога в окрестностях д.Пердюкино)

А все таки хорошо, что я настоял на покупке "Нивы". Это тебе не шестерка какая. Тонаж у "Нивы" о-го-го какой! Целый поддон кирпичей можно в багажник и салон запихнуть. А прицеп, как она тянет. И по бездорожью прет, как танк Меркава-5. Вот только очень мне интересно за каким таким неотложным делом меня Татьяна погнала к своей ненаглядной маме в этот Педрищинск? Нет, ну понятно, что я целый день в Институте, но ведь можно и в выходные было бы съездить. Причем вместе. Пока жена участвовала бы в семейных посиделках, я бы на речку сгонял поблеснить. Или зайчика бы потропил, благо дело путевку купил. Да только разве с этими бабами получится отдохнуть после всех этих дрязг лабораторных. Трещит Институт по швам. Зарплату задерживают, чувствуется, что наступает какой-то нехороший катаклизм на отедельно взятой одной шестой части суши. Хорошо, что резину не поставил автострадовскую, сейчас бы таскало по дороге, как ишака на веревочке. Нет, ну вот куда он так летит!? Думает, что если автобус у него, то самый главный на дороге. Пацан какой то за рулем, после армии, наверное, только. Еле разминулись, небось к девкам на танцы торопится. Молодость, понимаешь. А метель метет, как на Севере. От так и замерзали люди. Заглохнет машинка в чистом поле, и привет. Кругом никого, можно пешочком, конечно, только все-равно к утру Морозко нагонит и обнимет, если попутка не попадется. Что-то какие то мысли в голову лезут не правильные. Чур меня. Машина новая, вот только обкатку прошла. Мне сейчас сам черт не брат. Мама, мамочка.... Черт! Вон и рога торчат и сам весь мохнатый! На дорогу лезет! Ко мне лезет!! Аааааа!!! Отче, наш... спаси, сохрани... Вот атеизм проклятый! Ведь знал же молитвы, бабка учила давно! Изыди сатана!!!! Фууу... вроде пролетел. Чудом спасся. Так это же косуля! На заднице сидит в кювете и башкою крутит. Стоп машина. Наружу, наружу. И ружья то нет. Вот досада. А у Татьяны день рождения через шесть дней. Мясо очень приветствовалось бы... Э, так косуля то битая. Вон бок кровит. И вообще она доходит уже. Вот вот копыта откинет. Скорее за топорик, пока не померла. Так вот, так вот - осторожно, ТЮК по тыковке. Теперь быстро в мешок пластиковый, потом в деревянный - хорошо запасливым быть. Мешки в машине всегда лежат, вдруг случай какой - вот такой вот случай. А теперь разворот и домой. Теща на сегодня отменяется. Надо добро прибрать. Жене надо еще разъяснить политику партии, чтоб языком на своем дне рождения не трепала. Пусть гости думают, что мы телятиной разжились...

Через шесть дней гости на дне рождения супруги Григория Алексеевича с аппетитом уписывали и от души нахваливали "телятину".
Дима вез свинарок на свиноферму, мечтая о карьере работника зеленоглазого такси.
А Николай сидел в протопленной избе и с удовольствием смотрел фильм про войну: он очень не любил бразильские сериалы...

Мы ехали по тряскому деревенскому большаку, разбрызгивая на обочины жидкую грязь из стылых осенних луж. По обе стороны дороги тянулись унылые колхозные поля с редкими островками недоскошенной кукурузы. Каждый раз, когда УАЗик подбрасывало на очередной колдобине, наш водитель тихо чертыхался под нос, поминая дышащий на ладан кардан. Из-за поворота показалась развилка дороги, и кто-то из охотников сказал, что неплохо было бы заехать в Красное и прикупить свежего хлебушка в деревенской пекарне. Пекарня эта славилась по всей округе своим хлебом. Да и что это был за хлеб. Пышный и пропеченный в русской печи, он споро поднимался, даже если кто по неосторожности надавливал на него ладонью. Прикупить по дороге в лес пару свежих булок считалось непременным атрибутом охоты. УАЗик резво подкатил к пекарне, и мы высыпали из машины, чтобы перекурить и размять затекшие в машине ноги.

Первые перекурившие пошли в пекарню затариваться хлебом, когда из-под крыльца пекарни вылез серый с рыжими подпалинами тощий пес. Прихрамывая на левую заднюю ногу, он затрусил вдоль деревенской улицы. Проходивший мимо по улице деревенский пацан запустил в собаку плесневелой и твердой хлебной коркой. Пес шарахнулся в сторону, но потом вернулся и стал жадно грызть твердую, как камень горбушку, лежа на брюхе и зажав ее передними лапами. Что-то в этом псе показалось мне очень знакомым, вспомнился позапрошлогодний охотничий сезон и, еще не веря, я позвал:
- Верный! Верный, ко мне.
Собака, дернулась, потом неуверенно завиляла хвостом, не спеша, однако в нашу сторону. Я обернулся к своим:
- Мужики, да ведь это Кондратов кобель, который два года назад под кабана попал, когда кабан на Кондрата пошел. Помните, я рассказывал:

Два года назад я приезжал на охоту на кабана в соседнее село к Кондрату. Охотились с засидки на картофельном поле. Две ночи прошли неудачно: кабаны на поле не вышли. В третью ночь на Кондрата вышел секач, однако толи из-за безлунной ночи, толи по другой какой причине он не положил секача на месте, а пустил подранка. Судя по следам крови на поле, пуля попала кабану в легкие - по обе стороны от следа шли кровавые брызги. Я предложил Кондрату отложить поиски раненного секача до утра, так как раненный, тем более серьезно кабан - противник довольно опасный, особенно ночью. Но того, как леший обуял:
- У меня кабель рабочий, Верный. По кабану пашет, только в путь. Сейчас быстренько его берем и по следу.

Мои возражения только подстегнули Кондратов неуемный азарт. Быстро сбегав до деревни, он привел на поводке серую лайку с рыжими подпалинами. У края поля Кондрат отпустил собаку, которая тут же метнулась в ближайшие кусты, и оттуда раздался полный злобы с хрипом лай. Было ясно, как день, что пес работает по зрячему. Подсвечивая фонариком и держа ружье в одной правой руке за шейку приклада, Кондрат радостно ломанулся в кусты:
- Все капут ему, Серега, я его сейчас и без:

Договорить он не успел: из кустов на него выскочил, как пуля, секач. Секунды растянулись, как мед, стекающий с деревянной ложки. Еще пара секунд и быть Кондрату с распоротыми ногами, а то и животом. Но тут Верный сзади хапнул кабана за промежность, не остановив совсем, но оборотив секача на себя. Бурая туша развернулась на месте и вместо человека удар клыками получила его собака. Клыки кабана рубанули по задней левой ноге собаки, сломав кость. Секунды, подаренные Кондрату, стали последними для секача: с одной руки Кондрат успел вогнать пулю в голову кабану, пока тот отвлекся на Верного.

Потом было утро. Кондрат разливал из 2-х литровой бутыли самогон по стаканам, а перевязанный, с ногой в деревянных лубках Верный лежал на ватнике в горнице. После каждого выпитого стакана Кондрат, глядя на собаку, повторял:
- Век не забуду, спасителя. Чуть калекой не стал. Да я его теперь на руках до ветра из хаты носить буду, если не встанет.

И вот теперь, спустя два года Верный грыз черствую корку в десятке километров от того дома, где жил Кондрат. Самое логичное объяснение, которое только могло прийти нам на ум было: пес потерялся, и Кондрат, сбивая ноги, ищет его сейчас по всей округе. Удивляло одно: собака очень не хотела подходить к нам, только спустя полчаса удалось подозвать Верного и от души его покормить. Потом мы загрузились в УАЗик и взяли курс на Кондратову деревню, рассудив, что час, потраченный на то, чтоб доставить собаку хозяину, нас не утянет. Подъехали к его дому, посигналили.

Спустя пару минут, из калитки вышел Кондрат. Увидев нас, широко улыбнулся и позвал в горницу. Однако, когда из УАЗа выскочил Верный, Кондрат как-то скис и не очень весело стал благодарить нас. Собака же после окрика «Верный, на место», прихрамывая, затрусила вместо дома к сараю в деревянную будку. Поговорили о том, о сем, чувствуя какую-то неловкость. Было видно, что Кондрат вдруг стал не очень рад нашему приезду. Скомкано попрощались и стали грузиться в машину. Я от ворот бросил взгляд на Верного - тот лежал в будке, высунув лобастую голову наружу. Кондрат с ошейником и цепью шел к будке:

Следующий раз мы попали на охоту в этот район только в середине зимы, аккурат перед Новым годом. После удачной охоты решили заскочить к Кондрату, благо было по дороге, да выпить по чарции под лосиную печенку на кровях. Подкатили по накатанной дороге к воротам. Высыпали наружу из машины, водитель надавил на клаксон. Только в этот раз Кондрат не позвал нас в избу или во двор, а сам вышел к нам на улицу в бурках, подбитых по верхнему краю таким знакомым серым мехом с рыжим подпалом:

Сынок

- Васятка, лошадкам овса подкинь, - Николай приподнялся на локте с вкусно пахнущего сена, - да не жалей молодежь, лошадкам фураж хороший это, как нам хлебушек с вологодским маслом.
Молодой конюх Вася смиренно поплелся к яслям и, набрав хорошую порцайку свежего овсяного жневья, закинул ее лошадкам.

Дед Михась разлил по стаканам остатки первачика из большого зеленого штофа и утер буденовские обвислые усы:
- Да, мужики, вы коняшек то совсем хороших не видели. Да и что сейчас за коняшки пошли? Смех один: только кирпичи на них возить. Вот вспоминается мне мой коник один:
Мужики заинтересованно повернулись к деду, прервав степенный полупьяный разговор. Сторож конюшни Серега смачно закусил племенным брянским огурцом и, прожевав, спросил деда:
- Ну и что твой коник, Савелич?

Дед свернул цигарку из самосада, коего у него росло в саду предостаточно, и, пожевав газетный кончик, убрал ее в карман телогрейки:
- Я вам так скажу, робяты, коники они дыму не любят. А все потому, что чутье у них получше любой ищейки милицейской будет. Вот я только цигарки кручу, а так за всю жизнь ни одной и не закурил. Был у меня в аккурат после войны коник один. Сынком кликали. Так он у меня лучше всякой гончей, тем более, какой спаниели зайцев на выстрел поставлял.

Мужики, предчувствуя хорошую байку, невольно пододвинулись поближе к деду. А дед Михась, полузакрыв глаза, начал:

- Я в то время участковым в нашем районе был, ну да вы знаете. Так вот, как-то ожеребилась кобыла у соседа, да жеребенок такой немощный уродился, что сам на ноги встать не мог. А сосед, пропойная душа, хотел его под нож пустить. Только я не дал, уж больно мне коника жалко стало. Взял я его, да и выкормил, как мамка ему был. А потом коник подрастать начал, все за мной ходил, ну чисто, аки сынок. Так и назвали Сынком. А как вырос совсем Сынок, стал я на нем по своему участку передвигаться. Конечно, завсегда и ружьецо с собой было. А как иначе? Время голодное было, все, что с лесу, как доппаек шло.

И вот как-то едем мы по полю, да и приспал я ненароком немного. А проснулся, потому что чувствую, Сынок меня мотыляет, сошел с дороги и по следу русачьему идет. Я, было, хотел его назад вертать, да тут смотрю, что коник то мой, как собака зайца тропит. Может интерес его, какой обуял, не знаю. Только вышел он аккурат на заячью лежку. А русачина под капешкой то лежит и на Сынка сверху вниз смотрит. Нема у него страху перед коником. Так я его из тулочки прям по ушам и приложил. Сынок от выстрела даже не дернулся, как всю жизнь в кавалерии у Семен Михалыча служил. Слез я, зайца забрал. А как домой приехал, так бабе своей эту небылицу то и рассказал. Так не поверила, зараза.

Мужики, недоверчиво улыбаясь по-доброму, хором загалдели:
- Да нешто баба поверит. Ей все надоть пощупать. Давай, не томи, Савелич. Трави свою сказку. Выдумшик ты, как Пушкин, али поболе.

Дед, покопавшись в сенной копне, сел на зад и продолжал:
- Так с той поры и повелось. Как я на участок, так одного-двух косых и привезу. Только не верил никто, что Сынок у меня на манер собаки работает. А потом спор большой вышел. Наш местный охотник Иван заспорил меня с Сынком: дескать, ты, Савелич, сам зайцев стреляешь, а нас байками развлекаешь. Тогда я и поехал с Иваном вместе в поле. Только Сынок при Иване не стал свои охотничьи навыки казать. Так и шел ходом по земнику, следы русачьи пропуская. Я грешным делом ему даже команды стал подавать, аки собаке «Ищи, Сынок. Ату!» Только все в пустую. Сынок так и не показал своих то умений. Иван после этого все меня по деревне ославить хотел, ну да я русаков исправно привозил. Потому веры ему мало было от односельчан. А Сынок то потом приплод дал. Вона Внучека видишь? Тот, что пегий такой с белым пятном на лбу.

