Или путь к заветному трофею. Киргизский козерог.
Уже много лет прошло с момента той охоты, но она до сих пор в моей памяти. Впечатлениями о ней я и решил всё же найти время и поделиться с читателями. 2006 год. Киргизия. Долгий 9-ти часовой переезд из аэропорта Бишкека в угодья. Подъём на высоту в 3 500 метров всегда становится непростым испытанием для любого человеческого организма. Разница лишь в том, как физиология отдельно взятого организма воспринимает столь резкое изменение места твоего пребывания. Для меня этот подъём с равнины на такую высоту уже не являлся на тот момент большой проблемой. Постоянно сопровождая охотников на козерога и барана Марко Поло я, вернее мой организм, уже привык к значительным перепадам и изменениям кислородного состава воздуха. К тому же в Киргизии одинаковые с Памиром высоты переносятся гораздо легче. Не знаю с чем конкретно это связано, но на собственном опыте со всей ответственностью заявляю, что это так.
Приятно в конце пути оказаться в тепле и уюте, пусть и не хорошей гостиницы, но достаточно комфортного полевого лагеря, где есть и тёплые вагончики, и кухня со столовой. Радушные хозяева быстро собрали стол и угостили вкусным обедом. В процессе обеда мне представили проводников, с которыми предстояло на следующий день уходить в горы. За трапезой обсудили и план действий. Предстояло провести в горах несколько дней в полевом лагере и уже оттуда уходить в самые высокие горы, где обычно в это время держаться козероги.
Был октябрь месяц и у этих животных начинался гон. С одной стороны это хорошо, потому, что самцы становятся более активными, но с другой не очень. Взрослые самцы, которые держатся в основном всегда отдельно от самок, во время гона соединяются со стадом самок и молодняка. А когда местность контролируют не только самцы, но и наиболее осторожные самки, шансов на скрадывание и подход на расстояние уверенного выстрела становится гораздо меньше. Но потому мы и охотники, что зная все тонкости поведения зверя, стараемся выиграть соревнование с ним.
На высоте базового лагеря температура днём была с лёгким минусом, но зато ночью опускалась до - 10-15 С. Проводники вдобавок сказали мне, что там, куда мы собираемся подниматься, температура может быть ещё ниже. Как известно, нет плохой погоды, есть плохая одежда. К холодам подобного рода в горах мне не привыкать. В то время у меня уже было хорошее термобельё и одежда способная противостоять холодам. Но вот со спальником была проблема. По своим параметрам он был неплохой. Я купил его на выставке в ВВЦ. Утеплитель квалифил был рассчитан на температуру до - 15 С. Квалифил это такой синтетический материал, полость которого пронизана семью воздушными каналами, что предполагает наличие воздуха внутри них и за счёт этого обеспечивает плохую теплопроводность. Это помогает сохранять тепло тела внутри спального мешка. Учёные попытались повторить идею пухового наполнителя спальников. Отчасти им это удалось. Но в мире нет ничего абсолютно совершенного. Поэтому, все температуры ниже - 15 С могли составить проблему для здоровья и физической формы. Честно говоря, я в тот раз никак не думал, что в октябре в киргизских горах может быть минус 25 С и даже больше по ночам. Оставалось надеяться на термобельё и быстрое выполнение поставленной задачи по добыче трофейного козерога.
