Лучшее стихотворение. И о Поэтах.

Первое , Второе и прочие места для Вас)

Моё вот)
КОНЕЦ ПРЕКРАСНОЙ ЭПОХИ
Потому что искусство поэзии требует слов,
я - один из глухих, облысевших, угрюмых послов
второсортной державы, связавшейся с этой, -
не желая насиловать собственный мозг,
сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск
за вечерней газетой.

Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал
в этих грустных краях, чей эпиграф - победа зеркал,
при содействии луж порождает эффект изобилья.
Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя.
Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя, -
это чувство забыл я.

В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны,
стены тюрем, пальто, туалеты невест - белизны
новогодней, напитки, секундные стрелки.
Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей;
пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей -
деревянные грелки.

Этот край недвижим. Представляя объем валовой
чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой,
вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках.
Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь.
Даже стулья плетеные держатся здесь
на болтах и на гайках.

Только рыбы в морях знают цену свободе; но их
немота вынуждает нас как бы к созданью своих
этикеток и касс. И пространство торчит прейскурантом.
Время создано смертью. Нуждаясь в телах и вещах,
свойства тех и других оно ищет в сырых овощах.
Кочет внемлет курантам.

Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав,
к сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут,
но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
тут конец перспективы.

То ли карту Европы украли агенты властей,
то ль пятерка шестых остающихся в мире частей
чересчур далека. То ли некая добрая фея
надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу.
Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу -
да чешу котофея...

То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом,
то ли дернуть отсюдова по морю новым Христом.
Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза,
паровоз с кораблем - все равно не сгоришь от стыда:
как и челн на воде, не оставит на рельсах следа
колесо паровоза.

Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"?
Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда,
обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе,
как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены;
но не спит. Ибо брезговать кумполом сны
продырявленным вправе.

Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те
времена, неспособные в общей своей слепоте
отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек.
Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть.
Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть,
чтоб спросить с тебя, Рюрик.

Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика.
Не по древу умом растекаться пристало пока,
но плевком по стене. И не князя будить - динозавра.
Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера.
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
да зеленого лавра.
Декабрь 1969

Меня оно потрясло ,стилем, размером, содержанием. Смыслом, я был прибит, когда услышал его в исполнении Саши Васильева, я тогда другу сказал, что Саша - Поэт с большой буквы, потом раскопал, кто поэт этот был, стал читать, и хренею до сих пор, не Пушкин это)))

Из того, что навскидку, опять таки Тургенев

Два богача
Когда при мне превозносят богача Ротшильда, который из громадных своих доходов уделяет целые тысячи на воспитание детей, на лечение больных, на призрение старых - я хвалю и умиляюсь.
Но, и хваля и умиляясь, не могу я не вспомнить об одном убогом крестьянском семействе, принявшем сироту-племянницу в свой разоренный домишко.
- Возьмем мы Катьку, - говорила баба, - последние наши гроши на нее пойдут, - не на что будет соли добыть, похлебку посолить...
- А мы ее... и не соленую, - ответил мужик, ее муж.
Далеко Ротшильду до этого мужика!

Из поэтов больше всего нравится Лермонтов и Леха Никонов 😊
Высоцкий - особняком 😊

Бродский крут, конечно, ну а мне, из "современников", нравится Новиков:

От отца мне достался приёмник...

От отца мне остался приёмник - я слушал эфир.
А от брата остались часы, я сменил ремешок
и носил, и пришла мне догадка, что я некрофил,
и припомнилось шило и вспоротый шилом мешок.

Мне осталась страна - добрым молодцам вечный наказ.
Семерых закопают живьём, одному повезёт.
И никак не пойму, я один или семеро нас.
Вдохновляет меня и смущает такой эпизод:

как Шопена мой дед заиграл на басовой струне
и сказал моей маме: «Мала ещё старших корить.
Я при Сталине пожил, а Сталин загнулся при мне.
Ради этого, деточка, стоило бросить курить».

Ничего не боялся с Трёхгорки мужик. Почему?
Потому ли, как думает мама, что в тридцать втором
ничего не бояться сказала цыганка ему.
Что случится с Иваном - не может случиться с Петром.

Озадачился дед: «Как известны тебе имена?!»
А цыганка за дверь, он вдогонку а дверь заперта.
И тюрьма и сума, а потом мировая война
мордовали Ивана, уча фатализму Петра.

Что печатными буквами писано нам на роду -
не умеет прочесть всероссийский народный Смирнов.
«Не беда, - говорит, навсегда попадая в беду, -
где-то должен быть выход». Ба-бах. До свиданья, Смирнов.

Я один на земле, до смешного один на земле.
Я стою как дурак, и стрекочут часы на руке.
«Береги свою голову в пепле, а ноги в тепле» -
я сберёг. Почему ж ты забыл обо мне, дураке?

Как юродствует внук, величаво немолвствует дед.
Умирает пай-мальчик и розгу целует взасос.
Очертанья предмета надёжно скрывают предмет.
Вопрошает ответ, на вопрос отвечает вопрос.

1995

Родная сень! К земле клоня листы,
Под вешним ветром тихо ропщешь ты,
А я один сижу в тени твоей,
Где встарь шумел веселый круг друзей, -
Те, кто, быть может, в дальней стороне
О прошлых днях грустят, подобно мне.
Сюда взойдя извилистой тропой,
Как сладостно любуюсь я тобой,
Мой старый вяз, чей шелест влек меня
Мечтать на склоне меркнущего дня!
Здесь надо мною тот же темный свод,
Здесь тот же мир, лишь я теперь не тот.
А ветви тихо стонут в тишине,
О днях былых напоминая мне,
И говорят: пока ты здесь, поэт,
Прими последний дружеский привет!

Я знаю, в час, назначенный судьбой,
Остынет грудь, страстей умрет прибой.
И мнится мне: отрадней смерти ждать-
Ах, если смерть отрадной может стать!-
Коль сердцу там могила суждена,
Где лучшие ты ведал времена,
Где молод был, где счастлив был не раз, -
Там будет легче встретить смертный час.
Пускай же здесь, где праздновал весну,
В краю надежд утраченных засну,
Простерт под зыбким пологом листвы,
Благословленный шелестом травы,
Укрытый мхом, знакомым с детских лет,
Покрыт землей, что сберегла мой след,
Овеян снами юности моей,
Оплаканный друзьями юных дней,
Их тесным кругом памяти храним
И позабытый миром остальным.
Забыл, Байрон 😊

И вот) Столп)
Владимир Маяковский

СТИХИ О СОВЕТСКОМ ПАСПОРТЕ

Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам -
улыбка у рта.
К другим -
отношение плевое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двухспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский -
глядят,
как в афишу коза.
На польский -
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости -
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто
ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берет
мою
краснокожую паспортину.
Берет -
как бомбу,
берет -
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берет,
как гремучую
в 20 жал
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесет задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлестан и распят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту...
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я -
гражданин
Советского Союза.

Для нас, найфоманов.
Стихотворенье "Нож"
Ольга Козэль. г Москва

"Жизнь - борьба", - скажет в шутку чужой.
Пусть хоть так. Уклоняюсь от спора.
Вот влюблённость карманным ножом
Заиграла у самого горла.

В этом горе, как в зимней ночи,
Хоть его и прозвали великим,
Безразлично - кричи иль молчи,
Не поможешь молчаньем и криком.

Приглядись на селе иль в лесу
С безразличьем, а значит, с бесстрашьем,
Как сельчанин готовит косу
На погибель вьюнкам и ромашкам.

Посмотри, на пригорок присев,
От бессилья сгорая и злости,
Как тяжёлый владимирский серп
К предрассветным крадётся колосьям.

Ты поймёшь, что природа смогла,
По сравненью с тобою, так мало,
Сотворив поединок тепла
С остриём неживого металла.

Выйди в поле по мёртвой росе,
Где версту отмеряют за сажень.
Расскажи и серпу и косе
То, что ты никому не расскажешь.

А в округе кричат петухи
И горят торфяные болота.
Все ножи от рожденья глухи
И привыкли молчать за работой.

Вот тебе, Серёга:

Eldar_77
Вот тебе, Серёга:

И вот ещё)

КАРАОКЕ

Обступает меня тишина,
предприятие смерти дочернее.
Мысль моя, тишиной внушена,
прорывается в небо вечернее.
В небе отзвука ищет она
И находит. И пишет губерния.

Караоке и лондонский паб
мне вечернее небо навеяло,
где за стойкой услужливый краб
виски с пивом мешает, как велено.
Мистер Кокни кричит, что озяб.
В зеркалах отражается дерево.

Миссис Кокни, жеманясь чуть-чуть,
к микрофону выходит на подиум,
подставляя колени и грудь
популярным, как виски, мелодиям,
норовит наготою сверкнуть
в подражании дивам юродивом

и поет. Как умеет поет.
Никому не жена, не метафора.
Жара, шороху, жизни дает,
безнадежно от такта отстав она.
Или это мелодия врет,
мстит за рано погибшего автора?

Ты развей мое горе, развей,
успокой Аполлона Есенина.
Так далеко не ходит сабвей,
это к северу, если от севера,
это можно представить живей,
спиртом спирт запивая рассеянно.

Это западных веяний чад,
год отмены катушек кассетами,
это пение наших девчат
пэтэушниц Заставы и Сетуни.
Так майлав и гудбай горячат,
что гасить и не думают свет они.

Это все караоке одне.
Очи карие. Вечером карие.
Утром серые с черным на дне.
Это сердце мое пролетарии
микрофоном зажмут в тишине,
беспардонны в любом полушарии.

Залечи мою боль, залечи.
Ровно в полночь и той же отравою.
Это белой горячки грачи
прилетели за русскою славою,
многим в левую вложат ключи,
а Модесту Саврасову - в правую.

Отступает ни с чем тишина.
Паб закрылся. Кемарит губерния.
И становится в небе слышна
песня чистая и колыбельная.
Нам сулит воскресенье она,
и теперь уже без погребения.

Просто Серый
Я тебе записал уже Про Конец, теперь мне про Паспорт найди)))))

неа, ща твоя очередь - давай Новикова про приёмник)))

Хотя вот тебе и про паспорт))

Eldar_77
Хотя вот тебе и про паспорт))

Вот ещё)

КАРАОКЕ

Обступает меня тишина,
предприятие смерти дочернее.
Мысль моя, тишиной внушена,
прорывается в небо вечернее.
В небе отзвука ищет она
И находит. И пишет губерния.

Караоке и лондонский паб
мне вечернее небо навеяло,
где за стойкой услужливый краб
виски с пивом мешает, как велено.
Мистер Кокни кричит, что озяб.
В зеркалах отражается дерево.

Миссис Кокни, жеманясь чуть-чуть,
к микрофону выходит на подиум,
подставляя колени и грудь
популярным, как виски, мелодиям,
норовит наготою сверкнуть
в подражании дивам юродивом

и поет. Как умеет поет.
Никому не жена, не метафора.
Жара, шороху, жизни дает,
безнадежно от такта отстав она.
Или это мелодия врет,
мстит за рано погибшего автора?

Ты развей мое горе, развей,
успокой Аполлона Есенина.
Так далеко не ходит сабвей,
это к северу, если от севера,
это можно представить живей,
спиртом спирт запивая рассеянно.

Это западных веяний чад,
год отмены катушек кассетами,
это пение наших девчат
пэтэушниц Заставы и Сетуни.
Так майлав и гудбай горячат,
что гасить и не думают свет они.

Это все караоке одне.
Очи карие. Вечером карие.
Утром серые с черным на дне.
Это сердце мое пролетарии
микрофоном зажмут в тишине,
беспардонны в любом полушарии.

Залечи мою боль, залечи.
Ровно в полночь и той же отравою.
Это белой горячки грачи
прилетели за русскою славою,
многим в левую вложат ключи,
а Модесту Саврасову - в правую.

Отступает ни с чем тишина.
Паб закрылся. Кемарит губерния.
И становится в небе слышна
песня чистая и колыбельная.
Нам сулит воскресенье она,
и теперь уже без погребения. (с) Д Новиков

Eldar_77
Бродский крут, конечно, ну а мне, из "современников", нравится Новиков:

нравится Новиков

Моё вот)
КОНЕЦ ПРЕКРАСНОЙ ЭПОХИ

Неимоверно радостно было увидеть, что первым в теме оказался стих Иосифа Александровича. Крайний год буквально погружен в его стихи, записи, интервью, воспоминания, письма. Одним словом, все, что связано с этим человеком. Столько вещей для себя открыл и переоткрыл, столько всего узнал, что благодарен ему буквально как близкому другу. Но почему-то очень сложно говорить о нем онлайн. Вживую - иное дело...

Вообще, Сергей, замечаю, это уже какой случай, когда совпадаютт вкусы - от винтажной техники и фототехники Никон до джаза и вот теперь стихов Бродского.

Незнаю как насчет лучшего вообще , но вот вам стихотворение нашего современника Белянина. Мне очень понравилось, мало их сейчас , толковых поэтов, как не грустно это сознавать

Рыцарь Роланд, не труби в свой рог.
Карл не придет, он забывчив в славе…
Горечь баллады хрипит меж строк
В односторонней игре без правил.
Им это можно, а нам нельзя.
Белое-черное поле клетками.
В чем-то сраженье твои друзья
Падают сломанными марионетками.
Золото лат уплатило дань,
Каждому телу продлив дыхание.
Смерти костлявой сухая длань
Так не хотела просить подаяния…
Много спокойней – прийти и взять
Этих парней из породы львиной…
Как же теперь королевская рать
Без самых верных моих паладинов?
Музыка в лету, в кровь в песок…
Совестью жертвовать даже в моде.
Плавно и камерно, наискосок,
Меч палача над луной восходит.
Бурые камни над головой…
Господи, как же сегодня звездно…
Бог им судьба, а о нас с тобой
Многие вспомнят, но будет поздно.
Брызнуло красным в лицо планет.
Как это вечно и как знакомо…
Радуйтесь! Рыцарей больше нет!
Мир и спокойствие вашему дому…

Иосиф Бродский

Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке,
жил у моря, играл в рулетку,
обедал черт знает с кем во фраке.
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что сызнова входит в моду,
сеял рожь, покрывал черной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешел на шепот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.

Геннадий Максимович, а не слышали этот стих в исполнении Завьялова?
у него очень специфичное чтение Бродского, но запоминающееся...
Вот на этом диске есть данный стих
http://torrents.ru/forum/viewtopic.php?t=1313830

Спасибо за солидарность 😊

С полным правом могу сказать "взаимно!"

Александр Вертинский

Палестинское танго

Манит, звенит, зовет, поет дорога.
Еще томит, еще пьянит весна,
А жить уже осталось так немного
И на висках белеет седина.

Идут, бегут, летят, спешат заботы,
И в даль туманную текут года.
И так настойчиво и нежно кто-то
От жизни нас уводит навсегда.

И только сердце знает, мечтает и ждет
И вечно нас куда-то зовет,
Туда, где улетает и тает печаль,
Туда, где зацветает миндаль.

И в том краю, где нет ни бурь, ни битвы,
Где с неба льется золотая лень,
Еще поют какие-то молитвы,
Встречая ласковый и тихий Божий день.

И люди там застенчивы и мудры.
И небо там, как синее стекло.
И мне, уставшему от лжи и пудры,
Мне было с ними тихо и светло.

Так пусть же сердце знает, мечтает и ждет
И вечно нас куда-то зовет,
Туда, где улетает и тает печаль,
Туда, где зацветает миндаль...

Вертинский А. 1929

Кстати, раз в теме упомянут оказался А. Васильев и А. Вертинский сложно не вспомнить его исполнение "Кокаинетки"...

Кокаинетка
Александр Вертинский

Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?
Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка.
Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы...

Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная
И я знаю, что крикнув, Вы можете спрыгнуть с ума.
И когда Вы умрете на этой скамейке, кошмарная
Ваш сиреневый трупик окутает саваном тьма...

Так не плачьте ж, не стоит, моя одинокая деточка.
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы.
Лучше шейку свою затяните потуже горжеточкой
И ступайте туда, где никто Вас не спросит, кто Вы.

1916

Konun3G
Кстати, раз в теме упомянут оказался А. Васильев и А. Вертинский сложно не вспомнить его исполнение "Кокаинетки"...

В сети есть только одна запись, увы. И не лучшего кач-ва, но что поделать.
тынц

а я Омара Хайама люблю! цитировать не буду...
ну и свои "стихи" мне тож нра... тож цитировать не бу...

------------------
Speak softly, but carry a big stick!

В осеннем парке городском
Вальсирует листва берез,
А мы лежим перед броском,
Нас листопад почти занес.

Занес скамейки и столы,
Занес пруда бесшумный плес,
Занес холодные стволы
И бревна пулеметных гнезд.

А на затвор легла роса,
И грезится веселый май,
И хочется закрыть глаза,
Но ты глаза не закрывай.

"Не закрывай! - кричат грачи, -
Там сквозь березовый конвой
Ползет лавина саранчи
На город за твоей спиной!"

И ахнет роща, накренясь,
Сорвутся птицы в черный дым,
Сержант лицом уткнется в грязь,
А он таким был молодым!

И руки обжигает ствол -
Ну сколько можно лить свинец?!
Взвод ни на пядь не отошел,
И вот он, вот уже конец!

Развозят пушки на тросах,
Все говорят: "Вставай, вставай"...
И хочется закрыть глаза,
Но ты глаза не закрывай.

"Не закрывай! - кричат грачи,
Ты слышишь, потерпи, родной."
И над тобой стоят врачи,
И кто-то говорит: "Живой".

В осеннем парке городском
Вальсирует листва берез.
Нас листопад почти занес.
А мы лежим упав ничком.

(с) Олег Митяев

Если Бог нас своим могуществом
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?

Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила, -

Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.

В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут праведники нечаянно
Там подглядывать за тобой.

Взял бы в рай с собой расстояния,
Чтобы мучиться от разлук,
Чтобы помнить при расставании
Боль сведённых на шее рук.

Взял бы в рай с собой всё опасности,
Чтоб вернее меня ждала,
Чтобы глаз своих синей ясности
Дома трусу не отдала.

Взял бы в рай с собой друга верного,
Чтобы было с кем пировать,
И врага, чтоб в минуту скверную
По-земному с ним враждовать.

Ни любви, ни тоски, ни жалости,
Даже курского соловья,
Никакой, самой малой малости
На земле бы не бросил я.

Даже смерть, если б было мыслимо,
Я б на землю не отпустил,
Всё, что к нам на земле причислено,
В рай с собою бы захватил.

И за эти земные корысти,
Удивлённо меня кляня,
Я уверен, что Бог бы вскорости
Вновь на землю столкнул меня.

(с) Константин Симонов

Если дорог тебе твой дом,
Где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;

Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчел
И под липой сто лет назад
В землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал...

Если мать тебе дорога -
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье
И стелили ему постель...

Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Взял фашист и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал...

Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоем ходил,
Ту, что долго поцеловать
Ты не смел, - так ее любил, -
Чтоб фашисты ее живьем
Взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем,
Обнаженную, на полу;
Чтоб досталось трем этим псам
В стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви...

Если ты фашисту с ружьем
Не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что Родиной мы зовем, -
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей Родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат,
Пусть фашиста убил сосед, -
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат, -
Это он, а не ты солдат.

Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина, -
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!

1942

Константин Симонов

Изрек пророк:
- Нет Бога, кроме Бога!-
Я говорю:
- Нет мамы, кроме мамы!..-
Никто меня не встретит у порога,
Где сходятся тропинки, словно шрамы.

Вхожу и вижу четки,
на которых
Она в разлуке, сидя одиноко,
Считала ночи, черные, как порох,
И белы дни, летящие с востока.

Кто разожжет теперь огонь в камине,
Чтобы зимой согрелся я с дороги?
Кто мне, любя, грехи отпустит ныне
И за меня помолится в тревоге?

Я в руки взял Коран, тисненный строго,
Пред ним склонялись грозные имамы.
Он говорит:
- Нет Бога, кроме Бога!-
Я говорю:
- Нет Мамы, кроме Мамы!

(с) Расул Гамзатов

О том на Кавказе поныне
Преданье живет неспроста,
Что в проклятой богом теснине
Разверзнуты ада врата.

От века за теми вратами
Посмертно попавшие в ад
С безмолвно кричащими ртами
В огне языкатом горят.

Предел остановок конечных,
И, вдаль устремившие взгляд,
Два горца, два стража извечных,
У врат преисподней стоят.

Черны на обоих одежды,
Как тучи на склонах горы.
Оставь на пороге надежды,
Вступающий в тартарары!

И с огненной бездною рядом
Я встал и спросил часовых:
«Какие грехи наши адом
Караются прежде других?

От предубеждений свободный,
Слыхал я,
что первыми в ад
Бросают за грех первородный
Всех прелюбодеев подряд.

А может, вначале пьянчужек
Бросать туда дьявол горазд,
Где бражникам пенистых кружек
Никто никогда не подаст?

А может, почтенные стражи,
Иной существует черед
И воры возглавить за кражи
Обязаны грешников ход?»

Ответил мне каменный стражник,
Чья пепла седей борода:
«И вор, и любовник, и бражник
Не первыми входят сюда.

Тому предпочтенье, кто ближним
Устраивал ад на земле,
Кто действовал словом облыжным,
В чужом восседая седле.

Кто сам от себя отрекался,
Кто правды не высказал вслух,
Кто плакал, смеялся и клялся
Притворнее всех потаскух».

Затем разомкнулись второго
Печального стража уста:
«Лишь тех мы караем сурово,
В ком совесть была нечиста... »

Я вижу, вы стражи что надо,
Пусть в мире карается зло...
А если и вправду нет ада,
Создать его время пришло.

(с) Расул Гамзатов

(с) Сергей Есенин

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Не говори ни да, ни нет,
Лишь улыбнись ты мне в ответ
В моей руке, твоя рука,
Тонка, изящна и хрупка.
Не нужно слов твои глаза,
Все сами скажут за тебя
Прекрасный взор твой как стрелой
Пробил мне сердце, я тобой...
Теперь болею.
Не в силах я терпеть и ждать
Хочу я поскорей узнать,
Что скажешь, нет мне или да?
А в прочем нет, не нужно слов
Не говори ни да, ни нет
Лишь улыбнись ты мне в ответ!!!

(с) Я 😊

Я верил, я думал и свет мне блеснул наконец:
Создав, навсегда уступил меня року создатель.
Я продан, я больше не божий: ушел продавец
И с явной насмешкой глядит на меня покупатель.

Летящей горою за мною несется вчера,
А завтра меня впереди ожидает как бездна.
Иду, но когда-нибудь в бездну сорвется гора.
Я знаю, я знаю: дорога моя бесполезна!

И то, что я волей себе покоряю людей,
И то, что ночами слетает ко мне вдохновенье,
И то, что я ведаю тайны: поэт, чародей,
Властитель вселенной - тем будет страшнее паденье.

И вот мне приснилось, что сердце мое не болит.
Оно - колокольчик фарфоровый в желтом Китае.
На пагоде пестрой висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи.

А тихая девушка в платье из красных шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С поджатыми ножками, тихо, без мыслей, без слов
Внимательно слушает легкие, легкие звоны.

__________________

Почему вспоминаешься, древность седая?
Как Сатурн от Земли, от меня далека ты.
Я в другую эпоху смеюсь и страдаю,
Легкий ветер нейлона ношу, а не латы.

Я иду по асфальту и шаг мой спокоен...
Только нет - вы в спокойствие это не верьте!
Он живет во мне, дерзкий, обветренный воин,
Он, как зло и добро, обречен на бессмертье.

Приглядитесь получше: вот к цели заветной
Я стремлюсь, обдирая колени и душу,
Я смотрю на вершину в тоске безответной,
Точно тонущий в море на дальнюю сушу.

Наконец-то победа моя и спасенье!
О, вдыхай же вершины живительный холод!
Но шепчу я растерянно, в тайном томленьи:
"Что мне делать с тобой, завоеванный город?"

__________________

Флейты греческой тэта и йота -
Словно ей не хватило молвы -
Неизваянная, без отчета,
Зрела, маялась, шла через рвы.

И ее невозможно покинуть,
Стиснув зубы, ее не унять,
И в слова языком не продвинуть,
И губами вовек не размять.

А флейтист не узнает покоя:
Ему кажется, что он один,
Что когда-то он море родное
Из сиреневых вылепил глин...

Звонким шепотом честолюбивым,
Вспоминающим топотом губ
Он торопится быть бережливым,
Емлет звуки - опрятен и скуп.

Вслед за ним мы его не повторим,
Комья глины в ладонях моря,
И когда я наполнился морем -
Мором стала мне мера моя...

И свои-то мне губы не любы -
И убийство на том же корню -
И невольно на убыль, на убыль
Равноденствие флейты клоню.

__________________

Темных уз земного заточенья
Я ничем преодолеть не мог
И тяжелым панцирем презренья
Я окован с головы до ног.

Иногда со мной бывает нежен
И меня преследует двойник.
Как и я, он также неизбежен
И ко мне внимательно приник.

