Драка журналистов 2, или Рзаборки в стиле кунг фу (Слепаков)

...Сва­нид­зе понял, что про­тив­ник на­мно­го силь­нее и спра­вить­ся с ним голыми руками невоз­мож­но. Но и про­гло­тить обиду он тоже не мог. Шев­чен­ко стоял на­про­тив, упи­ва­ясь легкой по­бе­дой и без­на­ка­зан­но­стью. Его наглое лицо рас­плы­лось в над­мен­ной улыбке. Сва­нид­зе огля­дел­ся. На столе, прямо перед мик­ро­фо­ном стояла бу­тыл­ка «Ес­сен­ту­ки-4». Ес­сен­ту­ков в ней почти уже не было.

Вне­зап­но в немо­ло­дом жур­на­ли­сте с немец­ким от­че­ством взыг­ра­ла го­ря­чая гру­зин­ская кровь. Он схва­тил бу­тыл­ку за гор­лыш­ко и ударил ей по краю стола. Раз­дал­ся звон, и в руке у Сва­нид­зе ока­за­лась стек­лян­ная «ро­зоч­ка» с ост­ры­ми краями. «На, ссска нах!» - вы­рва­лось откуда-то из глу­би­ны Сва­нид­зе, и рука сама на­нес­ла удар. Шев­чен­ко смот­рел как на его рубахе мед­лен­но рас­плы­ва­ет­ся кро­ва­вое пятно. Из рва­но­го пореза на животе вы­гля­ды­ва­ло что-то ро­зо­вое. Опыт­ным взгля­дом жур­на­ли­ста, бы­вав­ше­го в го­ря­чих точках, Шев­чен­ко опре­де­лил, что это – его кишки. Ис­тош­ные вопли пол­но­ва­той жур­на­лист­ки КП под­твер­ди­ли опа­се­ния. Шев­чен­ко не мог по­ве­рить в то, что Сва­нид­зе ре­шил­ся на такое – «по­са­дить на перо» кол­ле­гу по цеху.

Но вре­ме­ни на осо­зна­ние этого во­пи­ю­ще­го факта у Шев­чен­ко не было – от­ды­шав­шись, Сва­нид­зе го­то­вил­ся на­не­сти второй удар – на этот раз смер­тель­ный. Он метил в горло. Вы­ве­рен­ным дви­же­ни­ем, Шев­чен­ко от­кло­нил­ся от «ро­зоч­ки». Острое стекло про­сви­сте­ло в несколь­ких мил­ли­мет­рах от его шеи. Сва­нид­зе по­дал­ся вперед, вле­ко­мый весом своего немо­ло­до­го на­чи­тан­но­го тела. Более ловкий и под­го­тов­лен­ный Шев­чен­ко пе­ре­хва­тил руку Сва­нид­зе и, согнув ее в локте несколь­ко раз ткнул того в горло его же ору­жи­ем. Сва­нид­зе сразу понял, что все кон­че­но. «Вести», «Зер­ка­ло», «Суд вре­ме­ни» - вся жизнь про­нес­лась перед гла­за­ми мэтра рос­сий­ской жур­на­ли­сти­ки. Шев­чен­ко от­пу­стил руку, и Сва­нид­зе упал на хо­лод­ный и не очень чистый пол ра­дио­сту­дии ком­со­мол­ки. Шев­чен­ко плюнул сверху. В целом он чув­ство­вал себя сносно, если не счи­тать по­ре­зов и звона в ушах от криков жур­на­лист­ки КП. Жиз­нен­но важные органы не задеты – по­ду­мал Шев­чен­ко – Сва­нид­зе как в жур­на­ли­сти­ке, так и в драке ни­ко­гда не мог до­ко­пать­ся до сути. Сейчас поеду в боль­нич­ку и там меня под­ла­та­ют – решил Шев­чен­ко и на­пра­вил­ся к выходу, но вдруг дверь с шумом рас­пах­ну­лась и Шев­чен­ко застыл.