Рано утром следующего дня, основательно подкрепившись, тронулись в путь. Караван состоял кроме меня из двух проводников Алмаза и Алика. Алмаз был среднего роста, крепкого телосложения. На его лице, почти всегда сияла улыбка, к тому же он в отличие от Алика неплохо говорил по-русски, что вселяло надежду на хороший контакт во время экспедиции в горы. Алик был моложе, тоже среднего роста, худощавый, но не обделённый физической силой. Оба проводника могли хорошо управляться с лошадьми и помогали с упряжью, когда это было необходимо. Читателю стоит иметь в виду, что в такие сильные морозы снаряжать лошадь по утрам становится не таким простым занятием. А если ещё учесть тот факт, что местные ребята, как-то не очень тщательно следят за збруей, стременами, удилами и подпругами, то иногда даже застегнуть ремень подпруги становится не так легко. Упряжь за день намокает от пота лошади, а к утру замерзает и, порой, её бывает даже трудно расправить. Вообще, хочется отметить тот факт, что в Киргизии практически всегда используют только одну подпругу, что создаёт зачастую проблемы при передвижении в горах. Вниз, вверх и так весь день. Седло часто начинает двигаться взад-вперёд, а ты чувствуешь себя как-то не очень уверенно. Иногда на подъёмах, кажется, что ты вот-вот свалишься назад, а на спусках можешь перелететь через голову лошади вперёд. Такое снаряжение зачастую приводит к потёртостям, а это приводит к тому, что лошадь может выбыть из строя из-за серьёзных ран на спине. Так что приходилось постоянно следить и подтягивать подпругу.
На контрасте отмечу подготовленных к долгим походам лошадей у моих друзей в Горном Алтае. Там у каждой лошади - три подпруги, обязательно нагрудник и потфея. По бокам кожаные арчимаки. На таком коне чувствуешь себя уверенно, как в сиденье автомобиля. Но я был в то время в горах Киргизии. Выбирать уже не приходилось. Можно было только приспосабливаться.
Итак, караван в пути. Около трёх часов в седле и мы прибыли в полевой лагерь. Он был на высоте уже около 4 000 метров н.у.м. и представлял из себя некую землянку с небольшой печкой внутри. Правда учитывая, что дрова там - огромный дефицит, а топилась печь только высушенным помётом КРС, или кизяком, по простому, то можно представить какого тепла там внутри можно было ожидать. Но и таким условиям в горах бываешь рад. Это лучше, чем спать на морозе под открытым небом, хотя приходилось испытать не раз и такой ночлег.
Решили скинуть и оставить здесь весь походный багаж, перекусить и отправиться на активную разведку. В лагере уже находился, прибывший до нас местный смотритель. Он и должен был следить за порядком и сохранностью наших вещей.
На переход до мест охоты ушло ещё полтора-два часа. По дороге всматривались в горные склоны в надежде увидеть трофейных козерогов. Долгое время не могли заметить ни одного. Даже самки не проявлялись. Такое в горах бывает. Кажется, порой, что здесь зверя нет, и ты идёшь дальше. Спустя некоторое время оглядываешься, и на том месте, где ты не мог найти зверей, видишь сразу целое стадо. Горные животные искусны в мастерстве затаивания, к чему располагает и знакомый им ландшафт.
Начало смеркаться, и нам пора было возвращаться в лагерь. Для надежды на добычу трофея было ещё достаточно времени. По прибытии в лагерь, быстро перекусили и усталые забрались в спальники.
Ранний утренний подъём, завтрак, не отличавшийся особо богатой калорийностью, опять снаряжение лошадей на крепком морозе и снова в седло. Очень красивый рассвет в горах всегда впечатляет разнообразием красок. Кажется, что вокруг тебя разворачивается некое сказочное действо, а ты - зритель в первых рядах и благодарный ценитель искусного творение Природы-Матушки. Благо хватает времени любоваться этим зрелищем из седла, не прикладывая больших усилий для управления лошадью, так как она покорно следует за впереди идущей. Вот уже солнце золотит верхушки заснеженных гор, сияющих девственной белизной и переливающейся в его лучах как дорогие кристаллы бриллианта. Но приходится заботиться и о коже лица и губах, которые всё то же солнце в горах обжигает очень быстро. Хоть и холодно, но необходимо было намазать защитным кремом лицо, и специальной помадой губы. Что такое солнечные ожоги знаю на своём опыте.
Тем временем, от неподвижного положения в седле ноги начинает прихватывать мороз. Для того чтобы не замёрзнуть окончательно и не отморозить конечности, что может произойти в таких условиях очень быстро, приходится регулярно сходить на землю и разминаться.