Мужики оглянулись на стойла:
- Это который?
Стойло Внучека резало глаз совершеннейшим отсутствием постояльца:
- Васька, мать твою через коромысло, - подскочил с несвойственной его возрасту прытью дед Михась, - ты, у Внучека денник закрывал, золоторотец криворукий! Чтоб тебе так поллитру из погребецы нести. Ушел коник.

Мужики, сшибая остатки стола, ломанулись из конюшни наружу. Шутка ли дело, конь пропал - за это начальство не погладит по головке, а скорее наоборот, да по задней все части организма. Выскочили и увидели, что вдалеке по темному снежному полю бредет Внучек. Трезвея на бегу, мужики побежали за конем.

Параллельно следам ушедшего вперед Внучека по полю вился четверками заячий след.

Да Вы профи, батенька. Снимаю шляпу.

(застенчиво)
да ладно, Вам. так балуюсь иногда под настроение.

в небольшого подсвинка и волоком прут по лыжне ...

Со стороны деревни лёгкий ветерок доносил запах свежепротопленной бани. Автомбильный муз/камбаен ( блин ) заливался голосами Пугачёвой и Киркорова... "Я твоя шаечка ...( блин )... ты мой венечек"...
А мне просто хотелось спать.

Экспромт на тему ... На хрен ваще всё это надо?

Перед новым годом взял пару отгулов и в лес. Пара отгулов, два выходных дня... можно разъвеяться на чистом воздухе. Путёвку , естественно , нигде и никуда взять не смог...

-"А у Вас члеские взносы оплачены?"
-"Конечно! Вот отмечено."
-"А пушнину, вороньи лапки ... Вы здавали?"
-"Разумеется. Вот квитанции приложены."
-"А на общественные работы летом ездили?"
-"А как-же. Два раза. Вот , ведь у Вас запись..."
-"Мда... Прискорбно... К сожалению мы Вам не можем предоставить путевку. Мест, знаете-ли, нет. Попробуйте зайти в следующем сезоне."

Нет путёвок для дервишей. Похоже, не придвидятся и в следующем сезоне.

Подъехал к деревне часов в одинадцать. На околице штук двенадцать московских машин. Приткнуться негде. Надел цепи и по снегу прямо к родному дому. Запорожец не Хаммер, ему грязь-снег побоку.
Затопил печку, слазал на чердак.
Развернул , сразу покрывшийся ипариной, старенький обрез, из потерпевшего однажды раздутие ствола, ИЖ-К. Пятьдесят один сантиметр ствола плюс сантиметров сорок, тоже подрезанного, ложа.
Согрел, протер, подмазал.
Патроны в латуни. Старые. Штук семь. Нулевка.
Перезарядил пару семёркой. На всяк случай.
Сел обедать.
Стук в закрытую, по причине зимы и отсутствия хозяев, ставню.
Выхожу на крыльцо.
Мой старый приятель. Бывший местный егерь. Улыбка до ушей через весь беззубый рот, в руках распечатанная, но почти полная поллитровка.
-"Здарова братан. Один? Да-ты волчара всегда один и градус на охоту не возиш. Вот я принёс. Или не на охоту? А ладна , нынче уже поздно на охоту. Давай... покурим... у тебя. Печка-то топится... вижу."

Зашли в дом. Закуска , как нельзя вовремя, на столе. Рюмки охотничьи из луженых латунных гильз двенадцатого калибра. Ляпота.

-"Ты не гляди что бутылка открытая. Я не в одном глазу. Пупырь, тут, просил петлей поставить. Ему зайцев понадобилось для охотников добыть. Четырех заказал. А я вчерась трех и нонче утром трех снял. Вот он мне и отлил за перевыполнение плана."
-"Себе не взял? Так моя Анюта давленину не только на стол, на крыльцо положить не даст. Ты чо..."
-"Прошлый выходной побили двух гончаков. Вроде-как случайно говорят. Так закопать не велели... Велели ободрать. Я ободрал, а они их на шампуры и потом сожрали. У них сенсей какойто всем управлял. Толстый такой мужик. Не русский."
-"Едут как на гулянку. С бабами. Три-четыре с ружьями, десяток просто погулять. В баню, да за стол вместе, однако. А так на лыжах да на санках катаются. Отдыхают."
-"Вот салют готовят на праздник. Чудно. Посмотрим какой салют-то выйдет."
-"Я тут тоже салют устроил. Как живой остался?... Гуся я своего ( Гускварна 12 калибра, довоенная) запорол. Оставил мне один начальник гаишный с десяток патронов. Импортные. Хороший мужик. Все его уважают. Ну я стрельнул одним для пробы. А,похоже, в ствол чтойта попало. Патронник раздуло и меня к черту чуть не убило. До сей поры синяк."
-"Что за патроны? А хрен их знает. Магнум? Может и магнум. Мне не к чему теперь. Пупырю отдал. Красивые, из пластмасы."
Выпили, закусили. Покурили. Поговории о охоте. Отставной егерь доложил о всех лесных новостях. О том, что начали стороить дачи в Серегином углу. Аж пятьсот участков. О том, что Злодейскую платину подняли и весной вся картофельная нива будет под водой. Дорогу на Акулинино стороить прекратили. Там теперь вотчина какого-то большого государственного деятеля и Акулинино-то уже снесли. Зачем на новой дороге понастроили автобусных остановок если она в никуда? Там уже и забор стоит от горизонта до горизонта, перерезая недостроенную дорогу... Вековые сосны в три обхвата в Кулюпанихе спилили и бросили. Гниют уже третий год. Жалко матки. Чудо природы... были. Сэквойи подмосковные...
В поисках мужа пришла Анюта. Пришла и ушла за горячими пирогами.
Под пироги чай Липтон.
Проводил друзей под звуки вездесущей попсы, в морозном воздухе особенно громко звучащей со стороны охот-базы.
Утром попил чайку с вчерашними пирогами, надел прогретую на печке телогрейку и не пряча обрез потопал на прогулку. Вчера дружок рассказал о всех планах Пупыря , тот сегодня организовывал большую охоту с гончими и загоном, а я пошел на Злодейские яры в Лучки, там гончим нечего делать.
Машинально потопал вдоль прогнивших, оставшихся в поле с совхозных времен, оросительных труб. Пару раз проводил стволом русаков... только губами сделал- пук. Далеко поднимались не смотря на погоду. Пуганый зверь. Ну и обрез не для поля.
Уже на подходе к ярам услышал за полем ржавые трели , в стиле хэви-мэтл. Большая охота началась.
Яры и над рекой высоки и над полем немного поднимаются. В бинокль видно всё отлично. От леса через поле табунок косуль... Мимо меня... Как реденькая метель беляки. Выскакивают в поле и назад и в поле снова. Видать пошалели со страху. Собаки заливаются ... стрельба крики. На верху всё слышно, хоть и далеко. Из разных углов лисы... Одна вдоль леса , по низинке к деревне... Другая, огневка, в мою сторону. Прикидываю куда пойдет. Пригибаясь за меленький реденький , не выше пояса , ельничек бегу к углу соснового борка. Штук с сорок сосен. Все старые, толстые. За ними овраги и там лису никто не возьмет. Немного ошибся. Лиса в борок влетела прямо на мой след. Я её вижу и она меня видит. Расстояние двадцать метров. Но хитрюга тормознула за сосной и нитуда ни обратно. Застыла мне не видимая. Начинаю тихонько обходить сосну в строну оврагов. И она по чуть-чуть передвигается за деревом, только иногда белый крнчик опущенного хвоста успеваю увидеть.
Вот умница. Так до ночи можно хороводить. А подойду ближе - не увижу как улепетнёт. Овраг-то рядом совсем. Иду вабанк. Вскинул ружьё к плечу, как на траншее, только вместо оклика "дай" прыгаю что есть мочи в сторону . Голова и половина туловищя. Стреляю ещё в прыжке... готова.
Перезарядил ружьё. Подошел. Я не попал в неё. Заряд дроби пропахал снег в полуметре от лежащей лисы.
Уши торчат. Глаза открыты. Застыли... Пнул ногой. Мертвее не бывает.
Прикидываю... чудеса редко происходят, шальная дробина в убойное место. Стою долго. Курю. Всё мне как-то странно.
В борок влетает здоровенный русак. Делает подряд три скидки ... видит меня, с разинутым ртом, и с лёту башкой о сосну. В этого-то я попал. С горяча. Даже ружьё к плечу не поднёс. Кавбой блин.
Добыча нормальная. Чтоб не тащить тяжестей не съедобных, потихоньку обдираю лисичку. ... ни одного отверстия. Мездра чистейшая. В рот посмотрел... В уши... нет ранений. Ну не дохлая-же она от меня пряталась описывая круги вокруг дерева? Видать чудеса не так редки.

-"Дохлая она была, Микола, дохлеё не бывает. С испугу дохлая. И как ты в неё стрельнул, дохлость-то и проявилась. Она рада , поди, что отмучилась. Да все мы тут уже подохли. Тока не знаем об этом. На хрен ваще всё это надо? Жисть-та теперешняя... Отвезёш меня в Москву? Нужно к дочке на пару дней.
-" Отвезу, собирайся. Я не буду ночевать. Зайца к деду морозу повезу." Приятель побежал упаковывать сумки, а я разобрал ружъё. Взял отвертку и разобрал всё что неположено разбирать. Взял молоток. На кувалде отрехтовал как смог ствол.
-" В колодец старый. Его весной завалить собираемся. "
-" Точно?"
-" Точно - точно."

давай продолжение!

из луженых латунных гильз двенадцатого калибра.

это, как луженых латунных? или для красоты слога?

Nik-Dervish
Выбросил почему? А с ним гуляя всегда ощющял страх. Не столько перед законом, сколько перед самим собой...

А чтоб страха перед такой ситуацией небыло и чтоб не было соблазна - закопал ружье, в буквальном смысле. А потом и охоту... закопал вообще. И ружья продал.

Охота охотой. Можно забросить (если получится 😛 ), а оружие лучше поберечь. Малоли что. Кто знает, что завтра будет.

"Всё продам. Штаны последние продам. Только не револьвер."(с) Бег

А потом и охоту... закопал вообще.

эээээхххх.... сам такой. на охоте был последний раз 6-7 лет назад 😞 работа-работа, капкан для обормота, а на охоту так охота.

В.С. Высоцкий

Nik-Dervish
Взял отвертку и разобрал всё что неположено разбирать. Взял молоток. На кувалде отрехтовал как смог ствол.

Ну и правильно. Если оружие нельзя нести смело и открыто, значит есть в нем чтото стыдное и неправильное.
Соблазн.

Nik-Dervish
А потом и охоту... закопал вообще.

Пишите еще, Вам ДЕЙСТВИТЕЛЬНО есть, что сказать.

А Стефаныч в то время только освоил картечь связанную, не согласованную, а именно связанную. Капроновым шнурком ее связывают на манер снежинки. Надсекается картечь ножом, потом на тонком капроновом шнурке вяжутся два узелка (расстояние между ними по диаметру картечи) и между узелками на капрон зажимается плоскогубцами картечина. Потом все шнурки связываются вместе и заряд пакуется в пластиковый контейнер. Вот такая кухня.

Вообщем выходит волк, Стефаныч его с первого выстрела кладет свой вязкой метров на 85-90 с возвышением, как парашютом. Потом снимаются номера, приезжают в деревню и идет разбор полетов. Разбор, а не пьянка: вояки, таки, а не штатские какие. И вот в ходе разбора главный у вояк говорит Стефанычу:
- Михал Стефаныч, ты вот на номере стоял, с номера сходил ведь? По следам было видно.
- Ну сходил, - отвечает дед -, не на тропинку же мне ссать то.
- А за это у нас Стефаныч штраф полагается, что с номера сошел: рубль. Ты не обижайся, но таков уж порядок, иначе остальные ребята не поймут.

Ну дед рубль отдал, по тем временам не копейки. Молчит. А старший говорит дальше:
- Михал Стефаныч, а ты еще на номере и курил ведь? Так что еще один рупь штрафа.
- Мужики, да вы что о*уели!?, - дед им, - да я же волка убил. А вы тут с какими то штрафами...
- Мы все понимаем, но волк волком, а штраф штрафом, ибо у нас военная дисциплина!

Отдал дед еще рупь, но обидно едрен-батон! За волка то премия положена 100 рублев и идет она на всех, а тут штраф стрелку.

Потом уже в конце старшой вояка и говорит ему:
- Стефаныч, а вот чем же ты волка то бил аж на 90 метров? У тебя тулка обычная, а дал так, что волк только кубарем улетел, шесть картечин в нем насчитали. Расскажи, как ты патроны заряжаешь?