На пороге стоял Познер. Он был как всегда эле­ган­тен и улы­бал­ся какой-то недоб­рой улыб­кой. «Вла­ди­мир Вла­ди­ми­ро­вич, а вы что здесь де­ла­е­те?» - не по­ни­мая, по­ин­те­ре­со­вал­ся Шев­чен­ко. «I came to kill you» - от­ве­тил Познер на бле­стя­щем ан­глий­ском и за­кру­тил в голову Шев­чен­ко вер­ту­ху. Перед гла­за­ми Шев­чен­ко мельк­нул ярко-крас­ный носок за сто дол­ла­ров, а затем в голове по­мут­не­ло, и он по­те­рял рав­но­ве­сие. Познер тут же ока­зал­ся рядом и взял Шев­чен­ко на уду­ша­ю­щий. Он ис­пы­ты­вал тот самый эс­ха­то­ло­ги­че­ский вос­торг, о ко­то­ром недав­но спорил со Шнуром. Старик был в ве­ли­ко­леп­ной фи­зи­че­ской форме, и Шев­чен­ко понял, что это доброе лысое лицо – по­след­нее, что он видит в своей жизни. Уходя, Максим вдруг об­ра­до­вал­ся, что скоро встре­тит­ся со Ста­ли­ным, но тут же ис­пу­гал­ся, будет ли Сталин так же рад ему, как Ста­ли­ну – Максим. Ко­неч­но, будет – устав, решил Шев­чен­ко и с об­лег­че­ни­ем пе­ре­стал дышать. По­чув­ство­вав, что Шев­чен­ко обмяк, Познер осла­бил хватку. Отняв жизнь у более мо­ло­до­го кол­ле­ги, он чув­ство­вал себя так, словно сила Шев­чен­ко ча­стич­но пе­ре­да­лась ему. А, может быть, и не фигня все эти ис­то­рии с по­еда­ни­ем сердца врага – по­ду­мал Познер и по­смот­рел на осты­ва­ю­ще­го Шев­чен­ко, но тут же оста­но­вил себя – се­год­ня ве­че­ром он шел на ужин в ре­сто­ран «Па­лац­цо Дук­ка­ле», и не хотел пе­ре­би­вать ап­пе­тит. Вне­зап­но за спиной Позне­ра по­слы­ша­лись шаги.

Познер по­вер­нул­ся и увидел на пороге Со­ло­вье­ва и Ки­се­ле­ва. «Привет, Во­ло­день­ка» - сказал Ки­се­лев. «Для вас я Вла­ди­мир Вла­ди­ми­ро­вич» - хо­лод­но от­ве­тил Познер. «Вла­ди­мир Вла­ди­ми­ро­вич для нас только один», - хором ска­за­ли Ки­се­лев с Со­ло­вье­вым, и в руках у Со­ло­вье­ва мельк­ну­ла катана. Сна­ча­ла Позне­ру по­ка­за­лось, что ничего не из­ме­ни­лось – он так же как раньше стоял на­про­тив нена­вист­ных ему коллег, по­зо­ря­щих жур­на­ли­сти­ку. «Про­нес­ло», - по­ду­мал Познер и тут же рас­пал­ся по­по­лам, даже не успев при­ду­мать, что скажет Богу, когда перед ним ока­жет­ся. Со­ло­вьев и Ки­се­лев пе­ре­гля­ну­лись. Им хо­те­лось ска­зать друг другу что-то очень нежное. Воз­мож­но даже слить­ся в по­це­луе. Они оба это поняли и за­стес­ня­лись, не зная как быть - ведь, в студии шла ютьюб-транс­ля­ция.

Но в этот момент окна со звоном рас­сы­па­лись, и в по­ме­ще­ние вле­те­ли Ве­не­дик­тов, Ла­ты­ни­на, Шен­де­ро­вич и Бунт­ман. В руке Ве­не­дик­то­ва был мачете, Ла­ты­ни­на сжи­ма­ла огром­ный топор и была похожа на рыжего ви­кин­га. Шен­де­ро­вич и Бунт­ман стояли с бейс­боль­ны­ми битами и за­мет­но нерв­ни­ча­ли. «Чет­ве­ро на двоих? Разве это честно?» - по­ин­те­ре­со­вал­ся Со­ло­вьев. «Не от­ве­чай­те, ребята» - сказал своим Ве­не­дик­тов – сейчас втя­нем­ся в дис­кус­сию и до утра не за­кон­чим. Мы же такие. Валим этих пуп­си­ков». «Еще по­смот­рим кто здесь пуп­си­ки» - про­из­нес звон­кий жен­ский голос, и все уви­де­ли Мар­га­ри­ту Си­мо­ньян, а рядом Андрея Ко­лес­ни­ко­ва, Тину Кан­де­ла­ки и стол­пив­ших­ся в дверях че­ло­век сорок жур­на­ли­стов «Лайф­ньюз», «Пер­во­го», «России» и «Звезды», одетых в кимоно. «Не так быстро» - сказал непо­нят­но откуда взяв­ший­ся Ва­си­лий Уткин и, сделав шаг в сто­ро­ну, открыл Лео­ни­да Пар­фе­но­ва, Ксению Собчак и еще де­сят­ка три ребят и дев­чо­нок с «Дождя», «Медузы» и «Эха Москвы». Они на­пря­жен­но сжи­ма­ли в руках ка­сте­ты, ар­ма­ту­ри­ны и ве­ло­си­пед­ные цепи. Среди них Со­ло­вьев за­ме­тил Олега Кашина с нун­ча­ка­ми.