Очередные два часа прошли в постоянном наблюдении тех мест, которые, по заверениям проводников, являлись излюбленными местами обитания козерогов. Видели небольшую группу самок с детёнышами и молодых самцов. Трофейных зверей в этот день увидеть не удалось. Ближе к вечеру развернулись и пошли в лагерь. По дороге заметили три конных следа, ведущих в сторону гор, откуда мы только что возвратились.
Когда вернулись наш смотритель Бешен сказал, что мимо проходили трое всадников, представившись работниками экологического контроля. В беседе с Бешеном они сказали, что идут учитывать численность козерогов. Тогда мы даже не представляли, какие способы учёта животных могут существовать.
Изрядно утомившись от долгого перехода с нетерпением ждали горячего ужина в любом его виде, лишь бы он был горячий. Был бы рад тогда даже крайне непереносимому мной Дошираку. Но Бешен предусмотрительно сварил из мяса, привезённого с собой похлёбку и под медленное горение кизяка в печи это блюдо казалось нам божественным. Чтобы процесс согревание пошёл бы ещё быстрей я обратился к испытанному мной средству. Оно заключалось в том, чтобы в небольшом количестве водки, которое выпивается за один залп, развести немного чёрного или красного перца и выпить это 'зелье' одним глотком. Эффект наступает очень быстро. Но сразу скажу, что злоупотреблять этим средством не стоит, чтобы не сжечь слизистую пищеварительного тракта. О чём я предупредил своих спутников, когда Бешен чересчур увлёкся этим средством. Согревшись и восстановив силы, отошли ко сну.
Утро такое же раннее, ещё до восхода солнца, завтрак и в путь. Когда стали подходить к району охоты, заметили следы трёх упомянутых ранее конников. Следы вели в небольшое ущелье. Наш путь пролегал как раз в этом же направлении. Мы углубились на расстояние примерно метров пятьсот-семьсот и наткнулись на стоянку этих счетоводов. Сразу бросились в глаза разделанные туши трёх козерогов. Этих животных, как мы поняли, они уже сосчитали. Надо сказать, что угодья, где мы охотились, являлись частными и поэтому все охоты должны были согласовываться с владельцем угодий. Мы подумали, что вряд ли такой вид 'учёта', с позволения сказать, был согласован. Проводники попросили меня сделать фотографии это откровенного безобразия, чтобы потом использовать это в качестве вещественного доказательства. Я достал свой CANON и сделал несколько снимков. Алмаз сказал, что вероятно знает этих людей и обратился ко мне с просьбой о том, чтобы я при возможности сфотографировал бы и лица тех, кого мы можем встретить в угодьях. Тут мы услышали ещё несколько выстрелов. Очевидно, ещё несколько козерогов были пересчитаны. Алмаз сказал, что знает место, откуда прогремели выстрелы. Мы прыгнули в сёдла и быстро направились туда, где стреляли. Это заняло у нас 30-40 минут.
Алмаз не ошибся, и вскоре мы встретили этих горе счетоводов, а попросту, браконьеров. На Востоке не принято сразу же ругаться и выяснять отношения на повышенных тонах или с использованием кулаков и других средств. По сему, проводники начали о чём-то мирно говорить с этими охотниками. Воспользовавшись ситуацией я достал фотоаппарат, и, делая вид, что снимаю природу, сфотографировал лица этих людей. Все снимки, позже передал мои друзьям, владельцам охотугодий. Позже они мне сообщили, что всех этих 'учётчиков' уволили с работы и привлекли к ответственности. Вот так мы помогли выявить нарушения и привлечь к ответственности браконьеров с государственным лицом. Правда, в тот момент нам легче от этого не было. Ещё один охотничий день нам испортили. Не солоно хлебавши, отправились в наш лагерь.