И, глухую затаив развязку,
Сам себя я вызвал на турнир:
С самого себя срываю маску
И презрительный лелею мир.

Я своей печали не достоин
И моя последняя мечта -
Роковой и краткий гул пробоин
Моего узорного щита.

__________________

Осенний вечер был. Под звук дождя стеклянный
Решал всё тот же я - мучительный вопрос,
Когда в мой кабинет, огромный и туманный,
Вошел тот джентльмен. За ним - лохматый пес.

На кресло у огня уселся гость устало,
И пес у ног его разлегся на ковер.
Гость вежливо сказал: "Ужель еще вам мало?
Пред Гением Судьбы пора смириться, sir".

"Но в старости - возврат и юности, и жара..." -
Так начал я... но он настойчиво прервал:
"Она - всё та ж: Линор безумного Эдгара.
Возврата нет. - Еще? Теперь я всё сказал".

И странно: жизнь была - восторгом, бурей, адом,
А здесь - в вечерний час - с чужим наедине -
Под этим деловым, давно спокойным взглядом,
Представилась она гораздо проще мне...

Тот джентльмен ушел. Но пес со мной бессменно.
В час горький на меня уставит добрый взор,
И лапу жесткую положит на колено,
Как будто говорит: "Пора смириться, sir".

__________________

Я отдам свою боль темноте, но напрасно, ведь снова
Вижу я, как в огне, как в воде, повратившейся вспять,
Ты идешь - я навстречу: не скажем друг другу ни слова:
Знаешь ты, то что я никогда не посмею сказать.

И пусть будет лекарством моей беспощадной печали
Это небо из льда в позолоченной солнцем пыли.
Как восставших из тьмы нас рассветные звезды венчали -
Как изгнанников рая нас ветер прогонит с земли.

__________________

Ударит час
И смутная надежда
В моем сознаньи теплится едва.
Меня покинуть ей дано не прежде,
Чем изойдут последние слова
Из замершей груди.

Сошедши с круга,
Я буду долго тосковать о нем
И ты, в несчастьи верная подруга,
Введешь меня в свой необъятный дом,
Где время, бег свой оборвав однажды,
Подобно волнам повернуло вспять.
И светел день, и в лике Солнца каждом
С тобою возродимся мы опять.

Вообще, я убежден, что лучшие (по силе воздействия и глубине проникновения в суть общечеловеческой проблематики) стихи на современных языках написаны не по-русски. Например:

Can death be sleep, when life is but a dream,
And scenes of bliss pass as a phantom by?
The transient pleasures as a vision seem,
And yet we think the greatest pain's to die.

How strange it is that man on earth should roam,
And lead a life of woe, but not forsake
His rugged path; nor dare he view alone
His future doom which is but to awake.

Мои студенты, услышав это впервые, удивлялись тому, что автор не буддист (и не мог им быть ни при каких обстоятельствах).

Или еще:

Dans un flot de gaze et de soie,
Couples pâles, silencieux,
Ils tournent, et le parquet ploie,
Et vers le lustre qui flamboie
S'égarent demi-clos leurs yeux.

Je pense aux vieux rochers que j'ai vus en Bretagne,
Où la houle s'engouffre et tourne, jour et nuit,
Du même tournoîment que toujours accompagne
Le même bruit.

La valse molle cache en elle
Un languissant aveu d'amour.
L'âme y glisse en levant son aile :
C'est comme une fuite éternelle,
C'est comme un éternel retour.

Je pense aux vieux rochers que j'ai vus en Bretagne,
Où la houle s'engouffre et tourne, jour et nuit,
Du même tournoîment que toujours accompagne
Le même bruit.

Le jeune homme sent sa jeunesse,
Et la vierge dit : « Si j'aimais ? »
Et leurs lèvres se font sans cesse
La douce et fuyante promesse
D'un baiser qui ne vient jamais.

Je pense aux vieux rochers que j'ai vus en Bretagne,
Où la houle s'engouffre et tourne, jour et nuit,
Du même tournoîment que toujours accompagne
Le même bruit.

L'orchestre est las, les valses meurent,
Les flambeaux pâles ont décru,
Les miroirs se troublent et pleurent.
Les ténèbres seules demeurent,
Tous les couples ont disparu.

Je pense aux vieux rochers que j'ai vus en Bretagne,
Où la houle s'engouffre et tourne, jour et nuit,
Du même tournoîment que toujours accompagne
Le même bruit.

С какой высоты брошен этот взгляд? Остается лишь тщиться взомнить. 😊

А из сохранившегося на русском языке сопоставимым по глубине, воздействию и уровню поэтического мастерства (критерий которого - передача максимума смысла минимумом выразительных средств) считаю стихотворение, приведенное ниже, хотя больше у этого автора ничего подобного не наблюдается. От него веет (очень ощутимо и мощно) чем-то невыразимо древним, почти не сохранившимся в исторической памяти современного человечества, но существующим всегда. Возможно, это и есть лучшее стихотворение: лично мне не известно, чтобы кому-то удавалось подобное.

В горнице моей светло:
Это от ночной звезды.
Матушка возьмет ведро -
Молча принесет воды.

Красные цветы мои
В садике завяли все,
Лодка на речной мели
Скоро догниет совсем.

Дремлет на стене моей
Ивы кружевная тень.
Завтра у меня под ней
Будет хлопотливый день.

Буду поливать цветы,
Думать о моей судьбе,
Буду до ночной звезды
Лодку мастерить себе.

Хотя, вот: сказал, что ничего у него больше подобного нет и, видимо, ошибся. За один "пустынный свет на звездных берегах" ему надо ставить памятник. 😊

Взбегу на холм
и упаду
в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву.
Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг
В крови и в жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя...

Россия, Русь - куда я ни взгляну...
За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя...
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы.
Они несут на флагах черный крест,
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окрест,
А лес крестов
в окрестностях
России.
Кресты, кресты...

Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они - и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье,
И надо мной - бессмертных звезд Руси,
Спокойных звезд безбрежное мерцанье...

И о поэтах вообще:

За городом вырос пустынный квартал
На почве болотной и зыбкой.
Там жили поэты, - и каждый встречал
Другого надменной улыбкой.

Напрасно и день светозарный вставал
Над этим печальным болотом;
Его обитатель свой день посвящал
Вину и усердным работам.

Когда напивались, то в дружбе клялись,
Болтали цинично и прямо.
Под утро их рвало. Потом, запершись,
Работали тупо и рьяно.

Потом вылезали из будок, как псы,
Смотрели, как море горело.
И золотом каждой прохожей косы
Пленялись со знанием дела.

Разнежась, мечтали о веке златом,
Ругали издателей дружно.
И плакали горько над малым цветком,
Над маленькой тучкой жемчужной...

Так жили поэты. Читатель и друг!
Ты думаешь, может быть, - хуже
Твоих ежедневных бессильных потуг,
Твоей обывательской лужи?

Нет, милый читатель, мой критик слепой!
По крайности, есть у поэта
И косы, и тучки, и век золотой,
Тебе ж недоступно все это!..

Ты будешь доволен собой и женой,
Своей конституцией куцей,
А вот у поэта - всемирный запой,
И мало ему конституций!

Пускай я умру под забором, как пес,
Пусть жизнь меня в землю втоптала, -
Я верю: то бог меня снегом занес,
То вьюга меня целовала!

как-то тут у вас всё серьёзно

СЕЛЁДКА

Ах, какая, братцы, мука,
И какая б***ь, х**ня -
Я селёдку ем без лука.
Лука нету у меня.

То, что в доме нет картошки -
Х** с ней, нет ее давно,
То, что хлеба нет ни крошки -
Тоже, в общем-то, говно,
но -

Все облазил, вплоть до ванной,
В каждый заглянул пакет -
Нету луковицы сраной.
Сраной луковицы нет!

Я вообще молчу про водку,
Водку помнить - это спесь.
Ем е**чую селёдку!
Х*ли делать - надо есть.

Не еда, а волхвованье -
Медитирую, жую,
Про раздельное питанье
Сам с собою говорю...

Между прочим, даже вкусно.
Как распробуешь - поймешь.
Поначалу вроде грустно,
А теперь - так х** уймешь.

За окошком дело к маю,
Солнце - Огненная Пещь.
А я селёдочку вкушаю,
За***тельская вещь!

Если б мне немного чаю
(Это я уже пою)...
Нету чаю - не серчаю,
Я водичкою запью.

А еще окно открыто,
И разложена кровать,
Ложка-вилка перемыта!
Все, п****ц. Пошел читать.

c С. Калугин

Один телец висит высоко в небесах,
Другой своим хребтом поддерживает прах.
А меж обоими тельцами, - поглядите, -
Какое множество ослов пасет аллах!

СергейиЧ
как-то тут у вас всё серьёзно

................

c С. Калугин

Тады вот: 😊

Много желаний имеет поэт,
только признаться настала пора:
лучше и чище желания нет,
чем наебениться прямо с утра.

Пусть не поэт ты, а просто банкир,
весь ты в бабле, а не в муках пера -
срал ты на банк и финансовый мир,
так тебе хочется ебнуть с утра.

В номере люкс ты в раздумьях лежишь:
ланч у посла, вечер в Гранд-Опера.
Шепчет за окнами блядский Париж:
в жопу посла, наебенься с утра!

Вот ты проснулся в постели чужой,
взглядом скользишь по изгибу бедра:
чтобы любовь не казалася лжой,
хочется вусмерть нажраться с утра.

Будь не банкир, не поэт, не юрист -
мент постовой, все дружки - мусора,
мысль лишь одна тебя точит, как глист:
как же по кайфу нажраться с утра!

Вот ты косой на дороге стоишь,
и объезжают тебя шофера.
Что, я не в форме, я голый? Пиздишь!
Как же приятно нажраться с утра!

Ты работяга. Жизнь, точно, не мед,
чуть рассвело - на работу пора.
Нахуй он нужен, родимый завод!
Сука, как хочется ебнуть с утра!

Че ты ко мне приебался, прораб?
Красная морда? Да в цехе жара!
Ты бы кондишн тут сделал хотя б.
Ох, как же здорово ебнуть с утра!

Путин не квасит? Медведев? Ну-ну.
Просто закваской жидки фраера.
Ельцин вот пил - но не пропил страну!
Как он, кормилец, ебошил с утра!

В небе тусуется солнечный круг,
где-то по телеку слышно: ура!
Вышел на улицу - пьянка вокруг,
в праздник - святое нажраться с утра.

Праздников много у нас на Руси,
а на планете - вообще до хера.
Жаль, что на все нехватает мне сил.
Как же прекрасно нажраться с утра!

Многие стихотворения Киплинга люблю.

------------
Серые глаза - рассвет,
Пароходная сирена,
Дождь, разлука, серый след
За винтом бегущей пены.
Черные глаза - жара,
В море сонных звезд скольженье
И у борта до утра
Поцелуев отраженье.
Синие глаза - луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья.
Карие глаза - песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.
Нет, я не судья для них,
Просто без суждений вздорных
Я четырежды должник
Синих, серых, карих, черных.
Как четыре стороны
Одного того же света,
Я люблю - в том нет вины -
Все четыре этих цвета.

СТИХИ О ТРЕХ КОТИКОЛОВАХ
Перевод В. и М. Гаспаровых
В японских землях, где горят
бумажные фонари,
У Бладстрит Джо на всех языках
болтают и пьют до зари.
Над городом веет портовый шум,
и не скажешь бризу, не дуй!
От Иокогамы уходит отлив,
на буй бросая буй.
А в харчевне Циско вновь и вновь
говорят сквозь водочный дух
Про скрытый бой у скрытых скал,
Где шел «Сполох» и «Балтику» гнал,
а «Штральзунд» стоял против двух.
Свинцом и сталью подтвержден, закон Сибири скор.
Не смейте котиков стрелять у русских Командор!
Где хмурое море ползет в залив меж береговых кряжей,
Где бродит голубой песец, там матки ведут голышей.
Ярясь от похоти, секачи ревут до сентября,
А после неведомой тропой уходят опять в моря.
Скалы голы, звери черны, льдом покрылась мель,
И пазори играют в ночи, пока шумит метель.
Ломая айсберги, лед круша, слышит угрюмый бог,
Как плачет лис и северный вихрь трубит в свой снежный рог.
Но бабы любят щеголять и платят без помех,
И вот браконьеры из года в год идут по запретный мех.
Японец медведя русского рвет, и британец не хуже рвет,
Но даст американец-вор им сто очков вперед.
Под русским флагом шел «Сполох», а звездный лежал в запас,
И вместо пушки труба через борт - пугнуть врага в добрый час.
(Они давно известны всем - «Балтика», «Штральзунд», «Сполох»,
Они триедины, как сам Господь, и надо петь о всех трех.)
Сегодня «Балтика» впереди - команда котиков бьет,
И котик, чуя смертный час, в отчаянье ревет.
Пятнадцать тысяч отменных шкур - ей-богу, куш не плох,
Но, выставив пушкой трубу через борт, из тумана вышел «Сполох».
Горько бросить корабль и груз - пусть забирает черт! -
Но горше плестись на верную смерть во Владивостокский порт
Забывши стыд, как кролик в кусты, «Балтика» скрыла снасть,
И со «Сполоха» лодки идут, чтоб краденое красть.
Но не успели они забрать и часть добычи с земли,
Как крейсер, бел, как будто мел, увидели вдали:
На фоке плещет трехцветный флаг, нацелен пушечный ствол,
От соли была труба бела, но дым из нее не шел.
Некогда было травить якоря - да и канат-то плох,
И, канат обрубив, прямо в отлив гусем летит «Сполох».
(Ибо русский закон суров - лучше пуле подставить грудь,
Чем заживо кости сгноить в рудниках, где роют свинец и ртуть)
«Сполох» не проплыл и полных двух миль, и не было залпа вслед;
Вдруг шкипер хлопнул себя по бедру и рявкнул в белый свет:
«Нас взяли на пушку, поймали на блеф - или я не Том Холл!
Здесь вор у вора дубинку украл и вора вор провел!
Нам платит деньги Орегон, а мачты ставит Мэн,
Но нынче нас прибрал к рукам собака Рубен Пэн!
Он шхуну смолил, он шхуну белил, за пушки сошли два бревна,
Но знаю я <Штральзунд» его наизусть - по обводам это она!
Встречались раз в Балтиморе мы, нас с ним дважды видал
Бостон, Но на Командоры в свой худший день явился сегодня он -
В тот день, когда решился он отсюда нам дать отбой, -
С липовыми пушками, с брезентовою трубой!
Летим же скорей за «Балтикой», спешим назад во весь дух,
И пусть сыграет Рубен Пэн - в одиночку против двух!>
И загудел морской сигнал, завыл браконьерский рог,
И мрачную «Балтику» воротил, что в тумане шла на восток.
Вслепую ползли обратно в залив меж водоворотов и скал,
И вот услыхали: скрежещет цепь - «Штральзунд» якорь свой выбирал.
И бросили зов, ничком у бортов, с ружьями на прицел.
«Будешь сражаться, Рубен Пэн, или начнем раздел?»
Осклабился в смехе Рубен Пэн, достав свежевальный нож
«Да, шкуру отдам и шкуру сдеру - вот вам мой дележ!
Шесть тысяч в Иеддо я везу товаров меховых,
А божий закон и людской закон - не северней сороковых!
Ступайте с миром в пустые моря - нечего было лезть!
За вас, так и быть, буду котиков брать, сколько их ни на есть».
Затворы щелкнули в ответ, пальцы легли на курки -
Но складками добрый пополз туман на безжалостные зрачки.
По невидимой цели гремел огонь, схватка была слепа,
Не птичьей дробью котиков бьют - от бортов летела щепа.
Свинцовый туман нависал пластом, тяжелела его синева -
Но на «Балтике» было убито три и на «Штральзунде» два.
Увидишь, как, где скрылся враг, коль не видно собственных рук?
Но, услышав стон, угадав, где он, били они на звук.
Кто Господа звал, кто Господа клял, кто Деву, кто черта молил -
Но из тумана удар наугад обоих навек мирил.
На взводе ухо, на взводе глаз, рот скважиной на лице,
Дуло на борт, ноги в упор, чтобы не сбить прицел.
А когда затихала пальба на миг - руль скрипел в тишине,
И каждый думал «Если вздохну - первая пуля мне».
И вот они услыхали хрип - он шел, туман скребя, -
То насмерть раненный Рубен Пэн оплакивал себя.
«Прилив пройдет сквозь Фанди Рейс, проплещет налегке,
А я не пройду, не увижу следов на темном сыром песке.
И не увижу я волны, и тралеров, тронутых ей,
И не увижу в проливе огней на мачтах кораблей.
Гибель мою в морском бою, увы, я нынче нашел,
Но есть божий закон и людской закон, и вздернут тебя, Том Холл!»
Том Холл стоял, опершись на брус: «Ты сам твердить привык:
Божий закон и людской закон - не северней сороковых!
Предстань теперь пред божий суд - тебе и это честь!
А я утешу твоих вдов, сколько их ни на есть».
Но заговоренное ружье вслепую со «Штральзунда» бьет,
И сквозь мутный туман разрывной жакан ударил Тома в живот.
И ухватился Том Холл за шкот, и всем телом повис на нем,
Уронивши с губ: «Подожди меня, Руб, - нас дьявол зовет вдвоем.
Дьявол вместе зовет нас, Руб, на убойное поле зовет,
И пред Господом Гнева предстанем мы, как котик-голыш предстает.
Ребята, бросьте ружья к чертям, было время счеты свести.
Мы отвоевали свое. Дайте нам уйти! Эй, на корме, прекратить огонь! <Балтика», задний ход!
Все вы подряд отправитесь в ад, но мы с Рубом пройдем вперед!>
Качались суда, струилась вода, клубился туманный кров,
И было слышно, как капала кровь, но не было слышно слов.
И было слышно, как борта терлись шов о шов,
Скула к скуле во влажной мгле, но не было слышно слов.
Испуская дух, крикнул Рубен Пэн: «Затем ли я тридцать лет
Море пахал, чтобы встретить смерть во мгле, где просвета нет?
Проклятье той работе морской, что мне давала хлеб, -
Я смерть вместо хлеба от моря беру, но зачем же конец мой слеп?
Чертов туман! Хоть бы ветер дохнул сдуть у меня с груди
Облачный пар, чтобы я сумел увидеть синь впереди!»
И добрый туман отозвался на крик: как парус, лопнул по шву,
И открылись котики на камнях и солнечный блеск на плаву.
Из серебряной мглы шли стальные валы на серый уклон песков,
И туману вслед в наставший свет три команды бледнели с бортов.
И красной радугой била кровь, пузырясь по палубам вширь,
И золото гильз среди мертвецов стучало о планширь,
И качка едва ворочала тяжесть недвижных тел, -
И увидели вдруг дела своих рук все, как им бог велел.
Легкий бриз в парусах повис между высоких рей,
Но никто не стоял там, где штурвал, легли три судна в дрейф.
И Рубен в последний раз захрипел хрипом уже чужим.
«Уже отошел? - спросил Том Холл. - Пора и мне за ним».
Глаза налились свинцовым сном и по дальнему дому тоской,
И он твердил, как твердят в бреду, зажимая рану рукой:
«Западный ветер, недобрый гость, солнце сдувает в ночь.
Красные палубы отмыть, шкуры грузить - и прочь!
<Балтика», «Штральзунд» и «Сполох», шкуры делить на троих!
Вы увидите землю и Толстый Мыс, но Том не увидит их.
На земле и в морях он погряз в грехах, черен был его путь,
Но дело швах, после долгих вахт он хочет лечь и уснуть.
Ползти он готов из моря трудов, просоленный до души, -
На убойное поле ляжет он, куда идут голыши.
Плывите на запад, а после на юг - не я штурвал кручу!
И пусть есиварские девки за Тома поставят свечу.
И пусть не привяжут мне груз к ногам, не бросят тонуть в волнах -
На отмели заройте меня, как Беринга, в песках.
А рядом пусть ляжет Рубен Пэн - он честно дрался, ей-ей, -
И нас оставьте поговорить о грехах наших прошлых дней!..>
Ход наугад, лот вперехват, без солнца в небесах.
Из тьмы во тьму, по одному, как Беринг - на парусах.
Путь будет прост лишь при свете звезд для опытных пловцов:
С норда на вест, где Западный Крест, и курс на Близнецов.
Свет этих вех ясен для всех, а браконьерам вдвойне
В пору, когда секачи ведут стаю среди камней.
В небо торос, брызги до звезд, черных китов плеск,
Котик ревет - сумерки рвет, кроет ледовый треск.
Мчит ураган, и снежный буран воет русской пургой -
Георгий Святой с одной стороны и Павел Святой - с другой!
Так в шквалах плывет охотничий флот вдали от берегов,
Где браконьеры из года в год идут на опасный лов.
А в Иокогам е сквозь чад твердят,
сквозь водочный дух вслух
Про скрытый бой у скрытых скал,
Где шел «Сполох» и «Балтику» гнал,
а «Штральзунд» стоял против двух.

====================================
В стволе pевольвеpа

Я пpивыкаю быть скpученным в сфеpы
Угольной пыли, селитpы и сеpы.
Я пpимеpзаю к зеpкалу
Полиpованной стали кpохотным телом
Изъеденным молью...

Я пpоживаю в стволе pевольвеpа
В белой гоpячке плюющего кpовью,
Даpы пpиносящего белым снегом...

Hе дай бог куpок соpвется пьяный,
Боек удаpит в спину больно...
Телегpаммы
Да жеpтва в белом платье...
Да я на память
В шкафу у чьей-то мамы...

Господи, дай мне сил заклинить в чеpном дуле!
Я не хочу...

В кpуглом окошке пастушки до лели
Тем, кто не знает веpоятной цели -
Голое стоянье под pадугой.
Сектоp обстpела, инстpукции кpатки.
Металлическим лязгом голоса сзади -
А ну, полетели...

Я упиpаюсь жаpеным мясом
В четыpе винтом наpезные канавки...

Господи, дай мне силы!
Господи, дай мне силы
Заклинить в чеpном дуле...
В чеpном... Я не хочу...
Лечу...

1992.

====================================

Mit song: Веня Дpкин - Hибелунг

Кратость сестра таланта.

Из полутемной залы, вдруг,
Ты выскользнула в легкой шали -
Мы никому не помешали,
Мы не будили спящих слуг...

Осип Мандельштам. 1908 г.

Блин, может не в тему, но песенки Бульдога Харламова из камеди вспомнил, которые под гитару поет.
😊 😊 😊

Antoxa-77rus
Кратость сестра таланта.

Из полутемной залы, вдруг,
Ты выскользнула в легкой шали -
Мы никому не помешали,
Мы не будили спящих слуг...

Осип Мандельштам. 1908 г.

Когда на площадях и в тишине келейной
Мы сходим медленно с ума,
Холодного и чистого рейнвейна
Предложит нам жестокая зима.

В серебряном ведре нам предлагает стужа
Валгаллы белое вино
И светлый образ северного мужа
Напоминает нам оно.

Но северные скальды грубы -
Не знают радостей игры
И северным дружинам любы
Янтарь, пожары и пиры.

Им только снится воздух юга,
Чужого неба волшебство.
И все-таки упрямая подруга
Откажется попробовать его.

Майор
====================================
В стволе pевольвеpа

Я пpивыкаю быть скpученным в сфеpы
Угольной пыли, селитpы и сеpы.
Я пpимеpзаю к зеpкалу
Полиpованной стали кpохотным телом
Изъеденным молью...

Я пpоживаю в стволе pевольвеpа
В белой гоpячке плюющего кpовью,
Даpы пpиносящего белым снегом...

Hе дай бог куpок соpвется пьяный,
Боек удаpит в спину больно...
Телегpаммы
Да жеpтва в белом платье...
Да я на память
В шкафу у чьей-то мамы...

Господи, дай мне сил заклинить в чеpном дуле!
Я не хочу...

В кpуглом окошке пастушки до лели
Тем, кто не знает веpоятной цели -
Голое стоянье под pадугой.
Сектоp обстpела, инстpукции кpатки.
Металлическим лязгом голоса сзади -
А ну, полетели...

Я упиpаюсь жаpеным мясом
В четыpе винтом наpезные канавки...

Господи, дай мне силы!
Господи, дай мне силы
Заклинить в чеpном дуле...
В чеpном... Я не хочу...
Лечу...

1992.

====================================

Mit song: Веня Дpкин - Hибелунг

Я пущенная стрела
И нет зла в моем сердце, но
Кто-то должен будет упасть
Все равно...

Лежу на чужой жене,
потолок прилипает к жопе,
но мы не ропщем -
делаем коммунистов,
назло буржуазной Европе!

Пусть хуй мой
как мачта топорщится!
Мне все равно,
кто подо мной -
жена министра
или уборщица!

(с)Маяковский

Иннокентий Анненский

СМЫЧОК И СТРУНЫ
Какой тяжелый, темный бред!
Как эти выси мутно-лунны!
Касаться скрипки столько лет
И не узнать при свете струны!