Дед на него добро так посмотрел:
- Хорошо, - говорит, - давай ка мне назад мой два рубля, да рупь сверху. Иначе ничего не скажу, а секрет мой три рубля стоит.

Старшой вроде в шутку:
- Да ты чего? По-свойски то как охотник охотнику. Какие тут уж деньги?

А дед ему:
- Так правила у нас такие в деревне: секрет не открывать бесплатно. Иначе остальные ребята обидятся.

Короче отдал ему трешник старшой, а дед тогда патрон картечный вязанный из патронташа вытащил, да ему по столу катанул:
- Ты вот майор, потому сам умный, вот тебе патрон каким я волка стрелял. Разрядишь, секрет и посмотришь.

Вот такая история была. Как говорится: твоим же добром, да тебе же челом.

У Валерика была замечательная пыжиковая шапка-ушанка. Он надевал ее на охоту, как на праздник, потому что считал ее своим талисманом, который приносит ему удачу на охоте. Несмотря на то, что шапке было уже лет шесть, выглядела она, как новая, ибо в любое время кроме поездки на охоту лежала на полке, аккуратно завернутая в несколько слоев газеты «Вперед». Газета, по мнению Валерика, должна была полностью и со стопроцентной надежностью защитить его охотничий тотем от грязных поползновений бытовой моли. Моль была продуктом тщательного селекционного отбора, производимого тещей Валерика: в кладовке у старой запасливой женщины были складированы шубы, носки и валенки, которые помнили еще нашествие Наполеона и замерзающих под Москвой гитлеровцев. Теща травила моль дустом, отстаивая свои богатства, моль отвечала ей паритетным призрением и партизанскими вылазками. Тем не менее, любимая шапка Валерика выжила в дустовых войнах и радовала своего хозяина каждый раз, когда он собирался на охоту.

Вот и этим утром Валера оделся по-охотничьему, подхватил собранный с вечера рюкзак и ружье и бережно освободил свое меховое богатство из газетного плена. Потом заглянул в комнату, где жена досматривала сладкие утренние сны, и аккуратно достал из охотничьего сейфа поллитровку «Русской». Сегодня был коллективный выезд на лося, поэтому рюкзак и водка были неразлучны, как Василий Иваныч и Петька во время атаки белых. Валера запихнул бутылку в глубину рюкзака, завязал горловину и, нахлобучив свою счастливую шапку, вышел из квартиры. Он недолго потоптался по первому снегу у подъезда, покуривая первую утреннюю сигарету, потом его подобрал УАЗик, в котором уже сидела вся бригада. Валерика забирали последним. В дороге, как всегда начались веселые подъебки Валерика на предмет его пыжика. Что самое интересное, Валерик обычно очень спокойно относился к таким шуткам со стороны друзей-охотников, однако в этот раз он почему-то серьезно разозлился и в запале поспорил на два пузыря, что именно он завалит сегодня сохатого.

Дорога, оклад, номера и загон состоялись на удивление, как по маслу. Охота спорилась, как органная фуга у Иоганна Себастьяна Баха. С первого же загона лось оказался в окладе, и собаки выставили его прямо на номера. И, что самое удивительное, вышел он именно на Валериков номер, прямо на чистую прогалину. Валера не только полагался на свою шапку, но еще и умел достаточно неплохо стрелять, поэтому положил лося метров с тридцати пяти с первого выстрела пулей из своего ИЖ-12. Лось был бит чисто, правки не требовалось и Валера, вытащив патроны из стволов, «дал трубу», оповещая приятелей, что лось лежит, и пора уже его свежевать. Через полчаса народ собрался у добытого лося. Радости Валерика не было предела, он весь лучился флюидами успеха и чуть не подскакивал на месте от переполняющей его радости. Периодически он снимал свою счастливую шапку с головы, дабы продемонстрировать ее народу, напоминая, что неплохо бы уже произвести расчет. Собственно никто и не возражал, прекрасно понимая, что предмет спора все равно будет тут же оприходован по своему прямому назначению «на кровях» под лосиную печенку.

Спустя какое-то время на полянке весело потрескивал костер, над которым в котелке булькала лосиная печенка, распространяя по лесу дивный запах свежей дичины. Лося уже полностью разделали и перенесли мясо в рюкзаках в машину. Теперь можно было и накатить по первой за успех этого предприятия. Что и было сделано под домашние харчи из термозков. Потом повторили уже под свежачок, ибо «между первой и второй должно по науке пройти не более сорока секунд». Через час народ заметно повеселел, а состояние Валерика можно было охарактеризовать как близкое к полному ментальному оргазму.

Теперь он уже не только нахваливал своего лаки-пыжика, но и делал серьезные предъявы, что в этой бригаде он самый лучший снайпер. Апогеем стало заявление Валерика, что из всех присутствующих никто не попадет в приемлемую цель на пятьдесят метров пулей с первого выстрела. В качестве приемлемой цели Валерик был даже готов предоставить свою счастливую шапку. Понятно дело, народ, уже порядком сытый бахвальством Валеры, тут же уцепился за эту заманчивую идею. Всем непременно хотелось закатать жаканом или турбинкой прямо в лоб предмету охотничьего культа. Из гуманистических соображений и, не желая в случае чего нести уголовную ответственность, шапку сняли с головы Валерика и повесили на куст орешника. Тщательно отмерили пятьдесят метров:

Один за другим мужики выходили на рубеж и делали по одному выстрелу. Шапка оставалась в целости и сохранности. Было ощущение, что Валера какими-то своими секретными мантрами отводит пули от пыжика. Вот уже и все отстрелялись. Торжеству Валерика не было предела.

- Валер, я так думаю, что еще только я не попробовал, - раздался голос с водительского сиденья УАЗа.

Шофер Дима вылез из кабины и направился к черте, с которой стреляли мужики до него. Дима, надо сказать, был КМС по пулевой стрельбе из малокалиберной винтовки. Охотничий билет он имел тоже, равно как и ружье ТОЗ-34, однако предпочитал стоять на неходовых номерах, ибо не любил убийства, а ружье использовал в основном для стрельбы по неодушевленным целям. Валера вмиг здулся, как резиновый шарик, который шкодливый парнишка проткнул швейной иголкой. Про Диму он совершенно забыл, так как Дима в этот раз вообще не стал становиться на номера и не принимал вовнутрь по причине наличия руля и сегодняшней обратной дороги. Но отступать было поздно, потому что остальные мужики горячо поддержали Диму:
- Давай, спортсмен, закатай ему в лобешник, чтобы пальцы веером не гнул тут нам.

Валера молча отошел в сторону с огневого рубежа, в глазах его застыла вселенская скорбь и предчувствие неминуемого конца счастливого пыжика. Ясно было, что в глубине души он уже занимался самобичеванием и оплакивал свой головной убор, уцелевший даже в процессе партизанских вылазок моли.

Дима зарядил ружье одним пулевым патроном в нижний получоковый ствол и тщательно прицелился. Над полянкой повисла ревизоровская пауза, только безучастный костер постреливал еловыми угольками. БАААААММММ!!!! И пыжик на другом конце поляны весело закачался, запрыгал на кусте орешника. Попадание было несомненным. У всех только один вопрос крутился на языке: «КУДА!?». Валерик, как молодой резвый олень метнулся к своему сокровищу. Подбежал, сдернул шапку с куста, стал сокрушенно ее рассматривать:

Через секунду по поляне, да что там по поляне, по всему кварталу леса разнесся радостный вопль Валерика. В нем было столько первобытной мелодичности, что даже птицы заткнулись, вдруг осознав, что им в детстве на ухо наступил местный медведь. На негнущихся ногах Валерик доковылял обратно к костру и протянул своего пыжика на вытянутой руке мужикам. Шапка на первый взгляд была абсолютно цела, и только при тщательном обследовании обнаружили, что Димкина пуля прошла точно впритирку с левой стороны, сбрив ворс, как ножом. Попадание было несомненным, как и то, что ни одна из пыжиковых шапок при состязании серьезно не пострадала. Бывает:

ujylehfc
Спасибо авторам, слов нет, как здорово всё изложено. Читал и читал бы.

Им надо в соавторстве работать. Типа Ильф и Петров 😊)))))

За утями или три огурца.

Была у нас традиция: выезд на утиную охоту обязательно на самое открытие, в августе. Именно выезд, а не прогулка по лесу. Данное мероприятие подразумевало пребывание на болотах от недели до 10 дней со всеми вытекающими отсюда последствиями. В смысле и с вытекающими тоже. А как же без толики огненной воды после нескольких часов по пояс в болоте - все-таки мы считали обычные кеды и треники лучше, чем презерватив под названием Л-1. Тело дышит. Один минус, что сыро ногам, но ведь в этом же весь кайф. А полстакана водовки, да под пахнущую дымком уху из свежепойманных окушков и плотвиц. Это просто какой-то мазохистский, охотничий кайф, непонятный простому комнатному человеку. Сидишь, задница уже в теплых штанах, а пупырышки пока еще так и бегают. Черпаешь эмалированной кружкой юшку - при больших переходах за день лучше варить пожиже. Потом набулькаешь холодных 50 грамм и сразу запиваешь ухой. Эх, мама:

Так вот, выехали мы в Хвастовичи. Именно, туда, где история про волков происходила. В этот раз из Обнинска поехали вдвоем с батей - ну не собрались остальные мужики. Но не беда - на месте у Стефаныча должны были встретить двух Вовок. Его сына и зятя. Доехали без проблем. И мужиков встретили. На открытие решили дернуть на бочаги, в затишок, на мелкие речки: что толку лезть на большую воду. Там народу на открытие будет столько, что надо шляпу с большими полями одевать. Зачем? Да уж не от макарон из охотничьих баек защищаться, а чтобы дробь по ушам не била. И это не шутка - личный опыт есть. На больших болотах на открытии снег идет, свинцовый. Очень, знаете ли неприятно, когда на тебя осыпь дробовая сверху ложится. Вроде и не покалечит, а все-таки не уютно как-то. Отличается дождик свинцовый от дождика грибного.
Так вот поехали на бочаги. Отстояли зорьку. Одну я сбил, батя тоже одну зашиб. Собака обоих нашла. Володька пару сбил, одну только нашел. Без собаки он был, а когда наших жучек пустили через час, то подранок давно уже в Турции наверно был. Ну да ладно. Еще один день мы там были. Потопали маленько утей в кедах да трениках, благо дело не глубоко, и бобровых каналов не было. Результат присутствовал. И неплохой. Сети ставили, ухи сварили. Так пятница-воскресенье и пролетела. В понедельник с утра пораньше решили на большую воду ехать. Понедельник - крестьяне на работе, водоем пустой будет. Вся утка наша, а то что здесь? Пара штук за вечер, да окушки в речке. А на озере их, как майских жуков в прошлом году было. Ну, мужики, поехали! А перед озером решили к Стифанычу заехать - продукты то подъели. Надо там картошечки экологически чистой накопать, да сальца взять с мясной розовой прожилкой. Горючее правда было в избытке, но мы же не квасить, а охотиться приехали. Короче приехали в деревню. Уток битых и присоленных отдали бабке - мы себе еще на озере настреляем. Прошлый год по 4-5 штуки за вечер сбивали. Да еще днем потоптать по закрайкам. Накопали картошки, сальцо в тряпицу завернули. Налили за успех. Быстро собрались и поехали за 40 километров на Слободское озеро. Приехали. Разбили лагерь. Решили по-быстрому перекусить и в болото потоптать до вечернего подлета.
- Опа: А где сальцо в тряпице? Вовка, ты не брал?
- Серега, ты же сам за ним пошел, когда я картошку копал:
- А я думал, что ты его с огурцами положил.
- Какими огурцами?! Ты же сам в подпол лазил за ними.
- Ага лазил, но потом миску с ними тебе отдал, чтоб ты их в пакет положил. Чтоб не протекли.
- А картошка где? Которую ты, шахтер-мичуриновец копал?
- (все хором) И вообще, ГДЕ ВСЯ ЖРАТВА?!?!?
А в ответ тишина. Каждый подумал, что другой возьмет. В результате не взяли НИЧЕГО. То есть вообще. Кроме водки. Стоп. В багажнике нашлась банка тушенки и кирпич черного хлеба. На четверых. На два дня лазания по болоту. Но мы не падаем духом - нам татарам все по бубну. Уток, уток настреляем. Срочное переодевание. Ружья, патроны. Собак свистнули и в болото. Первый раз почувствовал, что охочусь для пропитания, а не для удовольствия. Очень интересное чувство. Как-то даже адреналин вырабатываться начал в промышленных масштабах. Полезли. Ни одной пернатой сволочи не поднялось в процессе нашего двух часового лазания. Ни одной. Как говорится - хрен, тебе, на лысый череп. Плюс я еще юркнул в бобровый канал. Шел себе по пробитой дорожке в ряске. Раз есть дорожка, значит до меня тут ходили - значит всяко ногами достану. Оказалось, что не только ходили. Они, гады тут на лодке плыли. Шаг, еще шаг и ноги срываются в глубину. Одна мысль - стволы вверх. Патронташ - кожаный подсумок, не утонет. Ногами бултых, бултых. Ну чисто Шарик из Простоквашино, тонуший в речке. Вот уже и макушка под воду ушла - только панамка камуфляжная поплыла, как детский кораблик. Но! Врагу не сдается наш грозный, Варяг! Зацепился ногами за упущенный край. Вылез. Ахтунг! Срочно на берег. Греться: внешне и внутренне.
Короче облом вышел с утками. Военный совет решает возложить надежды на ужин на вечерний подлет. Но батя был старый дерсу-узала:
- А что, как и вечером такая же петрушка будет. Что шамать то!? А помнишь, мы тут в деревне километрах в трех пару лет назад у бабки жили? Ну на зайцев к местным ребятам приезжали. Может, бабка то жива? Хоть картошки с огорода накопаем, банка тушенки есть. Кулеш заварим.
И папахен в срочном порядке убывает на поиски бабки с картошкой. К нашему счастью бабка была жива. Более того, она вспомнила батю. Накопала ведро картошки. Дала огурцов соленых. Сала, правда не отрезала. Ну и на том спасибо. Встреча бати по прибытии в лагерь напоминала приезд машины с продуктами по дороге жизни в блокадный Ленинград. Срочно стали чистить картошечку. Друг друга дергали постоянно - тоньше шкурку спускай. Картошки то не немеряно! Поужинали. Хозяйственный батя заныкал 3 огурца (магической число) и штук семь картошек вареных в мундире. Остальное исчезло в желудках контингента. Вы будете смеяться, но на вечерней зорьке сбили всего одну утку. Да и та утянула метров на 700 в поле и так и не была найдена. Стреляли по ней мы двоем с Вовкой. По дуплету, а я еще и перекинуться успел - щмальнул разок вслед, когда падала. Да только бестолку. Облом нам вышел. Утро проходило в обстановке, максимально приближенной к голодающим в Поволжье. Не тот масштаб, конечно, и жизни не угрожало. Но когда мы увидели разложенные на брезенте четыре кучки, в каждой из которых был обрезок соленого огурца и пара картошек в мундире, каждый подумал о вечном. Сели. Молча налили по сотке под диетический завтрак диетической водки. Дернули, прожевали. Как-то не сговариваясь, подумали об одном и том же. Молча покидали вещи в машину. Завелись, поехали. И только, когда выехали на трассу Вовка задумчиво сазал:
- Мужики, а вот на фига мы поперлись на эту лужу, бросив неплохую охоту в затишке? А потому как жадные. Уток, блин, стаю захотелось. А жадность она и до пол-огурца на завтрак доведет. От добра бодра не ищут.