Итак, дни проходили, а реального шанса даже подойти на выстрел у нас до сих пор не было. В душу начинало закрадываться некое сомнение в успехе при такой ситуации. Срок пребывания в горах растянуть было нельзя из-за жёсткого графика, а охота как таковая ещё не начиналась. В очередной охотничий день с надеждой, что удастся увидеть козерогов и всё-таки что-то предпринять мы отправились в горы на следующий день. Мороз по ночам крепчал всё сильнее, и садится по утрам в седло было с каждым разом всё тяжелее. В тот день проводники придумали мне ещё одно испытание, только изначально кажущееся рациональным и сберегающем силы. Они предложили уйти в горы с ночёвкой и оставаться там до результата. Пришлось взять с собой весь скарб, включая спальники, коврики и всю тёплую одежду, которая была с собой. Честно говоря, всегда готов ко многому, к любым испытаниям в любых условиях. Но в этот раз закрадывались сомнения по поводу адекватности предпринимаемых усилий для поимки трофейного животного. Моё снаряжение не было рассчитано на такие суровые условия пребывания в горах. Костров там разводить невозможно было из-за отсутствия топлива. Переносных горелок в то время в Киргизии ещё не знали. Так что перспективы были не очень радужные, мягко говоря. Но мы не привыкли отступать и собрав всё необходимое и погрузив это в сумины, тронулись на встречу новым испытаниям.
Привычный путь занял у нас около часа, но в этот раз мы свернули с проторенного путь чуть раньше и ушли влево через небольшое ущелье на подъём в скалистые горы. Прошли ещё около часа и упёрлись в очень крутой подъём. Алмаз сказал мне, когда я вопросительно посмотрел вверх, что другого пути в тот район, который он наметил, просто НЕТ! На мой вопрос, о том, поднимался ли он вообще когда-нибудь в этом месте, он сказал, что было пару раз, но там должны быть трофейные самцы. Их излюбленное место по его словам было на небольшом плато, окружённым со всех сторон ущельями. Он добавил, что козероги любят это место потому, что со всех сторон удобен просмотр и ни хищники, ни люди не могут подойти к ним незамеченными. Хорошо. Надо так надо! Только вот как это 'надо' воплотить в жизнь? С первых шагов стало ясно, что опасность на таком подъёме поджидает нас на каждом шагу. Путь пролегал по очень узкой тропе, с одной стороны которой была хоть и не очень глубокая, но пропасть, с другой, ты упираешься плечом в скалу, а лошади постоянно задевают суминами о выступы в скалах. Естественно, что мы все спешились и штурмовали, если это можно так назвать, этот подъём пешком. А высота там была уже за 4 000 метров н.у.м. Тут и гипоксия навалилась. Когда ты в седле и мало двигаешься, то нехватка кислорода не так ощущается, но как только ты пошёл с нагрузкой, то сразу же понимаешь, с чем имеешь дело. На пути попадались места с сыпучкой, состоявшей из мелких и крупных камней, которые 'растекались' в стороны, как только твоя нога попадала на них. Оттолкнуться для продвижения вверх на такой породе чрезвычайно сложно. Но выбирать не приходилось. Цепляясь за породу и горными ботинками (спасибо проверенным годами MEINDL) а иногда и руками, мы медленно продвигались вперёд. Лошади шли за нами. Им было, по-моему, гораздо легче. Всадника нет в седле, груз не так велик, ну а к высоте они давно уже привыкли. Так мы продвигались около часа с небольшими остановками, чтобы перевести дыхание и набраться сил на следующий бросок.
Вот, наконец, выбрались на относительно пологую часть. Выше нас в тот момент были только остроконечные вершины неприступных гор, на которые взбираться нам не было необходимости. Можно было немного перевести дух и собраться с новыми силами для дальнейшего похода. По глотку ещё горячего чая и тронулись в путь. Сделали остановку в одном месте, где проводники сразу же прильнули к биноклям. Алмаз сразу же указал на небольшой хребет, на котором стояли красавцы козероги. Были среди них не только самки с козлятами, но и трофейные самцы. Именно на это место и возлагали большие надежды Алмаз и Алик. И они оказались правы в своём выборе.