Кому ж нас надо? Кто зажег
Два желтых лика, два унылых...
И вдруг почувствовал смычок,
Что кто-то взял и кто-то слил их.

"О, как давно! Сквозь эту тьму
Скажи одно: ты та ли, та ли?"
И струны ластились к нему,
Звеня, но, ластясь, трепетали.

"Не правда ль, больше никогда
Мы не расстанемся? довольно?.."
И скрипка отвечала да,
Но сердцу скрипки было больно.

Смычок все понял, он затих,
А в скрипке эхо все держалось...
И было мукою для них,
Что людям музыкой казалось.

Но человек не погасил
До утра свеч... И струны пели...
Лишь солнце их нашло без сил
На черном бархате постели.

Кому сказать, как все мне надоели,
Как жить неутешительно-непросто?
Как задолбали люди, звери, ели,
Березы над задумчивым погостом,
И трепетные пальцы, что листали
Судьбы моей печальные страницы?
Кому поведать, как меня достали
Прекрасных ведьм пушистые ресницы?
И злой пророк, что над кроватью ахал,
Чудесную судьбу мою пророча.
И небосвод, что так меня затрахал
Неутомимой сменой дня и ночи.
(c) х.з.ч.

Я люблю Ваших глаз
Овальчики
Я в нокауте
В первом же раунде,
Ваши тонкие в кольцах
Пальчики
Крепко держат меня
За "Баунти",
А от пальчиков Ваших
Веет морозом,
Я очень прошу Вас:
Так крепко не надо,
Там нежная, сочная
Мякоть кокоса
И толстый-толстый...
Слой шоколада

Мне бы сладко петь,
Не реветь, не хрипеть.
Малевать закаты и зори.
Заиметь гибкий нюх,
Ублажать тонкий слух,
Не тревожить рубцы и мозоли.

Мне б гордыню смирить,
Корни испепелить.
Потакать разнузданной дряни.
Сунуть уши под плеть,
И душой умереть
В кулаки не сжав сильные длани.

Эх, мне бы тихо прожить,
Рот песком заложить.
Заковать разум в звоны-вериги.
Молча слюни глотать,
Да прорехи латать.
Не совать нос в крамольные книги.

Дима Ревякин.

одно из моих.. написано для любимого человека когда-то..

Ты видишь свет и твое сердце
Заставит разум бежать прочь
И сумасшедшее блаженство
Нас испытать заставит ночь
Я стану теплым летним ветром
Я думаю, что так смогу
И ласковым прикосновеньем тебя я нежно обниму
Я стану музыкой вечерней
И проникая в твою суть
Ты будешь думать о Вселенной
Я вновь не дам тебе уснуть
Уйдет зима, забрав ненастье
Я стану дождиком лесным
Слезами радости и счастья
Ты можешь плакать вместе с ним
Мы будем в облаках кружиться
И не сумеет так никто
Ты - грандиозная частица
И без тебя весь мир- ничто.

Dixi11, позвольте поприветствовать вас.
Джентельмены, среди нас дама.

Ее глаза на звезды не похожи.
Нельзя уста кораллами назвать.
Не белоснежна плеч открытых кожа
И черной проволокой вьется прядь.

С дамасской розой алой или белой
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело.
Не как фиалки нежный лепесток.

В ней не отищешь совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.

Но с теми ты сравнишь ее едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали!

Шекспир.
за точность не ручаюсь, по памяти.

sha-man, спасибо за смену тонов, мне приятно)

это вам.. это из последнего, немного депрессивно, но у меня много печальных стихотворений)

Тихо плакали свечи.. Терялись..
Не любили друг друга - не знались..
Не прощались друг с другом при встрече
Не считали ошибки увечьем.
Тихо падали звезды - ловили..
Свои души мы в них заложили.
Чьи-то губы взахлеб целовали
И не ведая душу продали..
Тихо капали слезы.. молились..
Чтобы души назад возвратились.
И что их навсегда потеряли
Нам деревья листовй прошептали.

______________________________________________

Все-таки надо разбавить немного)

Ощущения о Ганзе.. о хороших людях, которые здесь давно и не очень, многие дружны и эту сплоченность, уважение и поддержку можно часто наблюдать.

Взмывая ввысь, летит порхая
Большая птиц крылатых стая
И взмах крыла всего лишь миг
Секунда жизни, сердца крик
Навстречу ветру солнцу свету..
Слепит глаза и сладок воздух
И хочется еще быстрее!!..
Где ты? Где ты?
Я - здесь, шепнет на ухо кто-то..
Ты обернешься..
Вот он..вот он..

Бесшумный строй, с тобой летящий
Неважно дождь иль зной палящий..
Всегда с тобой, всегда в пути.
Покуда будешь жить - летим..
И взмах крыла всего лишь миг..
Секунда жизни.. сердца крик.

Сижу один, смотрю в окно,
И не звезды на небе,
Сплошная пошлость лишь
Девятитажных подмосковных крыш.
Сижу с тоской в бокале,
Шпень глажу позолоченный на Себе,
А где то там вдали есть Лондон и Париж)))

Шпень глажу позолоченный на Себе,
А где то там вдали есть Лондон и Париж)))

😀 😀

Восхождение чёрной луны
-----------------------

Из-за дальних гор, из-за древних гор
Да серебряной плетью река рассекала степи скулу.
Белый дрок в костер, бересклет в костер
Над обрывом стою - Боги! Боги! Как берег крут!

Мертвой свастикой в небе орел повис
Под крылом кричат ледяные ветра.
Я не вижу, но знаю - он смотрит вниз
На холодный цветок моего костра

Мир припал на брюхо, как волк в кустах,
Мир почувствовал то, что я знаю с весны -
Что приблизилось время Огня в Небесах,
Что приблизился час восхождения чёрной Луны.

Я когда-то был молод - так же, как ты.
Я ходил Путем Солнца - так же, как ты.
Я был Светом и Сутью - так же, как ты.
И был Частью Потока - так же, как ты!

Но с тех пор, как Она подарила мне взор
Леденящие вихри вошли в мои сны
И все чаще мне снились обрыв и костер
И мой танец в сиянии чёрной Луны

Я готов был собакой стеречь ее кров
Ради счастья застыть под хозяйской рукой
Ради права коснуться губами следов
Мне оставленных узкою, легкой стопой

А ночами я плакал, и бил себя в грудь.
Чтоб не слышать, как с каждым сердечным толчком
Проникает все глубже, да в самую суть
Беспощадный, холодный осиновый кол

Бог мой, это не ропот - кто вправе роптать,
Слабой персти ли праха рядиться с Тобой,
Я хочу просто страшно, неслышно сказать -
Ты не дал, я не принял дороги иной,

И в этом мире мне нечего больше терять,
Кроме мертвого чувства предельной вины -
Оттого я пришел сюда петь и плясать
В восходящих потоках сияния чёрной Луны !

Я пришел сюда из-за дальних гор
Ибо ныне я знаю, что делать с собой
В шесть сторон кроплю, обхожу костер
Подношу к губам горьких трав настой

Бог мой! Свастикой в небе орел повис
Под крылом, крича, умирают ветра,
Вот Она подходит, чтоб взять меня вниз.
Чтобы влить в меня жажду рассечь себя

Я раскрыл себе грудь алмазным серпом,
И подставил, бесстыдно смеясь и крича,
Обнаженного сердца стучащийся ком
Леденящим, невидимым черным лучам

Ведь в этом мире мне нечего больше терять
Кроме мертвого чувства предельной вины
Мне осталось одно - это петь и плясать
В затопившем Вселенную пламени чёрной Луны.

c С. Калугин
Октябрь 1992

Баллада о тыдыхе
(Звонок любимой из травматологического отделения)
-------------------------------------------------

Дарова, бля, короче, ты как ваще, короче,
Короче, тут, короче, такое, что ваще,
Мы с этими, короче, и с этим, блин, короче,
Короче ты врубилась, короче в общем, все.

Короче мы такие, идем все вот такие,
И тут они такие, и мы такие "Оп!"
И тут один, короче, брателло мой, короче,
Ваще тупой короче, короче долбоёб.

И он на них "Ага, бля!", они такие "Чо, бля?"
А он такой "Не понял!", они ему - тыдынц!
И он такой "Ну всё, бля!", и мы такие "О, бля!"
Короче, понеслася, короче, сука, дынц!

И мы такие - хопа! они такие - раз, бля!
А я такой "Стоять, бля! Короче, всем пиздец!"
Тут этот наш мудак, бля, мне сука, сзади - тых, бля
Ну типа, промахнулся, короче, молодец!

И я такой "Ага, бля!", стою такой - поймал, бля,
Прикинь, такой - стою, бля, тут эти мне - тыдынц!
И я такой - тыдых, бля, упал такой, тыдых, бля,
Прикинь, такой, тыдых, бля, и всё такое - мдысь...

А тут менты - фигак, бля, со всех сторон фигак, бля,
И все такие - "Опа!", а я такой лежу!
И эти только свисть, бля, а я такой - "Куда, бля!",
А эти только шмыг, бля, а я, бля, торможу.

И мент такой - "ну, чё, бля?" а я такой "Ничё, бля!"
А он такой "Ты чё, бля, ваще, бля, оборзел?"
И мне такой - раз, бля, и я такой - тыдых, бля,
Ваще, бля, отрубился, короче, беспредел!

Короче, ты, короче, ну это, ты, короче,
Короче, ну ты это, короче, приезжай!
Ну как - уже нормально, да не - ваще нормально,
Ну говорю - нормально! Ну ладно, всё, давай!

c С. Калугин

...И горький привкус мудрости в делах,
И скользкий край давно уже привычен,
И лишь слегка растравливает страх,
Спасая организм от безразличья.
Пришло уменье жить на шаг вперед,
В любом начале видеть окончанье,
И даже срыв в рискованный полет
Рассчитан. Осторожное молчанье
Весомее, чем глупые слова.
Безвкусна месть. Желанная когда-то
Уверенность в способности сломать
Давно испытана. И как-то пустовато
Вокруг, хотя присутствует успех.
И не нужны ни ангелы, ни черти:
И нет лекарства, если только смех
Не лечит все. За исключеньем смерти.

(с) х.з.ч.

Ygo
(с) х.з.ч.

Из любимого

Сусальным золотом горят
В лесах рождественские елки,
В кустах игрушечные волки
Глазами страшными глядят.

О, вещая моя печаль,
О, тихая моя свобода
И неживого небосвода
Всегда смеющийся хрусталь!

Осип

ну и еще

Однажды я шел Арбатом.
Бог ехал в пяти машинах.
От страха почти горбата,
В своих пальтишках мышиных
Рядом дрожала охрана.
Было поздно и рано.
Серело. Брезжило утро.
Он глянул жестоко, мудро
Своим всевидящим оком,
Всепроницающим взглядом.

Мы все ходили под богом.
С богом почти что рядом.

...И горький привкус мудрости в делах,
И скользкий край давно уже привычен,
И лишь слегка растравливает страх,
Спасая организм от безразличья.
Пришло уменье жить на шаг вперед,
В любом начале видеть окончанье,
И даже срыв в рискованный полет
Рассчитан. Осторожное молчанье
Весомее, чем глупые слова.
Безвкусна месть. Желанная когда-то
Уверенность в способности сломать
Давно испытана. И как-то пустовато
Вокруг, хотя присутствует успех.
И не нужны ни ангелы, ни черти:
И нет лекарства, если только смех
Не лечит все. За исключеньем смерти.

уже в который раз перечитываю строки.
На мой взгляд - это первое место.
Пронзает до дрожи.

Вот автор.
http://www.svistok.ru/users/laerta/txt/

to: Просто Серый
х.з.ч - Хто Знает Чьё оно... 😊

Dixi11
Пронзает до дрожи.

а это чьё:

Я - дождь и сумерки... Я - тихая, но - сила,
Я - Тень, идущая по следу Дня
На мягких лапах. Все, что было,
Теряет цвет и форму. Сквозь меня
Приходит Ночь. Почти неуловимо,
Пронизанная сотнями огней
Погасших свеч - проходит сквозь и мимо,
Я - Тень из Тьмы и растворяюсь в ней.

МИГЕЛЬ ЭРНАНДЕС

Наваха, зарница смерти,
как птица, нежна и зла,
круги надо мною чертит
косой полосой крыла.

Ночной метеор безлюдья,
вершит она свой полёт
и где-то под левой грудью
угрюмые гнёзда вьёт.

Зрачки мои - окна в поле,
где бродит забытый смех;
висок мой чернее смоли,
а сердце - как белый снег.

И я в ворота июня,
гонимый крыльями зла,
вхожу, как серп новолунья
во тьму глухого села.

Печалей цвет паутинный,
ресницы слёз солоней
и край дороги пустынной -
и нож, как птица, над ней.

Куда от него забиться,
стучать у каких дверей?..
Судьба моя - морем биться
о берег судьбы твоей.

Любовью, бедой ли, шквалом
завещана эта связь?
Не знаю, но вал за валом
встаёт и встаёт, дробясь.

И только смерть не обманет
царя над ложью земной.
Пусть яростней птица ранит -
последний удар за мной!

Лети же, над сердцем рея,
и падай! Придёт черёд -
и след мой жёлтое время
на старом снимке сотрёт.

Мне очень нравится это стихотворение И.Бродского:

Джон Донн уснул, уснуло все вокруг.
Уснули стены, пол, постель, картины,
уснули стол, ковры, засовы, крюк,
весь гардероб, буфет, свеча, гардины.
Уснуло все. Бутыль, стакан, тазы,
хлеб, хлебный нож, фарфор, хрусталь, посуда,
ночник, белье, шкафы, стекло, часы,
ступеньки лестниц, двери. Ночь повсюду.
Повсюду ночь: в углах, в глазах, в белье,
среди бумаг, в столе, в готовой речи,
в ее словах, в дровах, в щипцах, в угле
остывшего камина, в каждой вещи.
В камзоле, башмаках, в чулках, в тенях,
за зеркалом, в кровати, в спинке стула,
опять в тазу, в распятьях, в простынях,
в метле у входа, в туфлях. Все уснуло.
Уснуло все. Окно. И снег в окне.
Соседней крыши белый скат. Как скатерть
ее конек. И весь квартал во сне,
разрезанный оконной рамой насмерть.
Уснули арки, стены, окна, все.
Булыжники, торцы, решетки, клумбы.
Не вспыхнет свет, не скрипнет колесо:
Ограды, украшенья, цепи, тумбы.
Уснули двери, кольца, ручки, крюк,
замки, засовы, их ключи, запоры.
Нигде не слышен шепот, шорох, стук.
Лишь снег скрипит. Все спит. Рассвет не скоро.
Уснули тюрьмы, за'мки. Спят весы
средь рыбной лавки. Спят свиные туши.
Дома, задворки. Спят цепные псы.
В подвалах кошки спят, торчат их уши.
Спят мыши, люди. Лондон крепко спит.
Спит парусник в порту. Вода со снегом
под кузовом его во сне сипит,
сливаясь вдалеке с уснувшим небом.
Джон Донн уснул. И море вместе с ним.
И берег меловой уснул над морем.
Весь остров спит, объятый сном одним.
И каждый сад закрыт тройным запором.
Спят клены, сосны, грабы, пихты, ель.
Спят склоны гор, ручьи на склонах, тропы.
Лисицы, волк. Залез медведь в постель.
Наносит снег у входов нор сугробы.
И птицы спят. Не слышно пенья их.
Вороний крик не слышен, ночь, совиный
не слышен смех. Простор английский тих.
Звезда сверкает. Мышь идет с повинной.
Уснуло все. Лежат в своих гробах
все мертвецы. Спокойно спят. В кроватях
живые спят в морях своих рубах.
По одиночке. Крепко. Спят в объятьях.
Уснуло все. Спят реки, горы, лес.
Спят звери, птицы, мертвый мир, живое.
Лишь белый снег летит с ночных небес.
Но спят и там, у всех над головою.
Спят ангелы. Тревожный мир забыт
во сне святыми - к их стыду святому.
Геенна спит и Рай прекрасный спит.
Никто не выйдет в этот час из дому.
Господь уснул. Земля сейчас чужда.
Глаза не видят, слух не внемлет боле.
И дьявол спит. И вместе с ним вражда
заснула на снегу в английском поле.
Спят всадники. Архангел спит с трубой.
И кони спят, во сне качаясь плавно.
И херувимы все - одной толпой,
обнявшись, спят под сводом церкви Павла.
Джон Донн уснул. Уснули, спят стихи.
Все образы, все рифмы. Сильных, слабых
найти нельзя. Порок, тоска, грехи,
равно тихи, лежат в своих силлабах.

А еще люблю поэзию Р.Киплинга, да и вообще, поэзия многих британских поэтов симпатична.

любимое, наверное, на данный момент, стихотворение

Л.В. Лифшицу

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
тоже И. Бродский

и еще

Гамлет

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
Б. Пастернак

Эти стихотворные баяны определяют всю мою жизнь ...

Robert Burns

My heart's in the Highlands, my heart is not here,
My heart's in the Highlands a-chasing the deer -
A-chasing the wild deer, and following the roe;
My heart's in the Highlands, wherever I go.Farewell to the Highlands, farewell to the North
The birth place of Valour, the country of Worth;
Wherever I wander, wherever I rove,
The hills of the Highlands for ever I love.

Farewell to the mountains high cover'd with snow;
Farewell to the straths and green valleys below;
Farewell to the forrests and wild-hanging woods;
Farwell to the torrents and loud-pouring floods.

My heart's in the Highlands, my heart is not here,
My heart's in the Highlands a-chasing the deer
Chasing the wild deer, and following the roe;
My heart's in the Highlands, whereever I go.

Балтрушайтис

Мой светлый храм - в безбрежности
Развернутых степей,
Где нет людской мятежности,
Ни рынков, ни цепей,-

Где так привольно, царственно
Пылает грудь моя
Молитвой благодарственной
За чудо бытия...

Мой тайный храм - над кручами
Зажженных солнцем гор,
Мой синий храм за тучами,
Где светел весь простор,
Где сердцу сладко дышится
В сиянии вершин,
Где лишь туман колышется
Да слышен гул лавин...

Моя святыня вечная -
В безгранности морской,
Где воля бесконечная -
Над малостью людской,
Где лишь тревога бурная
Гремит своей трубой,
Где только высь лазурная
Над бездной голубой...

Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена, и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.

Умей поставить, в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том;
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело.
И только Воля говорит: "Иди!"

Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и с друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег,--
Тогда весь мир ты примешь, как владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!

Классический перевод М.Лозинского). А были С.Маршак, К.Симонов и т.д.

Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне -
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.

Борис Рыжий

Классический перевод М.Лозинского)

В тёмных расселинах ночи
Прялка жужжит и поёт.
Пряха незримая в очи
Смотрит и судьбы прядёт.
Смотрит чертой огневою
Рыцарю в очи закат,
Да над судьбой роковою
Звёздные ночи горят.

Мира вострог беспредельный
Сердцу певучему дан.
В путь роковой и бесцельный
Шумный зовёт океан.

Сдайся мечте невозможной,
Сбудется, что суждено.
Сердцу закон непреложный -
Радость-Страданье одно!

Путь твой грядущий - скитанье,
Шумный поёт океан.
Радость, о, радость-страданье -
Боль неизведанных ран.

Всюду - беда и утраты,
Что тебя ждёт впереди?
Ставь же свой парус косматый,
Меть свои крепкие латы
Знаком креста на груди!

Приобретут всеевропейский лоск
слова трансазиатского поэта,
я позабуду сказочный Свердловск
и школьный двор
в районе Вторчермета.
Но где бы мне ни выпало остыть,
в Париже знойном,
в Лондоне промозглом,
мой жалкий прах советую зарыть
на безымянном кладбище
свердловском.
Не в плане не лишённой красоты,
но вычурной и артистичной позы,
а потому что там мои кенты,
их профили из мрамора и розы.
На купоросных голубых снегах,
закончившие ШРМ на тройки,
они споткнулись с медью в черепах
как первые солдаты перестройки.
Пусть Вторчермет гудит своей трубой.
Пластполимер пускай свистит
протяжно.
А женщина, что не была со мной,
альбом откроет и закурит важно.
Она откроет голубой альбом,
где лица наши будущим согреты,
где живы мы, в альбоме голубом,
земная шваль: бандиты и поэты.
...снова Боря Рыжий

Рискну свое из последних предложить.
Тихо смеясь
Кто-то писал на серой стене
"Истина все-таки, братцы, в вине!"
Кто-то не думал об этом вообще,
Следуя тертым до блеска клише.
Кто-то бухает, а кто-то колется,
Чтобы, как Шнур, на небо ускориться.
Кто-то на голову пялит корону,
Следуя личному мегазагону...
Мир такой разный, но все же пустой.
Знающий это дорогой простой
Взойдет и воссядет на пике горы,
Тихо смеясь над идеей игры.

Неплохо.

Благодарю! Рубаи:
Сквозь тернии
Непонятно, как жив ты, мой друг, до сих пор.
Там где ты, чертит нож свой кровавый узор.
Прорываясь сквозь тернии к призрачным звездам,
Знай-ты кровью не смоешь свой древний позор!

Глеб, первое очень понравилось.

Белянин Варвары

"Вар-ва-ры!" - в хрип переходит крик,
Фыркает кровь из груди часового.
Всадник к растрепанной гриве приник,
Вслед ему - грохот тяжелого слова:
"Варвары!"... Вздрогнул седой Ватикан,
Тяжесть мечей и задумчивых взглядов
Боли не знают, не чувствуют ран,
Не понимают, что значит: преграда.
Город ли, крепость, стена ли, скала,
Что бы ни стало - едино разрушат!
И византийских церквей купола
Молят спасти христианские души.
Но и сам бог что-то бледен с лица:
Страх - как комок обнажившихся нервов,
И под доспехами стынут сердца
Старых и опытных легионеров.
Мутное небо знаменья творит:
Тучи в движении пепельно-пенном.
"Варвары!" Посуху плыли ладьи
К окаменевшим от ужаса стенам.
...Быль или небыль о предках гласит -
Ждет лишь потомков пытливого взгляда,
Как Святослава порубанный щит
На неприступных вратах Цареграда.

Глубокомысленно...

Прикольно. Только кот подорвался, шерсть дыбом)))))))).

и как это вы не вспомнили...

Александр Кочетков

БАЛЛАДА О ПРОКУРЕННОМ ВАГОНЕ
- Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой.

- Пока жива, с тобой я буду -
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду -
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду -
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.

- Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
- За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба - я и ты.

- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
- Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.

Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.

Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.

С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
1932

[QUOTE]Originally posted by Айфра:
[B]любимое, наверное, на данный момент, стихотворение

Л.В. Лифшицу
А такое))

Римейк.

Мне всегда казалось, что жизнь - дерьмо,
Что она не более, чем faith no more.
Что роли не играют ни разум, ни воля,
Просто всякому своя выпадает доля.
Я гляжу в окно на сырую местность,
Мне давно уже всё стало неинтересно.

На дворе зима, что ни день - то вечер.
Если есть электричество, зачем мне свечи?
Для чего шампанское, если есть водка,
И нужна ли икра, если есть селёдка?
Я сижу один за фамильной стеною,
Это то ли карма, то ли паранойя.

Настоящих поэтов любят только еврейки.
Наша жизнь - самиздатовский сборник римейков.
И местом жительства я бы, поэт-меланхолик,
Выбрал в качестве рая рекламный ролик.
Я торчу в своей безобидной жопе,
И не в Азии, вроде, но и не в Европе.

Ко мне пожилая в ночи приезжает,
Её морщины меня возбуждают.
Её муж - гэбист называл её Jude,
Я готовлю на ужин кошерное блюдо.
Я креплюсь в ожидании ужасных историй
То ли о Холокосте, то ли о Голодоморе.

Мне везло на женщин, но ненадолго
Много ль толку от одинокого волка?
И любовь сродни душевной болезни
Водка много честней и куда как полезней.
Я сижу и пью, что ни день - то будни.
Я был счастлив так, как уже не буду.

По большому счёту я вряд ли был нужен,
Когда был любовник и когда был мужем.
Говоря серьёзно, меня вряд ли любили
Те, кто были со мной и кто хотели, чтоб были.
Я сижу один, поспевает ужин,
Но и он, как и я, никому не нужен.

Господа, жить на свете - такая скука!..
Если есть порносайты, зачем мне сука?
И чем пасть жертвой бабьей лжи и истерик,
Не мудрее ли скачать шлюх обеих Америк?
Я навис над клавиатурой с чувством
Предвкушения всенощного рукоблудства.

Я боюсь, что разгадка моей харизмы,
Скрыта в древних корнях садомазохизма.
И избавленному от нелепой гордыни
Мне теперь всех женщин милее рабыни.
Я сижу без трусов в генеральском мундире
И откуда он только взялся в квартире?!

Я дружил не слишком, но многих зафрендил,
И теперь барахтаюсь в чьих-то бреднях.
Я писал не много, но много запостил,
И теперь день и ночь ко мне ломятся в гости.
Я ловлю себя на печальной мысли,
Что друзья и гости теряют смысл.