В ту осень снег и не думал ложиться, да и морозной её назвать было нельзя. В канун открытия охоты по пушнине, а это 1 ноября, лёд на реках еще не встал. Поехали мы с батей на охоту в начале ноября в знакомое хозяйство к егерю Стефанычу, которого мы именовали уважительно дедом. Приехали в его деревню, забрали деда и двинули в его "охотничий домик" - старый его дом в вымирающей деревне. Дед рассказал, что снега у них пока нет, поэтому будет проблематично ловить капканом. И лёд пока не стал на реке. Приехали в избу, протопились. Дед загнул байку, как будучи опером стрелял из табельного ТТ налимов через лёд. "Лёд чистый был, как стекло. Тут главное не попасть в него самого, надо брать ниже - под голову. И топор надо на готове держать." - травил дед байку, а батя, как всегда недоверчиво хмыкал. Папахен вообще очень критически относился к дедовым историям, за исключением военных. Правда о войне Стефаныч говорил мало и неохотно. Выспросить его удавалось только после хорошей дозы, да и тот скупо он говорил. Вообщем похмыкал батя, я рот поразевал, да и спать легли. На утро решили с батей пробежаться по речке. Посмотреть что к чему, может утка где поднимится. Дед остался дома справить какие-то свои хозяйственные дела. Обещал подъехать к обеду на реку на мотоцикле с коляской. До реки пара километров. Воздух просто звенит - по ночи ударил морозец градусов пятнадцать. Первый выход в этом году. Идем по дороге, ружья не заряжены. Тут впереди метрах в двадцати взлетает табунок тетеревов. Провожаем их глазами, кляня себя за дурость - совсем забыли в какой медвежий угол мы попали. Ну да ладно, не последние тетерева на наш век. Подошли к реке. Еще издали поняли, что уток сегодня не будет. За ночь неширокая Ловатянка покрылась ледком. Нетолстый, сантиметров пять-семь. И чистый, как стекло. Видно всё, что делается на дне. Зимой вода в реках вообще прочищается - водоросли не цветут. Опасливо вышли на лёд. Трещит, зараза, под ногами. Но вроде не потонешь. Идём по речке. Тут я вспомнил вчерашний дедов рассказ про стрельбу рыбы через лёд. Говорю бате:"А давай попробуем? Может получится?" Захожу в заливчик, глубина подо льдом меньше метра. Вижу на дне в водорослях язя около килограмма. Зову отца. Стоим прямо над рыбиной. Решаем так: я бью через лёд нулёвкой, а батя сразу хватает язя через дыру от дроби. Целюсь ниже головы, немного мандражит перед выстрелом - стреляешь то прямо себе под ноги. Ну пора, а то уйдёт. Выстрел - язь тут же всплывает под лёд, а батя споро запускает руку в дырку, которая по размерам как раз под руку. Вот и порыбачили - язь лежит на льду. Первая удача добавила задору. Разошлись с отцом в поисках рыбы. Нашёл еще одного язика. Теперь несколько сложнее, стоит на границе текучки. Решил батю на звать, но справился. Папахен наткнулся на стайку крупной плотвы. Взял где-то штук пять на дуплет. Ополовинили патронташи и решили с этим делом завязать. Первый азарт уже прошел, да и патронов на такое баловство жалко. Тут и дед подъехал. Забрали рыбку и уху поехали варить. Еще и на жареху осталось.

История получила назавтра неожиданное продолжение. В то время я увлекался подледной ловлей и привез с собой на охоту пару удочек. После нашей охоты на рыбу решил я следующим утром порыбачить по-настоящему. Дед скептически отнесся к этому, сказав, что на удочку ловят только чехотку, а рыбу ловят на сеть. Пришел я на реку и решил посмотреть наши вчерашние лунки от дроби, там где мы рыбу стреляли. Моему удивлению не было предела - практически в каждой лунке я нашел по рыбине. Всего набралось пара язей по килограму и плотвы пяток по полкило. Ясно и ежу, что вчера гидроударом накрыло и рыбу, которая стояла в отдалении, и мы ее не видели. Но вот объяснения почему она приплыла к дыркам я не нахожу. Может выдавило давлением в сторону открытой воды? Собрал я вообшем всю рыбу, и тут меня посетила шальная мысль подъебать деда с его наездами на подледную рыбалку. Пробурил лунку, опустил удочку и рыбу из стреляных лунок рядом сложил. Типа наловил на удочку килограмовых язей. Через часок приехали на мотоцикле батя с дедом. Увидев мой улов, они мягко говоря охуели. Очень. Дед выдал что-то в духе: сколько лет тут живу, а такого не видел, чтоб на удочку столько рыбы ловили. Помучал я их тогда знатно - только вечером рассказал. Боялся, что совсем у них на почве удивления чердаки сорвет

Короче протропили мы реку, вылазы все пробили, где грызун выходит. Обставили капканами. Пытались пару раз засидки делать на перекатах, но все впустую. Да тут еще мороз ударил неслабый. В засидки просидишь не больше часа, а поставленный в полынью капкан через пару часов ледяной коркой затягивает, хоть и под воду его ставишь. Короче, обломались мы с бобром. Дед и говорит, что раз такое дело, то надо хоть рыбки подловить, пока мороз стоит и со зверем глухо. Тут еще два братана из местных к нам прикатили. Поехали мы на секретную заводь сеть ставить.

А сеть зимой ставится, между прочим, под лед. Технологию описывать не буду. Вкратце: через пробитые полыньи продеватся шнур, потом по нему заправляется сеть. Сеть ставится так, чтоб подо льдом поплавки не касались льда, иначе примерзнет нафиг. Мы как-то раз четыре метра сети так выдалбливали, когда на мелководье сетку с высокой посадкой поставили. Весело было, аж дым из заднепроходного отверстия валить начал на манер паровоза.

Вот приехали мы на заводь, вернее это старое русло было. Поставили сетку, ну по стаканчику, конечно. Потом по речке прошлись с ружьишками, чисто для проформы. И ближе к вечеру решив домой трогаться, стали сетку вынимать. Вернее попытались ее вынуть. Однако, вышло как с той репкой: тянем-потянем, на толку шишь да кумышь. Поначалу думали, что обвысили и сеть ко льду примерзла. Стали долбить щель во льду. Опа, а сетка то и не примерзла, но походу за что-то на дне неслабо зацепилась. Причем зацепилась грузами посередине. А время, напомню, ни разу не лето и просто так сетку вертикально не поднимешь. Пришлось по центру еще прорубь долбить. Продолбили... Вроде пошла. Но как пошла! Сетка вся была забита ветками и илом. По всей двух метровой высоте полотна. А в центре сети, там где ее что-то держало на дне, красовался неслабый такой коренастый пень. Так с этим пнем и всю в дермище и выволокли сеть на лед. Про рыбу, конечно, я даже и не упоминаю.

А дело-то вышло такое. Бобер, зараза, решил что ему подкинули халявную арматуру для построики плотины. И стал он эту арматуру, сиречь нашу сеть трудолюбиво наполнять подручнымми подводными стройматериалами. Времени у него на это был целый день, да и работают они так, что стахановцы отдыхают, покуривая Беломор. Но вот загадка, как он или они смогли зафигачить в сеть совершенно конкретных размеров пенек? Собственно дед высказал гипотезу, что вовсе не плотину бобры желали возвести, а высказали нам свое ¨ФИ¨ на предмет вторжения в свои территориальные воды. Вроде, как перегородили мы им подводную артерию, так получите подарок, мужики и может быть в следующий раз поедете баламутить воду в какое другое место. Хотя мне сдается, что такое сознательное заподлянство не свойственно зверушкам. Скорее всего и правда решили, повинуясь инстинкту, сделать плотину и подвернувшейся под лапы сети. Ну чтоб зря добро не пропадало.

------------------
Double Rifle Shooters Society Member

На четвертый день дед капканы достал, своих-то у на тогда еще не было. Вообщем вооружились мы с батей и дедом капканами и на реку, ружья при нас, конечно. Стали ставить капканы снизу вверх, против течения. Вылазы из полыньи ее были, но старые. Поставили так штуки четыре и дошли до омута. Знатный омут был. Глубокий, а по краю у берега текучка. Вот эта текучка полынью и промыла. Технология постановки была такова. Дед, как самый опытный дерсу-узала, осматривает место. Батя за ним след в след, чтобы не наследить стоит и заряжает капкан через колено: две пружины по 7мм это не мышеловка, ага. Потом подает ему капкан и дед его уже в промоину пакует ¨под задние лапы¨ с помощью лыжной палки. А я совсем сзади стою с ружьем.

И вот наша диспозиция. Дед палкой пошуровал в полынье, место прощупал. Батя ему капкан зарядил и подает. А я ствол с плеча снял и прикладом в снег воткнул, за каким-то болтом в рюкзак полез. Без задней мысли о выдре, ведь подшумели мы уже хорошо так. И только дед капкан навострился приспособить, как в полынье всплывает усатая морда выдриная. А далее немая сцена, почище ревизора, под названием ¨трое с капканом, не считая выдры¨. Секунд 5 это длилось. Мне даже показалось, что у выдры глаза округлились и морда вытянулась от такого перфоманса. А далее я за ружьем полез, а выдра сделала ¨бульк¨ и, как ее не было. Только водичка в полынье журчит. Первым дед Михал Стефаныч отмер: ¨Ну вот и сказала она мне: Здравствуй, дядя Миша... ¨

Потом это его ¨Здравствуй, дядя Миша¨ долго вспоминали. Капкан тот, конечно доставили. Ломанулись вверх по течению обрезать, засели на трех перекатах. Ждали с полчаса. Я на лыжики присел на своем перекате. Полынья под противоположеным берегом затором из веток закрыта от меня. Иначе не подойти. Тепло, солнышко греет. В стволах 00 и 000 лежат. До полыньи метров 10 и она первая от того места. Самый тот расклад. Сижу... Тут, чу! По воде шлеп-шлеп. А лет-то мне было 14, выдру целиком ни разу не видел. Смотрю тень мелькнула в прогале и за снежный валик под берег скрылась. Я, не долго думая, туда с перепугу ¨тремя нулями¨ и засадил. И тишина... Подождал минуту, потом стволы на батиной горизонталке переломил. А тут зверек (мне еще показалось, что мелкий для выдры) из-за валика выскочил и за нанос к полынье. Бля, думаю, промазал, тюфяк! Но делать нечего, пошле смотреть результат стрельбы.