Но одно дело видеть трофей и совсем другое - его добыть. Ребята знали как ходят козероги и рассчитывали перехватить их на переходе, у того места, в которое они уходят на днёвку. Лошади были у нас оставлены за небольшой скалой и для козерогов были незаметны. А мы осторожно вышли к обрыву, с которого открывался вид на широкую долину между хребтов. И каково же было наше удивление, когда прямо из-под обрыва выбежала стая волков из 5-ти голов. Некоторое время мы стояли в замешательстве не зная что делать. Волк - хищник и всегда подлежит добычи при первой же возможности. Но, если сделать хоть один выстрел по ним сейчас, можно будет забыть про охоту на козерога в этих местах. О чём и предупредили меня проводники. С трудом сдерживая свой охотничий азарт, я вынужден был подчиниться советам и здравому смыслу, чтобы не было загублено столько усилий предыдущих дней, включая и сегодняшний опасный переход. Успел лишь быстро вытащить CANON с телеобъективом и сделать несколько снимков хищников. Так что как оказалось кроме двуногих хищников-счетоводов в угодьях обитали ещё и серые. Именно этот фактор и мог служить объяснением того, чтобы мы редко видели животных.
Тем временем видя, что козероги остаются на месте, мы сели на лошадей и медленно укрываясь за хребтами скал стали продвигаться в район назначения. Вскоре мы прибыли к тому месту, в которое и планировали дойти, чтобы уже оттуда производить и разведку и при возможности охоту. Разгрузили багаж и дали лошадям немного отдохнуть. Пока мы с Аликом обустраивали бивуак, Алмаз побежал наблюдать за животными, чтобы определиться с планом охоты.
Достали провиант из сумин и подкрепились, тем, что удалось разжевать после воздействия на продукты крепкого мороза. В термосах ещё теплился то, что можно было назвать чаем. Но и такой едва тёплый чай был очень кстати. Мороз крепчал, и без тёплых рукавиц уже было трудно выдерживать такую низкую температуру. Что ниже - 15 С было очевидно. Однако сколько ниже :? Сказать было трудно.
Алмаз пришёл вскоре. Сообщил, что звери на месте и завтра с утра попробуем добыть трофей. Мечты, мечты : подумал я в тот момент. Стали укладываться спать. Под огромной скалой у которой мы остановились, были небольшие углубления, представлявшие собой некие подобия ложи, куда можно было разместить коврик и спальник. На это ушло немного времени. Получилось неплохое спальное место. Самое главное можно было не думать о том, что скатишься вниз по крутому склону, так как и со стороны склона были камни, предохранявшие тебя от соскальзывания. В общем, ты был как в колыбели. Волновало скорей другое - насколько холодно будет ночью. Обычно я предпочитаю ложиться в спальник либо в одних трусах, либо в термобелье, когда холодно. Такой сон помогает лучше восстановить силы. Но тогда в горах было не просто холодно, а очень холодно и становилось всё холоднее. Пришлось ложиться не только в термобелье, но и в свитере. Верхнюю одежду всё же снял и положил на себя. Очень некомфортно бывает утром вставать, когда ты спал в том, в чём находился весь день. Ты в это время скорее больше остываешь, нежели можешь согреться, когда ты одеваешь на себя верхнюю одежду после сна. Мои горные ботинки пришлось также поставить поближе к спальнику, чтобы они не смёрзлись окончательно к утру. Так мы и отошли ко сну, под покрывалом чистого и глубокого звёздного неба.
Ночью я проснулся от того, что ребята накрывают меня каким-то плотным и тяжёлым покрывалом. То ли это был потник с лошади, то ли ещё что-то. Но сразу после этого сон наладился, и внутри спальника стало по-настоящему комфортно и тепло. Чего нельзя было сказать про ночной морозец. Приходилось дышать морозным горным воздухом, температура которого была уже явно за - 20. Не знаю точно, но мне тогда казалось, что мы вообще на полюсе холода. В какое-то время, в проснулся от резкой боли в горле. В горле с левой стороны у меня выскочила опухоль размером со сливу. Позже я определил, что это воспалился лимфоузел. В голове сразу пронеслась мысль: 'Всё, Дима, отохотился ты в этих горах! Утром пойдёшь обратно без своего козерога'. Пытался гнать эту мысль подальше и надеялся, что всё равно козерога добуду.