Тихий ангел хранит меня нощно и денно,
Но, увы, в мире всё упирается в деньги.
А отсутствие денег имеет свойство
Превращать в унылые все удовольствия.
Я сижу один, сам себе обуза.
Разбросались деньги, разлетелись музы.

У меня в глазах и вокруг них тени.
Я из тех, о ком пишут в прошедшем времени.
Я состоявшийся, но безуспешный.
Я не знаю, чей я, но какой-то нездешний.
Я сижу впотьмах, остывает ужин,
Впрочем, всё могло быть и гораздо хуже.
(с) АОШ

Римейк 2.
http://www.youtube.com/watch?v=4kSQ0019OGI

А такое))
Римейк.

А мне очень нравится Симонов

Сын артиллериста (1941)

Был у майора Деева
Товарищ - майор Петров,
Дружили еще с гражданской,
Еще с двадцатых годов.
Вместе рубали белых
Шашками на скаку,
Вместе потом служили
В артиллерийском полку.

А у майора Петрова
Был Ленька, любимый сын,
Без матери, при казарме,
Рос мальчишка один.
И если Петров в отъезде,-
Бывало, вместо отца
Друг его оставался
Для этого сорванца.

Вызовет Деев Леньку:
- А ну, поедем гулять:
Сыну артиллериста
Пора к коню привыкать!-
С Ленькой вдвоем поедет
В рысь, а потом в карьер.
Бывало, Ленька спасует,
Взять не сможет барьер,
Свалится и захнычет.
- Понятно, еще малец!-

Деев его поднимет,
Словно второй отец.
Подсадит снова на лошадь:
- Учись, брат, барьеры брать!
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!-
Такая уж поговорка
У майора была.

Прошло еще два-три года,
И в стороны унесло
Деева и Петрова
Военное ремесло.
Уехал Деев на Север
И даже адрес забыл.
Увидеться - это б здорово!
А писем он не любил.
Но оттого, должно быть,
Что сам уж детей не ждал,
О Леньке с какой-то грустью
Часто он вспоминал.

Десять лет пролетело.
Кончилась тишина,
Громом загрохотала
Над родиною война.
Деев дрался на Севере;
В полярной глуши своей
Иногда по газетам
Искал имена друзей.
Однажды нашел Петрова:
«Значит, жив и здоров!»
В газете его хвалили,
На Юге дрался Петров.
Потом, приехавши с Юга,
Кто-то сказал ему,
Что Петров, Николай Егорыч,
Геройски погиб в Крыму.
Деев вынул газету,
Спросил: «Какого числа?»-
И с грустью понял, что почта
Сюда слишком долго шла...

А вскоре в один из пасмурных
Северных вечеров
К Дееву в полк назначен
Был лейтенант Петров.
Деев сидел над картой
При двух чадящих свечах.
Вошел высокий военный,
Косая сажень в плечах.
В первые две минуты
Майор его не узнал.
Лишь басок лейтенанта
О чем-то напоминал.
- А ну, повернитесь к свету,-
И свечку к нему поднес.
Все те же детские губы,
Тот же курносый нос.
А что усы - так ведь это
Сбрить!- и весь разговор.
- Ленька?- Так точно, Ленька,
Он самый, товарищ майор!

- Значит, окончил школу,
Будем вместе служить.
Жаль, до такого счастья
Отцу не пришлось дожить.-
У Леньки в глазах блеснула
Непрошеная слеза.
Он, скрипнув зубами, молча
Отер рукавом глаза.
И снова пришлось майору,
Как в детстве, ему сказать:
- Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!-
Такая уж поговорка
У майора была.

А через две недели
Шел в скалах тяжелый бой,
Чтоб выручить всех, обязан
Кто-то рискнуть собой.
Майор к себе вызвал Леньку,
Взглянул на него в упор.
- По вашему приказанью
Явился, товарищ майор.
- Ну что ж, хорошо, что явился.
Оставь документы мне.
Пойдешь один, без радиста,
Рация на спине.
И через фронт, по скалам,
Ночью в немецкий тыл
Пройдешь по такой тропинке,
Где никто не ходил.
Будешь оттуда по радио
Вести огонь батарей.
Ясно?- Так точно, ясно.
- Ну, так иди скорей.
Нет, погоди немножко.-
Майор на секунду встал,
Как в детстве, двумя руками
Леньку к себе прижал:-
Идешь на такое дело,
Что трудно прийти назад.
Как командир, тебя я
Туда посылать не рад.
Но как отец... Ответь мне:
Отец я тебе иль нет?
- Отец,- сказал ему Ленька
И обнял его в ответ.

- Так вот, как отец, раз вышло
На жизнь и смерть воевать,
Отцовский мой долг и право
Сыном своим рисковать,
Раньше других я должен
Сына вперед посылать.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!-
Такая уж поговорка
У майора была.
- Понял меня?- Все понял.
Разрешите идти?- Иди!-
Майор остался в землянке,
Снаряды рвались впереди.
Где-то гремело и ухало.
Майор следил по часам.
В сто раз ему было б легче,
Если бы шел он сам.
Двенадцать... Сейчас, наверно,
Прошел он через посты.
Час... Сейчас он добрался
К подножию высоты.
Два... Он теперь, должно быть,
Ползет на самый хребет.
Три... Поскорей бы, чтобы
Его не застал рассвет.
Деев вышел на воздух -
Как ярко светит луна,
Не могла подождать до завтра,
Проклята будь она!

Всю ночь, шагая как маятник,
Глаз майор не смыкал,
Пока по радио утром
Донесся первый сигнал:
- Все в порядке, добрался.
Немцы левей меня,
Координаты три, десять,
Скорей давайте огня!-
Орудия зарядили,
Майор рассчитал все сам,
И с ревом первые залпы
Ударили по горам.
И снова сигнал по радио:
- Немцы правей меня,
Координаты пять, десять,
Скорее еще огня!

Летели земля и скалы,
Столбом поднимался дым,
Казалось, теперь оттуда
Никто не уйдет живым.
Третий сигнал по радио:
- Немцы вокруг меня,
Бейте четыре, десять,
Не жалейте огня!

Майор побледнел, услышав:
Четыре, десять - как раз
То место, где его Ленька
Должен сидеть сейчас.
Но, не подавши виду,
Забыв, что он был отцом,
Майор продолжал командовать
Со спокойным лицом:
«Огонь!»- летели снаряды.
«Огонь!»- заряжай скорей!
По квадрату четыре, десять
Било шесть батарей.
Радио час молчало,
Потом донесся сигнал:
- Молчал: оглушило взрывом.
Бейте, как я сказал.
Я верю, свои снаряды
Не могут тронуть меня.
Немцы бегут, нажмите,
Дайте море огня!

И на командном пункте,
Приняв последний сигнал,
Майор в оглохшее радио,
Не выдержав, закричал:
- Ты слышишь меня, я верю:
Смертью таких не взять.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Никто нас в жизни не может
Вышибить из седла!-
Такая уж поговорка
У майора была.

В атаку пошла пехота -
К полудню была чиста
От убегавших немцев
Скалистая высота.
Всюду валялись трупы,
Раненый, но живой
Был найден в ущелье Ленька
С обвязанной головой.
Когда размотали повязку,
Что наспех он завязал,
Майор поглядел на Леньку
И вдруг его не узнал:
Был он как будто прежний,
Спокойный и молодой,
Все те же глаза мальчишки,
Но только... совсем седой.

Он обнял майора, прежде
Чем в госпиталь уезжать:
- Держись, отец: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!-
Такая уж поговорка
Теперь у Леньки была...

Вот какая история
Про славные эти дела
На полуострове Среднем
Рассказана мне была.
А вверху, над горами,
Все так же плыла луна,
Близко грохали взрывы,
Продолжалась война.
Трещал телефон, и, волнуясь,
Командир по землянке ходил,
И кто-то так же, как Ленька,
Шел к немцам сегодня в тыл.

Раз уж затронули военную тему, вот еще-кажется, года три назад писал...Война...Не под знаменами парадный шаг.
Не бой литавр и не фанфар рулады.
В окопах душных кровь и гноя смрад.
И хрип предсмертный "хуй возьмете,гады..."
Намотанный на штык рулон кишок
Вчера отчаянно танцующего друга...
Взрыв мины,смерть-на волосок.
И жить!Еще хоть миг...последняя потуга.
Грязь,вши,в истерике орущий особист
-"На пули,сука!За тобой столица!"
И похоронка маме-пожелтевший лист...Последняя,кровавая страница...
И гарь пороховая словно грим,
И черствая горбушка на пол-взвода.
И небо навсегда закрывший черный дым!
И наступающая саранчей пехота...
А за тобой-голодная страна.Детишки,бабы,матушки и деды.
И стиснув зубы,сдавленно хрипя,
Ползешь вперед...до смерти...До Победы!
ВСЕМ ВОИНАМ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ...СПАСИБО

Еще одно стихотворение из детства, тоже помню до сих пор

ВЕРЕСКОВЫЙ МЕД

Шотландская баллада
(из Роберта Стивенсона)

Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.

В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.

Пришел король шотландский,
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.

На вересковом поле,
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый - на живом.
_______

Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.

В своих могилках тесных,
В горах родной земли
Малютки-медовары
Приют себе нашли.

Король по склону едет
Над морем на коне,
А рядом реют чайки
С дорогой наравне.

Король глядит угрюмо:
"Опять в краю моем
Цветет медвяный вереск,
А меда мы не пьем!"

Но вот его вассалы
Приметили двоих
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.

Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет,-
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.

К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.

Сидел король шотландский,
Не шевелясь, в седле.
А маленькие люди
Стояли на земле.

Гневно король промолвил:
"Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовили мед!"

Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Вереск звенел над ними,
В море катились валы.

И вдруг голосок раздался:
"Слушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь!

Старость боится смерти.
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну!" -
Карлик сказал королю.

Голос его воробьиный
Резко и четко звучал:
"Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал!

Мальчику жизни не жалко,
Гибель ему нипочем...
Мне продавать свою совесть
Совестно будет при нем.

Пускай его крепко свяжут
И бросят в пучину вод -
А я научу шотландцев
Готовить старинный мед!.."

Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.

Волны над ним сомкнулись.
Замер последний крик...
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик:

"Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды.
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.

А мне костер не страшен.
Пускай со мной умрет
Моя святая тайна -
Мой вересковый мед!"

С.Маршак. Лирика. Переводы.
Санкт-Петербург, Лениздат, 1996.

О, это да!

Эти стихи написал выдающийся человек, один из советских асов-танкистов- Ион Деген.

"...Воздух вздрогнул.
Выстрел. Дым...
На старых деревьях обрублены сучья.
А я еще жив. А я невредим...
Случай?.." (май 1942г, Харьков)

"Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.

Ты не плачь, не кричи - ты не маленький.
Ты не ранен - ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит."(1944г)

Точнее о войне не скажешь.

Согласен.

ВЕРЕСКОВЫЙ МЕД

Пара стихотворений Владимира Михановского:

Когда созреют гроздья звезд,
Расправит плечи Млечный Мост,
И тишь падет росою жадной,
И августовский ветерок -
Лишь отдыха настанет срок -
Повеет сыростью прохладной,
Тогда раскроется душа,
Читай ее, листай страницы!
И из небесного Ковша
Тебе захочется напиться.
Напиться звездной красоты,
Напиться гулкой высоты,
В простор немеряный подняться,
Вдохнуть озон чужих планет, -
Ты знаешь: там встает рассвет
И новые миры родятся...
Родится мир не сразу, нет!
Сперва - лишь контур, силуэт,
Набросок будущего мира.
И долго, подминая даль,
Кружит туманности спираль,
Как будто замысел Шекспира...

Это место укромное знали не все.
Пляж пустынный. Песок золотой...
Гений случая свел нас на рыжей косе.
Помнишь? Гравий. Маслины. Прибой.
Над зеленою зыбью закат догорал.
И до звука, всю встречу с тобой
На магнитную ленту свою записал
Жадный, вспененный, легкий прибой.
Здесь записаны тайны людские. Их тьмы!
И наступит стотысячный год.
И парнишка курчавый, влюбленный, как мы,
Нашу древнюю повесть прочтет.
Он пройдет по тропинке у шпатовых скал:
Вправду ль мы здесь бродили с тобой
Или просто об этом ему нашептал
Неуемный звенящий прибой?
Мы здесь были, прошли этот берег ночной,
Мы остались, мы вместе с тобой!
Полирует гранит работяга-прибой,
Вековечный разгул голубой.

Я работать не сумел, грабить не посмел,
Я всю жизнь свою
с трибуны лгал доверчивым и юным,
Лгал птенцам.
Встретив всех, кого убил, всех, кто мной обманут был,
Я спрошу у них, у мертвых: бьют ли на том свете морду нам, лжецам?

не помню кто...

Это Редьярд, наш, Киплинг.

Мои)

Прежде чем эти строки писать,
Все размышлял,
Как же тебя описать?
Лицезрея твой лик,
Твои волосы, очи, уста,
Но ты не так проста...
Ведь от красивости отличается та,
Кроющееся внутри красота...

В тот самый миг,
Любуясь Твоей красатой,
Амур меня настиг
И сердце пронзил стрелой.

ivan i
Я работать не сумел, грабить не посмел,
Я всю жизнь свою
с трибуны лгал доверчивым и юным,
Лгал птенцам.
Встретив всех, кого убил, всех, кто мной обманут был,
Я спрошу у них, у мертвых: бьют ли на том свете морду нам, лжецам?

не помню кто...

К сожалению, это очень плохой перевод. Я бы сказал отвратительно-слащавый, перегруженный отсутствующими в оригинале (хлестком и предельно лаконичном) ходульными подробностями. А пассаж про "морду" - вообще перл, изобличающий в переводчике полного "интеллигентного" задрота (к тому же бездарного).

A DEAD STATESMAN

I could not dig: I dared not rob:
Therefore I lied to please the mob.
Now all my lies are proved untrue
And I must face the men I slew.
What tale shall serve me here among
Mine angry and defrauded young?

http://www.kipling.org.uk/poems_epitaphs.htm

A. "I was a Have." B. "I was a 'have-not.'"
(Together.) "What hast thou given which I gave not?"

надеюсь не офф

Глазами взвила ввысь стрелу
Улыбку убери свою
А сердце рвётся к выстрелу
А горло бредит бритвою.

Даниил Хармс

О любви оч нравится Маяковский, про звезду, гениально написано

"А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно."

и Лермонтов, это хит на все времена, посвящается всем, кому за 40))

УТЕС

Ночевала тучка золотая
На груди утеса-великана;
Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя;

Но остался влажный след в морщине
Старого утеса. Одиноко
Он стоит, задумался глубоко,
И тихонько плачет он в пустыне.

1841

ну и немного весёлого:

Стих про сову

Ног у совы две,
грудь у совы одна,
рук у совы нет,
%опа почти не видна!
есть у совы голова,
к ней прикреплен клюв,
ушей у совы два,
поэтому четкий слух.
сзади у сов хвост,
слева одно крыло,
справа еще крыло.
у сов маленький рост.
есть у совы спина,
часто бывает живот.
есть у совы слюна
(если залезть в рот).
перья у сов есть,
шерсти у них нет.
СОВА это просто ЖЕСТЬ
а я о%%уенный поэт!

Неизвестный поэт.

А как же тогда Парус? 😊 По-моему, - одно из лучших (если не самое) стихотворений на современном русском языке, в котором он реализовал сполна все возможности: и языка как такового, и силлаботонической системы. Аллитерационно, это - вообще непревзойденная вещь.

Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?...

Играют волны - ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит...
Увы! Он счастия не ищет
И не от счастия бежит!

Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

Жаль, что многим оно просто не приходит на ум, потому что "школьное". Простые слова, ничего лишнего, но каждое на своем месте, каждое - в цель.

Ну и, конечно, это:

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сияньи голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!

Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Тёмный дуб склонялся и шумел.

Написано незадолго до смерти. Надеюсь, что в его посмертии нечто подобное сбылось...

2005г..зима...
В небе простышем,туманном от инея,-
Холод под 30 давил,дожимал,-
Изморозь,вдруг,заклубилась иссиняя,
Дальше..Свидетелем чудного стал..
Сумрачный день стыл морозом укутанный,
Вдруг,над тюрьмой,где свидание ждал,
Вышло 2 солнца,и с ними,запутанный,
Четких 2 радуги я увидал.
Мистика?Сказки саратовскозонные?
Полчаса явью Природа жила.
Кроме людских-есть Законы Природные:
Вот-так загадку Природа дала?!
Судьбы поломаны.Мысли подавлены.
Горе принесшим-его же хлебать.
Жуткою аурой чувства опалены,
Вдруг,над тюрьмою-небес благодать.
Может быть,Боги родные,Природные,
Видя,что славим не Правь,а-Тельца,
Истинно зная страданья народные,
Всем демонстрируют близость Конца?!
Жизни ли,срока,афер правосудия,
Нации выбитой,втоптанной в ад,
Здравого смысла во лжи словоблудия,
Шабаша Власти,прицелов солдат?!
Хочется верить за Все еще спросится,
Если безвинных бросают сюда..
Жуткой энергии масса накопится,
Грянет гроза.И кому-то Беда...

Маска

Придя домой и снявши маску,
Которую носил весь день.
Смотрю я в зеркало пустое - стерлись краски,
Ведь в зеркале всего лишь тень.

Меня не трогает пустое отраженье
Уже привык - у всех одна судьба.
На людях наша мимика в движении,
Наедине с собой - гримаса на устах.

Печаль усталости от лицедейства
Морщинами собралась на челе.
И волен я в желаниях и действах
В своих стенах наедине.

Налив в стакан пустого забытья
И отрешившись от людей и мира.
Забыв минуты прожитого дня,
Беру бумаги лист, перо, чернила.

И мысли вдруг ложатся на листок,
Как лист осенний падает на землю.
Что прожит день - опять не впрок.
В груди тоска, на сердце сожаленье.

Моё.2003г.

а когда Гимн меняли?...мотив и тот...и этот))
Союз,околдованных тягой к Природе,
Мятежные души,охотничья страсть,
И,пусть,чудаками прослыли в народе,
Но нашему братству вовек не пропасть.
Славьтесь свободные мысли просторные,
Чарка к трофею,оружье,друзья,
Шири бескрайние,воды студеные,
Славься Россия,а с нею и Я.
Чума браконьерства в запущенном доме,
Зверь бешенства зримо проник в города,
Разруху терпеть и бесправье доколе?
Большую Охоту готовить пора!))

2ean. Очень сильно.

Johann-74 - Спасибо . Очень много выкладывают известных поэтов , выложу стих ушедшего из жизни нашего современника Олега Санькова
***
Июль скулил и нагонял тоску,
Смотрел нам вслед молящими глазами
Мы шли по раскалённому песку -
Шар солнца , словно Шарик , брёл за нами .

Июль от зноя выл , как сотня лир,
Волынил утомительные вальсы.
А мы не целовались , просто шли,
Мы просто шли , и мы не целовались.

Июль хвостом лениво шевелил
В тисках температурных аномалий.
А мы не обнимались , просто шли,
Мы просто шли , и мы не целовались.

Июль пылал , испепелял , пылил,
Парил , кипел , и пёк необычайно.
А мы не целовались и не шли -
Мы просто никогда и не встречались.

Б.Бурмистров
-----------------------

Три женщины любимых, три печали
У трех дорог меня всегда встречали.
Три женщины любимых, три огня
От злых напастей берегли меня.
Три женщины любимых на земле,
Три мотылька, светящихся во мгле,
За них готов молиться день и ночь -
Храни их боже: мать, жену и дочь.
-----------------------------------

Не улыбайся мне хитро
И не подмигивай глазами.
Мое пропитое нутро
Еще стыдливое, местами.
Еще понятья - стыд и срам
Упорно посещают к ночи...
Еще вздымаю к небесам
Свои прокуренные очи.
Еще молю я у судьбы
В подарок, нежную улыбку,
Мне б угостить вас, но увы -
В кармане мышь прогрызла дырку.
Пойдем, подруга-нищета
И дальше в поисках позора
Кому предъявим мы счета
В дни всенародного разора?

из 1996...
Одурев от асфальтной грязи,
Шума улиц,и смога душ,
Взяв ружьишко,устрою праздник:
Убегу на Природу,в глушь.
Пусть отмокнет душа в болотах,
Пыль столицы смоет роса,
Утомленный,в своих заботах,
Пропаду,растворюсь в лесах.
Родниковых глубин журчанье
Птичьим пеньем осветит день,
И Природы очарованье
Предрассветную сгонит лень.
Русский дух здесь,и пахнет полем,
Память детство тебе вернет,
И большим не бывает горем,
Коль с удачей не повезет.
Избы выплывут из тумана
Покосившиеся,черны,
И народ простой,без обмана,
Пропитой,как совесть страны.
Мужики накромсают сало,
Под закуску в тени берез
Мы за встречу махнем по малой,
Песней щемим сердца до слез..
Почему на бескрайней шири
При богатствах земли своей
Потеряли мы Русь,пропили,
И тоскуем в печали дней?!

Александр Вертинский - Стихи и песни
Доченьки

У меня завелись ангелята,
Завелись среди белого дня.
Все, над чем я смеялся когда-то,
Все теперь восхищает меня!

Жил я шумно и весело - каюсь,
Но жена все к рукам прибрала,
Совершенно со мной не считаясь,
Мне двух дочек она родила.

Я был против. Начнутся пеленки...
Для чего свою жизнь осложнять?
Но залезли мне в сердце девчонки,
Как котята в чужую кровать!

И теперь с новым смыслом и целью
Я, как птица, гнездо свое вью
И порою над их колыбелью
Сам себе удивленно пою: -

Доченьки,доченьки,
Доченьки мои!
Где ж вы мои ноченьки,
Где вы соловьи?..

Много русского солнца и света
Будет в жизни дочурок моих,
И что самое главное - это
То, что Родина будет у них!

Будет дом. Будет много игрушек.
Мы на елку повесим звезду.
Я каких-нибудь добрых старушек
Специально для них заведу.

Чтобы песни им русские пели
Чтобы сказки ночами плели,
Чтобы тихо года шелестели,
Чтобы детства - забыть не могли!

Правда, я постарею немного,
Но душой буду юн как они!
И просить буду доброго Бога,
Чтоб продлил мои грешные дни.

Вырастут доченьки Доченьки мои...
Будут у них ноченьки, Будут соловьи!
А закроют доченьки Оченьки мои,
Мне споют на кладбище Те же соловьи!

Вертинский А. 1945

http://www.youtube.com/watch?v=E63d_JGrGIs

Ljosviking
Жаль, что многим оно просто не приходит на ум, потому что "школьное". Простые слова, ничего лишнего, но каждое на своем месте, каждое - в цель.

+100! с возрастом замечаю, что пробивают самые обычные стихи, знакомые с детства Вроде ничего особенного, но бьют точно в цель

Вертинский хорош!))

Сунув трубку в угол рта
он сидел без дела
у окна
и пустота,
взглядом черного кота
на него глядела
Эдвард Транк

Воспоминанья прошлых жизней
Рисуют призрачный узор.
Картины в нем другой отчизны,
Иных значений разговор.

Слышны забытые напевы,
О встречах, дареных судьбой.
Гуляют там другие девы.
И я, подстать, совсем другой.

Произнес мудрец однажды:
В человеке много жажды
Реформаций, изменений.
Много всяких ухищрений
Подчинить хотят природу.
Дабы большую свободу
Человеку обрести.
Чтоб лететь, а не ползти.
И от смерти избавленье
Жаждет всяко поколенье.
Добиваемся блаженства
По эскизам совершенства.
Но прискорбен наш удел:
В каждом знании - пробел.
Чувства лгут, а разум слаб.
И болезней всякий раб.
Создаваемое тленно.
И совсем несовершенно.
Смерть, увы, не познается.
Тайной вечной остается.
Боль утраты унимая,
Лишь на время уповаем.
Достижения науки
Облегчают наши муки.
Но цена за то порой
Больше схожа с шуткой злой:
Чем в начале мы гордимся,
Позже этого боимся.
Жаль, религия, как прежде,
Дать не может шанс надежде.
Слишком все в ней обветшало,
Непонятным многим стало.

Долго он сидел безмолвно,
Гладил бороду любовно

Для меня осталось тайной,
Неразгаданно печальной:
С телом бренным не под силу
Идеала нам достигнуть.
Что ж пустые вожделенья
Совершенства представленья
Вечно манят человека?
Так в бессилии калека,
Трость постылую сжимая,
За атлетом наблюдает.
Иль с крылом подбитым сокол
В снах своих парит высоко.

Вновь мудрец тут замолчал,
Словно что-то осмыслял.

В заблужденьях вековых,
Глупых, грустных, роковых,
Ищем рай мы так упорно,
Так наивно-безусловно,
Будто был уж идеал,
Да куда-то запропал.
Не стесняя ум свой строго,
Размышлять мы можем много.
Может, люди в прошлом сами
Были властными богами?
Без оков и без запрета,
Без единого секрета,
Тайн природных, без границ,
И свободней гордых птиц,
Без уродств, и без увечий,
Без мечты противоречий
Жили люди в те года:
Как бы ни было тогда,
Редко нам доступна высь,
Где мечта и быль слились.
От былого поколенья
Нам достались лишь стремленья.