«Ну, ты-то куда? Мало тебе?» - спро­сил Со­ло­вьев. «Хватит бол­тать» - неожи­дан­но для себя взвизг­нул Кашин, в двух словах пе­ре­черк­нув весь смысл своего су­ще­ство­ва­ния. «Да, по­жа­луй­ста» - мрачно ото­звал­ся вне­зап­но ожив­ший Шев­чен­ко, и ударил Кашина по голове тя­же­лой при­зо­вой ста­ту­эт­кой, ко­то­рой, оче­вид­но, на ра­дио­стан­ции очень гор­ди­лись. Кашин по­мрач­нел и упал. При­тих­шая было жур­на­лист­ка КП снова ис­тош­но за­во­пи­ла. Шев­чен­ко при­ло­жил ста­ту­эт­кой и ее, и осы­пал­ся на пол, ибо силы его по­ки­ну­ли. И тогда на­ча­лось.

Дра­лись же­сто­ко, снимая все на­ко­пив­ше­е­ся за долгие годы на­пря­же­ние, решая грубой силой все во­про­сы, ко­то­рые в мирной дис­кус­сии решить не уда­лось. Реки крови текли по студии ком­со­мол­ки. Все сме­ша­лось – ле­тя­щая по воз­ду­ху от­руб­лен­ная нога Со­ло­вье­ва, пе­ре­ко­шен­ное от ярости и удив­ле­ния лицо Пар­фе­но­ва, ко­то­рый вырвал сердце Ки­се­ле­ву и вне­зап­но об­на­ру­жил, что это – ра­дио­пе­ре­дат­чик, ка­тя­ща­я­ся голова Ирады Зей­на­ло­вой, чье вы­ра­же­ние лица даже в этот момент не утра­ти­ло участ­ли­вой ак­ту­аль­но­сти. Ле­жа­щий в углу глаз Ве­не­дик­то­ва, ко­то­рый ловко вы­ко­вы­ря­ла Катя Стри­же­но­ва, словно скры­тая камера на­блю­дал за тем, как Ва­си­лий Уткин впился зубами в бедро Кан­де­ла­ки, од­но­вре­мен­но утоляя голод и жажду мести. Кан­де­ла­ки выла, по­ни­мая, что Уткин портит не только ногу, но и бу­ду­щие фото в ин­ста­гра­ме. Жур­на­ли­сты «Лайфа» без­жа­лост­но от­ни­ма­ли у врагов на­зва­ние своего ре­сур­са.

Откуда-то взяв­ший­ся Юрий Дудь, ловко ору­до­вал за­то­чен­ной са­пер­ной ло­пат­кой времен первой че­чен­ской. Дудь вы­про­сил ло­пат­ку у Шев­чу­ка и теперь пред­став­лял, что он - Данила Багров, а студия ком­со­мол­ки - это Хан­ка­ла. Увлек­ши­е­ся дракой жур­на­ли­сты, даже не знали, что только что на подъ­ез­де к студии ОМОН за­дер­жал Алек­сея На­валь­но­го… Вскоре все было кон­че­но. В живых не оста­лось никого. Когда стих по­след­ний стон Дмит­рия Быкова, дверь от­кры­лась и в студию вошли трое в черных одеж­дах.

Их лица были скрыты ка­пю­шо­на­ми. «Ну, вот, - сказал один из них, - и где мы теперь возь­мем новые СМИ?» «А зачем нам СМИ, Дмит­рий Ана­то­лич, - сказал другой, - народу и так всё ясно. Правда, Дмит­рий Сер­ге­е­вич?» «Правда, Вла­ди­мир Вла­ди­ми­ро­вич, - от­ве­тил третий, - а прессе что ска­зать? А-а-а, точно - тут же осекся он. «Вот видите, как удобно, - сказал тот, кого на­зы­ва­ли Вла­ди­ми­ром Вла­ди­ми­ро­ви­чем, - пой­дем­те ра­бо­тать. У нас выборы на носу». И они ушли, спо­кой­но пе­ре­сту­пив через Сва­нид­зе, так же, как когда-то через саму идею ли­бе­ра­лиз­ма.

:) 😊 😊

А про Невзорова ??!))

Его видимо еще на крыльце прибили...

Кураев с Чаплиным ?

Шевченко отклонился от 'розочки'.

кишки

взыграла горячая грузинская кровь.

ЭЛЬ-КОЙОТ
про Невзорова ??!))

чо-то уныло как-то. лучше бы песенку спел

Т55М. Очередной раз с повышения курсов вернулся.)))

tref7
Должна лошать укусить. Смертельно.

Собчак!? ))))

Ага, уныло...

ЭЛЬ-КОЙОТ
Чаплиным ?

вики говорит - нет, детей тоже нет

Спасибо.
Ну и слава Богу!

Прям традиция какая... Столько поучальщиков, учителей, не имеют своих чад.

Прочитал с удовольствием.Героев нашего времени можно поочерёдно вводить..и на ноль множить..)
Большой талант пропадает у ТСа..))

Лонжерон
Прям традиция какая

ЭЛЬ-КОЙОТ
Собчак!? ))))

А кому она интересна? ... эта порода... 😛

хо ши мин 69
Большой талант пропадает у ТСа..))

Это Слепаков.
😛

tref7
Он монах, судя по всему.

Торус!

Это Слепаков.
😛

А так и будет.И не пикнем.И инет отрубят!