Прекрасен рассвет в горах, Сколько я их видел, но каждый раз он имеет свою особенную красоту, несравнимую ни с чем на земле. Когда мы все стали потихоньку выползать из спальников и обмениваться о самочувствии, мне пришлось сказать ребятам, что у меня в горле большая опухоль, но я завершать охоту не собирался. Они смотрели на меня каким-то загадочным взглядом. Наверное, подумали, что 'приезжий' охотник сломался. Пока они оценивали ситуацию и обсуждали это на своём языке, я всё же сумел протиснуть себя в верхнюю одежду и самое главное в замёрзшие ботинки. С этим была проблема. Как согреть ноги я просто не знал в той ситуации. Сделал интенсивную зарядку, разогнал кровь по телу, но вот ноги : согреть никак не мог. Ладно, делать было нечего. Затолкали в рот то, что можно было затолкать и хоть как-то пережевать. Алмаз предложил такой план охоты. Они с Аликом попытаются потихоньку направить стадо в определённую сторону. Меня посадят на переходе для того, чтобы я дождался животных. Они знали тропы зверей и были уверены в том, что козероги пройдут именно там, куда меня посадят в засидку.
Благо это место было не так далеко от нашей стоянки. Я смог понять, где мне надо находиться и через 20 минут хода я был уже на месте. Я мечтал в том случае о такой прогулке, так как надеялся, что во время движения мои ноги согреются. Примерно так и вышло, но ноги согрелись не полностью. Делать было нечего. Я выбрал удобный уступ и расположился на нём. Место было с прекрасным обзором и чуть утопленное между огромного утёса с правой стороны и небольшого хребта слева. Ни из одной близлежащей точки ущелья и хребтов меня не было видно. Зато у меня был прекрасный обзор на 1-1,5 километра. Был один недостаток. Было очень холодно. И сидеть долгое время без движения было бы затруднительно.
Передо мной была огромная горная чаша, зажатая с двух сторон скалистыми хребтами. Слева от меня поднималось солнце, играя лучами на снегах и скалах хребта что справа. Именно по этому хребту, как сказали проводники, и ожидалось прохождение зверя. Я приготовил свой верный карабин SAKO 75 в калибре 300 Win.Mag. и стал ждать. Ожидание для настоящего охотника никогда не было большой проблемой эти люди всегда готовы проводить долгие часы в схронах, засидках, практически в любых климатических условиях. Кто был снайперами на войне? Правильно, почти все снайперы до войны были охотниками. Почему? Потому что они уже были готовы к тому, что требовалось от снайпера на войне - ждать возможности сделать один прицельный выстрел. Так вот и я в очередной раз настраивался, не смотря на пронизывающий холод, провести время в ожидании своего трофейного животного и одного точного выстрела.
Время шло. Прошёл уже час или более. Козерогов не было. Я уже прилично замёрз, и мелкая дрожь периодические проходила через всё тело. Наконец на хребте, что справа стали появляться козероги. Один, два, три : всего вышло около двадцати голов. В бинокль я смог разглядеть всё поголовье. К моему большому сожаленью трофейных самцов в этом стаде я не увидел.