Но и в этом польза есть.
Благородство, честность, честь:
Кто лелеет в сердце пламя,
Кто удерживает знамя
Вечных ценностей средь нас,
Сломлен не был в трудный час,
Тот примером вдохновляет,
Путь идущим освещает.
Но куда путь приведет -
Каждый свой ответ дает.

Тут мудрец свой сказ прервал,
К размышленью нас призвал.

Меня оно потрясло ,стилем, размером, содержанием.

Спокоен мир твой иль тревожен -
Он лишь коллекция картин.
Их автор - только ты один,
Здесь каждый штрих тобой положен.

И, зная сам, чего достоин,
Ты выбираешь жизнь свою:
Несчастным можешь быть в раю,
В пучине хаоса - спокоен!

Всё это - формы воплощенья
Нюансов духа твоего
И твоего мировоззренья
И всё.
И больше ничего.

В.Будяк.

Город серый, хмурый, каменный - этот свет от того уже, пожалуй, не отличить: От ее ладони слева остался след. Ты пришел на крышу мира его лечить. Вот у ног твоих не улицы, не дома - кинолента, пыль, царапины на стекле : Ты ломал других, попробуй теперь сломать свою гордость, бесполезную на земле. Твоя сила в этом имени: легион. Сколько лиц твоих, изменчивых, как вода?.. А она вошла в тебя глубоко, легко, и достигла дна, и болью осталась там. И не вскрыть ее, не вытащить, не добыть - изнутри в тебя впивается, словно плеть: Дикий город поднимается на дыбы, чтоб быстрее сбросить всадника и взлететь.
Она смотрит - взгляд выжигает тебя лучом, из аорты неба кровью течет заря:

Так о чем ты думаешь, Демон, скажи, о чем?

Не о том ли рае, который ты потерял...

(с)

Ужас войны невозможно найти
Ни в кабинетах министров,
Смело решившихся мир изменить
Способом верным и быстрым.
Ни в генеральских секретных листах,
В числах где спрятаны люди.
Ужас знаком уцелевшим в боях.
Тем, кто трепаться не будет.

На погосте со скрипом кресты
Провожают мечты и надежды,
Призадумайся,может,и ты
Примеряешь небытья одежды...

Э.А.По Ворон (перевод Д.Мережковского)

" Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне,
Грезам странным отдавался, - вдруг неясный звук раздался,
Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне.
"Это, верно, - прошептал я, - гость в полночной тишине,
Гость стучится в дверь ко мне".

Ясно помню... Ожиданье... Поздней осени рыданья...
И в камине очертанья тускло тлеющих углей...
О, как жаждал я рассвета, как я тщетно ждал ответа
На страданье без привета, на вопрос о ней, о ней -
О Леноре, что блистала ярче всех земных огней, -
О светиле прежних дней.

И завес пурпурных трепет издавал как будто лепет,
Трепет, лепет, наполнявший темным чувством сердце мне.
Непонятный страх смиряя, встал я с места, повторяя:
"Это только гость, блуждая, постучался в дверь ко мне,
Поздний гость приюта просит в полуночной тишине -
Гость стучится в дверь ко мне".

"Подавив свои сомненья, победивши спасенья,
Я сказал: "Не осудите замедленья моего!
Этой полночью ненастной я вздремнул, - и стук неясный
Слишком тих был, стук неясный, - и не слышал я его,
Я не слышал..." Тут раскрыл я дверь жилища моего:
Тьма - и больше ничего.

Взор застыл, во тьме стесненный, и стоял я изумленный,
Снам отдавшись, недоступным на земле ни для кого;
Но как прежде ночь молчала, тьма душе не отвечала,
Лишь - "Ленора!" - прозвучало имя солнца моего, -
Это я шепнул, и эхо повторило вновь его, -
Эхо - больше ничего.

Вновь я в комнату вернулся - обернулся - содрогнулся, -
Стук раздался, но слышнее, чем звучал он до того.
"Верно, что-нибудь сломилось, что-нибудь пошевелилось,
Там, за ставнями, забилось у окошка моего,
Это - ветер, - усмирю я трепет сердца моего, -
Ветер - больше ничего".

Я толкнул окно с решеткой, - тотчас важною походкой
Из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней,
Не склонился он учтиво, но, как лорд, вошел спесиво
И, взмахнув крылом лениво, в пышной важности своей
Он взлетел на бюст Паллады, что над дверью был моей,
Он взлетел - и сел над ней.

От печали я очнулся и невольно усмехнулся,
Видя важность этой птицы, жившей долгие года.
"Твой хохол ощипан славно, и глядишь ты презабавно, -
Я промолвил, - но скажи мне: в царстве тьмы, где ночь всегда,
Как ты звался, гордый Ворон, там, где ночь царит всегда?"
Молвил Ворон: "Никогда".

Птица ясно отвечала, и хоть смысла было мало.
Подивился я всем сердцем на ответ ее тогда.
Да и кто не подивится, кто с такой мечтой сроднится,
Кто поверить согласится, чтобы где-нибудь, когда -
Сел над дверью говорящий без запинки, без труда
Ворон с кличкой: "Никогда".

И взирая так сурово, лишь одно твердил он слово,
Точно всю он душу вылил в этом слове "Никогда",
И крылами не взмахнул он, и пером не шевельнул он, -
Я шепнул: "Друзья сокрылись вот уж многие года,
Завтра он меня покинет, как надежды, навсегда".
Ворон молвил: "Никогда".

Услыхав ответ удачный, вздрогнул я в тревоге мрачной.
"Верно, был он, - я подумал, - у того, чья жизнь - Беда,
У страдальца, чьи мученья возрастали, как теченье
Рек весной, чье отреченье от Надежды навсегда
В песне вылилось о счастьи, что, погибнув навсегда,
Вновь не вспыхнет никогда".

Но, от скорби отдыхая, улыбаясь и вздыхая,
Кресло я свое придвинул против Ворона тогда,
И, склонясь на бархат нежный, я фантазии безбрежной
Отдался душой мятежной: "Это - Ворон, Ворон, да.
Но о чем твердит зловещий этим черным "Никогда",
Страшным криком: "Никогда".

Я сидел, догадок полный и задумчиво-безмолвный,
Взоры птицы жгли мне сердце, как огнистая звезда,
И с печалью запоздалой головой своей усталой
Я прильнул к подушке алой, и подумал я тогда:
Я - один, на бархат алый - та, кого любил всегда,
Не прильнет уж никогда.

Но постой: вокруг темнеет, и как будто кто-то веет, -
То с кадильницей небесной серафим пришел сюда?
В миг неясный упоенья я вскричал: "Прости, мученье,
Это бог послал забвенье о Леноре навсегда, -
Пей, о, пей скорей забвенье о Леноре навсегда!"
Каркнул Ворон: "Никогда".

И вскричал я в скорби страстной: "Птица ты - иль дух ужасный,
Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, -
Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
В край, Тоскою одержимый, ты пришел ко мне сюда!
О, скажи, найду ль забвенье, - я молю, скажи, когда?"
Каркнул Ворон: "Никогда".

"Ты пророк, - вскричал я, - вещий! "Птица ты - иль дух зловещий,
Этим небом, что над нами, - богом, скрытым навсегда, -
Заклинаю, умоляя, мне сказать - в пределах Рая
Мне откроется ль святая, что средь ангелов всегда,
Та, которую Ленорой в небесах зовут всегда?"
Каркнул Ворон: "Никогда".

И воскликнул я, вставая: "Прочь отсюда, птица злая!
Ты из царства тьмы и бури, - уходи опять туда,
Не хочу я лжи позорной, лжи, как эти перья, черной,
Удались же, дух упорный! Быть хочу - один всегда!
Вынь свой жесткий клюв из сердца моего, где скорбь - всегда!"
Каркнул Ворон: "Никогда".

И сидит, сидит зловещий Ворон черный, Ворон вещий,
С бюста бледного Паллады не умчится никуда.
Он глядит, уединенный, точно Демон полусонный,
Свет струится, тень ложится, - на полу дрожит всегда.
И душа моя из тени, что волнуется всегда.
Не восстанет - никогда!"

Зловещее произведение)))

Не трогай в темноте
Того, что незнакомо -
Быть может, это - те,
Кому привольно дома.

Кто с ними был хоть раз,
Тот их не станет трогать.
Сверкнёт зелёный глаз,
Царапнет быстрый коготь, -

Прикинется котом
Испуганная нежить.
А что она потом
Затеет? Мучить? Нежить?

Куда ты ни пойдёшь,
Возникнут пусторосли.
Измаешься, заснёшь.
Но что же будет после?

Прозрачною щекой
Прильнёт к тебе сожитель.
Он серою тоской
Твою затмит обитель.

И будет жуткий страх -
Так близко, так знакомо -
Стоять во всех углах
Тоскующего дома...
(с)

Есенин С. Я обманывать себя не стану

Я обманывать себя не стану,
Залегла забота в сердце мглистом.
Отчего прослыл я шарлатаном?
Отчего прослыл я скандалистом?

Не злодей я и не грабил лесом,
Не расстреливал несчастных по темницам.
Я всего лишь уличный повеса,
Улыбающийся встречным лицам.

Я московский озорной гуляка.
По всему тверскому околотку
В переулках каждая собака
Знает мою легкую походку.

Каждая задрипанная лошадь
Головой кивает мне навстречу.
Для зверей приятель я хороший,
Каждый стих мой душу зверя лечит.

Я хожу в цилиндре не для женщин -
В глупой страсти сердце жить не в силе, -
В нем удобней, грусть свою уменьшив,
Золото овса давать кобыле.

Средь людей я дружбы не имею,
Я иному покорился царству.
Каждому здесь кобелю на шею
Я готов отдать мой лучший галстук.

И теперь уж я болеть не стану.
Прояснилась омуть в сердце мглистом.
Оттого прослыл я шарлатаном,
Оттого прослыл я скандалистом.

1922

КИНЖАЛ
Люблю тебя, булатный мой кинжал,
Товарищ светлый и холодный.
Задумчивый грузин на месть тебя ковал,
На грозный бой точил черкес свободный.

Лилейная рука тебя мне поднесла
В знак памяти, в минуту расставанья,
И в первый раз не кровь вдоль по тебе текла,
Но светлая слеза - жемчужина страданья.

И черные глаза, остановясь на мне,
Исполнены таинственной печали,
Как сталь твоя при трепетном огне,
То вдруг тускнели, то сверкали.

Ты дан мне в спутники, любви залог немой,
И страннику в тебе пример не бесполезный:
Да, я не изменюсь и буду тверд душой,
Как ты, как ты, мой друг железный.

не знаю, может уже пОстили...

М.Ю. Лермонтов

Арсений Тарковский
ПОРТРЕТ

Никого со мною нет.
На стене висит портрет.

По слепым глазам старухи
Ходят мухи,
мухи,
мухи.

- Хорошо ли, - говорю, -
Под стеклом в твоем раю?

По щеке сползает муха,
Отвечает мне старуха:

- А тебе в твоем дому
Хорошо ли одному?
1937

Висел на древе я, что всем ветрам открыто,
И девять долгих дней качался я на нем,
Своим же собственным оружьем уязвлен,
Во имя Одина в крови моей омытым.

Был я как жертва самому себе:
Прикован к древу узником покорным,
И не людской назначено судьбе
Узнать, куда оно простерло корни.

Никто не подносил мне хлеба
Ни воды.
И в глубочайших безднах взгляд блуждал мой
Пока не пал на Руны. И в персты
Свои с ужасным воплем их зажал я.
Затем, в тумане и бреду я пал ...

И благо я обрел,
И мудрость вместе с ним.
Я рос, и радость видел в возрастаньи.
От слова к слову -
Так ведом я был,
И от деяния к деянью.

Бесконечная песня.

Жми на тормоза
Сразу за кольцевою.
Ах, эти глаза
Накануне запоя.

Здесь ржавый бетон,
Да замки на воротах.
Рабочий район,
Где нету работы.

Здесь вспученный пол,
И облезлые стены,
И сын не пришел
Из чеченского плена.

Ребят призывают
Здесь только в пехоту
В рабочем квартале,
Где нету работы.

Про тундру и нары
Спой друг мой нетрезвый
Под звон стеклотары
В кустах у подъезда.

Воткнул брату Каин
Здесь нож под ребро,
Здесь ворон хозяин,
Здесь зона зеро.

Я сам в этой зоне
Рожден по залету
В рабочем районе,
Где нету работы.

Лишь в кителе Сталин
Желтеет на фото -
Хранитель окраин,
Где нету работы.

Грустит на балконе
Юнец желторотый,
Простерши ладони
К бездушным высотам.

От этих подростков
Печальных и тощих
Еще содрогнется
Манежная площадь

От ихнего скотства
В эфире непозднем
Слюной захлебнется
Корректнейший Познер.

Мол, кто проворонил?
Да, где пулеметы?
Загнать их в районы,
Где нету работы!

Нас всех здесь схоронят
И выпьют до рвоты
В рабочем районе,
Где нету работы.

Мы только мечтаем,
Морлоки и орки,
Как встретим цветами
Здесь тридцатьчетверки.

Вслед бегству Антанты
- "Здорово, ребята!"
Нам субкоманданте
Кивнет бородатый.

Теперь здесь все ваше,
А ну, веселей-ка!
Не бойся, папаша,
Бери трехлинейку.

Ревком приказал,
И занять срочно надо
Мосты и вокзалы
И винные склады.

У власти у красной
Надежная крыша,
Она пидорасам
Не сдаст Кибальчиша.

Всеволод Емелин

Бесконечная песня.

Жми на тормоза
Сразу за кольцевою.
Ах, эти глаза
Накануне запоя.

Здесь ржавый бетон,
Да замки на воротах.
Рабочий район,
Где нету работы.

Здесь вспученный пол,
И облезлые стены,
И сын не пришел
Из чеченского плена.

Ребят призывают
Здесь только в пехоту
В рабочем квартале,
Где нету работы.

Про тундру и нары
Спой друг мой нетрезвый
Под звон стеклотары
В кустах у подъезда.

Воткнул брату Каин
Здесь нож под ребро,
Здесь ворон хозяин,
Здесь зона зеро.

Я сам в этой зоне
Рожден по залету
В рабочем районе,
Где нету работы.

Лишь в кителе Сталин
Желтеет на фото -
Хранитель окраин,
Где нету работы.

Грустит на балконе
Юнец желторотый,
Простерши ладони
К бездушным высотам.

От этих подростков
Печальных и тощих
Еще содрогнется
Манежная площадь

От ихнего скотства
В эфире непозднем
Слюной захлебнется
Корректнейший Познер.

Мол, кто проворонил?
Да, где пулеметы?
Загнать их в районы,
Где нету работы!

Нас всех здесь схоронят
И выпьют до рвоты
В рабочем районе,
Где нету работы.

Мы только мечтаем,
Морлоки и орки,
Как встретим цветами
Здесь тридцатьчетверки.

Вслед бегству Антанты
- "Здорово, ребята!"
Нам субкоманданте
Кивнет бородатый.

Теперь здесь все ваше,
А ну, веселей-ка!
Не бойся, папаша,
Бери трехлинейку.

Ревком приказал,
И занять срочно надо
Мосты и вокзалы
И винные склады.

У власти у красной
Надежная крыша,
Она пидорасам
Не сдаст Кибальчиша.

Всеволод Емелин

Поиски мостовой под пляжем

Великий русский поэт А. Блок,
Проснувшись в нумерах у очередной своей мани,
Услышал газетчика голосок:
«Затонул суперлайнер <Титаник»!>

Поэт, мечтавший быть партизаном,
Написал в дневнике, опрокинув стакан:
«Гибель <Титаника» порадовала несказанно.
Еще есть океан>.

С тех пор прошло почти ровно 100 лет,
Появились айпод и смартфон
И стало казаться, что океана нет,
А тут вдруг вот он.

Чего только в мире не стряслось,
Пока в честь 8 марта пил я -
Земля налетела на небесную ось,
А в Японии пробудился Годзилла.

В воспаленных глазах двоится солнце,
Уплыть бы отсюда, да кончились шлюпки.
А ведь среди нас как раз японцы
Лучше всех понимали, как все здесь хрупко.

Сказал я своей удивленной бабе,
Писатель - пророк, без всякой иронии.
Все это предсказал еще Кобо Абэ.
В своем романе «Гибель Японии». (с)

Поиски мостовой под пляжем

Великий русский поэт А. Блок,
Проснувшись в нумерах у очередной своей мани,
Услышал газетчика голосок:
«Затонул суперлайнер <Титаник»!>

Поэт, мечтавший быть партизаном,
Написал в дневнике, опрокинув стакан:
«Гибель <Титаника» порадовала несказанно.
Еще есть океан>.

С тех пор прошло почти ровно 100 лет,
Появились айпод и смартфон
И стало казаться, что океана нет,
А тут вдруг вот он.

Чего только в мире не стряслось,
Пока в честь 8 марта пил я -
Земля налетела на небесную ось,
А в Японии пробудился Годзилла.

В воспаленных глазах двоится солнце,
Уплыть бы отсюда, да кончились шлюпки.
А ведь среди нас как раз японцы
Лучше всех понимали, как все здесь хрупко.

Сказал я своей удивленной бабе,
Писатель - пророк, без всякой иронии.
Все это предсказал еще Кобо Абэ.
В своем романе «Гибель Японии». (с)

Я - вечный странник, еретик: Меняю жизни, как перчатки: И оставляю в них загадки своих корабликов: Как знать?.. - проклятье, божья благодать: - в меня заложены природой... Едва насытившись свободой, мне приходилось умирать: Но вновь и вновь меня рожали:
Ковчег, «Титаник», оригами:- да разве в их размерах суть? Вся суть была в предназначеньи. Я жил в разломах поколений, которых больше не вернуть: Но я всегда хотел покоя:
В одной из жизней я был Ноем: Наш Бог устраивал потоп: Но мой кораблик спас всех тварей. Я до сих пор не понимаю, кому был нужен этот цирк. Господь кромсал свой черновик и исправлял водой ошибки. Весь мир казался слишком зыбким: И в факт прощения грехов я после этого не верю:
Меня назвали Томас Эндрюс*, когда родился я опять: Моё дитя! Шедевр! «Титаник»! Непотопляемый дворец! Но сколько он сгубил сердец в апрельских водах океана: Бог дал, Бог взял: И мне не странно: Ведь во вселенной нет изъянов: Её гармония во всём: И я не зря стал палачом, стремясь душою к роли бога:
Какая скользкая дорога мне уготована была: Я снова здесь: Устал от фальши: припадков: битого стекла: Любовь к корабликам смогла во мне проснуться аллергией: Мой врач и многие другие твердят о том, что правды нет: Сошли с ума!.. Всё это - бред! Ведь лжи без правды не бывает:
Мой оригами уплывает в даль от меня, в пустую мглу: Пока что ближе он ко дну, чем к берегам бескрайней лужи: Мне говорят: «Бывает хуже:» Но я мечтаю об одном - узнать, кто я на самом деле...
Вся жизнь похожа на похмелье: А мне бы в бурю устоять... Бумажный парус... неба гладь... Отвечу, если кто-то спросит:
- Никак меня зовут!.. НИКАК!.. впервые вижу эту подпись:

(С. Косинов)

* Томас Эндрюс - главный конструктор «Титаника»

Ygo

Угроза моему бессмертию.

она разделась передо мной
пока я лежал на кровати с бутылкой пива

откуда у тебя эта бородавка
на заднице? я спросил.

это не бородавка, она ответила,
это родинка, типа родимого пятна.

эта штуковина меня пугает, я сказал,
давай в другой раз.

я встал с кровати и вышел в другую комнату
и сел на кресло-качалку.

она вошла. послушай, ты, старый пердун.
у тебя бородавки, рубцы и всякие такие штуки по всему телу. Я думаю ты
самый уродливый
мужик, которого я когда-либо видела.

забудь об этом, сказал я, расскажи мне еще
о той родинке на твоей заднице.

она вышла в другую комнату
оделась и выбежала мимо меня, хлопнув дверью.

и если задуматься
она прочитала все мои книги
стихов.

я только надеялся она не расскажет
никому, что
я некрасив.

Чарльз Буковски.

Radioactive

А вот теперь смотри со стороны и принимай. Уехать бы сейчас: Но легкие уже обожжены теплом ее смертельного луча. Ей пусто здесь, ей не в кого войти, реактор мертв и жители мертвы, она плывет, и призрачно блестит под ноги ей ложащийся ковыль. Прими ее. Впусти ее в себя. Откройся ей - поклеточно, насквозь. Почувствуй, как резцы ее семян грызут твою податливую кость, почувствуй, как меняется состав и свойства крови - соль еще горчит, но капля так прозрачна и чиста, как под землей звенящие ключи. Отдайся ей. Урановой стрелой она войдет, жестока и светла.
И ты умрешь.
Но вспыхнет за спиной
ее любовь -
два огненных крыла.

(с)

Сейчас темку про ножевые запреты почитал - грустно стало. Вспомнил песенку пионерского детства на стихи Игоря Кобзева.

ШПАГА ЧЕСТИ

А всё-таки было бы хорошо,
Чтоб в людях жила отвага,
Чтоб каждый по городу гордо шёл
И сбоку болталась шпага!

И пусть бы любой, если надо, мог,
Вломившись в дверь без доклада,
С обидчиком честно скрестить клинок
И твёрдость мужского взгляда.

Как сладко за подленькое словцо,
За лживую опечатку
Врагу в перекошенное лицо
Надменно швырнуть перчатку!

Тогда б не бросали на ветер слов
Без должного основанья
И стало б поменьше клеветников,
Болтающих на собраньях.

А совесть и гордость имели б вес.
И, сдержанный блеском шпаги,
Никто бы без очереди не лез,
Тыча свои бумаги.

1955

Johann-74
Эти стихи написал выдающийся человек, один из советских асов-танкистов- Ион Деген.
"...Воздух вздрогнул.
Выстрел. Дым...
На старых деревьях обрублены сучья.
А я еще жив. А я невредим...
Случай?.." (май 1942г, Харьков)

"Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.

Ты не плачь, не кричи - ты не маленький.
Ты не ранен - ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит."(1944г)

Точнее о войне не скажешь.

Это очень мощно в смысле достоверности переживания, но переживания очень определенного типа сознания (не стоит упускать из виду хотя бы то, что автору было в то время 17-19 лет). Разные люди переживают это по-разному, что не делает их отчет о собственном опыте менее точным. У войны, как и у жизни вообще, бесконечное множество граней.

Да, графоман безбожный я!
Пусть осужден я буду,
На жизнь обиду затая
И на судьбу, паскуду,

Но, прокляня рожденья час,
Поправ скрижаль закона,
Я все же влезу на Парнас
Сквозь жопу Аполлона!

😀

Люблю поэзию Киплинга

Редьярд КИПЛИНГ
"Гиены", перевод К. Симонов

Когда похоронный патруль уйдёт
И коршуны улетят,
Приходит о мёртвом взять отчёт
Мудрых гиен отряд.

За что он умер и как он жил -
Это им все равно.
Добраться до мяса, костей и жил
Им надо, пока темно.

Война приготовила пир для них,
Где можно жрать без помех.
Из всех беззащитных тварей земных
Мертвец беззащитней всех.

Козёл бодает, воняет тля,
Ребёнок даёт пинки.
Но бедный мёртвый солдат короля
Не может поднять руки.

Гиены вонзают в песок клыки,
И чавкают, и рычат.
И вот уж солдатские башмаки
Навстречу луне торчат.

Вот он и вышел на свет, солдат,-
Ни друзей, никого.
Одни гиеньи глаза глядят
В пустые зрачки его.

Гиены и трусов, и храбрецов
Жуют без лишних затей,
Но они не пятнают имён мертвецов:
Это - дело людей.

Они ходили в школу в один класс,

Сидели за соседними партами:

У него был вечно подбит глаз,

У нее: у нее - дыры в карманах фартука:

Они забирались, где швабры, под лестницу,

Он залезал рукой ей под платье:

А она дрожала и давала волю лицу,

Корчила рожицы от счастья-проклятья:

Уборщицы школы выгоняли их вон,

Он облизывал пальцы и думал, что он

Никогда не станет таким, как эти

Идущие хмуро и рядом дети:

А у них была Страсть:

А у них была Страсть:

А у них была Страсть:

Она красила губы алой помадой,

Ее трусы были в крови: Ей надо

Было показывать свои голые ляжки

Пьяному отцу за трешку: Пряжка

Его ремня больно жгла: У него,

У него не было острого ножа:

Он совал руки в карманы, уверенно знал - это он,

«Мы с ней умрем вместе», - записал, как Закон.