Надел лыжи, чтоб под лед не уйти. Тонкий он у полыньи был. Обошел нанос, смотрю: ЛЕЖИТ мордой у самой кромки воды. Но не выдра а норка. Чуть-чуть не хватило ей булькнуться в воду. Подобрал. Радостно, конечно. Хотя и не выдра, но первая пушнина моя, первая норка. Тут и дед с батей подошли. Дед и говорит: ¨Раз такое дело, то пошли домой: первую Серегину норку на кровях обмывать!" Батя, понятно дело, рад за меня страшно, если не больше, чем я. Короче пошли домой. А утром приходим и видим: выдра почти сразу после нас аккурат по батиному месту прошла. Кто ж знал-то!? Там, где я стрелял, пронырнула, а потом вылезла где-то в вижулинах и верхом на махах до батиной полыньи шла. Вот такой расклад ей вышел. Норка ее спасла выходит. Так и не взяли мы тут выдру. Ушлая больно была...

------------------
Being yourself isn't a crime...

В тут зиму, году этак 87-88, поехали мы к деду в феврале. Снегу было даже не по яйца, а по пояс точно. Без лыж просто было нереально даже дойти до леса, не то, чтобы охотиться. Основной наш интерес заключался в охоте на куницу. Своей собаки у нас тогда еще не было, а у деда был кобель Байкал, нечистокровная русско-европейская лайка. Однако, примесь чужой крови никоим образом не сказалась негативно на его рабочих качествах. Куницу он работал, как Армстронг пел джаз: самозабвенно и в любых условиях. Работал он ее даже не верхним чутьем, а какой-то собачей интуицией, как говорил Стефаныч. Правда до той самой охоты мы ему не особо верили. Собственно, для меня это была первая охота на куницу. Одно я знал твердо, что сей пушной хищник крайне осторожен и хитер.

Вышли мы тогда еще затемно, морозец был освежающий: дышать через шарф приходилось, чтоб дыхание не перехватывало. Надо заметить, что с середины ночи и почти до утра шел снег, что существенно снижало наши шансы на тропление куницы. Оставалась практически одна надежда на собаку. Однако собак вяз по брюхо в снегу, что не добавляло ему прыти, посему широкого поиска от него ожидать в таких условиях не приходилось. До леса дошли практически без приключений, если не считать русака, которого Байкал поднял из островка чепыжника посреди поля, а мы его благополучно просахатили даже без выстрела. Ну, да и не зайцы были нашей целью. В лес вошли в первых лучах холодного февральского солнышка. Надо вам сказать, что леса в той части Калужской губернии в основноом лиственные, с небольшими вкраплениями монументальных елок. Сам лес, где нам предстояло пытать счастья был весь изрезан неглубокими оврагами с дубняком на склонах. Самое куничье место.

Сперва дед решил прорезать по лесной дороге параллельно оврагу, где он когда-то пилил колотый молнией дуб на подоконники в избу. Кобель сразу же ушел в поиск, проваливаясь в снег порой до шеи. Кстати, говоря собаки очень хорошо запоминают места, где они уже охотились. Более того, я потом уже со своими собаками замечал, что они постоянно проверяют те места, где был раньше взят зверь. Память у них в этом отношении работает, как у слона. Бывало, что спустя сезон, собака проверяет такие нычки. Да, пару слов про колотый дуб. Как говорил дед, на подоконники в настоящую путевую избу идет только дуб, а чтобы во время обработки он вел себя как надо, нужен дуб с прямыми волокнами. А как это увидеть? Для этого надо найти в лесу дуб, который расколот вдоль ствол, а такое бывает только если в дерево попадает молния. Хлопотно, скажете вы искать такой дуб? Но ведь деревенские избы наши деды строили не на один год, поэтому месяц поисков был не особо критичен.

Но, я отклонился от темы. Едва мы прошли метров двести по дороге, овраг был справа метрах в ста, как услышали лай "по зрячке", т.е. собака работала слыша или видя зверя. Вообще у лаек много оттенков лая, и опытный охотник это сразу слышит. Ни с чем не спутать горячий лай по зверю нос к носу с работой по "дальнеку", т.е. на растоянии или взлаи по следу. Тут был именно тот случай, когда дед поднял палец вверх и изрек:

- Она!

Ломанулись мы на лай (это я про себя и батю), как пара лосей во время гона за коровой, снося по пути валежины и визжулины, которых там было в избытке. Я пару раз даже навернулся мордой в снег, что не охладило мой охотничий пыл ни на полградуса. Дед же, не торопясь, пробирался, обходя валежник и бормоча под нос: "Ну куда же она теперь от Байкала денется..."

Еще издалека мы увидели, что собака пляшет вокруг неслабого дуба в три обхвата, который рос на склоне оврага. Пес грыз кору и драл ее лапами в приступе охотничьего азарта. Сомнений не было - куница там! Подошел дед, дал инструкции. В метре от комля обнаружилось дупло, нижня часть которого была вровень с дыркой, как площадка, а верхний край уходил неизвестно насколько вверх по стволу. Осмотрели в бинокль ствол снаружи на предмет наличия второго выхода наверху. Его не было, дупло имело только один вход, он же выход. Расширили топором дупло, собака тут же принялась носом полировать площадку на нижнем крае дупла. Не было сомнения, что куница вольготно лежала на этом месте, созерцая зимний пейзаж, а при подходе собаки ушла вверх по стволу. Тут же выработали диспозицию: батя на топоре и подтопке, я с собакой на поводке в паре метров, чтобы пустить кобеля, если куница выскочит из дупла, дед с ружьем встал на краю оврага на случай, если куница каким-то неизведанным макаром пойдет верхом.

Алгоритм в таких случаях прост: расширяется дупло, разводится дымный костерок, дупло наполняется дымом, куница выскакивает, а далее либо собака ее давит, либо стрелок ее валит. Но, у нас была еще небольшая надежда, что дупло идет не во всю длину ствола, а на пару метров вверх и мы сможем выгнать ее дрыном. Однако, когда батя хорошенько расширил топором дырку и пошуровал там длинной хворостиной, то оказалось, что дуб представляет собой обычайку, полую изнутри, ну как бочка. Пока батя искал бересту и растопку для костра, дед велел отпустить кобеля, чтоб он пока попас выход из дупла. К тому моменту дырка была уже разрублена сантиметров 30-40 в диаметре. И тут кобель, скуля обнюхал вход и влез в дупло. То есть целиком влез вовнутрь дуба, стоя уже там внутри вертикально. Не надо напоминать, что пока я его держал на поводке он все это время он исходил сладострастным скулежем. Тут же в дупле он теперь даже не лаял, а орал на собачем языке, что он ее видит.

Вернулся батя с топливом. Выше по стволу, как раз в паре десятков сантиметров от носа Байкала, по нашим прикидкам, был нарост в основании ветки. Дед высказал мысль, что возможно там имеется пустота, где кошка и засела прям перед мордой собаки. Папахен в пару ударов срубил сей фрагмент дерева топорм, и в отверстие высунулся черный мокрый нос. Собачий нос. Теперь уже без вариантов было ясно, что куница ушла сильно вверх по стволу и надо именно коптить. Что мы и начали реализовывать. Собаку, не взирая на ее упорное сопротивление, за задние ноги извлекли из дупла и посадили на шкворку. Я отошел с Байкалом на пару метров, держа поводок так, чтобы мгновенно освободить кобеля. Дед, так и стоял все это время на краю оврага, теперь он только снял с плеча ружье. Батя стал разводить в дупле маленький чадящий костерок...

Где-то с полчаса шел процесс копчения нутра дуба. Меня лично адреналин торкал так, что начался нервный тик на щеке. Через час из всех щелей в стволе на высоту метров до десяти шел качественный, плотный дым. Куница не выходила. Кобель уже не лаял, а просто хрипел и скреб лапами по мерзлой земле: снег вокруг дуба в радиусе пары метров был уже раскидан напрочь. Подкинув еще травы и положив сверху костерка большой кусок бересты, батя выпрямился и крикнул деду:

- Стефаныч, ну мы тут уже все напрочь прокоптили. Походу пустышку сработал твое кобель...

И тут внутри по стволу что-то зашуршало вниз и мягко приземлилось на дно дупла. Батя с интесом заглянул в дупло. А оттуда высовывалась морда, одуревшей от дыма куницы, которая задохнувшись спикировала прямо в костер. Благо дело, что сверху лежал кусок бересты, и она не подпалила мех. Дальше несколько секунд растянулись, как в "Матрице". Отец отшатнулся назад, потерял равновесие и осел на задницу на мерзлую землю. Я, конечно, стоял в ступоре от такого перфоманса. Куница выскочила из дупла и пошла низом. Она успела сделать пару прыжков, когда Байкал резко рванул поводок, на который я опрометчиво наступил. Подсечка получилась душевная, и я во весь рост упал на спину, едва не приложившись затылком о какую-то корягу. Дальнейшее я уже даблюдал из портера: вот дед увидел скачущую куницу и вскидывает ружье, из-за ствола ему не видно собаку, которая делает прыжок, и еще один прыжок ей остается до зверя. Байкал буксует по земле, но тем не менее вторым прыжком достает кошку и берет ее, правда не очень удачно: не за шею, а поперек. Та изворачивается и кусает его в нос, кровь во все стороны. Дед опускает ружье и закуривает неизменную "Астру". Батя поднимается с земли и пытается прижать куницу, чтоб она отпустила собаку. Собака продолжает ее давить, не обращая внимания на то, что ей полосуют морду лица.

Наконец, я за поводок отдираю кобеля от куницы, а отец прижимает ее и оприходывает окончательно. Пар от нас идет, как будто мы только что сходили в русскую парилку. Солнце уже окончательно встало, а мы и не заметили. Снег на ветках подсвечивается розовым, синички поют. Взяли зверя... Жизнь хороша. Пора домой, вот только дух перевести, да адреналин в крови оприходовать по описи.

Вскользь замечу, что с Барсом я один раз как-то "познакомился" по малолетству. Был я взят на охоту лет в восемь, собак я тогда совсем не боялся. И проходя мимо накрытого охотничьей снедью стола, получил в скулу удар закрытой пастью от этого волчары, который был привязан в метре от растеленной газетки с едой. Я понимаю сейчас, что Барс сделал мне одолжение и поправку на мелкий возраст, не отожрав кусок задницы, а всего лишь дюрбанув мордой и плотно сжатыми клыками. Однако, в тот момент я качественно изрыгнул феерверк искр из глаз и плюхнулся на задницу, размазывая слезы по чумазой морде.

Вот такая была диспозиция в то осеннее утро. По приезду решили перекусить, причем Барса и Венерку хозяин привязал в отдалении, ибо не кормил их уже со вчерашнего утра, чтоб злее были и напористее. А комнатная Белочка весело крутилась около стола, ожидая какого-нибудь деликатесного харчика от своего хозяина. Сей комнатный, как и его песка, охотник, намазав на белый хлебушек сливочного маслица, протянул его своей животинке. Та, в свою очередь с пару минут глубокомысленно исследовала бутерброд на предмет кошерности и толщины слоя масла и только потом снизошла до его поглощения. Леша, хозяин Барса, на это глубокомысленно заметил: "Вот твоя Белочка не то, чтобы хлеб жрать, от масла морду воротит. (Сплюнул) А вот отпусти сейчас моего Барса со шкворки да намажь твоей Белочке жопу маслом, так он её в два жевка сожрет." Мужики весело заржали, а Белочка получила трендюль от красного, как рак своего хозяина и свалила подальше от греха за куст орешника.

День, разлинованный на загоны, прошел безрезультатно: с числителем равным нулю и знаменателем, стремящимся к унылой бесконечности. Что поделать, и такое бывает в охотницком деле. За весь день по-настоящему в поиск уходила только пара Лехиных лаек, домашняя Белочка постоянно крутилась под ногами, не забывая показывать охотничье рвение выслеживанием мышей и прочей крайне опасной фауны средней полосы России. Ближе к вечеру, уже возвращаясь к машине, мужики услышали метрах в ста по курсу лай по зрячке. Подойдя к эпицентру приятного уху любого охотника звука, обнаружили окоп времен Великой Отечественной. Барс с Венеркой копали стенку окопа, как пара бешеных экскаваторов. Белочка, которая с интересом сунулась в окоп, получила укус за спину от Венерки и выдраный клок шерсти с филейной части от Барса. Дальнейшее действие происходило без ее участия. В стенке окопа обнаружилась нора, которую и пытались раскопать собаки. По размерам нора была на манер лисьей, однако никто из мужиков до этого момента не слышал, чтобы лисы рыли норы в старых окопах.