Стадо не спеша продвигалось по хребту в мою сторону. Минут через 20 все звери оказались в ущелье в непосредственной близости от меня. Я уже установил, что там были самки с козлятами и молодые самцы в возрасте примерно 2-3 года, о трофейных качествах которых говорить не приходилось. Так как их тропа проходила через то место, где находился я, то в конце-концов животные оказались метрах в 5-7 от меня. При этом даже первые ведущие самки не смогли меня сразу заметить. Я затаил дыхание и только провожал животных взглядом. Я мог разглядеть даже ресницы на глазах козерогов. Даже если не стреляешь, зрелище завораживающее. Не всегда удовольствие доставляет только выстрел. Видеть животных на таком расстоянии в их среде обитания:! Это - великое наслаждение. Мой принцип в охоте - подойти или оказаться как можно ближе к животному сработал и на этот раз. Меня не огорчило даже то, что я не смог тогда добыть трофей. Зато я был так близко к этим осторожным животным, да и ранее видел волков на расстоянии в 70-100 метров!
Неизбежно в таких случаях, долго оставаться незамеченным не получается. И одно из животных толи увидело меня толи причуяло, но всё стадо вдруг резко сорвалось и побежало вниз по склону, поднимая огромный столб пыли. Я проводил их спокойным взглядом и понял, что теперь можно двигаться, чтобы согреться.
На хребте показался Алмаз, который подал мне знак возвращаться. Скорее довольный, чем расстроенный я пошёл к месту нашей стоянки с огромной надеждой согреться в движении.
Когда команда собралась, Алмаз объяснил неудачу. В стаде были два очень крупных рогача. Но эти ребята в основном всегда держаться обособленно. И когда всё стадо двинулось по привычному для них маршруту, эти два решили пойти другим путём. Этим объяснялось то, что я вообще их не увидел.
Делать было нечего. Я уже свыкся с мыслью о неудачной охоте. Стали собираться в обратный путь. Время поджимало. Оказалось, что лошадей поблизости нигде не было, хотя они были стреножены верёвками. Очевидно, ушли ночью в поисках сочной травы или просто гуляли. Без них никак не вернёшься, и Алмаз побежал на поиски.
Алик тем временем решил ещё раз посмотреть козерогов и быстро удалился по нашему хребту. Не успел он пройти пары сотен метров, как повернулся назад и стал махать мне рукой и указывать на ущелье, откуда только что вышли козероги. Я понял, что он ещё что-то обнаружил. Карабин на плече и я уже на ходу. К тому моменту и озноб, и опухоль в горле всё ещё меня не отпускали. Но нужно ли обращать внимание на такие вещи, когда ты имеешь возможность добыть трофейного козерога.
Шёл по склону за хребтом, чтобы не оказаться на горизонте, когда ты можешь быть обнаружен зверем. Алик сказал мне, что там на склоне в ущелье - два козерога. На мой вопрос о том, насколько они далеко, тот сказал, что далеко. Но я решил всё равно использовать эту возможность. У ребят была ещё одна свободная лицензия, которую можно было использовать и при удачном стечении обстоятельств они сказали мне, что можно будет добыть и двух козерогов. Алик повёл меня к месту, откуда можно было сделать выстрел по его мнению. 'Сколько метров до козерогов',- ещё раз спросил я. 'Далеко!', - был его ответ. Хорошо, подумал я и решил брать всю инициативу на данном этапе на себя. Достал дальномер и аккуратно выполз на хребет. Быстро навёл на одного из животных и нажал кнопку. 204 метра высветилось на табло. Понятие Алика о 'далеко' и 'близко' я усвоил. В то время мало кто из охотников мог стрелять на расстояния свыше 300 метров. У местных были в основном гладкие стволы и они должны были приблизится к козлам не далее чем на 70 метров.
Для меня же эти 204 метра были расстоянием, на которое я и пристрелял карабин. Я дослал патрон в патронник, снял с предохранителя, положил на камни мягкий суконный чехол для оружия, который я всегда беру с собой, аккуратно водрузил на чехол цевьё карабина, подполз к краю хребта и продвинул карабин до необходимой точки опоры. Чем удобен такой чехол, это тем, что он небольшой, предохраняет карабин и оптику от пыли, грязи и вместе с тем всегда даёт возможность отрегулировать положение карабина без каких-либо неудобных положений.