А у них была Страсть:

Ему было двадцать, ей - без трех месяцев,

Он косил от армии, она пиво пила:

Отца похоронили, ее мать повесилась,

Гильзы перекатывались, веревка не сгорала дотла:

Они курили гашиш, чтобы выше летать,

Он лизал ей ноги и между ног - тоже,

А она держала его голову и вспоминала мать,

Мрак и жуть плыли по ее счастливой роже:

А у них была Страсть:

У них кончились деньги - они ограбили столовую,

Раненая кассирша сжимала стобаксовую:

Они убежали на море и жили на пляже,

Питались соленой рыбой, крабами и однажды

Он ел ее экскременты, размазывая по лицу,

Она мыла его морем, питая жалость к отцу:

Она стала похожа на клюшку, которой забивают голы:

Он заплетал ее волосы, думая «Если бы мы могли:»

Но они не смогли - приехали органы,

На автомобилях черных они пляж окружили,

Кричали в рупоры: «Уже в морге вы!»

И рыбы серые в глазах его ожили:

А у них была Страсть:

Он поцеловал дуло и вставил ей меж ног,

Она вздохнула - «Ты - мой единственный бог!»

Она разлетелась кусками по скалам:

И крабы прожорливые побежали на слалом.

Он подобрал кусок ее и поцеловал в мозг,

Автомобили черные фары раздули:

Он закричал: «Я ебал вас в рот!»

И вложил в рот себе две горячие пули:

А у них была Страсть... (с)
http://www.youtube.com/watch?v=IBZd5rHwaXA

Last moments... Bonnie and Clyde

Ты слышишь? Они уже близко...Я вижу, как быстро
Свинцовые осы пронзают полуденный воздух...
Нам будет не больно. Я сделаю вид... Я - актриса...
Вот только б не слышать свистящего этого «с-с-сдохни!»

Ты слышишь? Не слушай! Не трать драгоценное время!
Смотри мне в глаза, мои веки еще не закрыты.
Секунды остались, стучащие молотом в темя,
Еще я с тобой, мое сердце еще не разбито,

Не порвана в клочья, тобою любимая кожа
И губы в помаде, не в красной запекшейся крови...
Запомни меня, на беспечную Бонни похожей,
С тобою игравшую все сумасшедшие роли...

Ты видишь? Смотри...Нам осталась последняя малость -
В глазах угадать незнакомое чувство испуга.
Мы знали, пощады не будет, забывшим про жалость,
Двум Ангелам Смерти, смертельно любившим друг друга.

Ты чувствуешь? Скоро...Так быстро всё кончилось, милый.
А я не успела ответить на все их вопросы:
«Зачем тебе, Бонни, всё Это?» Я просто... любила,
Люблю... не впились еще в сердце свинцовые осы....

(с) Ирина Голованова

Люблю его я с детства)
http://www.youtube.com/watch?v=wjQyV6MvlbA

"...поэтом можешь ты не быть,
но пародистом быть обязан..."

он же
вроде бы 😊

Ygo
он жевроде бы

много загадочного/непонятного поэты пишут... и не тока Евтушенки... но народу нравится

Лопотуй голомозый, да бундет грывчато
В кочь турмельной бычахе, что коздрой уснит,
Окошел бы назакрочь, высвиря глазята,
А порсаки корсливые вычат намрыд! (с)

Скажи, что это не так)))) http://www.youtube.com/watch?v=HIghWgZK0PQ

не так!!!
"Юго-1" only )

"Я вырос в далекой деревне
Подскрип деревянных телег.
Одной деревенской царевне,
Я нравился, как человек!
Там нету домов до неба,
Там нету реки с баржой!
И на картошке с хлебом!
Я вырос такой большой!.." (Н.Рубцов)

Иосиф Бродский

* * *

Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно всё, особенно - возглас счастья.
Только в уборную - и сразу же возвращайся.

О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая.

Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более - изувеченным?

О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.

Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.

Тут почитал Евтушенко и Вознесенского, не понял многого ?///)))

Потрясное стихотворение.
http://www.youtube.com/watch?v=RS3UFuIhPk0&feature=related
Песня.
http://www.youtube.com/watch?v=HwslLZXEJeY&feature=related

Потрясное.
Одной надеждой меньше стало,
Одною песней больше будет(А.Ахматова).

И о Поэтах.

http://www.youtube.com/watch?v=n6dRRZl-duk&feature=related

Эпитафия, написанная Франсуа Вийоном для него и его товарищей в ожидании виселицы.

Ты жив, прохожий. Погляди на нас.
Тебя мы ждем не первую неделю.
Гляди - мы выставлены напоказ.
Нас было пятеро. Мы жить хотели.
И нас повесили. Мы почернели.
Мы жили, как и ты. Нас больше нет.
Не вздумай осуждать - безумны люди.
Мы ничего не возразим в ответ.
Взглянул и помолись, а Бог рассудит.
Дожди нас били, ветер тряс и тряс,
Нас солнце жгло, белили нас метели.
Летали вороны - у нас нет глаз.
Мы не посмотрим. Мы бы посмотрели.
Ты посмотри - от глаз остались щели.
Развеет ветер нас. Исчезнет след.
Ты осторожней нас живи. Пусть будет
Твой путь другим. Но помни наш совет:
Взглянул и помолись, а Бог рассудит.

Господь простит - мы знали много бед.
А ты запомни - слишком много судей.
Ты можешь жить - перед тобою свет,
Взглянул и помолись, а Бог рассудит.

Эпитафия, написанная Франсуа Вийоном для него и его товарищей в ожидании виселицы.

Есенин.

Грубым дается радость.
Нежным дается печаль.
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.

Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак.
Эта прямая дорога
Меня привела в кабак.

Что ж вы ругаетесь, дьяволы?
Иль я не сын страны?
Каждый из нас закладывал
За рюмку свои штаны.

Мутно гляжу на окна.
В сердце тоска и зной.
Катится, в солнце измокнув,
Улица передо мной.

А на улице мальчик сопливый.
Воздух поджарен и сух.
Мальчик такой счастливый
И ковыряет в носу.

Ковыряй, ковыряй, мой милый,
Суй туда палец весь,
Только вот с эфтой силой
В душу свою не лезь.

Я уж готов. Я робкий.
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки -
Душу мою затыкать.

«1923?»

Словно нездешние тени,
Стены меня обступили:
Думы былых поколений!
В городе я - как в могиле.
Здания - хищные звери
С сотней несытых утроб!
Страшны закрытые двери:
Каждая комната - гроб!

Валерий Брюсов.

Ты жив, прохожий. Погляди на нас.
Тебя мы ждем не первую неделю.
Гляди - мы выставлены напоказ.
Нас было пятеро. Мы жить хотели.
И нас повесили. Мы почернели.
Мы жили, как и ты. Нас больше нет.
Не вздумай осуждать - безумны люди.
Мы ничего не возразим в ответ.
Взглянул и помолись, а Бог рассудит.
Дожди нас били, ветер тряс и тряс,
Нас солнце жгло, белили нас метели.
Летали вороны - у нас нет глаз.
Мы не посмотрим. Мы бы посмотрели.
Ты посмотри - от глаз остались щели.
Развеет ветер нас. Исчезнет след.
Ты осторожней нас живи. Пусть будет
Твой путь другим. Но помни наш совет:
Взглянул и помолись, а Бог рассудит.

Господь простит - мы знали много бед.
А ты запомни - слишком много судей.
Ты можешь жить - перед тобою свет,
Взглянул и помолись, а Бог рассудит.

а вот праздничное:
Наш-то на ослике цок да цок

Их-то господь - вон какой!
Он-то и впрямь настоящий герой!
Без страха и трепета в смертный бой
Ведет за собой правоверных строй!
И меч полумесяцем над головой,
И конь его мчит стрелой!
А наш-то, наш-то - гляди, сынок -
А наш-то на ослике цок да цок
Навстречу смерти своей.

А у тех-то господь - он вон какой!
Он-то и впрямь дарует покой,
Дарует-вкушает вечный покой
Среди свистопляски мирской!
На страсти-мордасти махнув рукой,
В позе лотоса он осенен тишиной,
Осиян пустотой святой.
А наш-то, наш-то - увы, сынок -
А наш-то на ослике цок да цок
Навстречу смерти своей.

А у этих господь - ого-го какой!
Он-то и впрямь владыка земной!
Сей мир, сей век, сей мозг головной
Давно под его пятой.
Вкруг трона его веселой гурьбой
- Эван эвоэ! - пляшет род людской.
Быть может, и мы с тобой.
Но наш-то, наш-то - не плачь, сынок -
Но наш-то на ослике цок да цок
Навстречу смерти своей.

На встречу со страшною смертью своей,
На встречу со смертью твоей и моей!
Не плачь, она от Него не уйдет,
Никуда не спрятаться ей!
Тимур Кибиров

О женщинах.

Когда-то для неё готов
Сорвать был миллион цветов.
С годами стал я понимать,
Что лучшая из женщин - мать.
Теперь уверен почти я,
Что это бабушка моя. )

- Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них - дрянная.
- У меня к нему, знаешь, память -
Очень древняя, нутряная.

- Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
- У меня в него, знаешь, вера;
Он мне - ангелом-утешителем.

- Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
- У меня к нему, знаешь, - детство,
Детство - это неизлечимо.

Вера Полозкова

http://www.youtube.com/watch?v=ggx2yIs3yuI

ТЫ У МЕНЯ ОДНА

Себе только равный среди

Первых с иссохшего дна,

Я так и остался один,

И ты у меня одна.

Это мой шанс спастись,

И это моя вина.

Вовек слабый пол не простит,

Что ты у меня одна.

И мне ли не знать, что потом

Придется ответить сполна

За всю эту жизнь и за то,

Что ты у меня одна.

Когда мне виски, словно нимб,

Прорвет ледяная луна,

Я душу согрею одним -

Что ты у меня одна.

А тем, кто, меня оттеснив,

Обступят тебя, как стена,

Ты крикни, ты объясни,

Что ты у меня одна.

И пусть вслед за мной все горит

По обе стороны сна -

Я доползу до двери,

Где ты у меня одна.

Где ты уже век не со мной,

И наша постель холодна,

И мрак за окном ночной,

Где ты у меня одна. (с) АОШ

http://www.youtube.com/watch?v=ggx2yIs3yuI

Ну, раз уж на романтику потянуло, надо дораскрыть тему тщеты и рока. Вот кое-что из классики:

O what can ail thee, knight at arms,
Alone and palely loitering?
The sedge has wither'd from the lake,
And no birds sing.

O What can ail thee, knight at arms,
So haggard and so woe-begone?
The squirrel's granary is full,
And the harvest's done.

I see a lily on thy brow
With anguish moist and fever dew,
And on thy cheeks a fading rose
Fast withereth too.

I met a lady in the meads,
Full beautiful, a fairy's child;
Her hair was long, her foot was light,
And her eyes were wild.

I made a garland for her head,
And bracelets too, and fragrant zone;
She look'd at me as she did love,
And made sweet moan.

I set her on my pacing steed,
And nothing else saw all day long,
For sidelong would she bend, and sing
A fairy's song.

She found me roots of relish sweet,
And honey wild, and manna dew,
And sure in language strange she said-
I love thee true.

She took me to her elfin grot,
And there she wept, and sigh'd full sore,
And there I shut her wild wild eyes
With kisses four.

And there she lulled me asleep,
And there I dream'd-Ah! woe betide!
The latest dream I ever dream'd
On the cold hill's side.

I saw pale kings, and princes too,
Pale warriors, death pale were they all;
They cried-"La belle dame sans merci
Hath thee in thrall!"

I saw their starv'd lips in the gloam
With horrid warning gaped wide,
And I awoke and found me here
On the cold hill's side.

And this is why I sojourn here,
Alone and palely loitering,
Though the sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.

Старый еврей Левик был большой мастер - чуть ли не единственный, кто умудрялся донести отголоски аромата европейской поэзии до русского читателя. Но это, к сожалению, не самое удачное его произведение:

Зачем, о рыцарь, бродишь ты
Печален, бледен, одинок?
Поник тростник, не слышно птиц,
И поздний лист поблек.

Зачем, о рыцарь, бродишь ты,
Какая боль в душе твоей?
Полны у белок закрома,
Весь хлеб свезен с полей.

Смотри: как лилия в росе,
Твой влажен лоб, ты занемог.
В твоих глазах застывший страх,
Увяли розы щек.

Я встретил деву на лугу,
Она мне шла навстречу с гор.
Летящий шаг, цветы в кудрях,
Блестящий дикий взор.

Я сплел из трав душистых ей
Венок, и пояс, и браслет
И вдруг увидел нежный взгляд,
Услышал вздох в ответ.

Я взял ее в седло свое,
Весь долгий день был только с ней.
Она глядела молча вдаль
Иль пела песню фей.

Нашла мне сладкий корешок,
Дала мне манну, дикий мед.
И странно прошептала вдруг:
«Любовь не ждет!»

Ввела меня в волшебный грот
И стала плакать и стенать.
И было дикие глаза
Так странно целовать.

И убаюкала меня,
И на холодной крутизне
Я все забыл в глубоком сне,
В последнем сне.

Мне снились рыцари любви,
Их боль, их бледность, вопль и хрип:
La belle dame sans merci
Ты видел, ты погиб!

Из жадных, из разверстых губ
Живая боль кричала мне,
И я проснулся - я лежал
На льдистой крутизне.

И с той поры мне места нет,
Брожу печален, одинок,
Хотя не слышно больше птиц
И поздний лист поблек.

Ljosviking
Ну, раз уж на романтику потянуло, надо дораскрыть тему тщеты и рока. Вот кое-что из классики:

Ljosviking
Ну, раз уж на романтику потянуло, надо дораскрыть тему тщеты и рока. Вот кое-что из классики:

Ljosviking
Ну, раз уж на романтику потянуло, надо дораскрыть тему тщеты и рока. Вот кое-что из классики:

Ne me quitte pas
Il faut oublier
Tout peut s'oublier
Qui s'enfuit déjà
Oublier le temps
Des malentendus
Et le temps perdu
A savoir comment
Oublier ces heures
Qui tuaient parfois
A coups de pourquoi
Le cœur du bonheur
Ne me quitte pas

Moi je t'offrirai
Des perles de pluie
Venues de pays
Où il ne pleut pas
Je creuserai la terre
Jusqu'après ma mort
Pour couvrir ton corps
D'or et de lumière
Je ferai un domaine
Où l'amour sera roi
Où l'amour sera loi
Où tu seras reine
Ne me quitte pas

Ne me quitte pas
Je t'inventerai
Des mots insensés
Que tu comprendras
Je te parlerai
De ces amants-là
Qui ont vu deux fois
Leurs cœurs s'embraser
Je te raconterai
L'histoire de ce roi
Mort de n'avoir pas
Pu te rencontrer
Ne me quitte pas

On a vu souvent
Rejaillir le feu
D'un ancien volcan
Qu'on croyait trop vieux
Il est paraît-il
Des terres brûlées
Donnant plus de blé
Qu'un meilleur avril
Et quand vient le soir
Pour qu'un ciel flamboie
Le rouge et le noir
Ne s'épousent-ils pas
Ne me quitte pas

Ne me quitte pas
Je ne vais plus pleurer
Je ne vais plus parler
Je me cacherai là
A te regarder
Danser et sourire
Et à t'écouter
Chanter et puis rire
Laisse-moi devenir
L'ombre de ton ombre
L'ombre de ta main
L'ombre de ton chien
Ne me quitte pas.

в продолжении грусной романтики....

Надо было поостеречься.
Надо было предвидеть сбой.
Просто Отче хотел развлечься
И проверить меня тобой.

Я ждала от Него подвоха -
Он решил не терять ни дня.
Что же, бинго. Мне правда плохо.
Он опять обыграл меня.

От тебя так тепло и тесно:
Так усмешка твоя горька:
Бог играет всегда нечестно.
Бог играет наверняка.

Он блефует. Он не смеется.
Он продумывает ходы.
Вот поэтому медью солнце
Заливает твои следы,

Вот поэтому взгляд твой жаден
И дыхание - как прибой.
Ты же знаешь, Он беспощаден.
Он расплавит меня тобой.

Он разъест меня черной сажей
Злых волос твоих, злых ресниц.
Он, наверно, заставит даже
Умолять Его, падать ниц -

И распнет ведь. Не на Голгофе.
Ты - быстрее меня убьешь.
Я зайду к тебе выпить кофе.
И умру
У твоих
Подошв.

Вера Полозкова

Просто Серый
http://www.youtube.com/watch?v=8JE_A_wrjxc

Ne me quitte pas
Il faut oublier
Tout peut s'oublier
Qui s'enfuit déjà
Oublier le temps
Des malentendus
Et le temps perdu
A savoir comment
Oublier ces heures
Qui tuaient parfois
A coups de pourquoi
Le cœur du bonheur
Ne me quitte pas

Moi je t'offrirai
Des perles de pluie
Venues de pays
Où il ne pleut pas
Je creuserai la terre
Jusqu'après ma mort
Pour couvrir ton corps
D'or et de lumière
Je ferai un domaine
Où l'amour sera roi
Où l'amour sera loi
Où tu seras reine
Ne me quitte pas

Ne me quitte pas
Je t'inventerai
Des mots insensés
Que tu comprendras
Je te parlerai
De ces amants-là
Qui ont vu deux fois
Leurs cœurs s'embraser
Je te raconterai
L'histoire de ce roi
Mort de n'avoir pas
Pu te rencontrer
Ne me quitte pas

On a vu souvent
Rejaillir le feu
D'un ancien volcan
Qu'on croyait trop vieux
Il est paraît-il
Des terres brûlées
Donnant plus de blé
Qu'un meilleur avril
Et quand vient le soir
Pour qu'un ciel flamboie
Le rouge et le noir
Ne s'épousent-ils pas
Ne me quitte pas

Ne me quitte pas
Je ne vais plus pleurer
Je ne vais plus parler
Je me cacherai là
A te regarder
Danser et sourire
Et à t'écouter
Chanter et puis rire
Laisse-moi devenir
L'ombre de ton ombre
L'ombre de ta main
L'ombre de ton chien
Ne me quitte pas.

Да, это полная жесть... Аж противно: Эдит Пьяф правильно сказала. 😊 Неотразимо просто, убийственно, дальше некуда.

Я его как-то больше за такое люблю:

http://youtu.be/z_JJRN_GFd4

Bien sûr il y a les guerres d'Irlande
Et les peuplades sans musique
Bien sûr tout ce manque de tendre
Et il n'y a plus d'Amérique
Bien sûr l'argent n'a pas d'odeur
Mais pas d'odeur vous monte au nez
Bien sûr on marche sur les fleurs
Mais mais voir un ami pleurer

Bien sûr il y a nos défaites
Et puis la mort qui est tout au bout
Le corps incline déjà la tête
Étonné d'être encore debout
Bien sûr les femmes infidèles
Et les oiseaux assassinés
Bien sûr nos coeurs perdent leurs ailes
Mais mais voir un ami pleurer

Bien sûr ces villes épuisées
Par ces enfants de cinquante ans
Notre impuissance à les aider
Et nos amours qui ont mal aux dents
Bien sûr le temps qui va trop vite
Ces métros remplis de noyés
La vérité qui nous évite
Mais mais voir un ami pleurer

Bien sûr nos miroirs sont intègres
Ni le courage d'être juif
Ni l'élégance d'être nègre
On se croit mèche on n'est que suif
Et tous ces hommes qui sont nos frères
Tellement qu'on n'est plus étonné
Que par amour ils nous lacèrent
Mais mais voir un ami pleurer.

Или вот:

http://youtu.be/F7tnJ8a-0TE

Jojo
Voici donc quelques rires
Quelques vins quelques blondes
J'ai plaisir à te dire
Que la nuit sera longue
A devenir demain
Jojo
Moi je t'entends rugir
Quelques chansons marines
Où des Bretons devinent
Que Saint-Cast doit dormir
Tout au fond du brouillard

Six pieds sous terre Jojo tu chantes encore
Six pieds sous terre tu n'es pas mort

Jojo
Ce soir comme chaque soir
Nous refaisons nos guerres
Tu reprends Saint-Nazaire
Je refais l'Olympia
Au fond du cimetière
Jojo
Nous parlons en silence
D'une jeunesse vieille
Nous savons tous les deux
Que le monde sommeille
Par manque d'imprudence

Six pieds sous terre Jojo tu espères encore
Six pieds sous terre tu n'es pas mort

Jojo
Tu me donnes en riant
Des nouvelles d'en bas
Je te dis mort aux cons
Bien plus cons que toi
Mais qui sont mieux portants
Jojo
Tu sais le nom des fleurs
Tu vois que mes mains tremblent
Et je te sais qui pleure
Pour noyer de pudeur
Mes pauvres lieux communs

Six pieds sous terre Jojo tu frères encore
Six pieds sous terre tu n'es pas mort

Jojo
Je te quitte au matin
Pour de vagues besognes
Parmi quelques ivrognes
Des amputés du coeur
Qui ont trop ouvert les mains
Jojo
Je ne rentre plus nulle part
Je m'habille de nos rêves
Orphelin jusqu'aux lèvres
Mais heureux de savoir
Que je te viens déjà

Six pieds sous terre Jojo tu n'es pas mort
Six pieds sous terre Jojo je t'aime encore.

Просто Серый
Люблю его я с детства)
http://www.youtube.com/watch?v=wjQyV6MvlbA

😊

Вот, по-моему, очень в тему: http://youtu.be/Fx3ZT8SCyTM

Вот тоже: http://youtu.be/Fx3ZT8SCyTM - с детства помню. 😊

А это, вообще, фееритчески: http://youtu.be/DAgHZUez-f4

Ljosviking
А это, вообще, фееритчески

...avant qu'une étoile m'apostrophe.

Today you are you: that is truer than true.
There is no one alive, who is youer than you.

Я научилась просто, мудро жить:
Смотреть на небо и молиться богу.

Служенье муз не терпит суеты.
Прекрасное должно быть величаво.

Пока звезда меня не позвала,
Я буду здесь для всех собой и только
Вникать во все унылые дела:
Зачем, куда, когда, кому и сколько.

Пока я здесь, не стану выбирать
Меж шилом, мылом и котом в котомке,
И бусинами жемчуга играть,
Рассыпанными под ноги в потемки.

Смотря отсюда, нечего терять,
Смотря оттуда, все не долго длится.
И, если я вернусь сюда опять,
Не обещаю, что зайду проститься.

No comments: http://youtu.be/b_5Rw6cL_ck 😊

Исчо: http://youtu.be/Me08ZD5XD_c

Сереж,Владимира Семёновича "нерв" включи пож

A Whiter Shade of Pale, Harry Brooker 1967

We skipped a light fandango,
Turned cartwheels 'cross the floor.
I was feeling kind of seasick,
But the crowd called out for more.
The room was humming harder,
As the ceiling flew away.
When we called out for another drink,
The waiter brought a tray.

And so it was that later,
As the miller told his tale,
That her face at first just ghostly,
Turned a whiter shade of pale.

She said there is no reason,
And the truth is plain to see
That I wandered through my playing cards,
And would not let her be
One of sixteen vestal virgins
Who were leaving for the coast.
And although my eyes were open,
They might just as well have been closed.

And so it was later,
As the miller told his tale,
That her face at first just ghostly,
Turned a whiter shade of pale.

А уж песня какая!

Harry Brooker 1967

I.S. Bach, circa 1735. 😊

В этот период Бах как будто готовится к смерти, хотя до нее еще далеко. Музыка проникнута светлой безмятежной грустью. Это можно сказать почти обо всех произведениях, начиная, примерно, с BWV 1056 (знаменитого Концерта соль-минор и, особенно, его второй части, ариозо лярго), а оркестровая сюита N 3 BWV 1068 (откуда беспощадно спилена эта песня 😊) - еще один бесспорный шедевр. Enjoy! http://youtu.be/eUtCC5VPwBs

И вообще, Анна Леннокс мне больше нравится. Во всех отношениях. 😊

http://youtu.be/v3UMpBqzVW4

Раз уж речь зашла о бритпопе, то меня всегда очень трогала своей эмоциональной наполненностью и искренностью эта песня:

http://youtu.be/CbHr6BbEEhQ

Cold fire, you've got everything but cold fire
You will be my rest and peace child
I moved up to take a place, near you

So tired, it's the sky that makes you feel tried
It's a trick to make you see wide
It can all but break your heart, in pieces

Staying back in your memory
Are the movies in the dark
How you moved is all it takes
To sing a song of when I loved
The Prettiest Star

One day though it might as well be someday
You and I will rise up all the way
All because of what you are
The Prettiest Star

Staying back in your memory
Are the movies in the past
How you moved is all it takes
To sing a song of when I loved
Prettiest Star

One day though it might as well be someday
You and I will rise up all the way
All because of what you are
The Prettiest Star

А когда я впервые услышал эту песню, я понял, что написавшая ее женщина - великий дзенский мастер. 😊

http://youtu.be/GNDYI48foVw

Aux vies qui s´abaissent à voir la mienne
Je sais
Qu´il me faudra prendre congé d´elles
Un jour ou l´autre
Nos vies sont des larmes d´aquarelle
Nous ne sommes reliés qu´à nous mêmes

Et si je perds la foi
En nous, en tout
C´est bien malgré moi
Nulle prière
A chacun de nos pas
Je doute de tout
Nous souviendrons nous de nous

Aux vies qui ont soutenu la mienne
Je n´ai
Qu´un long monologue poudré de neige
A partager
Nos vies qui s´écoulent chaque jour saignent
Nous ne sommes reliés qu´à nous mêmes

Было бы неплохо, если бы ее врубили на моих похоронах, если таковые состоятся. - Надеюсь, что нет.