Чуток расширили руками вход в нору и мелкая Венерка протиснулась внутрь по самый обрез задницы. Было слышно, что она почти вплотную работает какого-то зверя, но дальше пролезть не может из-за сужения норы. За задние ноги, как пробку из бутылки с портвейном вынули ее из норы. Леха спрыгнул в окоп, присел около входа в нору, потянул носом воздух и без обиняков выдал, что внутри имеется тухлЯк: так он обзывал енота за его специфический не особо приятный запах. Но вот чем его выкопать? Ясно дело, что собираясь на кабана, никто лопатку с собой не захватил, фанатов-землекопов среди мужиковне надлюдалось. Теоритически она имелась в машине, но это был бы крюк в десять километров туда и обратно столько же. Героев-стаеров, желающих подтвердить, что бешенному кобелю сто верст не крюк не нашлось. Но, около окопа нашлась поржавевшая, но еще крепкая каска времен войны. Онная каска и была использована в качестве шанцевого инструмента, благо дело глубина норы от поверхности была не более метра-полтора.

Через час посменных работ подземный ход был практически вскрыт. За этим действом наблюдал и комментировал лаем и хрипом посаженный на поводок и привязанный к березе Барс. Сие было сделано для безопасности землекопов, ибо раньше я уже говорил пару слов о характере этой зверюги. Наконец Венерка протиснулась в откопанный ход и за бок вытянула наружу шипящего и клацающего зубами енота. Барс при виде этого чуть не удавился на поводке от зависти, практически выдрав с корнем березку, к которой был привязан. Венерка сноровисто ухватила енота за шею, пару раз тряхнула его, перехватила поудобнее и повторила прием с вытрясанием души из бренной тушки пушного зверя. После этих операций енот тряпкой повис у нее в пасти. Отобрали енота у собаки, чтоб не истрепала шкуру, тут же приняли по полтиничку "на кровях", кинули енота в рюкзак и двинулись в сторону машины.

По приходу привязали собак к фаркопу, застелили газетку на капоте Уазика, порезали и налили, что Бог послал. Дохлого енота вытряхнули из рюкзака в паре метров от стола. Мохнатая кучка не подавала признаков жизни. Когда плеснули колдовства во второй раз, Леха тихо сказал: "Мужики, без резких движений, смотрим на енота". Хитрая лесная тварь (которая до этого успешно изображала покойника), видя что захватчики временно утратили бдительность, открыла сначала один глаз. Потом тихонько перевернулась со спины, как ее кинули, на бок и стала потихоньку отползать к кустам. "Стоять, смирно!" - рявкнул Леха. Енот тут же откинул лапы в разные стороны, умерев на месте. Взятый за хвост, вися головой вниз, не проявлял ни малейших признаков жизни, однако по пузу было видно, что тихо, но дышит. Лицедей, блин такой, что Станиславский не переставая скандировал бы "ВЕРЮ!" Хотели было добить и на меховое изделие пустить, как с самого начала было задумано, но потом передумали.

Упаковали его в рюкзак, да на обратном пути завезли знакомому егерю на притравочную станцию. Так и стал этот енот работать в качестве притравочного зверя для норников. Вроде его через пару лет на испытаниях чей-то ягд-терьер задавил, когда шибер в искуственной норе опоздали поднять.

Ловлю спинингом щюрят. У нас, было время, очень щюка развелась. Все перешли с удочек на спининги. За зорю можно было мешок накидать. И щюрята все мерные, от 700гр до килограмма.
В сапогах забрёл по колено и веду между корягами. А щюку видно когда она преследует блесну. Она за ней спиралью следует. Ловит удобный момент чтоб схватить. А каряг много, веду быстро, по верху, чтоб не зацепить. И щюка летит за блесной и промахивается. Подвел блесну до конца. Не успел, только, поднять её из воды. Щюка облетает меня с лева и между моих ног на блесну. Вжиииик. Готова.

На плоту сплавлялись по одной речке. Плот импровезированный , на один заплыв. Шесть брёвен. Еле связанный чем Бог послал. Течение не сильное, но уверенное... так скажем. Начало ноября. Вода , ну очень холодная. Стою по середине и жду когда подплывём к свисающей над водой ветке , чтоб ухватиться и притормозить. До ветки три метра... и вдруг прямо между ног плот разъезжается на две равные части. Одна нога на одной, другая на другой. Тянусь к ветке, а ноги разъехались и рука не достала... Искупался. Правда и приятель тоже искупался. За рюкзаки ухватился, чтоб не потерять, и за ними вниз головой. Караблекрушение.

А у меня , однажды , молоденькая енотовидная собачка из лодки плотву воровала. Сижу в приткнутой к берегу носом лодке и ловлю двумя удочками плотву. Клёв хороший и я снимаю и бросаю через плечо в лодку .Не глядя. Потом глянул и ... неприятность, кидал-кидал , а пусто. Ну не мог кидать мимо лодки. Тогда-бы плеск услышал, а слышал четкие удары об днище и последующие шлепки... Но рыбы нет. Поймал ещё с десяток плотвичек, кладу уже под ноги. Клёв угас. Закурил и жду. Вдруг между моих ног морда лохматая. Цап плотвичку и тихонечко назад. Повернулся в след... Сидит и жрёт. На меня косит , но жрет. Сожрала и легла под носом лодки. Так чтоб я её не видел.

У нас так один рыбак однатру зимой на блесну поймал...

------------------
Being yourself isn't a crime...

На бобра.
- Не ворочайся ты так, волну сильную пускаешь! И не перди, а то лодку перевернешь отдачей!
- А ты не тренди, от твоих воплей вся живность на полкилометра разбежалась.
- Все: оба молчим, как партизаны!
Бехтерь и Сашка сплавлялись на двуместной резиновой лодке по осенней, уже с ледяными закрайками реке. Разумеется, суровые калужские мужики вышли на реку не с целью поупражняться в гребле. Их целью была охота на бобра с подплыва.

Бобр живность хитрая и чуткая и с берега с подхода его просто так не возьмешь. Сразу нырнет, да еще хвостом по воде ляпнет, показывая свое "фи" незадачливому охотнику. А вот с лодочки совсем другое дело. Поднимаешься выше по течению километров на несколько, накачиваешь лодочку, один человек, стрелок занимает позицию с ружьем на носу, второй человек, кормщик правит лодкой. Именно не гребет, как оглашенный, а тихонько без всплеска лодкой правит так, чтобы сектор обстрела стрелка был оптимальным. Таким макаром можно подобраться к грызуну очень близко: главное не делать резких движений и не шуметь.

Вот и на этот раз мужики проделали все таким образом. Бехтерь был за кормчего, Сашка сидел на носу с ИЖом 12-го калибра, заряженным мелкой картечью. Уговор у них был такой - бить зверя только на берегу, а то при простреле бобру легочных мешков тот при вдохе набирал воды в них и благополучно тонул, аки Чапай. Проплыли поворот под отвесной стенкой: тут в прошлый раз Бехтерь взял одного. Но в этот раз пока было глухо, как в Парижских катакомбах. Уже стало слышно родную деревню на берегу реки.
- Мда: Походу в этот раз пустыми будем, - пробормотал с кормы Бехтерь.
- Тссс. Движуха впереди, прижмись к берегу и помедленнее, - Сашка вскинул ружье к плечу и двинул пипку неавтоматического предохранителя вперед.

Проплыли еще метров двадцать. Теперь уже и Бехтерь различил в скупом утреннем свете здоровенного бобра, пилившего осинник на берегу. Расстояние, тем временем, сократилось до 30-35 метров. Сашка выцелил голову бобра и нажал на спуск ружья: БАУМС, сказало ружье и свинцовый подарок вылетел из ствола. Но, толи в последний момент лодку крутануло на водовороте, толи бобр дернулся в сторону: только сноп картечи в пластиковом контейнере прошел в сантиметрах от бобровой усатой морды. Бобр развернулся на месте, как на шарнире и ломанулся к воде. Уже на самом урезе воды Сашка догнал его вторым выстрелом по грудной клетке: прострелил, таки, легочные мешки. По инерции бобр вошел в воду и подхваченный течением, дергаясь в агонии, поплыл вниз по реке, отдаляясь от берега на стрежень.

- Мля!!! Испортили зверя! - заорал Сашка, - Сейчас зальется и потонет!
- Врешь! Не уйдешь! - Бехтерь с места придал резинке ускорение не хуже, чем мотор "Вихрь", - Сейчас догоним!
Тушка бобра, между тем дрейфовала, правда расстояние между ней и лодкой стремительно сокращалось, благодаря лодочному мотору системы "Бехтерь". Однако, когда до туши оставалось буквально метр, и Сашка уже приготовился ухватить бобра за лапу, тот сделал "а я, типа, из последних сил": хлебанул студеной речной водички и сделал "Буль!" на речное дно.

- Пи%:ц, утонул, падла! Е%:%ть его в качель, - заматерился Сашка.
- Не базлай, а держи весла, - Бехтерь ускоренно сбрасывал с себя резиновые сапоги и телогрейку.
- Ты что удумал, водолаз!? Там глубина метра три и коряжник, и вода далеко не летняя. Сведет ноги и будет: Папа-папа, наши сети притащили сам знаешь кого!
- Заткнись и держи лодку на месте, - Бехтерь наконец справился с пуговицами и вдохнув бултыхнулся, как был в штанах и свитере за борт. Только круги по воде пошли.
- Пи%:ц! Утонет акванавт хренов, а мне потом отвечай! Хер бы с ним с этим бобром!

Сашка, работая веслами, держался над тем местом, где потонул бобр, и где исчез в речной пучине напарник. Прошло уже больше минуты. Сашка уже даже не нервничал, а впал в состояние паралича, не забывая впрочем, работать веслами. Тут из воды показалась голова Бехтеря:
- Нашел, но пока не достал, в коряжник прибило. Глубоко и холодно так, что яиц не чувствую!
- Бехтерь, ну его на хрен! Вылазь на берег, утонешь ведь, мудило!
- Нифига! Сейчас со второй попытки достану!
- Мля! - это Сашка сказал уже не Бехтерю, а его шерстяным носкам, так как их хозяин уже нырнул в осеннюю водичку, - Ну теперь точно пи%:ц: нырок нырнул - только >«уем болтонул.

В этот раз Бехтеря не было уже больше пары минут. Но всему есть конец, счастливый или не очень, но рано или поздно происходит. Над водой показалась скукоженная, но счастливая физиономия Бехтеря. Самого его что-то ощутимо тянуло ко дну, да и загребал он одной рукой, ибо во второй руке довольный сельский водолаз сжимал лапу бобра.
- А ты говоришь: купаться! Держи вот, да смотри не упусти, а то я третий раз на такое погружение не сподвигнусь.
- Лезь сам-то в лодку, - Сашка ухватил бобра за ногу и перекинул тушу в лодку.
- Да нет, закоченею. Плыви вниз до деревни, короче сам все знаешь, а я на берег, скину шмотки и бегом до деревни. Иначе корочун придет с колотуном.
Бехтерь оттолкнулся от лодки и поплыл к берегу. Через десяток минут Сашка уже наблюдал его голую спину, удаляющуюся по направлению к деревне. На берегу осталась только куча мокрой одежды.

------------------
Being yourself isn't a crime...

Добрый день! Да-да, у меня на ногах валенки, а на них не гандоны, а бахилы. Да я полярник, с Северного полюса приехал в турпоездку - очень смешно. А это, совершенно верно, тулуп, потому что на улице зима и очень холодно. Да не задену я "этой железякой" ваш идиотский факс! У меня дело к вам. Даже не знаю с чего начать:

Короче, ровно год назад закончился у меня дома шампунь, ну это тема такая голову облагораживать, чтоб сила была от корней и до самых кончиков, ага, волос. Вот так внезапно закончился совершенно конкретно весь запас банно-прачечной химии. Даже на донышке не осталось, ну как вода в пустыне и все такое. А я парень чистоплотный, да стильный, чтоб мылом там свой красивый густой волос драить, это мне не по кайфу. Плюс руку на пульсе прогресса держу: за все кондиционеры с экстрактами жо-жо-ба наслышан из теле-ящика. Двинул я на рынок, ну прикупить "Хэдэндшолдерс" какой с керамидами, цинком и прочей таблицей Димы Менделеева. А там полная засада с этим делом, выбор такой, что одних названий разных на передовицу журнала "Таймс" два раза хватит. Изобилие продуктов парфюмерно-помывочной промышленности на марше в колонне по четыре. Потерялся я в этих про-витаминах, как ежик в тумане. Хожу в состоянии легкого культурного стресса и нервно кошелек в кармане держу, чтоб гопота не подрезала: назеты пишут, что криминалитет не дремлет, как СПИД. А тут в сторонке какой-то кекс с лотка торгует, над лотком тряпка, типа слогана весит с рекламой. И на ней такими стабильными буквами надпись: "Каждому покупателю - подарок!" Ну, я прикинул рашпиль к носу, что подарок это есть гут, и азимут в том направлении сразу проложил. Подхожу к этому бизнесмену раскладных столиков и туристических табуреток.