Итак, я выполз, принял удобное для стрельбы положение. Поставил кратность на '8' и только тогда смог разглядеть животных. Это были два самца среднего возраста с трофеями среднего качества. Конечно не те старые монстры, которые так мне и не показались. Но не размер трофея говорит о его ценности, а тот путь, который ты проходишь к нему. Вот и настал момент истины и подведение итога пребывания в горах. Главное - зверь был на дистанции выстрела. Перекрестие прицела на основании шеи первого козерога, плавный спуск курка, выстрел. Эхо долго ещё неслось по ущелью. Козерог свалился и поехал по каменной осыпи вниз. В это время, его собрат смотрел, как первый спускается вниз и рутил головой в поисках направления, откуда исходила угроза.
Справа от себя я слышал нескрываемую радость проводника и его настоятельную просьбу стрелять второго. Перезарядившись, я также навёл перекрестие на шею второго козерога, выстрел и второй зверь последовал по пути первого. Мощный патрон и хорошая пуля CDP 10,7гр производства RWS для BLASERа уверенно сделали своё дело. Тут Алик уже не стал сдерживать своих эмоций, бросился меня поздравлять и обнимать. Он тогда не мог поверить, что на таком расстоянии возможно добыть двух козерогов всего двумя выстрелами. Честно говоря, не знаю, кто был рад больше произошедшему, я, как охотник, или Алик как проводник. Но его, мне казалось, больше грело чувство того, что у них будет много дикого мяса.
У меня же наоборот наступило чувство опустошенности, выхолощенности прежде всего из-за общей усталости, озноба и опухоли в горле наложившиеся на общее недомогание. Меня буквально сразу же просто вырубило. Захотелось в тёплое кресло и к огню. Силы в ногах кончились, и я еле добрёл до бивуака.
Вскоре показался Алмаз, который вёл в узде найденных лошадей. Его лицо также сияло от улыбки. Собрав и упаковав свой скарб, мы стали спускаться вниз к добытым козерогам. По дороге немного согрелся, да и температура внизу и благодаря солнцу на небосводе была уже значительно выше.
Только тогда, когда я подошёл и коснулся рогов своего трофейного животного, я понял, что результат есть и всё что было ранее не напрасно!
Но расслабляться в тот момент было рано. После короткой фотосессии предстояло обработать козерогов, погрузить мясо и трофеи на лошадей и только после этой работы, на которую у нас ушло около двух часов, отправиться в обратный путь. Путь домой всегда кажется короче, но были у землянки только ближе к вечеру. Так что пришлось провести ещё один день в полевых условиях. Зато на следующий день старый, но надёжный УАЗик переместил нас, наконец, в базовый лагерь. И там была баня, был праздничный ужин и мягкая кровать. Ушли и озноб, сопровождавший меня все последние дни, и исчезла опухоль в горле. Осталось только обожженное солнцем лицо и незабываемые впечатления.
С тех пор прошло уже более 14-ти лет, но вся эта охота до сих пор стоит у меня перед глазами и навевает приятные впечатления о том, через что ты прошёл, чтобы добыть заслуженный тобой трофей.
P.S. Ещё один плюс моего пребывания там на высоте выразился в том, что тех 'счетоводов-экологов' благодаря моим фотографиям привлекли к ответственности и выгнали с госслужбы.
Спасибо за рассказ.
Сложные охоты всегда надолго запоминаются.
ЗЫ
Мне кажется, что данное повествование больше уместно в ветке "Горная охота", нежели здесь.
СудоплатовОба рассказа - про лося и козерога прекрасно передают то, ради чего трофейные и горные охотники тратят часть жизни на эти занятия!
Тоже ахренеть....
А именно - на удовлетворение своей страсти и чтобы прожить эту часть жизни так, чтобы помнить приключение в деталях и во всей полноте эмоций, ради которых и поехал в горы или на Колыму в данном случае!
ТС воспроизвёл свои ощущения примерно как воспоминания о первом свидании, классно и эмоционально! Действительно охренеть!
Скажу своё ИМХО, что не рога главное в охоте (лишь бы не молодняк), а именно то, что описал здесь ТС!