Сюита N3 Ре-мажор Баха, это наверное, одно из лучших произведений композитора. Я в этом могу Вас только поддержать. Брукер конечно же нагло спер))) мелодию, но сделал это очень талантливо. Можно сказать, что эта музыка открылась другими гранями, если вообще можно применить этот эпитет к музыкальному произведению.
Но лучший вариант этой песни, на мой предвзятый взгляд))), был записан в 1995 году, совместно с Лондонским Филармоническим Оркестром - альбом "The Long Goodbye".
Вот тема из этого альбома. Слушать желательно на хорошей технике.
http://www.youtube.com/watch?v=vg_46wTqOIs

http://www.echo.msk.ru/blog/g_p/767172-echo/

[QUOTE]Originally posted by Ljosviking:
[B]А когда я впервые услышал эту песню, я понял, что написавшая ее женщина - великий дзенский мастер. 😊

http://youtu.be/GNDYI48foVw

У меня возникало желание выучить французский после песен от Фармер)
Ещё её муж Лоран Бутона классные фильмы снимает по ним)

У меня возникало желание выучить французский после песен от Фармер)

Johann-74
Сюита N3 Ре-мажор Баха, это наверное, одно из лучших произведений композитора. Я в этом могу Вас только поддержать. Брукер конечно же нагло спер))) мелодию, но сделал это очень талантливо. Можно сказать, что эта музыка открылась другими гранями, если вообще можно применить этот эпитет к музыкальному произведению.
Но лучший вариант этой песни, на мой предвзятый взгляд))), был записан в 1995 году, совместно с Лондонским Филармоническим Оркестром - альбом "The Long Goodbye".
Вот тема из этого альбома. Слушать желательно на хорошей технике.
http://www.youtube.com/watch?v=vg_46wTqOIs

Это хорошая попытка: одновременно, еще и по-вагнеровски (хотя нордической выдержки явно не хватает для "божественных длиннот"). 😊

Однако темы эти освоены очень давно. Баху, например, просто не приходило в голову вымучивать такой короткий период - он просто шел дальше. И поэтому в его (и его современников) творчестве нашлось столько продуктивного материала для последователей. Некоторые из них, правда, были совсем оригинальны, но за это их, собственно, и заклеймили эпигоны, принявшие иронию Эрика Сати за руководство к действию и последовавшие предначертанным им путем. (Филипп Гласс - наиболее долбанный случай. 😊)

Чрезмерный надрыв, раскаянье - все это не имеет отношения к большинству человечества, которому ничего не обещали. 😊

Ljosviking
А когда я впервые услышал эту песню, я понял, что написавшая ее женщина - великий дзенский мастер. 😊

http://youtu.be/GNDYI48foVw

Aux vies qui s´abaissent à voir la mienne
Je sais
Qu´il me faudra prendre congé d´elles
Un jour ou l´autre
Nos vies sont des larmes d´aquarelle
Nous ne sommes reliés qu´à nous mêmes

Et si je perds la foi
En nous, en tout
C´est bien malgré moi
Nulle prière
A chacun de nos pas
Je doute de tout
Nous souviendrons nous de nous

Aux vies qui ont soutenu la mienne
Je n´ai
Qu´un long monologue poudré de neige
A partager
Nos vies qui s´écoulent chaque jour saignent
Nous ne sommes reliés qu´à nous mêmes

Было бы неплохо, если бы ее врубили на моих похоронах, если таковые состоятся. - Надеюсь, что нет.

Это переводу не подлежит, потому что в духе Рэмбо, мать его, - несчастная женщина, родившая на свет такое чудовище! 😀

"Toutes les monstruosités violent les gestes atroces d'Hortense. Sa solitude est la mécanique érotique; sa lassitude, la dynamique amoureuse. Sous la surveillance d'une enfance, elle a été, à des époques nombreuses, l'ardente hygiène des races. Sa porte est ouverte à la misère. Là, la moralité des êtres actuels se décorpore en sa passion ou en son action. - O terrible frisson des amours novices sur le sol sanglant et par l'hyrogène clarteux! Trouvez Hortense."

"Любое уродство рушат зверские жесты Ортанз . Ее одиночество - эротическая механика, ее усталость - любовная динамика. Под надзором детства, во многие времена была она пламенным самоочищением родов. Двери ее открыты нищете. Там нравы живущих существ развоплощаются в ее страсти и действии. О, грозное содрогание новой любви на окровавленной земле и [под действием] l'hyrogène clarteux! Найдите Ортанз."

Переводя, я сознательно проигнорировал диахроническую семантику, написав, например, "самоочищение" вместо "гигиена", хотя во французском языке это слово - такой же эллинизм, как и в русском. Это ради большей выразительности и доходчивости.

L'hyrogène clarteux переводу не подлежит, потому что рождает в уме франкофонного человека сразу столько ассоциаций, что ум этот вырубается напрочь. 😊 По-русски ничего подобного сконструировать нельзя, потому что русский язык слишком примордьялен и близок к своему источнику по сравнению с французским, который чересчур очевидно происходит от латыни. Можно только объяснить, чтобы попытаться понять. Возможно, на что-то могут натолкнуть ассоциативные ряды, включающие в себя лишь некоторые связи (даже не большую их часть):

hyro - gyro (др. греч. "вращающийся", в т. ч. "извращающийся", "превращающийся", ср. рус. "гирокомпас"); hydro (др. греч. "водный", "Гидра");

-gene - gent (арх. фр. "народ", "род"), родить, порождать; genou (совр. фр. "колено", "сгиб", "шарнир"); genus (лат. "род", в т. ч. грамматический);

clar - claire (совр. фр. "ясный", "ясный свет"); Claire (женское имя, букв. "светлая", "ясная", русское "Светлана" - прямой перевод его немецкого аналога "Klara"); clarus (лат. "светлый", "сияющий"); clarissimus (superlat. от "clarus" - "сиятельный", букв. "пресияющий" - от него происходит обращение "Ваше сиятельство");

-teux (или, для большей ясности, "t-eux") - спектр связей безграничен, поскольку, будучи функционально суффиксом, отсылает сразу к целому классу французских прилагательных во множественном числе (включая, например, такие, как "morteaux", букв. "смертельные") и некоторым фундаментальным существительным (например, "marteaux" - "молоты" или "couteaux" - "ножи"); eux (совр. фр. ударное местоимение "им", "их").

И, наконец, сама Ортанз. По-русски правильней было бы сказать Гортензия, адресуясь к источнику - латыни. Прямой перевод - "Садовая" (от лат. "hortis" - "сад"). Но и в самой латыни для франкофона таится множество смысловых связей. Например, "tensio" (ср. совр. фр. "tension") - "напряжение", "сжатие", "спазм". И пусть не говорят грамматики, что суффикс нельзя трактовать смыслоразличительно: ум не обманешь - он действует по другим законам.

Или, например, "horos" (с которым связывает первая часть слова "Hortense") - слегка измененное имя египетского (и древнего арийского) бога, означающее по латыни "час", а по-гречески "танец", русский "хоровод". Русское "хор" от греческого "chorus" или русское "хорошо", "храбрый" (исх. "хоробрый") и т. п.

То, что стихотворение озаглавлено единственной непроизносимой буквой французского алфавита ("H" - "ашь"), интерпретировать пытались многократно: если убрать ее из слова "Hortense", произношение не изменится. То есть, из культивирующей, взращивающей, как в латыни (Hort-ensia), богиня, сменив ипостась, становится прямой, исправляющей, выправляющей (ср. др. греч. "ortos" - "прямой", "правильный", откуда "ортопедия", "ортодоксия" и прочие близкие по смыслу составные слова).

Johann-74
Да смысл там...жизненный, такой)))). В корень зрит)

Да, "Il n'y a pas d'ailleurs. Tu sais que ta vie, c'est la mienne aussi."

Sans contrefacon. 😊

Ljosviking
Это хорошая попытка: одновременно, еще и по-вагнеровски (хотя нордической выдержки явно не хватает для "божественных длиннот").

Johann-74
Ну, попытка сравниться с великими у Брукера была. И если он последователь великих, то по крайней мере не ...ничтожный, что ли?)

Да нет, конечно. Никто из нас не виноват, что родился в это время: мы ж не знали (или не хотели знать), к чему все это приведет. 😊 Если и есть на свете по-настоящему "объективный" суд, он должен учитывать все обстоятельства.

Но источник, из которого черпал Бах, по-прежнему открыт нам. 😊

Ljosviking
Но источник, из которого черпал Бах, по-прежнему открыт нам.

Johann-74
Бах действительно завораживающ...

а Паганини - божественен...

Из итальянцев люблю Вивальди)). Причем, заезженные "Времена года")))

Исаеву М.М. Некислые стихи. http://www.youtube.com/watch?v=r7H5up3_XXI&feature=related

Johann-74
Из итальянцев люблю Вивальди))

у меня ребенок сейчас играет концерт Вивальди))

golddragon
у меня ребенок сейчас играет концерт Вивальди))

Михаил Анчаров "Баллада о парашютистах"

Парашюты рванули и приняли вес,
И земля всколыхнулась едва.
А внизу дивизии "Эдельвейс"
И "Мертвая голова".

Автоматы выли, как суки в мороз,
Пистолеты били в упор.
И мертвое солнце на стропах берез
Мешало вести разговор.

И сказал господь:"Эй вы, ключари,
Откройте ворота в сад.
Даю приказ - от зари до зари
В рай пропускать десант".

Сказал господь: "Вон Гошка летит,
Балагур он и атаман.
Череп пробит, парашют пробит,
В крови его автомат.

Он грешниц любил, а они его.
Грешником был он сам,
Но где святого найти одного,
Чтобы пошел в десант.

Отдай, Георгий, знамя свое,
Серебрянные стремена.
Пока этот парень держит копье,
В мире стоит тишина".

Он врагам отомстил и лег у реки,
Уронив на камень висок.
И звезды гасли, как угольки,
Падая на песок.

Вот бой отгремел, но невеста не спит,
Счет потеряла дням.
А мертвое солнце все топчет зенит
Подковами по камням.

Просто Серый
Отпусти паренька в футбол попинать,

обойдется))

«Мы снимали на леднике и возвращались в гостиницу, - вспоминает режиссер. - И вот однажды возвращаюсь я - грязный, пить хочу. А мы с Высоцким жили в одном номере. Володи в номере нет, только листок на столе лежит. Читаю: <Блистал закат как блеск клинка, свою добычу смерть считала, бой будет завтра, а пока - взвод зарывался в облака и уходил за перевалы». Я подумал: совершенно потрясающие слова! И решил Володю разыграть. Память у меня хорошая, слова я запомнил. Спускаюсь в бар, прошу стакан воды, ко мне подбегает Высоцкий: «Стасик, я такую песню написал, пойдем, я тебе сейчас спою!». Я отвечаю: «Не могу, я устал». А он уговаривает: «Ну давай я так прочту, <отставить разговоры, вперед, и вверх, и там» - читает он, пристукивая ладонью. А я ему: «Блистал закат как блеск клинка», - чего ты дурака валяешь, это старая песня. Ты прямо как Остап Бендер, который всю ночь сочинял стихи, а потом выяснилось, что это «Я помню чудное мгновенье». Он побледнел. Я почувствовал, что ему физически стало плохо. Пожалел его и признался>.

Говорухин все таки чудак. на букву м.

golddragon
обойдется))

Johann-74
Это жестоко)). Себя вспоминаю, как плелся в музыкалку, а друзья довольные играли в футбол...)))))

Просто Серый
И чё Поганини не взросло на русской почве? Как и футболистов))) А Серёги есть, цель. мечта и надежда плюс жена и машина, они своего добьются))))

Johann-74
Это жестоко)). Себя вспоминаю, как плелся в музыкалку, а друзья довольные играли в футбол...)))))

друзья наверное так и играют? не в футбол так в домино))

если серьезно: музыкой, математикой и языками надо начинать заниматься чем раньше тем лучше. а в футбол поиграть можно когда основные цели будут достигнуты.

Просто Серый
И чё Поганини не взросло на русской почве?

их и на других не взросло))

Просто Серый
Серёги есть, цель. мечта и надежда плюс жена и машина, они своего добьются))))

ну всё в кучу свалил))

golddragon
ну всё в кучу свалил))

Просто Серый

А вдруг, выроешь из неё Паганини сэконд Хэнд))

неа - такой цели нет. для общего развития.

golddragon
неа - такой цели нет. для общего развития.

golddragon
друзья наверное так и играют? не в футбол так в домино))

Orig
если серьезно: музыкой, математикой и языками надо начинать заниматься чем раньше тем лучше. а в футбол поиграть можно когда основные цели будут достигнуты.
[/B]

Она не только поэт, больше чуть) Не думал, что так западу.Хочу на концерт который год, но боюсь разрушить ауру.))
http://www.youtube.com/watch?v=Za3MpYne2mc&feature=related

Я лет 20 заслушивался Калиновым Мостом..., бывал раньше на их концертах. Но пришел на их концерт в прошлом году... Разочаровался здорово.

Она просто жжот)
Мhttp://www.youtube.com/watch?v=Q9YkNDNde7c

Johann-74
Я лет 20 заслушивался Калиновым Мостом..., бывал раньше на их концертах. Но пришел на их концерт в прошлом году... Разочаровался здорово.

Блин,да это русская Милена Фармер))
http://www.youtube.com/watch?v=dQlg41tabiw&feature=related

Просто Серый
Блин,да это русская Милена Фармер))
http://www.youtube.com/watch?v=dQlg41tabiw&feature=related

Нет, - это всего лишь русский Булат. 😀 Окуджава, в смысле. 😊

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое темный ужас начинателя игры!

Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, -
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.

Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу - ты смеешься, эти взоры - два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

Николай Гумилев. Волшебная скрипка.

Как и прежде на волю, где буря сечет,
Где движенье заметив снижается кречет,
Ветер странствий из отчего дома влечет,
Слава или забвение, чет или нечет.
И сразив в поединке противника вновь,
Рыцарь скачет к таинственной башне, откуда
Темно красную розу бросает любовь,
Что одна лишь наверно и верила в чудо.
Счастлив тот, кто сражениями жизнь сократил,
Не сменив на покой вожделенные дали,
Где с востока на запад светило светил
Проплывает горя, словно Чаша Грааля.
Кретьен де Труа "Персиваль"

ГУРДА
На клинке блестящем у эфеса
Полумесяц рваный и звезда.
Нет на свете лучшего отвеса,
Чем отвес твой, драгоценная гурда.
В мире нет тебе подобной стали -
Невесомой, гибкой и сухой;
За тебя мюриды умирали,
Чтобы только обладать тобой.
Ты в руке испытанной у бека
Без зазубрин разрубала гвоздь.
Рассекала смаху человека
От плеча до паха наискось.
Говорят - и повторяют это -
Что тебя, с заклятьем на устах,
Выковал по просьбе Магомета
В поднебесной кузнице Аллах.
Для твоей неукротимой славы
Украшенья были не нужны:
Костяная рукоятка без оправы,
В темной коже - легкие ножны.
2.
Месть за сына, за отца, за брата,
За семью поруганную - месть!
Нет войны священней газавата,
Но враги безжалостнее - есть.
Над имамом флаг зеленый реет:
Весь Кавказ привстал на стременах;
Над Баклановым по ветру веет
Черный с черепами флаг.
Рассыпались всадники по полю,
С каждым смерть скакала на-обочь;
На чеченскую седую волю
Опускалась северная ночь;
Над страницами раскрытого Корана
Оседала поднятая пыль;
Казаки в аулах Дагестана,
На Гунибе - сдавшийся Шамиль.
Стала ты подругой у шайтана,
Породнилась с заколдованной рукой
Черт Петрович генерал Бакланов
Самовластно завладел тобой.

Николай Туроверов

Сечь
Трещат жидовские шинки.
Гуляет Сечь. Держитесь ляхи!
Сегодня - завтра казаки
Пропьют последние рубахи.
Кто на Сечи теперь не пьян.
Но кто посмеет пьяных трогать?
Свой лучший выпачкал жупан
Сам атаман в колесный деготь.
Хмельней вино для казака,
Когда близка его дорога
И смерть для каждого легка
Во имя вольности и Бога.
В поход, в поход! Гуляет голь,
Гуляют старые старшины.
В поход - за слезы и за боль
Порабощенной Украины.
За честь поруганной страны
Любой казак умрет, как витязь.
Ясновельможные паны,
Готовьтесь к бою - и держитесь!
Николай Туроверов

Всем участным и причастным посвящается .

Высота

Внизу долина - словно рай , и запах лета ,
Но бьют оттуда миномёты без просвета .
А мы сидим на высоте под облаками ,
И словно град разрывы мин летят над нами .

Нам до небес рукой подать , но нет желанья .
Ещё не сказаны слова любви , слова признанья ,
Девчонке той , что обещала ждать и провожала ,
И время жизни для любви так было мало .

И нас всё меньше , друг затих - и где подмога ?!
И с каждым выстрелом в бою мы ближе к богу .
И пулемёт нещадно бьёт - мы землю роем ,
Но высоту не отдадим мы даже с боем .

Внизу долина - словно рай , и запах лета .
"Живём" - сказал нам командир в лучах рассвета .
Он сигаретой , данной другом , затянулся ,
И умирая облегчённо улыбнулся .

Плечо подставил нам десант - пришла подмога !
И рано нам на небеса для встречи с богом .
А мы остались жить и помнить павших лица ,
И по ночам нам этот бой так часто снится.

Внизу долина - словно рай , и запах лета .
"Живём" - сказал нам командир ...

Написал вчера под впечатлением одной песни .

Ещё раз,но не Тёркин.Гениально.
Александр Трифонович Твардовский. Я убит подо Ржевом

Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки,--
Точно в пропасть с обрыва --
И ни дна ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
Я -- где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я -- где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;
Я -- где крик петушиный
На заре по росе;
Я -- где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;
Где травинку к травинке
Речка травы прядет, --
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.

Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.
Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?
Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?..
Этот месяц был страшен,
Было все на кону.
Неужели до осени
Был за ним уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался он?
Нет, неправда. Задачи
Той не выиграл враг!
Нет же, нет! А иначе
Даже мертвому -- как?
И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она -- спасена.
Наши очи померкли,
Пламень сердца погас,
На земле на поверке
Выкликают не нас.
Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам -- все это, живые.
Нам -- отрада одна:
Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос, --
Вы должны его знать.
Вы должны были, братья,
Устоять, как стена,
Ибо мертвых проклятье --
Эта кара страшна.
Это грозное право
Нам навеки дано, --
И за нами оно --
Это горькое право.
Летом, в сорок втором,
Я зарыт без могилы.
Всем, что было потом,
Смерть меня обделила.
Всем, что, может, давно
Вам привычно и ясно,
Но да будет оно
С нашей верой согласно.

Братья, может быть, вы
И не Дон потеряли,
И в тылу у Москвы
За нее умирали.
И в заволжской дали
Спешно рыли окопы,
И с боями дошли
До предела Европы.
Нам достаточно знать,
Что была, несомненно,
Та последняя пядь
На дороге военной.
Та последняя пядь,
Что уж если оставить,
То шагнувшую вспять
Ногу некуда ставить.
Та черта глубины,
За которой вставало
Из-за вашей спины
Пламя кузниц Урала.
И врага обратили
Вы на запад, назад.
Может быть, побратимы,
И Смоленск уже взят?
И врага вы громите
На ином рубеже,
Может быть, вы к границе
Подступили уже!
Может быть... Да исполнится
Слово клятвы святой! --
Ведь Берлин, если помните,
Назван был под Москвой.
Братья, ныне поправшие
Крепость вражьей земли,
Если б мертвые, павшие
Хоть бы плакать могли!
Если б залпы победные
Нас, немых и глухих,
Нас, что вечности преданы,
Воскрешали на миг, --
О, товарищи верные,
Лишь тогда б на воине
Ваше счастье безмерное
Вы постигли вполне.
В нем, том счастье, бесспорная
Наша кровная часть,
Наша, смертью оборванная,
Вера, ненависть, страсть.
Наше все! Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Все отдав, не оставили
Ничего при себе.

Все на вас перечислено
Навсегда, не на срок.
И живым не в упрек
Этот голос ваш мыслимый.
Братья, в этой войне
Мы различья не знали:
Те, что живы, что пали, --
Были мы наравне.
И никто перед нами
Из живых не в долгу,
Кто из рук наших знамя
Подхватил на бегу,
Чтоб за дело святое,
За Советскую власть
Так же, может быть, точно
Шагом дальше упасть.
Я убит подо Ржевом,
Тот еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?
В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?
Ах, своя ли. чужая,
Вся в цветах иль в снегу...
Я вам жизнь завещаю, --
Что я больше могу?
Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.
Горевать -- горделиво,
Не клонясь головой,
Ликовать -- не хвастливо
В час победы самой.
И беречь ее свято,
Братья, счастье свое --
В память воина-брата,
Что погиб за нее.

На грани мятежа ко мне явились гости.
Тогда на лезвии холодного ножа
Мы выпили вино и проиграли в кости
Что проиграть могли на грани мятежа.
Так веселимся мы, беспомощны и наги,
Пещерною золой взволнованы умы,
И кровью мамонта, и светлой кровью браги
Мы пьяны в этот век ? так веселимся мы.
Но все растет беда, ее не проиграли
Ни мы и ни они, нигде и никогда.
Вот разбудил затвор упругим треском стали
Ее глухих богов ? и все растет беда.
Смыкается заря над поздние вертоградом.
Допьем свое вино, о жизни говоря,
И выйдем посмотреть, как горным водопадом
Вокруг нашей гибели смыкается заря.

Лев Гумилев, 1935 г.

http://rougelou.livejournal.com/17213.html

http://rougelou.livejournal.com/17611.html

Все Вадим, пошел регистриоваться в ЖЖ)

Johann-74
Все Вадим, пошел регистриоваться в ЖЖ)

😊

http://www.stihi.ru/2011/09/29/1404

Пасторально-фаталистическое.

Облачка пушистые по небу летят,
Солнышко их лучиком сверху подгоняет,
Зайчики морковкою радостно хрустят,
Друг за другом по полю прыгают, играют.

Травушка-муравушка зеленеет, стелется,
Реченька журчащая по лугам петляет,
Крыльями на горушке машет ловко мельница,
Щебетанью птичьему хвойный лес внимает.

Степью, перелесками вдаль бежит дороженька,
Ветерок прохладненький васильками пахнет...
Эту вот идиллию создал добрый боженька.
Он ее когда-нибудь и разрушит нахрен.

Роман Глушков.

Роберт Бернс. Честная бедность(Перевод С.Я.Маршака)

Кто честной бедности своей
Стыдится и все прочее,
Тот самый жалкий из людей,
Трусливый раб и прочее.

При всем при том,
При всем при том,
Пускай бедны мы с вами,
Богатство -
Штамп на золотом,
А золотой -
Мы сами!

Мы хлеб едим и воду пьем,
Мы укрываемся тряпьем
И все такое прочее,
А между тем дурак и плут
Одеты в шелк и вина пьют
И все такое прочее.

При всем при том,
При всем при том,
Судите не по платью.
Кто честным кормится трудом,
Таких зову я знатью,

Вот этот шут - природный лорд.
Ему должны мы кланяться.
Но пусть он чопорен и горд,
Бревно бревном останется!

При всем при том,
При всем при том,
Хоть весь он в позументах, -
Бревно останется бревном
И в орденах, и в лентах!

Король лакея своего
Назначит генералом,
Но он не может никого
Назначить честным малым.

При всем при том,
При всем при том,
Награды, лесть
И прочее
Не заменяют
Ум и честь
И все такое прочее!

Настанет день и час пробьет,
Когда уму и чести
На всей земле придет черед
Стоять на первом месте.

При всем при том,
При всем при том,
Могу вам предсказать я,
Что будет день,
Когда кругом
Все люди станут братья!

И.Бродский
...страданье есть
способность тел,
и человек есть испытатель боли.
Но то ли свой ему не ведом, то ли
ее предел....

...и, сжав уста,
стигматы завернув свои в дерюгу,
идешь на вещи по второму кругу,
сойдя с креста>.

Всё на земле умрёт - и мать, и младость,
Жена изменит, и покинет друг.
Но ты учись вкушать иную сладость,
Глядясь в холодный и полярный круг.

Бери свой чёлн, плыви на дальний полюс
B стенах из льда - и тихо забывай,
Как там любили, гибли и боролись:
И забывай страстей бывалый край.

И к вздрагиваньям медленного хлада
Усталую ты душу приучи,
Чтоб было здесь ей ничего не надо,
Когда оттуда ринутся лучи.