- Бонжур, - говорю, я порой галантный, как месье бываю, - Как торговля, уважаемый? Перевыполняем ли квартальный план? Переходящий вымпел победителя соцсорвенования не прошляпили?
- Замечательно идет бизнес, просто как в бутике на Елисейских полях, - отвечает мне этот парфюмер, - Товар качественный, не залеживается: едва подвозить с секретных складов успевают.
- Заверните мне шампунь с кондиционером, ополаскивателем и прочими присадками, чтоб все в комплекте было. И подарок не забудьте!
- Да не вопрос, - отвечает крендель и как-то так ехидно на меня посматривает, - С вас стописят рублей. А вот и подарок. Инструкция к подарку скотчем к коробочке прикреплена. Там и сертификат качества имеется.
И заржал по-лошадиному, сволочь. Только я тогда этому неуместному проявлению чувства юмора значения не придал. А зря: Отдал денег, забрал пакет пластиковый с шампунем и подарком фирмы, мать ее, и домой пошел. Дома, конечно, сразу голову помыл: чистота - залог здоровья и процветания. Шампунь так себе оказался - палево какое-то левое, походу в Зажопинске бодяжено на фабрике имени Клары Цеткин. А потом я и до подарка добрался: интересно же.

Подарок был в коробочке, обернутой в плотную вощеную бумагу, в такую раньше рыбу в магазине при совке заворачивали. Сбоку к коробочке был криво прилеплен скотчем кусок блеклой бумажки: "Русалка глубоководная обыкновенная. Осторожно: внутри живой организм." Ни фига себе, думаю, разводилово: вон что маркетинг удумал, чтобы свой керосин честным потребителям впарить. Открыл упаковку: в коробочке обнаружилась пробирка с каким-то головастиком: таких земноводных мальчишки по весне в лужах ловят. И, что характерно, сертификата нет: продукт, значит, не прошел госконтроль. Вот, думаю, попал на рекламный ход, купился, как пацан на засохшие пряники по цене зефира. Хотел, было этого гада мелкого в белого друга в последний путь отправить, да он так жалобно стал по пробирке метаться и в стекло мордой стучать, что мне жалко стало акт насилия в жизнь воплотить. Дай, думаю, пущу пока этого ихтиандра в аквариум. Я рыбок очень уважаю, нет, не есть, а разводить. Ну, там гуппи разные с голавлями и прочими толстолобиками. Говорят, что нервы успокаивает, и что немаловажно молчат они все время. Пустил его в новую квартиру, пивка накатил с воблой и спать пошел.

Ночью мне какие-то дельфины страхолюдные снились: сидели у метро в потрепанных ватниках и милостыню просили килькой в томате. А утром проснулся, посмотрел на аквариум, как там поселенец, прижился на новом месте? И прифигел на месте, даже левая икра задергалась в нервном тике, как у паралитика: в аквариуме один этот головастик плавает, а рыбок нет, дематериализовались. Правда, этот головастик несколько в размерах увеличился, стал уже с ладонь. Я еще подумал, ну самый размер, чтоб завялить. И это за одну ночь. Там и рыбы-то было в аквариуме грамм сто в сумме, а вот поди, как раздобрел, моих молчаливых домашних любимцев захавав. А он поплавал так брасом, потом на стиль баттерфляй перешел. Я подошел поближе, пальцем так по стеклу: стук-стук. Этот комнатный субмарин меня увидел и рыгнул сытно, только пузырьки струйкой к поверхности побежали. Я аж присел: ни болта себе чудо природы привалило. Это ж новое слово в ихтиологии. И решил я эксперимент поставить, вспомнил, как кружок юннатов в начальных классах посещал. Юный натуралист, блин! Пржевальский доморощенный, знал бы, чем это кончится, так лучше бы мылом голову помыл тогда.

Короче, стал я эту стремную животину кормить. Сначала пробовал, чем подешевле ее рацион насытить: начал с кильки в томате, там колорий нажористый. Не жрет, зараза, да еще плюется так, что вода на пол выплескивает: бабка снизу пару раз сантехников вызывала на предмет протечки. Это у нее в мозгах протечка, а у меня научное исследование. Я тогда еще подумал, что может мое имя в историю войдет, может даже нобелевку дадут. Ладно, завязал с консервой: перешел на замороженные продукты. Купил ихтиандру полкило мороженного минтая - нечего его разносолами баловать! Пока он меньше тридцати сантиметров был, жрал минтай исправно. Плевался, икал, но жрал. Потом его, вроде пучило, ну если по поверхности воды и запаху над аквариумом судить. Пробовал ему хлеба кидать, но он из крошек слово нецензурное мне в ответ сложил на поверхности, и понял я, что не сделать мне из этого хищника вегетарианца. А вот когда эта тварь подросла, то минтай жрать отказалась, и в аквариум уже не помещалась. Пришлось его в ванну запустить, а самому голову в баню мыть ходить. И жрать он стал только свежую, не мороженую рыбу. Стал я карпа и красноперку на рынке брать, мне даже, как постоянному клиенту скидку делали: думали, что у меня дома кошачий прайд обитает. Я уже стал прикидывать, что этот эксперимент стал мне реально в копеечку вечнозеленую влетать.

А потом самое страшное стало происходить. Я аж поседел слегка на голове, а на заднице в шахматном порядке волосы осыпались от стресса. У этого чуда глубин стали первичные половые признаки проявляться. Женские! И говорить оно, вернее, уже она стала пытаться. Да быстро так училась, что жуть брала: ее бы в колледж, какой, так через пару лет могла президентом США баллотироваться. Короче, через полгода я имел в ванной вполне половозрелую на вид русалку с бюстом 4-го размера, которая к тому же без глубинного акцента говорила по-русски. Разумеется, я не имел по отношению к этому морепродукту никаких задних мыслей, это в смысле гастрономии: потому что это уже отдавало каннибализмом. Собственно и передние мысли отсутствовали тоже, потому что это уже тянуло на зоофилию, вернее на рыбофилию, короче было по-любому извращением. Но, инопланетянка морских глубин борзела с каждым днем. Сначала она потребовала джакузи под предлогом, что она не умещается уже в ванной. Джакузи обязательно с гидромассажем, чтобы, по ее словам, не было пресноводного ревматизма и пролежней на чешуе. Пришлось под залог машины взять кредит в одном крайне тревожном месте. Потом под предлогом ностальгии по родине она запросила установку домашнего кинотеатра в ванной, чтобы просматривать фильмы Жана Ива Кусто. Я попытался ей напомнить, что родина ее аквариум и пригрозил сдать ее в зоопарк. В ответ она открыла пробку джакузи и выпустила в подъезд пару кубометров воды. Пришлось делать ремонт соседям на три этажа вниз.

Я пытался найти на рынке того косметолога и под угрозой немедленной пластической операции без наркоза заставить его забрать подарочек назад. Однако дистрибьютор чудо-шампуней, походу, телепортировался в другую галактику вместе со своим ассортиментом и фанерным столиком. Между тем, русалка окончательно потеряла стыд: по средам она употребляла только устрицы и тигровые креветки. Из-за ее гастрономических запросов мне пришлось устроиться на вторую работу. Спустя еще месяц она перешла исключительно на живую рыбу, мотивируя это тем, что в ней проснулись дремавшие инстинкты предков. Сначала я скупил всю живую рыбу в зоомагазинах в нашем районе. Продавцы за моей спиной шептались, что у меня дома питомник пираний и советовали мне обратиться в городской морг за сбоем. Потом, когда запасы живцов в магазинах иссякли, пришлось купить целый арсенал спиннингов, удочек и прочей рыбацкой лабуды, чтобы ловить рыбу самому. Хуже стало с приходом зимы, пришлось купить зимнии удочки, шумовку и ледобур и осваивать подледную ловлю. Все выходные я пропадал на рыбалке, таская с собой по льду бочку для пойманной рыбы. Я предлагал мучительнице депортацию в родной океан, но она в непечатных выражениях отказала, сказав, что полный пансион в теплой джакузи лучше, чем морозить чешуйчатую задницу в морских глубинах. А тут еще наступила пора икромета: А вот этого я уже не переживу точно!

Сейчас она думает, что я опять поехал на водохранилище за свежей рыбой. Да-да, именно поэтому я в этом идиотском тулупе вместо дубленки и с коловоротом и ящиком. Я слышал, что в вашей газете принимают объявления и свято соблюдают конфиденциальность. Так вот, я заказываю объявление, на полгода вперед, так как сомневаюсь, что раньше найдется дурак, как я жадный до халявы. Вот текст, который я набросал, морозя конечности на водоеме, в перерывах между насадкой мотыля на мормышку и подсечками плотвы:

БЕСПЛАТНО ОТДАЕТСЯ В ХОРОШИЕ РУКИ УНИКАЛЬНЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ГЛУБОКОВОДНОЙ МОРСКОЙ ФАУНЫ. ПРИУЧЕН К ТУАЛЕТУ. ЗАПРОСЫ В ПИЩЕ И УСЛОВИЯХ СОДЕРЖАНИЯ МИНИМАЛЬНЫЕ. КАЖДОМУ ОБРАТИВШЕМУСЯ ПОДАРОК - БАНОЧКА ИКРЫ.
*****
Если что не так, то извиняйте камераден.

Хрень какая-то. Ностальгия.

Nik-Dervish
Вот хочу по новой заняться охотой. Ружей уже нет давно. Последнее не продал, а сдал участковому. Суеверие такое есть- не продавай последнего ружья...
...

Хочу сесть под березкой. Закурить сигаретку и считать облачка по небу плывущие. А на коленках ружьишко.
...

Хрень какая-то. Ностальгия.

Не экспромт, зато в тему:

"Так вот, значит, про ружжо.
Ружжо - это такая штука, из которой стреляют.
Выходит, если нет ружжа, нет и охотника.
Конечно, он есть, но он, так сказать, не настоящий охотник, а яловый, платонический.
Такой охотник ходит грустный и задумчивый, глаза у него печальные-печальные, и при встрече с вами он говорит:
- Эх, если бы мне ружжо! Да еще такое ружжо, какое у меня было. Сколько же я выводков селезня знаю. А чирят! Пускай меня бог побьет, как выплывут... Словно ряски! Лисьих шесть нор обнаружил. По шестеро молоденьких да по две старых в каждой норе. Сорок восемь шкурок висело бы у меня на чердаке. А волчье логово в Кривой балке! А вы и с ружжом, да одного только деркача (коростель) и подстрелили... Эх! Ружжа нету!
И отойдет от вас шагов на десять, обернется, поглядит на вас еще раз, махнет рукой:
- Нету ружжа!
Вот что такое ружжо для охотника... "
(С) Остап Вишня

😀 😀 😀

Удачно съездив в Сумскую область на копытных, мы вчетвером возвращались по трассе домой. Настроение у всех было на высшем уровне: за неделю охоты добыли пару косуль, лосика, лисичку, ну и пару бобров я словил капканами на вылазах. Стояла ранняя зима 199* года, но снегу было достаточно много. Наша <Нива» весело катила по трассе, переметаемой поземкой. За рулем был батя, дядька и его кореш сидели сзади. На переднем правом сиденье ехал ваш покорный слуга. Ружья лежали в грузовом отсеке под слоем всяких охотничьих шмоток и прибамбасов.

Трасса вывела из леса на заснеженные поля, перемежаемые балками и овражками. Я немного закемарил, прислонившись к холодному боковому стеклу виском.
- ВОЛК!!!! - выдернул меня из объятий Морфея батин рык, - Справа на обочине, на переход похоже идет!
И действительно впереди метрах в ста от дороги на голом поле стоял небольшой волчек. Ну, как небольшой? С хорошую такую немецкую овчарку. Красивый, я вам доложу, был зверюга. Мех серовато-рыжеватый и офигенно густой. Батя не сбавляя скорости, проехал волка:
- Сереж, я сейчас проеду метров сто, потом развернусь. Вернемся назад и опять мимо волка проедем. Ты доставай ружье, открывай окно. Я начну останавливаться, а ты бей, не дожидаясь остановки. А то сорвется волк.

Я обернулся назад: дядька и его кореш судорожно копались в багажном отсеке. Каждый откапывал свое ружье.
- *лять! Мой ствол дайте! В Ниве же задний боковые стекла монолит! Не опускаются: куда вы стрелять, *лять, собрались!?
Пофиг совершенно: отрыв чехлы с ружьями эти охотнеги стали судорожно собирать каждой свой ствол. С большим трудом и жесткими матами мне удалось вырвать ружье из рук дядькиного корефана. Батя уже развернулся и ехал в обратном направлении. Я переломил ИЖа и схватил с полки планшетку с картечью 7.5мм. Батя проскочил волка, тот уже успел подойти к дороге метров на сорок и встал, готовясь перескочить дорогу. На наше счастье поток был плотный и зверь пока искал в нем брешь. Однако, это не могло продолжаться долго.