прибейте,если баян или не в тему,недавно увидел такое:

У каждого ножика запах особый .
Кухонник пахнет хлебом и сдобой.
Свежею рыбой пахнет филейник.
Пахнет хозяином ножик-нашейник.

Кастомный ножик пахнет понтами.
Ножик "холодный" пахнет ментами.
Пахнет охотничий дымом и кровью.
Пахнет якутский, как хвостик коровий.

Ножик швейцарский пахнет всем сразу.
Ножик китайский - какой-то заразой.
Нож деревенский - пОтом и пашней.
"Нож выживания" - пылью домашней.

Нож Широгорова пахнет Трудом,
Ножик от Ворсмы каким то фуфлом.
Чипсами пахнет БокЁра хомяк.
Только Себенза не пахнет никак.

у каждого ножика свой есть кумар:
С Ворсмы фигачит густой перегар
пОтом китайским Золинген прет
"Честный Китай" плагиатом пасет

Прет сисадмином от лезермана
А от Мантиса несет наркоманом
Сказками пахнет Эрнст Эмерсон
Кейз же воняет как старый пижон

Пахнет кизлярщина бравым воякой
Павлово пахнет заведомым браком
Сыром вонючим несет от лайоля
А от Россели прет алкоголем

Крис Рив воняет жадным баблом
Страйдер пасет точно дворницкий лом
Запах васаби - от хигоноками
Нож майкроголика пахнет понтами

XIKAR мажорной прет побрякушкой
Мастерз Оф Дефенс - детской игрушкой
ЭКА воняет воскресной охотой
МORA - тяжелой и грязной работой.

Пчак пахнет вкусным праздничным пловом
Штык-нож - нарядом и кашей перловой
Тактик спайдерки - карой анальной
Ну а швейцарец - скукой банальной

Танто Колд Стила - хотелкою детской
Сорванным ногтем - складень советский
Ну а вообще кто с ножами знаком
Знают, что пахнут они МУЖИКОМ.

автор мне неизвестен.

T-Rex 23-04-2009 17:01
Экспромт

У каждого ножика запах особый.
Кухонник пахнет хлебом и сдобой.
Свежею рыбой пахнет филейник.
Пахнет хозяином ножик-нашейник.
Кастомный ножик пахнет понтами.
Ножик "холодный" пахнет ментами.
Пахнет охотничий дымом и кровью.
Пахнет якутский, как хвостик коровий.

А дальше.. короче, слова народные)

Hatuey,спасибо за информацию,не знал!

о, какую хорошую тему подняли...
вот такое мне понравилось, если кто знает, подскажите автора..
"Если твой рыцарь не вышел рыльцем,
Детка, пей виски, коньяк глуши.
И слушай меня: настоящий рыцарь
Это "бей-сука-ломай-круши".

Это не мальчик с печальным взором,
Лунными зайчиками в глазах.
Брось эти бабские разговоры,
Шёпоты томные "ох" и "ах"!

Рыцарь - кирасы кило на четыре,
Кольчужные длинные рукава.
Рыцарь - дороги, жратва в трактире,
Грязное тело и голова.

Рыцарь - пот конский и кровь людская,
Странные ценности прежних дней.
Дама прекрасная - и чужая...
(все же, пастушки куда нужней).

Все худосочные твои парни,
Что себя рыцарями зовут, -
Литература сродни бульварной,
В битве подохнут за пять минут.

Меч не поднять им, изящноруким,
Им не по силам бригант надеть.
Не говорю про походов муки:
Грязь, инфлюэнца, нередко - смерть.

Твой доморощенный кабальеро
Против дракона? Съедят за миг.
Слишком уж грубо и неумело
Скроен костюмчик из старых книг.

Слишком фальшивы его цитаты,
Слишком сутула его спина,
Слишком эфирны в заплатах латы,
Слишком уютна его страна.

Ты же пей виски, мешая с колой,
За эти сказки на голой лжи.
Рыцарь всегда безутешно молод:
Просто до старости не дожить. "

Я с детства ненавидел хор -
согласный строй певцов.
И согласованный напор
отлаженных гребцов.
И общность наклонённых спин.
И общий водопой.
Живу один. Дышу один.
Плачу одной судьбой.
Один пришёл. Один уйду.
Один спою свой гимн.
А яблоки в моём саду
легко отдам другим.

* * *
Пока пути чисты,
господь, друзей храни,
и я не жгу мосты
и не гашу огни.
У жизни на краю
не ерзаю, не лгу.
Живу, пока могу,
пока могу - пою.

Г. Поженян

Я с детства ненавидел хор -
согласный строй певцов.
И согласованный напор
отлаженных гребцов.
И общность наклонённых спин.
И общий водопой.
Живу один. Дышу один.
Плачу одной судьбой.
Один пришёл. Один уйду.
Один спою свой гимн.
А яблоки в моём саду
легко отдам другим.

Рождественский.

Тихо летят паутинные нити.
Солнце горит на оконном стекле.
Что-то я делал не так;
извините:
жил я впервые на этой земле.
Я ее только теперь ощущаю.
К ней припадаю.
И ею клянусь...
И по-другому прожить обещаю.
Если вернусь...

Но ведь я не вернусь.

Берет за душу.

Хорошая тема. Вийон, Киплинг, Бродский, Гумилев и многие другие... Здорово!
Странно, что не нашел здесь Федерико Гарсия Лорку. Например, это:

НЕВЕРНАЯ ЖЕНА

И в полночь на край долины
увел я жену чужую,
а думал - она невинна...

То было ночью Сант-Яго,
и, словно сговору рады,
в округе огни погасли
и замерцали цикады.
Я сонных грудей коснулся,
последний проулок минув,
и жарко они раскрылись
кистями ночных жасминов.
А юбки, шурша крахмалом,
в ушах у меня дрожали,
как шелковые завесы,
раскромсанные ножами.
Врастая в безлунный сумрак,
ворчали деревья глухо,
и дальним собачьим лаем
за нами гналась округа...

За голубой ежевикой
у тростникового плеса
я в белый песок впечатал
ее смоляные косы.
Я сдернул шелковый галстук.
Она наряд разбросала.
Я снял ремень с кобурою,
она - четыре корсажа.
Ее жасминная кожа
светилась жемчугом теплым,
нежнее лунного света,
когда скользит он по стеклам.
А бедра ее метались,
как пойманные форели,
то лунным холодом стыли,
то белым огнем горели.
И лучшей в мире дорогой
до первой утренней птицы
меня этой ночью мчала
атласная кобылица...

Тому, кто слывет мужчиной,
нескромничать не пристало,
и я повторять не стану
слова, что она шептала.
В песчинках и поцелуях
она ушла на рассвете.
Кинжалы трефовых лилий
вдогонку рубили ветер.

Я вел себя так, как должно,
цыган до смертного часа.
Я дал ей ларец на память
и больше не стал встречаться,
запомнив обман той ночи
у края речной долины,-
она ведь была замужней,
а мне клялась, что невинна.

Защищая свою крутизну,
не печальтесь, что губы разбиты.
Ни погонщику и ни слону,
как слоны, не прощайте обиды.
Шрам притерпится, боль отболит.
Как бы ни были поводы жестки,
никому не прощайте обид.
Защищайте свои перекрестки.
Есть особый изгиб у спины,
принимающий вызов обрыва.
И особая власть у разрыва.
Не прощайте обид, как слоны.
Без любви: ни щепы, ни следа.
Ни чужим, ни своим и ни званым.
Ни тоски, ни слонят, ни саванны.
Как слоны: никому, никогда.

***
Мир забывает тех,
кому не повезло.
И если ты промазал на дуэли,
забыл свой кортик на чужой постели,
упал с коня
или сломал весло -
спасенья нет.
Тебя забудет мир.
Без вздоха,
сожаления
и плача.
Свою удачу опроверг кумир.
Таков закон.
Да здравствует удача!

/Поженян/

Большая элегия Джону Донну (1963) Иосиф Бродский.
Джон Донн уснул, уснуло все вокруг.
Уснули стены, пол, постель, картины,
уснули стол, ковры, засовы, крюк,
весь гардероб, буфет, свеча, гардины.
Уснуло все. Бутыль, стакан, тазы,
хлеб, хлебный нож, фарфор, хрусталь, посуда,
ночник, белье, шкафы, стекло, часы,
ступеньки лестниц, двери. Ночь повсюду.
Повсюду ночь: в углах, в глазах, в белье,
среди бумаг, в столе, в готовой речи,
в ее словах, в дровах, в щипцах, в угле
остывшего камина, в каждой вещи.
В камзоле, башмаках, в чулках, в тенях,
за зеркалом, в кровати, в спинке стула,
опять в тазу, в распятьях, в простынях,
в метле у входа, в туфлях. Все уснуло.
Уснуло все. Окно. И снег в окне.
Соседней крыши белый скат. Как скатерть
ее конек. И весь квартал во сне,
разрезанный оконной рамой насмерть.
Уснули арки, стены, окна, все.
Булыжники, торцы, решетки, клумбы.
Не вспыхнет свет, не скрипнет колесо...
Ограды, украшенья, цепи, тумбы.
Уснули двери, кольца, ручки, крюк,
замки, засовы, их ключи, запоры.
Нигде не слышен шепот, шорох, стук.
Лишь снег скрипит. Все спит. Рассвет не скоро.
Уснули тюрьмы, за'мки. Спят весы
средь рыбной лавки. Спят свиные туши.
Дома, задворки. Спят цепные псы.
В подвалах кошки спят, торчат их уши.
Спят мыши, люди. Лондон крепко спит.
Спит парусник в порту. Вода со снегом
под кузовом его во сне сипит,
сливаясь вдалеке с уснувшим небом.
Джон Донн уснул. И море вместе с ним.
И берег меловой уснул над морем.
Весь остров спит, объятый сном одним.
И каждый сад закрыт тройным запором.
Спят клены, сосны, грабы, пихты, ель.
Спят склоны гор, ручьи на склонах, тропы.
Лисицы, волк. Залез медведь в постель.
Наносит снег у входов нор сугробы.
И птицы спят. Не слышно пенья их.
Вороний крик не слышен, ночь, совиный
не слышен смех. Простор английский тих.
Звезда сверкает. Мышь идет с повинной.
Уснуло все. Лежат в своих гробах
все мертвецы. Спокойно спят. В кроватях
живые спят в морях своих рубах.
По одиночке. Крепко. Спят в объятьях.
Уснуло все. Спят реки, горы, лес.
Спят звери, птицы, мертвый мир, живое.
Лишь белый снег летит с ночных небес.
Но спят и там, у всех над головою.
Спят ангелы. Тревожный мир забыт
во сне святыми -- к их стыду святому.
Геенна спит и Рай прекрасный спит.
Никто не выйдет в этот час из дому.
Господь уснул. Земля сейчас чужда.
Глаза не видят, слух не внемлет боле.
И дьявол спит. И вместе с ним вражда
заснула на снегу в английском поле.
Спят всадники. Архангел спит с трубой.
И кони спят, во сне качаясь плавно.
И херувимы все -- одной толпой,
обнявшись, спят под сводом церкви Павла.
Джон Донн уснул. Уснули, спят стихи.
Все образы, все рифмы. Сильных, слабых
найти нельзя. Порок, тоска, грехи,
равно тихи, лежат в своих силлабах.
И каждый стих с другим, как близкий брат,
хоть шепчет другу друг: чуть-чуть подвинься.
Но каждый так далек от райских врат,
так беден, густ, так чист, что в них -- единство.
Все строки спят. Спит ямбов строгий свод.
Хореи спят, как стражи, слева, справа.
И спит виденье в них летейских вод.
И крепко спит за ним другое -- слава.
Спят беды все. Страданья крепко спят.
Пороки спят. Добро со злом обнялось.
Пророки спят. Белесый снегопад
в пространстве ищет черных пятен малость.
Уснуло все. Спят крепко толпы книг.
Спят реки слов, покрыты льдом забвенья.
Спят речи все, со всею правдой в них.
Их цепи спят; чуть-чуть звенят их звенья.
Все крепко спят: святые, дьявол, Бог.
Их слуги злые. Их друзья. Их дети.
И только снег шуршит во тьме дорог.
И больше звуков нет на целом свете.

Но чу! Ты слышишь -- там, в холодной тьме,
там кто-то плачет, кто-то шепчет в страхе.
Там кто-то предоставлен всей зиме.
И плачет он. Там кто-то есть во мраке.
Так тонок голос. Тонок, впрямь игла.
А нити нет... И он так одиноко
плывет в снегу. Повсюду холод, мгла...
Сшивая ночь с рассветом... Так высоко!
"Кто ж там рыдает? Ты ли, ангел мой,
возврата ждешь, под снегом ждешь, как лета,
любви моей?.. Во тьме идешь домой.
Не ты ль кричишь во мраке?" -- Нет ответа.
"Не вы ль там, херувимы? Грустный хор
напомнило мне этих слез звучанье.
Не вы ль решились спящий мой собор
покинуть вдруг? Не вы ль? Не вы ль?" -- Молчанье.
"Не ты ли, Павел? Правда, голос твой
уж слишком огрублен суровой речью.
Не ты ль поник во тьме седой главой
и плачешь там?" -- Но тишь летит навстречу.
"Не та ль во тьме прикрыла взор рука,
которая повсюду здесь маячит?
Не ты ль, Господь? Пусть мысль моя дика,
но слишком уж высокий голос плачет".
Молчанье. Тишь. -- "Не ты ли, Гавриил,
подул в трубу, а кто-то громко лает?
Но что ж лишь я один глаза открыл,
а всадники своих коней седлают.
Все крепко спит. В объятьях крепкой тьмы.
А гончие уж мчат с небес толпою.
Не ты ли, Гавриил, среди зимы
рыдаешь тут, один, впотьмах, с трубою?"

"Нет, это я, твоя душа, Джон Донн.
Здесь я одна скорблю в небесной выси
о том, что создала своим трудом
тяжелые, как цепи, чувства, мысли.
Ты с этим грузом мог вершить полет
среди страстей, среди грехов, и выше.
Ты птицей был и видел свой народ
повсюду, весь, взлетал над скатом крыши.
Ты видел все моря, весь дальний край.
И Ад ты зрел -- в себе, а после -- в яви.
Ты видел также явно светлый Рай
в печальнейшей -- из всех страстей -- оправе.
Ты видел: жизнь, она как остров твой.
И с Океаном этим ты встречался:
со всех сторон лишь тьма, лишь тьма и вой.
Ты Бога облетел и вспять помчался.
Но этот груз тебя не пустит ввысь,
откуда этот мир -- лишь сотня башен
да ленты рек, и где, при взгляде вниз,
сей страшный суд совсем не страшен.
И климат там недвижен, в той стране.
Откуда все, как сон больной в истоме.
Господь оттуда -- только свет в окне
туманной ночью в самом дальнем доме.
Поля бывают. Их не пашет плуг.
Года не пашет. И века не пашет.
Одни леса стоят стеной вокруг,
а только дождь в траве огромной пляшет.
Тот первый дровосек, чей тощий конь
вбежит туда, плутая в страхе чащей,
на сосну взлезши, вдруг узрит огонь
в своей долине, там, вдали лежащей.
Все, все вдали. А здесь неясный край.
Спокойный взгляд скользит по дальним крышам.
Здесь так светло. Не слышен псиный лай.
И колокольный звон совсем не слышен.
И он поймет, что все -- вдали. К лесам
он лошадь повернет движеньем резким.
И тотчас вожжи, сани, ночь, он сам
и бедный конь -- все станет сном библейским.
Ну, вот я плачу, плачу, нет пути.
Вернуться суждено мне в эти камни.
Нельзя прийти туда мне во плоти.
Лишь мертвой суждено взлететь туда мне.
Да, да, одной. Забыв тебя, мой свет,
в сырой земле, забыв навек, на муку
бесплодного желанья плыть вослед,
чтоб сшить своею плотью, сшить разлуку.
Но чу! пока я плачем твой ночлег
смущаю здесь, -- летит во тьму, не тает,
разлуку нашу здесь сшивая, снег,
и взад-вперед игла, игла летает.
Не я рыдаю -- плачешь ты, Джон Донн.
Лежишь один, и спит в шкафах посуда,
покуда снег летит на спящий дом,
покуда снег летит во тьму оттуда".

Подобье птиц, он спит в своем гнезде,
свой чистый путь и жажду жизни лучшей
раз навсегда доверив той звезде,
которая сейчас закрыта тучей.
Подобье птиц. Душа его чиста,
а светский путь, хотя, должно быть, грешен,
естественней вороньего гнезда
над серою толпой пустых скворешен.
Подобье птиц, и он проснется днем.
Сейчас -- лежит под покрывалом белым,
покуда сшито снегом, сшито сном
пространство меж душой и спящим телом.
Уснуло все. Но ждут еще конца
два-три стиха и скалят рот щербато,
что светская любовь -- лишь долг певца,
духовная любовь -- лишь плоть аббата.
На чье бы колесо сих вод не лить,
оно все тот же хлеб на свете мелет.
Ведь если можно с кем-то жизнь делить,
то кто же с нами нашу смерть разделит?
Дыра в сей ткани. Всяк, кто хочет, рвет.
Со всех концов. Уйдет. Вернется снова.
Еще рывок! И только небосвод
во мраке иногда берет иглу портного.
Спи, спи, Джон Донн. Усни, себя не мучь.
Кафтан дыряв, дыряв. Висит уныло.
Того гляди и выглянет из туч
Звезда, что столько лет твой мир хранила.

Великое произведение. ИМХО.

Хорошо б напиться пива
и скакать по косогорам,
пред вакханками младыми
гениталием тряся.

Или, скажем, в женской бане,
притворившись кочегаром,
дёргать голых баб за титьки,
разводным грозя ключом.

А потом, пятнадцать суток
отсидев за хулиганство,
выйти утром на свободу
и заплакать как дитя.

Потому что солнце светит,
потому что снег растаял,
потому что в синем небе
проплывают облака.
(с) Дмитрий Горчев.

С запада тянутся тучи, клубясь,
Утро мрачней, чем итог перестройки,
Рыжая сука по кличке "Чубайс"
Праздно слоняется возле помойки.

Я у помойки люблю постоять,
Нравится мне созерцанье отбросов,
Только вот сука пристанет опять,
Ей не понять, что такое философ.

Смотрит в глаза, ничего не боясь -
Кто же тут правильно мысли оформит?
Прочь, беспардонная сука Чубайс!
Пусть тебя, суку, Америка кормит.

Каждый стремится хоть что-то урвать -
Бабы, политики, дети, собаки.
Выстроить всю эту жадную рать
И показать на помойные баки:

"Там даровая таится жратва,
А не в дырявых карманах поэта.
Место вам всем на помойке, братва,
Нынче же в жизнь воплощается это.

Вот они где, даровые харчи,
А не в моих невысоких доходах.
Рьяно в тухлятине ройтесь, рвачи -
И обретёте питанье и отдых.

Ну-ка на первый-второй рассчитайсь!
Знайте: ленивым не будет поблажки:
Рыжая сука по кличке Чубайс
Будет кусать их за толстые ляжки".

Добрынин А.В. (Орден куртуазных маньеристов))

Мда... Америка как раз сама кормится за чужой счет...
По принципу:

На любой ваш вопрос
Мы дадим вам ответ!
У нас есть пулемет
А у вас его - нет!

Мда... Америка как раз сама кормится за чужой счет...
По принципу:
На любой ваш вопрос
Мы дадим вам ответ!
У нас есть пулемет
А у вас его - нет!

Вводите в музеи их и филармонии
Авось и заткнётся тогда кокофония
В державу вернётся покой и гармония))

Если все уже подготовились к встрече с Прекрасным- пожалуйте: поэт, патриот, подполковник и просто Эдуард Шляпников. Попросим...

У солдата на плацу
Службу видно по лицу:
Часть передняя лица
Чётче задней у бойца
Брита как у молодца -
С подбородка до конца,
С лба до темени венца
Ёж волосный с легонца
Быть положен у бойца!

Часть весочная лица
Два ушных несёт конца -
Ни серьги, в них, ни кольца
Ни должно быть у бойца.

Хуже виден зад лица
При осмотре у бойца:
Потому что на плацу
Командир стоит к бойцу
Как прилежный сын к отцу
Взяв устав лицом к лицу!

С сображений гигиены
Против вшивости-халеры
Зад затылочный бойца
Как служебного лица
Не стригётся с легонца:
Возле шейного торца
Брит он должен у бойца,
Как коленка у борца!

Командиру на плацу
Службу видно как отцу -
Стрижка, выпровка бойца
Быть должна под стать лица!

Орфография автора, здесь http://www.proza.ru/avtor/coronel есть ещё.

Вот где бы взять чуточку счастья?
Хоть горсточку счастья бы мне...
И ставни распахнуты настежь,
А солнца не видно в окне.
А всё, что прошу я у неба,
Уместится даже в горсти -
Лишь горсточку счастия мне бы,
Немного, чтоб легче нести:

А в чем я был счастлив я когда-то,
То нынче лишь дым да зола.
Не нужно мне славы и злата,
Мне б только немножко тепла:
Но счастие тоненькой струйкой
Стекает меж пальцев моих:
Ву немт мен а биселе мазл?
Ву немт мен а биселе глик?

Приходят беда за бедою,
и хрипло кричит вороньё,
Стучится об рёбра больное,
Усталое сердце моё.
Но я собираюсь в дорогу,
Ведь должен я где-то найти
Удачи и счастья немного.
Немного, чтоб легче нести.

TopperHarley
просто Эдуард Шляпников

Он ведь от всего заскорузлого, но верного, как портянка, военного сердца...

оказалось, все просто - не нужны мне ни клубы, ни пафос, ни party,
мне не надо мартини в бокале и водка с вечною колой -
а лишь подоконник широкий и кофе, последние деньги на платье,
winston, духи горько-горько, никаких больше в сердце уколов.

не нужны фотографии мальчиков сладких-пресладких,-
и их поцелуи, и нежность фальшивая, мне нужно другое.
чтобы было тепло, чтобы осень и небо, наброски в тетрадке.
и образ. образ - глаза, губы, руки, лицо чтоб родное.

мне нужно, чтоб кто-нибудь где-нибудь ждал и писал смс 'ya sku4au'
чтоб включить телефон и увидеть, что кто-то звонил раз 15.
чтоб обнял крепко-крепко, утешил и нежно 'налить тебе чаю?'
мне надо, чтоб кто-нибудь спас, чтоб самой не стараться.

да, я хочу, чтобы кто-нибудь был моим счастьем, все просто.
чтоб всю ночь говорить, засыпать лишь, счастливой, под утро.
мне не надо любви ни безумной, ни вечной, ни броской.
оказалось, - мне нужно
всего лишь быть
важной

и нужной
кому-то.

Джесс
всего лишь быть
важной

и нужной
кому-то.

И я поеду в клуб опять прогнать тоску
Шасть к зеркалу, помада, тушь для марафету
А дальше лоск на образ моей леди наведут
Джин,Водка с колой и смазливые брунеты

Джесс
оказалось, все просто

Twisted Firestarter
А кто автор сего ванильного чуда?

"Такая тема, врубайся страна! Людям нужна поэзия, на!"(с))

Просто Серый
И я к окну прильну, стекло облив слезой
Увижу отраженье форм своих спортивных
И больно за щеку меня мороз щипнёт
А я скажу ему - уйди старик противный
И я поеду в клуб опять прогнать тоску
Шасть к зеркалу, помада, тушь для марафету
А дальше лоск на образ моей леди наведут
Джин,Водка с колой и смазливые брунеты

Серёга, молодец!!!

Просто Серый
Вера, может, Полозкова

А кто автор сего ванильного чуда?

Вера, может, Полозкова?)))

И я к окну прильну, стекло облив слезой
Увижу отраженье форм своих спортивных
И больно за щеку меня мороз щипнёт
А я скажу ему - уйди старик противный
И я поеду в клуб опять прогнать тоску
Шасть к зеркалу, помада, тушь для марафету
А дальше лоск на образ моей леди наведут
Джин,Водка с колой и смазливые брунеты

да простят меня камрады за нижевыложенный ненорматив,что то вспомнилось...
Посвящение Джесс,автор-Mons Pubis

Гормон умирающий в попе свербит,
Годы ушли, как в Сибирь поезда,
Влезла на Ганзу и тупо троллит,
В разных обличьях тупая **зда!
Климакса корчи как малая шалость -
Терпят истерики бдящие тут,
Это же, право, такая, блин, малость,
Бабу жалеть, что давно не *бут...

Гормон умирающий в попе свербит,
Годы ушли, как в Сибирь поезда,
Влезла на Ганзу и тупо троллит,
В разных обличьях тупая **зда!
Климакса корчи как малая шалость -
Терпят истерики бдящие тут,
Это же, право, такая, блин, малость,
Бабу жалеть, что давно не *бут...

Климакса корчи как малая шалость -

Guns.ru Love Story: "сейчас смотрят эту тему : Джесс , Bumper" 😊

Guns.ru Love Story: "сейчас смотрят эту тему : Джесс , Bumper"

понял,ухожу

понял,ухожу

понял,ухожу

Джесс, много выпили?)

Джесс, много выпили?)