Я переломил ружье, открыл окно и, высунув ствол в окно, загнал пару патронов в стволы. Тем временем батя совершил теперь уже левый поворот, и наш экипаж понесся навстречу волку. Охотникам знаком тот самый момент перед выстрелом, когда ты уже взял зверя на мушку и уже тянешь на себя спусковой крючок. Этот момент растягивается, как водка на 40-ка градусном морозе. Дорогам там шла по насыпи высотой с полтора метра, и когда батя стал притормаживать, угол стрельбы был около минус десяти градусов. Волчок замер на месте точно в фас ко мне. Я толкнул кнопку предохранителя вперед и прицелился волку в грудь. «БАМС», - толкнул меня ИЖак отдачей в плечо. Я видел, как вокруг волка картечь выбила снежные фонтанчики. А дальше я просто впал в ступор, потому, что волк вместо того, чтобы упасть, крутанулся на месте на 180 градусов и рванул в сторону лесной кромки.

Однако, я не зря был уже тогда КМС по пулевой стрельбе и серебряный призер области на траншейном стенде. Коротко поведя стволами, я вторым выстрелом снова накрыл убегающего волка, и опять картечь легла аккурат в него: снова вокруг волка образовалась россыпь веселых снежных фонтанчиков. И снова он не упал. Я выскочил из машины, переломил ружье, дернулся за патронами в машину. Но картечи уже не было. Как оказалось, те два были последние. Из машины с матами лезли батя, дядька и его обезоруженный мною кореш.
- *лять! Ушел! Оба заряда по нему легли. Пошли, глянем, может подранок?
Я перезарядил ружье самым крупным, что было - 0000. Сунул еще пару патронов в карман камуфляжного бушлата. Гурьбой мы ссыпались с насыпи. На месте, где стоял волк, крови не было, равно как и на том месте, где я стрелял его уже бегущего. Стали считать картечь на снегу. Выходило, что нет трех из первого выстрела и четырех из второго.

Но, как мне не хотелось упускать зверя. И как меня не удерживали напарники, я ломанулся волка тропить. Я шел по колено в снегу, выискивая признаки крови. Волк шел на махах, и не было видно каких-то признаков того, что ему хреново. Таким образом, я дошел до кромки леса, а это было километра три от дороги. То, что я принимал за лес, оказалось яблоневым садом, весьма запущенным. На краю этого сада волк сделал лежку, но снова без крови. От лежки след уходил в глубину сада. Стало потихоньку смеркаться, а фонаря я к сожалению не захватил. С дороги стали сигналить. Однако, я был упорен и прошел еще километра полтора в глубины, держа ружье на изготовку: я тогда серьезно принимал во внимание возможность атаки зверя. Пот заливал глаза, обувь и брюки до колен, которые вначале пропитались водой, теперь покрылись ледяной коркой. Хотелось пить. Между тем стемнело совсем.

И как не жалко мне было прекращать преследование, но пришлось повернуть назад, так как и след я уже различал с большим трудом. На дорогу я вышел своим следом только часа через два. Это в охотничьем запале я пролетел эти километры, как на снегоходе. А вот назад было тащиться совсем не забавно. На дороге меня уже ждали. Коллеги рассказали, что они думают обо мне, о волке, о том, что домой мы теперь попадем только часа в два ночи. Всю дорогу домой я не мог понять, как такое случилось, что после двух прицельных выстрелов 7.5 мм картечью зверь ушел. При этом, все видели, что картечь легла по месту. А отгадка оказалась банальна. Я потом зарядил точно таких же зарядов и отстрелялся ими по сосновой доске из своего ружья и ружья того корефана.

Мое ружье на 40 метров успешно прострелили доску-сороковку. А вот картечь из чужого ствола зашла только на диаметр. На мой вопрос:
- А как же ты с такого ствола стреляешь то!?
Был ответ:
- Ну не знаю:. Пулей оно хорошо попадало.
- Свиней только такой палкой гонять. Не оружие это, а водопроводная труба!
Потом и стволы я глянул на просвет: полный алес гемахт со сверловкой.
Говорил же: «Дайте МОЕ ружье!» Эх ма, куркули жадные!

Караул ! Хочу жареной на сале картохи с соленым огурцом и горячим ржаным хлебом!

Nik-Dervish
Нива в штатный багажник не сможет проглотить: -" за неделю охоты добыли пару косуль, лосика, ... ". Шкурки лисички и бобриков, конечно не в счет.
Я позавчера выписался из больницы. Неделю пролежал. Обленился в конец в деревне и перешел на питание дошираками с ролтонами. В результате крутейший гастрит. Еле до Москвы доехал. Скорая и в больницу. Злой теперь как все болящие желудком. Ррррррр гав гав гав. И как не злиться? Теперь два - три месяца жрать овсянку на воде, заедать таблетками (как-будто мне мало тех которые уже в рационе) и пить нарзан. Уууууууууууууу...... жжжжжжжжасная перспектива.
Тапком в него кидаться? .... Это что? Из окна нивы едущей по зимнему шоссе с охоты в сумск обл? Откуда там тапки? Тапки , плед, диван или кресло (тьфу-тьфу не каталка) отребуты скорее писательские чем охотничьи. Им не место в боевой ниве без прицепа везущей четырех мужиков с полным охотничьим снаряжением, шкурку лисички, две шкурки бобриков, две тушки косулек и тушу лося. Вернее в ней ваще нет места. Ни только не нужным на охоте тапкам, но и эмоциям пассажиров видящих на обочине дороги дворнягу возвращяющююся с мышкования на родной сеновал ... Тем более нет в ней места желаниям пострелять по этой овчаристой шавке картечью, которой там тоже нет места. ....

Караул ! Хочу жареной на сале картохи с соленым огурцом и горячим ржаным хлебом!

Экспромт не экспромт, байки не байки, но вчера до двух ночи зачитался этими литературными произведениями.

Просто шик! Господа, пишите ещё!!!

Про госбилет. Раньше его выдавал Департамент природных ресурсов, билеты которого меняли на фитосанитарные, названия этих контор даже по трезвости не запомнить, а билета с собой нет, чтобы прочитать.
Может быть стоит сначала про Департамент в сети поискать?

Будут ли ещё рассказы?

Уважаемые форумчане, извиняйте начинающих, если что не так..
Чуть-чуть об Охоте и воспоминаниях о ней...
Начали с малого - https://guns.allzip.org/topic/1/771043.html - что бы поднять настроение у форумчан на Ганзе.....
А получилось - http://www.zmeinogorsk.ru/narozhnov/
Пока это как «промежуточный» вариант на - (http://www.zmeinogorsk.ru )
Больших успехов ему, а Вам всем хорошего настроения .....
Если не правы (с оформлением на топике), поправьте... С уважением ...

я доделал свою очередную лодку

Лодка интересная, вот бы фото в полный размер и описание

------------------
"A retriever is a huntingdog for multiple use -«BR»NOT a companiondog that can be used for hunting."

Покет
Самая короткая охота

BGH
Прекрасно! Понравилось!

За Яблоко отдельное спасибо - проняло....

Тоже цыган не люблю

AlexIII
Эх, жаль нет продолжения

Когда охотников ведут
К берлоге на расстрел,
Молчи, что в магазине есть
Еще один патрон.
Мохнатой твари не боись,
Стреляй как все, в дыму.
А после егеря стреляй,
Зверь мертв давным давно,
Патрон уже не пригодится.
На суицид, мыльцо с веревочкой сгодится,
В бахвальстве пьяном, круговерть-метель.
В поту не будешь просыпаться,
Зато пристанет слава -медвежатник, блин.

Охотясь в нашей компании охотников и наслушавшись на привалах о ночной охоте на "засидках" на зайца и лису я был очень заинтригован и непременно хотел пережить подобные волнующие моменты ночной охоты.
Когда мы проходили охотою места около ферм или каких-либо привлекательных для зверя зимой мест, охотники – Алексеевич или Саша равнодушно , как -бы невзначай говорили : – «вот на том сарайчике я сидел как-то зимой и под тот фонарь выскочил заяц, ну я его и взял» или Алексеевич : - «смотрю я по снегу лисица тропу протоптала, мимо дома ночью бегает, я на чердаке и караулил её ночью , сигарет выкурил – «бычков полбанки", "и что", участливо с волнением спрашивал я "взяли" "конечно" авторитетно заявлял Алексеевич.
Для меня городского человека и начинающего охотника подобная охота представлялась как экзотическое приключение.
Ненавязчиво я пытался уговорить своих старших товарищей на подобное мероприятие, но они всегда отговаривались "я уже на такие охоты не хожу" или " да ну его ночью мерзнуть", это конечно охлаждало мой боевой пыл, но со временем постоянные их рассказы о "боевом" прошлом твердо убедили меня в проведении подобной охоты.
Я уже назубок знал все азы охоты на засидках, - когда выходить, что одевать, где сидеть, не читать, не писать, не курить, не пить, не справлять природные потребности, не разговаривать с посторонними людьми, и не заниматься посторонними делами, мешающими несению караульной службы.
Оставался главным вопрос – где организовать охоту.
Как я уже отмечал я живу в городе, хотя это небольшой городок , но все-таки зайцы и лисы по улицам не бегают, а куда-нибудь за город – в поле или под село в ночь выбраться для меня проблематично. Но тут как говориться «на ловца и зверь бежит» один знакомый при встрече сказал: за автопарком, что перед нашей многоэтажкой есть много оврагов и огородов и большая посадка сосен, которая тянясь, выходит за город и там он регулярно бегая на зарядку (зимой!) встречал лисиц и видел много следов зайца. Я поначалу не придал этому большого значения, но как-то на очередной охоте услышав очередную историю о ночной охоте, я не вытерпел, и так-так охота кончилась в обед я, придя, домой сразу - же пошел на разведку. Когда я спустился в большой овраг, и, пройдя огороды, зашел в начало редкой сосновой посадки, я был очень изумлен видя на снегу множество лисьих и заячьих следов.
Как! Тут в черте пусть небольшого, но все-таки города есть зверь! Я быстро пошел домой за ружьем, и тут масла в огонь подлила лисица, которая выскочив из кустарника, не боясь бежала впереди метрах в 30-ти.

Тепло одевшись, я поторопился на охоту. Я уже приметил себе место в посадке, под двумя соснами, об которые, сидя можно было - бы удобно опереться и прямо передо мною метрах в 20-ти была набольшая полянка, где причудливо переплетались прямые лисьи росчерки и кривые заячьи печатки.
Подстелив вещмешок, я, опершись на сосну сел положив ружье на ноги. Осмотрелся. Отсюда, снизу, поляна теперь представлялась в другом ракурсе.
Уже начинало смеркаться и лес (я так назову тот кусок посадки) начал наполняться своими ночными звуками. Погода была облачной и поэтому видимость становилась плохой, если не сказать - никакой. Небольшой шум от городка и частного сектора, который был, в полукилометре теперь казался звуком совершенно чуждого и непонятного мира.
Стало совсем темно. Раздавались непонятные скрипы, странный шорох, что-то мерещилось. Я уже не чувствовал никакой романтики и как человек первый раз один оказавшийся в ночном лесу, который еще и не знаю, чувствовал себя мягко говоря – неуютно. К тому же я обнаружил, что решительно никак не могу точно прицелиться так-так в темноте не вижу не то что мушки, а и конца ствола ружья. Разочаровавшись в ночной охоте я уже собрался идти домой как сильный шорох слева встрепенул меня. Он был таким сильным и неожиданным, что я включил фонарик и посветил туда. Оказалось это были две дворняги, увидав свет они убежали. Я так и не понял, кто больше испугался. Успокоившись, я решил посторожить еще минут 15 и уходить. Я уже не думал об охоте, а в засветке облаков от города разглядывал (что мог разглядеть) лес и поляну. Прошло около 10 минут, внезапно я насторожился. Я еще сам не понял что случилось, но что-то было не так. Наконец боковым зрением я больше почувствовал, чем увидел скользящую справа серую тень.
Я медленно повернул голову чуть вправо, там, через небольшой кустарник выходила тропа на поляну. Ничего. Внезапно серый длинный силуэт оказался на поляне. Еще до конца не осознавая, что это, и что надо делать я просто медленно развернул ружье на него. Силуэт повернул на меня голову, и я увидел точащие лисьи ушки и длинный хвост. Я выстрелил не целясь «с локтя».
После часового сидения в темноте и тишине выстрел для меня был, мягко говоря, шоком, для зверя он оказался роковым. Сидя я включил фонарик и посветил, сначала я увидел вертикально два светящихся глаза, потом я рассмотрел лежащую на боку крупную лисицу.
Подойдя, я увидел, что снаряд дроби попал ей под левый глаз, она еще хрипела, правда все тише и тише.

_